Дай нам шанс. Бонус 18+

Глава 17

Тимофей уходит к себе, а у меня все начинает валиться из рук.

Мы с Тами переехали в другой город, я сменила работу, отдалилась от семьи и друзей и??? Ничего из этого мои мысли не занимает. Я думаю о сексе.

Нормальная вообще?

- Мам, пошли я тебе свою комнату покажу!!! Ты же еще ее не видела.

- Да, пошли.

Растерянно отхожу от коробок с вещами, на которые я минут пятнадцать просто смотрела. Почти все они уже здесь, лишь последняя партия прибудет завтра вместе с машиной Тима. Он оставил ее в Питере, чтобы полететь вместе с нами на самолете.

- Ух ты…

- Это вау, мам, - Тами запрыгивает на большую кровать с розовым покрывалом и начинает прыгать. В комнате есть вместительный шкаф, стеллаж для книг, детская мебель по ее росту, мягкий ковер. Тим обо всем подумал.

Когда я смотрю на него с Тамишей, мне иногда плакать хочется. Ведь не родной, а общается с ней так хорошо. Не как Демид, который пытался через нее вернуться ко мне и к нашему бывшему удобному браку. Тим спрашивает что Тами хочет, что любит.

Я жутко спешу, но уверена он будет прекрасным отчимом, которого дочка будет любить больше родного отца. Она уже его любит, на рисунках рядом с нами рисует.

На комоде рядом с дверью лежит рация от видеоняни. Проверяю и забираю ее себе в карман. Тамише приношу коробки с игрушками, это ей до самого вечера занятие.

Спохватываюсь, что у нас совсем нет еды, а ужин приготовить надо. Тим и тут проявляет свою внимательность и заботу. Не успеваю я начать лазить по сайтам доставок, как в дверь звонит курьер с пакетами из супермаркета.

И как тут быть сильной и независимой?

И надо ли, когда рядом вот такой мужчина?

Обжечься еще раз страшно, но если не попробовать, можно так и остаться в своем коконе одиночества.

В своей комнате веду себя как ребенок, все трогаю, на кровати проверяю матрас на мягкость. На съемной квартире я жила в зале и спала на диване. То еще испытание для моей спины, а тут как на облачке буду.

Готовлю ужин, развешиваю часть вещей в шкаф, банные принадлежности отношу в ванную комнату. Чем темнее становится за окном, тем сильнее мандраж внутри меня.

Благо Тамиша увлечена квартирой, ей не до меня. Без умолку болтает обо всем, что обнаружила – балкон, кладовка, красивые цветы в кухне на столе. Да, они там были. И у меня в спальне букет, и у Тами.

Чувствую себя принцессой, попавшей в сказку.

Купание Тами в ванной дается с большим трудом, каждую минуту на часы посматриваю. Быстренько принимаю душ сама, наношу на тело маслом сладкого миндаля, надеваю красивое белье.

Мысли о картине не дают покоя. Тим ее так и не видел. А вдруг он сочтет ее слишком откровенной или пошлой? Черт! Зачем я вообще соглашалась позировать обнаженной?

Так….

Вдох – выдох, Катя. Вдох – выдох…

Когда захожу к Тами в комнату, едва сдерживаю улыбку. Малышка обложилась всеми своими любимыми игрушками, зайца плюшевого зажала под мышкой и уснула, даже сказку дожидаться не стала. Устала после перелета, плюс огромное количество новых впечатлений.

Гошу свет и прикрываю дверь. Платье выбираю легкое на запахе, оно приятного персикового цвета. Зажав в руке рацию, отправляюсь к Тимофею. Ладони взмокли, поэтому приходится обтереть их о бедра. Пара шагов по коридору и я давлю на звонок. Сложив губы в трубочку медленно выдыхаю.

У меня секса не было больше года. Кажется я отвыкла от мужских прикосновений, стала диковатой.

- Не дрейфь, Кать, - бормочу себе под нос, - секс как езда на велосипеде, не разучишься.

- Проходи, - Тим встречает меня в просторных серых брюках и белой майке. Рыжие волосы немного влажные, подкручиваются на концах. Сердце замирает – столько красоты и вся мне.

