Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2

Глава 36

Мстив неторопливо шел по коридорам Хайбуна. Не то чтобы он любил ходить пешком, просто считал, что хороший разведчик должен знать все ходы и выходы в том месте, где в данный момент вынужден находиться. Этот город своими бесконечными запутанными коридорами и уровневым строением напоминал ему «Синюю чайку». С одной только разницей: корабль, в отличие от Хайбуна, обладал уникальной способностью — умел перестраивать и видоизменять свое внутреннее пространство. Первое время, еще до появления на борту Комды, это ставило в тупик большую часть экипажа и просто выводило Мстива из себя. Постепенно люди привыкли пользоваться машинами-курсорами. Те всегда быстро и аккуратно доставляли их в нужное место. Потребность в точном знании внутреннего строения корабля исчезла. Здесь, в каменном городе, построенном несколько веков назад, столько же времени ничего не менялось, поэтому Мстиву не составило особого труда запомнить внутреннее устройство Хайбуна и начать свободно ориентироваться в нем.

Разведчик свернул в следующий коридор, отметив про себя, что световые лучи, освещающие город в дневное время, больше не настораживают его. Со дня того памятного обеда у адепта Готобы прошел месяц. Старик задал им множество вопросов, а потом… забыл об их существовании. Комда тоже не искала с ним встречи, но и не собиралась покидать Хайбун. По распоряжению адепта ее поселили отдельно от остальных в юго-восточной части города. Комда не стала возражать. Остальным тоже пришлось согласиться. В последнее время у Мстива появились определенные мысли насчет этого распоряжения Готобы. Особенно после того, как он несколько раз встретил адепта в коридоре, ведущем в комнату Комды. Старик сделал вид, что не узнал его. Это еще больше увеличило и без того многочисленные подозрения разведчика. Он решил поговорить о них с Комдой.

Хотя город и был расположен внутри горы, но и по внутреннему строению, и по укладу жизни напоминал другие поселения Соурса. Так, например, у каждого жителя Хайбуна была одна или несколько комнат, которые, по существу, являлись их домами. В них нельзя было заходить без разрешения хозяина. Для встреч с друзьями или приема гостей предназначались общие комнаты. Они располагались рядом с «личными» и имели над дверью уже привычный для всех колокольчик. Любой пришедший должен был позвонить, прежде чем перешагнуть порог комнаты. «Чем не кнопка присутствия на нашем корабле?» — продолжал сравнивать Мстив, пока мерил длинными ногами коридор.

Он шел к Комде. Не только как гость, но и как официальное лицо. Работа Мстива не закончилась, после того как он покинул корабль и оказался на Соурсе. Комда так и сказала. Задания, которые она поручала ему всё это время, казались Мстиву иногда странными, иногда простыми и понятными. Неизменным было только то, что три раза в неделю он приходил к ней для доклада.

Сегодня был именно такой день. Уверенно ориентируясь, Мстив миновал еще несколько коридоров и остановился возле комнаты Комды. Привычно дернул за колокольчик. Слушая его звон, мужчина подумал, что сегодняшний вечер обещает стать весьма интересным. Комда поддалась на уговоры Йяццу и согласилась станцевать для них. Мстив улыбнулся. Он не мог представить, чтобы она сделала нечто подобное, находясь на борту «Синей чайки». Но улыбка тут же исчезла с лица разведчика, и он тяжело вздохнул. Сейчас было раннее утро, и до вечера еще так далеко…

Мелодичный звук колокольчика эхом отразился от каменных стен коридора и стих. Мстив позвонил еще раз. Ответом ему была тишина. Тогда он решительно перешагнул порог. Общая комната, в которой они обычно беседовали, оказалась пуста. Мужчина пересек ее и взялся за ручку двери, ведущей в спальню женщины. В другое время он не сделал бы ничего подобного. К тому же Комда часто уходила куда-нибудь одна, лишь предупредив остальных, к какому времени вернется. Но только не сегодня. Она сама назначила встречу. Мстив скорее поверил бы в то, что с ней что-то случилось, чем в то, что Камда забыла.

