История Индии

Сначала фирман…

Фаррухсияр, протеже, мучитель и в конце концов жертва братьев Сеидов, отклонивший в 1719 году соглашение, достигнутое с Баладжи Вишванатхом, получил в 1717 году еще один договор для имперского одобрения. Он пришел с противоположной стороны гибнущей империи, из Калькутты. После долгих увиливаний падишах дал согласие. Последствия оказались судьбоносными. На основании имперского фирмана Фаррухсияра «Почтенная компания купцов Лондона, торгующих в Восточной Индии» объединилась с маратхами и Низамом ради участия в разделе империи Великих Моголов.

Со времен Акбара европейские торговые компании ходатайствовали перед падишахом Моголов. Теоретически имперские фирманы должны были упорядочить их статус, привилегии и условия торговли по всей империи и могли бы служить защитой от множества обременительных поборов и требований, выдвигаемых местными чиновниками в портах и столицах провинций. Такой организации, как Британская Ост-Индская компания, чье существование зависело от национальной монополии на торговлю с Западом, дарованной священной хартией британского монарха, подобные взаимные полномочия давали гарантию льготного доступа к наиболее важным торговым партнерам.

Когда Британская компания получила свою первую королевскую хартию в 1600 году, капитан Уильям Хокинс приплыл из Сурата в Агру, чтобы просить Джихангира о фирмане. За ним выстроились другие просители, снаряженные более щедрыми дарами или более внушительными верительными грамотами, среди них сэр Томас Роу, первый официальный посол королевского двора, которого так поразила роскошь Джихангира. Индия в целом произвела на Роу не столь сильное впечатление. Он отзывался о ней примерно теми же словами, что и Бабур. Роу, гордый до апоплексии своим дипломатическим статусом, представлял, кроме того, соотечественников в Индии и тех торговцев («агентов»), которые были против Ост-Индской компании и чьи интересы он якобы защищал. «Если он [принц Хуррам, будущий Шах-Джахан] предложит мне десять [крепостей], я не приму ни одной, — говорил он агентам, — …ибо бесспорной ошибкой было бы вводить войска в крепости и вести сухопутные сражения в Индии… Пусть будет правило, что если хочешь получить выгоду, ищи ее на море и в тихой торговле». Хотя представления Роу о «тихой торговле» подразумевали необоснованные нападения на флот Моголов раз в четыре года — «мы должны держать этот народ в узде», — управляющие Ост-Индской компанией согласились с ним насчет отказа от гарнизонов и войн. В качестве гарантии льготных условий торговли имперский фирман выглядел идеальной, то есть недорогой, альтернативой.

Но фирман не выдали, поэтому появились крепости и начались войны. Мадрас был захвачен в 1640 году, его береговая полоса моментально украсилась четырехугольным фортом Святого Георгия. Бомбей, как упоминалось, отошел к Карлу II в 1661 году как часть приданого его португальской невесты, Екатерины Браганской. После неудачной попытки ввести туда королевский гарнизон его сдали в аренду Компании, чьи служащие прибыли для обеспечения безопасности города, когда Шиваджи и его потомки начали грабить Сурат. Официальная передача прав от короны была оформлена патентом 1668 года. В нем Бобмей был описан как «поместье в Западном Гринвиче в графстве Кент». Вероятно, это было сделано для удобства бюрократов. Рента в 10 фунтов должна выплачиваться «золотом, 30 дня сентября, ежегодно, навеки».