Божечки… тут же нет никакого подвоха?

Молодой, умный, состоятельный. Может встречаться с любой самой молоденькой моделью, а он выбрал меня – женщину с ребенком.

- Представляешь, уснула сама, я пришла укладывать, а Тами спит, - прохожу в гостиную, мельком осматриваясь. Эта квартира больше, намного более обжитая. Тут и там современные картины, как я видела у Натки в галерее, семейные фотографии на комоде.

Кладу рацию на кофейный столик, на котором стоит бутылка вина с бокалами. Обнимаю себя руками, чувствуя пупырышки на коже. Нервничаю.

- Устала?

- Нет, - мотаю головой, - спасибо за доставку. Ты очень внимателен.

- Потому что думаю о тебе постоянно.

- Я тоже… думаю о тебе… постоянно, - опускаю лицо с густо краснеющими щеками.

- Вина?

- Да, немного, - соглашаюсь. Чтобы немного отвлечься, рассматриваю фотографии. Тим с Мали, с родителями, - ты очень похож на отца, - улыбаюсь, видя на фото с полненькой темноволосой улыбчивой женщиной рыжего и конопатого мужчину. Он серьезен, но глаза живые.

- Да, рыжие – рыжие, конопатые, убившие дедушку лопатой* (из мультика «Рыжий, рыжий, конопатый». Веселая карусель).

- Я люблю рыжих, - говорю и запинаюсь, краска полностью заливает лицо.

- Я тоже тебя люблю.

Замираю, хлопая глазами. Тим это вслух сказал. Смотрит на меня так серьезно, пронзительно, аж ноги подкашиваются.

- Держи, - он передает мне бокал, нежно целуя в губы. Сладко и так мало, что я автоматически тянусь за продолжением. Обнимаю свободной рукой Тима за шею, всем телом льну.

Он забирает бокал, ставит вместе со своим обратно на столик и продолжает целовать. Долго, наслаждаясь процессом. Мы никуда не спешим с ним. Тамиша давно спит всю ночь без пробуждений, а утром еще нужно постараться ее разбудить.

Сжимаю ладонь с футболкой Тима у него на животе, отклоняю голову, позволяя целовать шею. Я хочу прочувствовать каждую секунду нашей близости. Между нами нет тайн или недомолвок, нет других людей. Именно так и должно быть. Сердце наполняется щемящей нежностью и любовью, которые перетекают постепенно в густое страстное томление внизу живота.

- Покажешь ее?

- Ммм? Ах, да, - Тим облизывает губы, промаргивается приходя в себя. Ему совершенно точно сейчас не до картины, - сейчас принесу.

Он исчезает в комнате, возвращаясь с большим прямоугольным свертком в крафтовой бумаге. Ставит его на комод, убрав предварительно фотографии.

- Вот, - указывает пальцем на надорванный угол, - чуть не сорвался.

Любопытно подхожу к картине, касаюсь надорванного уголка обертки. Оглядываюсь на выжидающего Тимофея. Напряжение между нами становится звенящим. Пальцы прилично дрожат, когда я тяну за бумагу. Она с шершавым хрустом медленно рвется, обнажая содержимое. Отхожу в сторону, позволяя ему себя увидеть.

Тим чувственно прикусывает губу, кончик языка медленно скользит по верхним зубам. Переводит пылающий взгляд с нее на меня и обратно. Ангелина сказала, что последних два сеанса очень отличались от предыдущих. Нет, мы не меняли позу, в руке было все то же яблоко. Но я уже знала, кому картина достанется. Думала о Тиме, представляла его себе, нас вместе.

Оглядываюсь на себя. Настолько чувственной, обнаженной душой и телом я не видела себя даже в зеркале. Приоткрытые призывно губы, горящие глаза, искушение во взгляде, легкий румянец на щеках. Очень откровенно, но совсем не пошло.

- Ты идеальна, - произносит Тим отрывисто. Ладонь прочесывает волосы против роста, он касается ей лица, своей мощной шеи. Грудная клетка быстро и неравномерно поднимается. Мне приходится отвести глаза от его брюк, они слишком натянуты.

- Уже думал, где повесишь? - Смущенно шепчу, робея под его взглядом.

