Атаманова казна

(Шляхтич)

Ожидание надолго не затянулось, не дал мне Туманов насладиться праздностью души, всё время спешит куда-то. Через сутки, ближе к вечеру пришла весточка от Клепинова: черная восковая свеча, под его номером, выцвела и побелела, стало быть он сжёг выданный ему бегунок (так я называю заряженное мной описание Туманова). Пришлось бросить уютное место и провести следующие сутки в седле. До самого Клепинова было что-то около тридцати вёрст (эва куда его занесло, и чувствовал его еле-еле почему-то), пока определил направление, пока покрыл ночью это расстояние – был уже полдень следующего дня. В ближайшей к месту деревне (Юлдашево), у начальника местного гарнизона, выведенного с фронта для отдыха, я истребовал десяток бойцов. Тут очень кстати пришлась бумага с Политотдела, с ним любая моя прихоть выполнялась чуть ли не с криком «Ура!». Во второй половине дня я, со своим небольшим отрядом, был около леса, рядом с двумя деревушками (не помню названия). Где-то в лесу и находился Клепинов. А вот присутствия Туманова я не ощущал, что было странным, но в оперативное чутьё своего агента я верил. Посему не стал ломать голову, а организовал наблюдение с открытой местности за кромкой леса: если сегодня не встречу его самого, то с утра буду прочесывать лес.

Не пришлось. Картина появления Клепинова была достойна кисти художника, ну или пера поэта. Сами судите: из леса осторожно, боком и мелкими шажками вышел человек, напоминая собой распятого на кресте мученика. Стараясь держаться по ветру, он шёл спускаясь к полям, боясь, как видно, упасть, ибо потом просто не смог бы подняться самостоятельно. Одежда его была порвана если не в лоскуты, то в лохмотья точно, в прорехах смешно белело исподнее. Наверное холодно ему было, не май месяц, уже давно первые заморозки ударили, а по ночам морозец иногда прижимал чувствительно – осень была суровой, к холодной зиме. Насладившись зрелищем, я дал команду бойцам встретить его и привести ко мне. Сам решил подождать на открытом месте, ну его, этого Туманова, кто знает, что он там придумал? Привяжет ещё гранату, с него станется.

Когда Клепинова привели, он был уже без жердины в рукавах, своих рук не чувствовал, на ногах стоял неуверенно, был подавлен, смотрел то ли виновато, то ли с укором. Прошляпил Туманова, стало быть. Ну ничего, бывает.

Доложил обо всём обстоятельно. Значит, дело было так. Три дня назад организовал оперативное наблюдение за местностью с привлечением населения, сам расположился на окраине Юлдашево, обозначив свой стан валенком на длинной жердине (чтобы удобнее было его найти, и как напоминание о своём присутствии местным), на второй же день получил сигнал о похожем по описанию чужаке, и немедленно оповестил меня оговоренным способом. К самой процедуре оповещения, когда я его инструктировал, что нужно сделать, он относился с недоверием, но сейчас было видно, что результатом немного ошеломлен. Не ожидал такой оперативности? Впрочем, понять его можно: ещё немного, и из леса он бы самостоятельно не вышел. Ну да ладно, это к делу не относится. Итак, оповестил и выдвинулся к месту обнаружения, рассчитывая вычислить хотя бы направление движения Туманова. Но переусердствовал, зачем-то сунулся за ним в лес, и ожидаемо попал в засаду. Недооценил противника, хотя должен был предположить такой исход. Свою беседу с Тумановым передал сумбурно, с переживаниями и объяснениями, что хотел задержать его как можно дольше, но не успел. (Да вычислил его Туманов, что уж, понятно всё. Нашёл у него кисет с порошком и не стал дожидаться нашего рандеву. Умный противник, достойная цель). В общем, направление движения обозначилось – на Бугульму. А самое главное то, что он шёл один, без своих головорезов. Стало быть, обоз всё ещё тут. Всё остальное вздор. А Туманова мне так и не получалось увидеть. Странно.

Отправил Клепинова приводить себя в порядок: баня и прочие радости жизни, заслужил. И задумался, что делать дальше? Лезть за Тумановым в Бугульму резона нет. Там сейчас пока белые, и это направление надёжно прикрыто Поручиком (это я так его по старой памяти называю, сейчас-то он уже целый полковник). Если Туманов там появится, немедленно получу сигнал, дальше должно быть проще, учитывая возможности Поручика, хотя, его самого тоже следовало держать на коротком поводу, умён и амбициозен не в меру. Короче говоря, стоило дополнительно укрепить свои позиции в Бугульме, то есть вызывать туда Чеха. Рано ли, поздно ли, а Бугульма будет наша, скорее всего в ближайшие дни. Вот и пусть выдвигается туда, принимает город под свой контроль. Комендант города это не баран чихнул, будет в курсе всех событий на переходный период. С Юлдашева отправил посыльного на телеграф, с требованием к Политотделу Пятой армии срочно направить в Бугульму нашего человека. Комендантом.