Ручка легко повернулась, и он бесшумно зашел в комнату. Та была пуста. Длинный нос мужчины зашевелился, втягивая воздух. В комнате пахло цветами. Это могло говорить только о том, что Комда совсем недавно была здесь. Аромат ее духов не успел выветриться, хотя окно было открыто. Осторожно ступая по полу, словно тот мог ожить и схватить мужчину за ноги, Мстив направился к окну, оперся о широкий подоконник и выглянул наружу. За этот месяц весна окончательно пришла на Соурс. Почки на деревьях тайры набухли и готовы были вот-вот раскрыться. Снег в горах растаял, оставшись лежать только на вершинах. Но самое главное — изменился ветер. Он стал теплым и пах влажной свежестью луговых трав и даже цветами. Цветами? Мстив замер, а потом, не веря своей догадке, посмотрел по сторонам. Рядом с окном, на вырубленном в горе иллюзорном балкончике сидела Комда. Ее ноги были сложены, а руки лежали на коленях. Глаза женщины оставались закрытыми. Она напоминала бы прекрасную мраморную статую, если бы не волосы, которые шевелил ветер. Балкон, созданный для украшения, был настолько узок, что на нем с трудом умещалась нога. Взгляд Мстива скользнул вниз, и мужчина отшатнулся.

Ему стало плохо. Тошнота скрутила желудок и двинулась к горлу. Разведчик сжал зубы и постарался взять себя в руки. Он всегда говорил, что не боится высоты, просто избегает ее. Может, Мстив и лукавил, но он уж точно не стал бы сидеть на узком балкончике на такой головокружительной высоте. Мужчина усилием воли заставил себя еще раз выглянуть из окна. Комда продолжала сидеть, закрыв глаза и положив руки на колени. Разведчик оказался в затруднительном положении. Он не знал, что делать. Первым желанием было окликнуть женщину. Он даже приоткрыл рот, но внезапно испугался. Мстив представил, как Комда вздрагивает от его крика, теряет равновесие и падает вниз. Тошнота, которую ему удалось прогнать, опять подступила к горлу. Он почувствовал, как похолодели руки. Пока вагкх боролся с этим неприятным состоянием, солнце выглянуло из-за грани каменной пирамиды и осветило юго-восточную часть Хайбуна. Свет хлынул в комнату сквозь открытое окно. Сияние было настолько ярким, что Мстив зажмурился. И тут какая-то тень закрыла свет и позволила ему вновь открыть глаза. На подоконнике, пригнувшись, стояла Комда. Она спрыгнула в комнату и протянула разведчику руку:

— Здравствуй, Мстив. Ты сегодня пришел раньше, чем обычно.

Мужчина пожал протянутую ладонь, а про себя подумал: «Неужели она каждое утро сидит там?» Он понял, что с сегодняшнего и до последнего дня пребывания в Хайбуне потерял покой. Теперь, независимо от желания, он будет вспоминать эту врезавшуюся в память картину. Но вслух Мстив сказал совсем другое:

— Я нашел мастера, который изготавливает музыкальные инструменты. Могу проводить тебя к нему, когда пожелаешь.

— Спасибо. Но почему у тебя такое мрачное лицо? Что-то случилось?

Мужчина замялся. Он не знал, сказать ей правду или попытаться уйти от ответа. Но пока размышлял, время было упущено. Синие глаза женщины требовательно смотрели на него. И этот взгляд нельзя было игнорировать. Нехотя он ответил:

— Я видел тебя, сидящей на узком балконе, там, за окном.

— Ну, так что же?

Разозлившись, что она продолжает расспрашивать о том, в чем ему не хотелось бы признаваться, Мстив раздраженно ответил:

— Я испугался, что ты упадешь. Сильно испугался. Ты это хотела услышать?

