История Индии

Расцвет династии Раштракутов

В индийских источниках мусульман, пришедших с первыми набегами, иногда называют яванами (греками), турусками (тюрками) или таджиками и персами. В любом случае, они были млеччха. Это слово означало чужеземцев, которые не умели правильно говорить, выходили за рамки кастовой системы, а самое главное — не почитали закон Дхармы. Мусульмане, как все млеччха, представлялись индусам очень злобными и несущими разрушение, вроде гуннов. Но нет никаких свидетельств того, что в них видели глобальную угрозу. Их миссия — насаждать мечом монотеистическую религию — была индусам настолько чужда, что ее попросту не понимали.

Несомненно, для такого отношения требовалась известная самоуверенность. Как писал великий арабский ученый II века аль-Бируни, «индийцы убеждены, что земля — это их земля, люди — это представители только их народа, цари — только их правители, религия — только их вера, наука — только та, что у них имеется». Он считал, что индийцам следует больше путешествовать и больше общаться с другими народами. И добавлял, что «их предки не пребывали в такой ограниченности»^{135}. Говоря пренебрежительно об индусах, аль-Бируни только подтверждал впечатление, сложившееся по раннеисламским документам — Индия VIII–IX веков сильно деградировала в развитии. Ее открытия в области математики и других наук, хотя и погребенные под семантическим мусором и редко применяемые на практике, были охотно присвоены мусульманскими учеными. Аль-Бируни и сам занимался этим. Его известная в арабском мире ученость во многом обязана успехам в изучении санскрита и заслугам ученых Индии.

Особенности Индии, которые подчеркивал аль-Бируни в своем собрании критических отзывов, — ее размеры и богатства. В отличие от греков Александра Македонского, мусульмане хорошо знали о необъятности Индии и восторгались ее богатствами. Помимо таких экзотических товаров, как специи, павлины, жемчуг, алмазы, слоновая кость и черное дерево, Индия славилась умелыми мастерами и оживленной торговлей. Экономика Индии была, пожалуй, самой сложной в мире. Гильдии регулировали производство и следили за репутацией производителей. Дороги были безопасны, за портами и рынками тщательно следили, пошлины были низкими. Богатство ценилось и уважалось. На субконтиненте еще со времен Древнего Рима установился платежный баланс. Золото и серебро копились задолго до «золотого века Гуптов» и продолжали накапливаться. Изваяния Мамаллапурама и фрески Аджанты были исполнены столь же изящно, как рельефы в Санчи и Амаравати. Образы святых из чистого золота и храмы быстро становились царским достоянием, династии передавали их по наследству вместе с военными трофеями. Усердный мусульманин, обращая неверных, мог, проявив старание, добиться немалой выгоды.

Благодаря особенностям кастовой системы индийское общество тоже отличалось завидной стабильностью. Хотя в теории имелись четыре Варны, основанные на ритуалах и степени чистоты, и бесчисленные джати, относящиеся к роду деятельности, мусульманские авторы редко описывают эту систему правильно. Вполне может быть, что система была не такой уж и строгой. Цари из шудр или брахманов встречались столь же часто, как и те, чьи предки считались прирожденными кшатриями.

Ни одну касту не запрещали и не подвергали гонениям. Считалось, что принадлежность людей к кастам играет важную роль в экономике и политических процессах и налагает определенную социальную ответственность. Иными словами, чтобы быть гражданином, следовало быть подданным. Через лидеров, выбираемых сельскими и городскими собраниями представителей касты или гильдии, осуществлялись мириады государственных ритуалов. «Люди предпочитали скорее принять участие в ритуалах, чем выпасть из жизни общества. А принимая участие, они сами составляли эту жизнь»^{136}. Например, ритуальная общественная поддержка требовалась для провозглашения нового царя или дигвиджая, введения нового налога или объявления похода. Благодаря таким советам представителей касты политический порядок можно было поддерживать и тонко регулировать.

Некоторые считают, что пассивное и статическое значение каста приобрела только после арабского завоевания, когда религиозная дискриминация и повальное налогообложение стали мешать политическому расслоению. Принадлежность к определенной касте, жизнь по ее правилам стали признаками «индийскости», индуизма. Понятие кармы — когда статус человека определяется предыдущими жизнями и может быть улучшен в следующей жизни хорошим поведением в этой. Карма дает рациональное объяснение системе, а также примиряет с ее неудобствами. Жизнь человека зависит не от прав, которые он имеет в своей касте, а от соблюдения обязанностей касты. Учение о карме впервые излагается в упанишадах. затем его переработали буддисты, и наконец оно, в кастовом обществе, легло в основу индуизма.