С Клепиновым распорядился так. Свой ресурс тут он исчерпал, его людские резервы на этой стороне не нужны, а на той он ещё может пригодиться. Та сторона скоро покатится на восток, только успевай догонять. Поэтому решил отправить его в Омск или Иркутск, пусть поработает на перспективу. Но сначала в Уфу. Прикроет оттуда Чеха на всякий случай, а Туманова и без него поймаем. Инструктировал его жёстко, настраивая на серьёзную автономную работу, увидимся мы с ним, возможно, не скоро, но связь будет постоянной. Показалось, что он обрадовался новой задаче. Что это, азарт или испугал его Туманов? Расстались с ним на следующее же утро.

Пока есть время, расскажу о Поручике. Он появился в моей жизни в 1896 году, когда я только-только делал первые шаги на революционном поприще. Девятнадцать лет это вам не двадцать пять, жизнь бурлила вокруг и кипела внутри. Собрания, тайны и конспирация, а между всем этим девушки и вечеринки, куда же от этого было деться? Тут-то и возник неожиданно Олег Александрович, как он представился при нашем знакомстве. Хотя был на год старше меня, он уже ходил под погонами поручика, которые я видел на нём всего один раз. Подсел в ресторане, легко свёл знакомство, и небрежно раскинул передо мной на столике веер фотокарточек. На них были запечатлены некие непотребства с дамским полом и моим непосредственным участием. И всё бы ничего, к этому отношение в моём окружении было терпимым, каждый из нас не без греха, да вот одной мамзельке на фото в ту пору было тринадцать лет от роду, о чём я узнал только в ресторане. Ну и подтянули меня к растлению малолетней. Такое уже в нашей среде порицалось. Кроме всего, было это порочное дитя троюродной племянницей какого-то там родственника обер-полицмейстера (по сути, нашему плотнику троюродный забор, но всё же…). Очень тактичным оказался мой новый знакомец. Фотокарточки подвинул мне, сказал, что их он дарит и делу никакого хода не даст. А взамен попросил оказать ему ничего не стоящую услугу. Ну, не буду о подробностях, и так уже лишнего наговорил.

В общем, взял он меня на понт, как дешёвого фраера. Это я потом уже понял, когда опыт нажил. Типичная шаблонная вербовка. Никакая это была не родственница, и по метрике ей было семнадцать, просто выглядела так, но уже поздно было пить боржом. Моя же ошибка была не в том, что поверил Поручику, а в том, что не рассказал об этом товарищам сразу, и само собой, потом тоже не рассказал (поэтому и жив). Поручику я это припомнил, и много позже в свою очередь сделал его осведомителем, поймав на карточном долге, который сам же ему и организовал. Азартен он был, и остался таким. Теперь у нас с ним паритетное сотрудничество: у него на меня папка, и у меня на него. Так и живём, оказываем друг другу мелкие услуги. Как, например, с Тумановым: если тот объявится, попросил его придержать, до моего прибытия. Не бесплатно, кстати.

Отправив Клепинова обратным маршрутом на Бугульму, где ему следовало отступать в общем потоке с белыми, я вернулся в Чистополь. Там предстояла встреча с Чехом, которого Политотдел Пятой армии должен был направить в моё распоряжение. Встретиться с ним удалось на следующий день, всё это время ушло на согласование его полномочий, уточнение маршрута и прочих глупостей. Главное-же для меня было – провести инструктаж, настроить человека на выполнение задачи, не вдаваясь в частности. Чех оказался смышлёным парнем, с боевым опытом и тягой к приключениям. Был у него один конёк, любил подначить человека, всё с юмором, и как-бы изучал собеседника, выявляя слабые стороны. Хороший агент. Поставил ему задачу в сжатые сроки, после вступления в должность, принять меры к розыску и задержанию Туманова и, что более важно – его команды. Само собой, снабдил Чеха описанием личностей, тщательно объяснив, что и как нужно сделать в случае их обнаружения. Ну, и про приватность задания напомнил, и о поощрении в случае результата не забыл. Прообщались с ним целый день, а вечером рамки сработали на Туманова. Наконец-то, объявился!