— Не только. С какой ноги ты встал сегодня?

Мстив ошарашенно взглянул на Комду:

— Не помню. А это так важно?

Женщина рассмеялась:

— Прости. Это старое суеверие моей родины. Считалось, что если человек встает с левой ноги, весь день у него будет испорчен. Ты выглядел таким сердитым, что я захотела подшутить над тобой, но забыла, что ты не знаешь об этой поговорке. Мстив, не волнуйся за меня. Даже если упаду, я не разобьюсь. Здесь очень высоко. Я успею трансформироваться. И говорю все это потому, что знаю: ты начнешь вспоминать то, что увидел, и волноваться за меня. Не думай больше об этом.

Она заглянула ему в глаза и спросила:

— Надеюсь, мои слова хоть немного успокоили тебя?

Мстив в который раз подумал о том, что Комда читает мысли, но все же попытался успокоиться. Женский голос зазвучал снова, и мужчина не сразу поверил в то, что услышал:

— Ты позавтракаешь со мной?

Лицо шефа разведки окончательно разгладилось, и он несколько раз кивнул. Несмотря на дружеские чувства, которые, как он чувствовал, Комда питает к нему, та никогда не приглашала его вместе позавтракать. Раньше только Озгуш пользовался такой «привилегией» и частенько приходил выпить утром чаю, а по вечерам долго засиживался за разговорами. После смерти командира женщина не приглашала к себе никого.

Мстив устроился на жестком матрасе возле небольшого столика и принялся наблюдать за Комдой. Женщина легко двигалась по комнате, доставая и расставляя на столе чашки, блюдца, тарелки. Все предметы были настолько маленькими и хрупкими, что Мстив внезапно почувствовал себя великаном в сказочной стране лилипутов. Наконец, она поставила на стол все, что хотела. Последним оказался горячий чайник. Пар белыми клубами выбивался из-под крышки и тоненькой струйкой тек из носика. Комда села и сразу же потянулась к нему. Мстив опередил ее:

— Осторожно! Он горячий!

Бровь женщины вопросительно приподнялась. Мстив кашлянул, скрывая смущение, и отвернулся. Краем глаза он видел, как женщина выкладывает на его тарелку овощи, сухие плоды тайры и ароматные свежие лепешки. Затем она приступила к приготовлению напитка. Тонкая струйка хрустальной воды лилась в заварочный чайник, обдавая его паром. Сухие листья травы закружились, распрямляясь и увеличиваясь в размере. Воздух в комнате наполнился душистым ароматом. Комда налила напиток в чашечку и поставила ее перед Мстивом. Тот помешал чай ложечкой, а затем аккуратно положил ее на край блюдца. При этом поднял глаза и увидел, что Комда улыбается.

— В последнее время я встречаю в коридоре около твоей комнаты адепта Оэ-но Готобу. Правда, он делает вид, что не узнает меня. Старик приходит к тебе поговорить?

Улыбка исчезла с лица женщины.

— Нет. После нашего совместного обеда я больше не видела адепта. Если он хочет что-нибудь передать или спросить, то присылает Кёрая. В основном его интерес связан с Гидо. И в этом случае посещения помощника адепта вполне объяснимы. Готоба назначил Кёрая учителем мальчика.

— Теперь всё понятно. Я заметил, что в последнее время Кёрай ходит с высоко поднятой головой и хвастается больше обычного. Наверное, от осознания важности возложенной на него миссии.

И тут же безо всякой паузы Мстив продолжил:

— А старик, значит, шпионит…

— Адепт клана?!

— А что тут такого? Он что, не человек? Или ты думаешь, что он начисто лишен любопытства?

— Он мог бы спросить меня о том, что его интересует.

— И ты бы сказала правду? Он не Йяццу. Не молод и не влюблен в тебя. Он не поверил бы твоим двойственным заверениям. Не удивлюсь, если узнаю, что и Кёрай следит за тобой для своего учителя.