Калькутта была основана через 20 лет, в ходе одной из малоизвестных войн Аурангзеба. В 1644 году Шайста-хан, только что из Декана, потерявший большой палец во время дерзкого нападения маратхов на его дом в Пуне, был назначен наместником Бенгалии вместо Мира Джумлы, завоевателя Ассама. Когда сам Ауренгзеб перебрался в Декан в 1682 году, Шайста-хан еще находился в Бенгалии, и в том году он пригласил в столицу Дакки некого Уильяма Хеджеса, управляющего Британской Ост-Индской компании. Хеджес постарался убедить Шайста-хана отменить новый налог на золото и серебро, которыми Компания расплачивалась за индийский экспорт, и ходатайствовать перед Аурангзебом о долгожданном фирмане. Считалось, что, будучи братом Мумтаз Махал (Тадж), то есть дядей Аурангзеба, Шайста-хан обладал определенным влиянием. Одно время Хеджес думал, что фирман у него в кармане. Но в 1684 году дипломатию подорвал союз недовольных Компанией бенгальских факторий с сэром Джозефом Чайлдом, их агрессивным начальником в Лондоне. Шайста-хан сделал очевидный вывод: «англичане — шайка драчливых крикунов и бесчестных торгашей». Переговоры были прерваны. Пару лет спустя — столько времени понадобилось взаимным обвинениям, чтобы добраться до Лондона и вернуться в Индию с решением — два корабля с 308 солдатами Компании на борту отправились в Хугли, чтобы продавить ходатайство и бросить вызов империи, армия которой в то время насчитывала минимум сто тысяч солдат^{300}.

Могольская война Компании, которую иногда называют «войной Чайлда», известна в истории Британской Индии не более, чем в истории Моголов. Славы она не принесла никому. В Бенгалии, после шумной ссоры в могольском порту Хугли, англичане отошли в низовья реки, высадились в месте, которое позже назвали Калькуттой, а в следующем году эвакуировались. Это представление они повторили в 1688–1689 годах, когда «война» разгорелась в других местах. В поддержку своих бенгальских коллег главный управляющий Компанией в Сурате (которого также звали Чайлд) переехал в относительно спокойный Бомбей. Там, в соответствии с достопамятным наказом Роу, он начал нападать на флот Моголов. Чайлд в Лондоне аплодировал. В течение года, объявил он, «без торговли с нами подданные Моголов будут умирать от голода тысячами». Тем временем Чайлд в Бомбее хвастался, что если Аурангзеб решит послать против него адмирала своего флота, он «отправит того обратно залпом из задницы»^{301}. Аурангзеб так и сделал. «Война Чайлда» — если не сказать «война детей» — перешла из одной крайности в другую. В начале 1689 года Сиди Якуб, африканец, командовавший Западным прибрежным флотом, служившим Моголам военно-морскими силами, неожиданным десантом захватил остров Бомбей. Англичане оставались в осаде в крепости около года и, вероятно, сдались.

Агенты Компании, которые в 1690 году отправились к имперскому двору молить о прощении, поступили так потому, что их руки были связаны многочисленными ограничениями. В качестве дополнительного унижения их заставили простереться ниц перед падишахом. Но Аурангзеб хорошо понимал ценность торговли и опасность союза Компании с маратхами. За огромные контрибуции и обещания хорошего поведения в будущем он милостиво согласился восстановить торговые привилегии и отозвать свои войска. В таком же духе всепрощения бенгальская верхушка Компании получила позволение вернуться на реку Хугли, где в 1690 году возникло постоянное поселение Калькутта и началась постройка укрепления Форт-Уильям. Поскольку первую англо-индийскую войну однозначно выиграл император Моголов, речи о фирмане идти не могло.

В начале XVIII века торговля Сурата была восстановлена, а Бомбей вступил в конкурентную борьбу. Мир с Сиди Якубом и императором Моголов сделали морские перевозки Компании естественной мишенью для закоренелого врага Моголов, адмирала маратхов Канходжи Ангрии. В книге под названием «История индийских войн», опубликованной в Англии в 1737 году, за 10 лет до того, как британцы в целом поняли, что втянуты в Индийские войны, о «войне Чайлда» говорится мало. Вместо нее упомянут цветастый отчет о почти непрерывных атаках Канходжи Ангрии на корабли под флагами Компании и об ответных мерах британцев против крепостей Канходжи на побережье Конкан. Эти «войны» будут продолжаться до середины века. Хотя в 1720-1730-х годах ни одна из сторон не могла назвать себя победителем, перевес был явно на стороне Канходжи. Соответственно страдала торговля Бомбея.