Согласно мусульманским наблюдателям, политически Индия состояла из множества царств, каждое из которых имело свою армию, в том числе пехоту, конницу и слонов. Аль-Бируни приводит багдадскую пословицу, что тюрки славятся конями, Кандагар (почему-то) — слонами, а Индия — войсками. Один из индийских правителей, некто Балхара, входил в число «четырех величайших царей мира», как пишет купец-путешественник, известный нам как Сулейман. (Остальными великими царями были правители Багдада, Константинополя и Китая.) Этот индийский царь царей постоянно находился под угрозой нападения, но с точки зрения Сулеймана, который во второй половине IX века неоднократно посещал Индию, это не были неизбежные случайные восстания.

И снова вспоминается Мегасфен и его описание того, как крестьяне спокойно пашут, пока армии бьются на соседнем поле. Хотя в ходе сражения пахарям могли нанести урон, либо одна из сторон могла обязать их кормить себя, никто не ждал от крестьян участия в боевых действиях. Воины сражались с воинами. Дхарма пахарей заключалась в том, чтобы пахать.

Вспомним со вздохом о такой возможности — и вернемся к династическим склокам VIII–XI веков. В Декане около 760 года закончилось славное правление Чалукьев из Бадами. Измотанные бесконечными войнами на юге с Паллавами из Канчи, Чалукья позволили одному из чиновников на севере забрать в свои руки значительную территорию в верховьях реки Гадавари в Бераре — регионе в центре Индии, главным городом которого является Нагпур. С 735–756 годов старшим в этой стремительно набиравшей влияние семье был Дантидурга. Поскольку его должность в империи Чалукьев называлась «раштракута», то есть глава области, то и династия, которую он основал, известна как Раштракуты.

Послужив верой и правдой Чалукье Викрамадитье II в войне с Паллавами, а может, и с арабами Синда, Дантидурга воспользовался смертью Викрамадитьи в 747 году, чтобы расширить свои владения. Скромный дигвиджайя, тщательно избегавший Карнатаки — оплота власти Чалукьев, — он распространил свою власть на большую часть Андхра-Прадеша, на часть южного Гуджарата и северной Махараштры. Кроме того, согласно изображениям на медных пластинах из Эллоры (это место считалось церемониальной столицей), он получил титул притхиви-валлабха. «Валлабха» означает «муж» или «любовник», а «притхиви» — «земля», также это имя богини земли, одной из жен повелителя Вишну. Выходит, это тот титул, который сокращенно назывался валлабха, а в мусульманских источниках записан как «балхара».

По сравнению с византийским императором или любым другим из числа «четырех повелителей мира», балхара возвысились быстро и сравнительно безболезненно. Дантидурга закончил карьеру дигвиджайи запоздалым противостоянием с царем из династии Чалукьев. который, тоже с опозданием, обнаружил конкурента у своих северных границ. Этот Раштракута одержал победу, хотя и загадочным образом. Успех, должно быть, обеспечила верная стратегия, поскольку придворный поэт поведал, что царь победил армию Карнатаки, лишь нахмурив бровь, не прилагая сил и не подняв оружия. Но столь же скромными оказались и плоды этой победы, если она вообще состоялась. Чалукья вскоре снова вышел на поле битвы, и Дантидурга больше не хмурился. Скончался он, скорее всего, в 756 году, как сказано в одной из записей, «из-за настойчивых посягательств очаровательных дам»^{138}.

Поскольку он был бездетен, его трон наследовал дядя Кришна I. Именно Кришна покончил с Чалукьями. Вероятно, состоялась жестокая битва. Купец Сулейман, описывая «местность, лежащую за Страной перца», рассказывает, что Кришна так расправился с войсками своего недавнего сюзерена, что «океан войск Чалукьи вспахтали, и из волн возникла богиня царской славы». Бадами пал, и вся Карнатака присоединилась к владениям Раштракуты, а в ходе последующих кампаний та же участь постигла побережье Конкана и область Майсура, на которую вечно кто-нибудь нападал. Вдобавок на востоке один из сыновей Кришны разбил армию Чалукьев из Венги — одной из ветвей фамилии Бадами. После этого Восточные Чалукьи связали себя с Раштракутами династическим браком.

В 773 году, когда Кришна умер, Раштракуты уже были безраздельными повелителями Декана. Дальнейшие завоевания можно было вести только за счет южных царств или если перейти горы Виндхья в долину Ганга. Ни одна деканская династия не рисковала сразиться со знаменитыми конкурентами-ариями. Это сделал Дхрува Раштракута, положивший в 780 году конец короткому и беспорядочному царствованию своего брата. Для начала Дхрува обезопасил себя с юга, нанеся урон Гонгам и потрепав Паллавов. Затем в 786 году он перешел Нармаду — этакий Рубикон — и повел на север лучшие войска. Вскоре пала Малва. Следуя вдоль реки Чамбал проторенным путем, известным как Дакшинапатха, Дхрува пересек долину Ганга и овладел Канноджем.