- В спальне, - подходит ближе. Своим лбом касается моего, - хочу быть поближе к оригиналу.

- Я тоже хочу, чтобы ты был ближе, - обнимаю его за талию. Ладонями касаюсь крепкого тела через майку.

Тим целует в губы, тесня меня спиной в сторону открытой комнаты, из которой вышел с картиной. Двигаюсь, пока ноги не упираются в кровать. Мы в спальне.

- Хочу тебя, - шепчет возбужденно.

Бабочки в моей груди хаотично мечутся, силясь проломить грудную клетку. Эмоции на пределе. Я тоже хочу. Отдаться без остатка, полностью раствориться, принадлежать Тимофею.

Сама тяну за пояс платья, развязывая узел. Сбрасываю ткань с пылающей, ноющей кожи. Дышу прерывисто.

- Ммм…. – Тим хрипло усмехается, касаясь пальцами кружевного края лифа красного белья, - Ты сводишь меня с ума… - Жадный поцелуй запечатывает мои губы. Позволяю Тимофею разобраться с моим бельем и нетерпеливо смотрю, как он избавляется от своей одежды.

Глупо прикрываться, мы спали вместе и он только что видел меня голой на холсте. И все равно смущенно тянусь ладонью к груди, закрывая торчащие темные соски. Тим своего возбуждения не смущается совсем. Его тяжелый, словно башня член покачивается, когда он подходит вплотную.

Тим убирает мою руку в сторону, обнимает, целуя в шею. Шершавый язык щекотно касается кожи. Возбужденно всхлипываю, цепляясь за его твердые, словно камень плечи. Бедра без смущения трется его член.

- Охх.
Тим опрокидывает меня на одеяло, прохладный шелк которого немного остужает кожу. Шире развожу ноги, позволяя ему вклиниться между бедер, целую в основании шеи, прикусываю мочку уха. Смущение отошло на второй план, уступая чувственной неге. Я хочу его касаться, чувствовать член внутри себя, дрожать и распадаться на миллион кусочков во время оргазма.

Выгибаюсь, стоит Тимофею коснуться губами соска. Он чувственно облизывает его, прикусывает. Жадно переключается на второй. Тереблю рыжие волосы, скребу по коже головы. Мысли полностью покидают голову, оставляя лишь инстинкты.

Тело буквально разламывается от предвкушения.

- Тим, боже, Тим, - сжимаю пальцами под собой шелк до хруста. Он спустился ниже, покусывая мой живот и переходя на внутреннюю часть бедра. Жмурюсь, понимая, что рыжая макушка зависает между моих ног прямо напротив промежности.

Горячий выдох на моих половых губах, язык упирающийся в клитор. И резкий спазм удовольствия, запирающий дыхание где-то в горле. Влажный язык скользит, раскрывая мои губки, кружит возле чувствительного входа.

Кусаю губы и постанываю, отдаваясь ласке. Тим делает это умело – покусывая, всасывая клитор в рот, совсем невесомо касаясь и надавливая.

Я пылаю целиком, внизу скручивает спазмами, которые с каждым разом становятся все сильнее до полной невыносимости.

Распахиваю глаза, когда Тим останавливается. Он тянется рукой к тумбочке, из которой выуживает ленту презервативов. Один отрывает зубами. Рука при этом нетерпеливо наглаживает разбухший член с красной головкой.

Хочу почувствовать его твердость, бархатистость кожи, поэтому сажусь перед Тимом и обхватываю член ладонью. Нежно провожу вверх и вниз.

- Еще пара движений и секса не будет, - он зажимает презерватив в пальцах.

- У нас вся ночь.

- У меня целая полка.

- Очень многообещающе, - забираю у него презерватив и раскатываю по стволу.

Для детей еще слишком рано, поэтому рисковать не будем. Думаю через какое-то время мы сможем обсудить это и принять осознанное решение.

Тим нетерпеливо опрокидывает меня на спину, шире разводит ноги, подтягивая к себе, нависает надо мной.

Он проникает внутрь мучительно медленно, растягивая меня изнутри. Я настолько возбуждена, что его медлительность ощущается мукой.