Мадрас и Калькутта, однако, процветали. Индийские предприятия Компании, в основном по производству хлопковых тканей, а также шелка, мелассы и селитры в Бенгалии и индиго в Гуджарате, оказались весьма доходными. Индийцам открылся доступ к серебру Америки, которым Компания оплачивала свои предприятия. Из серебра стали чеканить рупии, тем самым сильнее монетизируя экономику, которая становилась все оживленнее, несмотря на закат власти Моголов. Индийские банкиры, предприниматели и чиновники извлекали огромную выгоду из стабильности валюты и доступности капитала. С другой стороны, когда объем торговли вырос, возросла и зависимость от мнившегося неограниченным источника богатств. И в Лондоне, как некогда в Риме, были свои Иеремии, порицавшие истощение национальных запасов, к которому приводила такая односторонняя торговля. Но Компания, доставлявшая в Европу тафту, муслин, ситец и миткаль, забивавшая гардеробы и оббивавшая мебель, отметала критику. Она не сомневалась в поддержке акционеров, чей нарядный внешний вид сказывался на величине вкладов.

Управляющих Компанией гораздо больше занимала деятельность сотрудников в качестве личной инициативы. Английские состояния создавались в Индии не на верной службе по приобретению и отправке товаров Компании, но путем частных инвестиций в различные финансовые предприятия. Некоторые из них были связаны с торговлей. Только благодаря перевозкам между Англией и Востоком Компания могла обеспечить свою монополию. На Востоке и на территории самой Индии сотрудники Компании сумели сократить местное судоходство. Все началось в XVI веке с Государства Индия, с крупных инвестиций португальцев в торговлю в Индийском океане. Они покупали или брали в аренду суда, грузили товары, продавали страховки и, прежде всего, занимались охраной кораблей своего работодателя. В Мадрасе сотрудники Компании, американцы по рождению братья Йель накопили значительные богатства торговлей с Сиамом (Таиланд) и Кантоном в Китае. Часть богатств Элиаху Йеля пошла на колледж, а позднее университет в Коннектикуте, который носит его имя. Некоторые сотрудники Компании также вкладывали деньги (тем самым нарушая служебный долг) в торговый флот, не признававший даже монополию Компании. Это могли быть другие европейские Ост-Индские компании, например голландцы или французы. Или «нелегальные» английские синдикаты, известные как «контрабандисты». Или все понемногу — английские контрабандисты, плававшие под любым удобным для них флагом. Вверх по реке Хугли в поисках бенгальских товаров поднимались они в начале XVIII века на судах, хоть и купленных англичанами, но под флагами Ост-Индской компании, Шведской компании. Прусской компании, Королевской Польской компании и Королевской Датской компании.

Томас Питт, бывший контрабандист, а позже член парламента, сколотил и растратил состояние в Индии, когда вернулся в 1699 году в Мадрас в качестве губернатора форта Святого Георгия. Он оставался на этой должности 12 лет, накопил второе состояние, в том числе алмаз Питта (купленный за 45 000 фунтов и проданный регенту Франции за 135 000 фунтов). Денег с запасом хватило на политическую карьеру его внука премьер-министра (Чэтема) и правнука (Уильяма Питта-младшего). Губернатор Питт ревностно защищал интересы Компании во время сумятицы до и после смерти Аурангзеба. В 1701 году другой английский посол, первый после Роу, прибыл к странствующему двору падишаха в Декане с богатым подношением из пушек, лошадей, изделий из стекла и фаянса. Но Аурангзеб соглашался выдать фирман, только если англичане возьмут на себя дорогостоящую задачу наведения порядка в Индийском океане и смогут пресечь пиратскую деятельность многочисленных контрабандистов и перебежчиков. Соглашения достичь не удалось, фирман не выдали. Посольство окончилось неудачей, что и предрекал Питт.