Девятые Звездные войны

Его прошлое "Я" пребывало сейчас именно там, готовясь нанести тяжелый скорбный груз на призывной пункт Легиона, и холодные, как лед, пальцы прошлись по позвоночнику Писа. У него мелькнула мысль, что уж он то не собирается вступать в Легион и, следовательно, не нуждается теперь ни в каких воспоминаниях. Мудрейшим шагом будет забиться в какую-нибудь дыру и пусть его прошлое со всеми грехами и преступлениями остается тайной. Погоняв эту мыслишку по извилинам, он в конце концов отрицательно покачал головой и резко бросил корабль вниз. Неподвластный инерционным и аэродинамическим эффектам, звездолет уже через двадцать секунд достиг окрестности Портебурга.

Когда серебристые кубики городских зданий появились на переднем экране, Пису пришло в голову, что теперь он виноват еще и в краже звездолета и, вероятнее всего, будет арестован, если приземлится в любом гражданском или военном космопорте. Мгновенно изменив план, он перелетел Портербург километров на сорок и выбрал для посадки заснеженную лужайку поблизости от какого-то поселка, но скрытую от него грядой невысоких холмов. Корабль, скрипнув, приземлился и дверь рубки автоматически открылась. Писа тут же обдало потоком ледяного ноябрьского воздуха. Смеркалось.

Он выбрался из корабля и попробовал определиться на местности. Вдоль края поля бежала второразрядного вида дорога, ведущая, скорее всего, в замеченный Писом с воздуха поселок. Не видно было никого, кто мог бы заметить приближение звездолета, а через несколько минут тьма прикроет корабль и последующие передвижения самого Писа. Радуясь тому, что наконец-то держит ситуацию под контролем, он ни на секунду не забывал о том, что должен действовать с максимальной осторожностью, не привлекать ничьего внимания, а главное — не дать развернуться прирожденному умению создавать для себя из ничего нелепейшие осложнения.

Пис поднял воротник, расправил плечи и направился было по направлению к дороге.

— Минутку, молодой человек!— послышался за его спиной властный женский голос.— Куда это вы собрались?

Пис застыл с поднятой в полушаге ногой и, не веря своим ушам, медленно повернулся.

Дверь, ведущая в пассажирское отделение, была распахнута и в ней, почти заполняя просвет фигурой, стояла коренастая дама средних лет, облаченная в цветастое ситцевое платье. В руках она держала соломенный зонтик от солнца. Множество полных леди тоже средних лет и так же одетых толпились за своей предводительницей в ярко освещенном отсеке, взволнованно блея. Поняв, что украденный корабль был полон пассажиров-аспатрианцев, Пис пошатнулся, словно от удара по голове.

— Вот видишь?— сказал еще одна пассажирка, проталкиваясь в проем.— Он пьян! Я говорила тебе, что пилот пьян! Я вся облилась кофе, и это он виноват!

— Где мы?— вступила в разговор третья.— Что-то это место не похоже на Солнечный астероид Развлечений!

— Простите, простите,— бормотал Пис, отступая назад. Постепенно набирая скорость, он скоро достиг ее максимума, возможного при продвижении спиной вперед, повернулся и побежал изо всех сил. Взвод толстух следил за ним, пока он не скрылся в сумерках, и только тогда женщины обменялись возмущенными взглядами. Тишина держалась несколько секунд, все извлекли из сумочек ультразвуковые свистки и издали долгий, прекрасно оркестрованный вопль ярости.

В тысячах километров к юго-западу, где полуденное солнце все еще изливало нежность на крошечный тихоокеанский атолл, два блистающих позолотой супермена, нерешительно глядевшие до этого в песок, встрепенулись, и ярко-красное пламя загорелось в их глазах. Несколько секунд они прислушивались, потом повернули друг к другу головы, кивнули и бросились в море. Слишком тяжелые, чтобы плавать, они побежали по дну океана в направлении Калифонады. Морские обитатели благоразумно уступали им дорогу.

Тяжело дыша, Пис перепрыгнул через кювет и оказался на обочине пустынной дороги. Снег, который своевременно убирали с нее, образовал по обочинам низкие обледеневшие брустверы. С трудом преодолев это последний барьер, Пис отряхнулся от снега и кусочков льда, засунул руки в карманы и зашагал в сторону поселка.

"Все в порядке,— успокаивал он себя.— Конечно, эти старые черепахи в корабле немного сопереживают, но плевать! Они не представляют какой опасности избежали, когда я отказался от намерения пролететь насквозь всю Вселенную и постигнуть тайны мироздания!

Вот тогда им действительно было бы на что жаловаться! Через несколько часов они свяжутся с полицией, а у меня — куча денег, я правильно и скромно одет, я вблизи Портербурга, я здоров, если не считать небольшого смещения челюсти и легкого обморожения".

"Все, что мне нужно,— вдалбливал он себе, нагнетая чувство уверенности,— не ввязываться ни в какую историю. Спокойнее! Слейся с местностью! Ведь ДАЖЕ Я могу ни во что не вляпаться до самого утра!"

Мощная доза позитивного мышления подняла боевой дух Писа до небывалой высоты. В походке у него появилась упругость и через несколько минут, словно в подтверждение того тезиса, что провидение помогает тому, кто и сам не дурак, вдали показались огни. Это был автобус. Когда они подъехал ближе, Пис рассмотрел табличку, извещавшую, что станция его назначения — Портербург, и сердце его возрадовалось. Взмахом руки он попросил водителя остановиться, взобрался в обледеневший холмик у дороги и стал ждать. Автобус с подъехал ближе к нему. Всхлипнув пневматикой, открылась дверца. Пис хотел шагнуть вперед, но поскользнулся, ноги вылетели из под него, ледяная вершина холмика врезала ему по затылку, и внезапно он обнаружил, что лежит, все еще засунув руки в карманы, в кромешной тьме под автобусом, а какие то металлические части вращаются в опасной близости от кончика его носа. Он начал судорожно освобождать руки, но карманы взбунтовались и мертвой хваткой вцепились ему в запястья.

— Куда подевался это шутник?— донесся сквозь шум двигателя нетерпеливый голос водителя.

— Здесь я, внизу,— прохрипел Пис.— Помогите же кто-нибудь!

— Люди просят остановиться, а потом оказывается, что им не нужно никуда ехать!— ворчал водитель.— Уж не знаю, что это такое, новая мода, что ли?

Зашипели закрываемые двери, автобус покатился вперед, и внутреннее заднее колесо слегка погладило макушку Писа. Он уже поздравлял себя, что избежал, по крайней мере, смерти в луже крови, но тут какой-то выступ на бампере зацепил его за ребра и протащил добрый десяток метров, прежде чем остановить в виде неопрятной кучи на середине дороги.

Держась за бок, Пис с трудом поднялся на ноги и долго проклинал удаляющийся автобус. Когда огни исчезли за поворотом, он посмотрел, наконец, на самого себя и пришел в ужас — его куртка и брюки, безукоризненно чистые всего минуту назад, покрылись пятнами какой-то липкой дряни и порвались во многих местах. Пис истерично захихикал, но вовремя опомнился и прихлопнул рот ладонью.

— Будь я проклят, если я позволю ничтожной случайности остановить себя!— громко объявил он заснеженному пейзажу.— Я — хозяин своей судьбы!

Оценив свое физическое состояние, Пис обнаружил, что еще в состоянии передвигаться, хотя в добавление к контуженной челюсти обзавелся огромной шишкой на затылке, а при каждом вздохе испытывал резкую боль, по крайней мере одно ребро оказалось сломанным. Передвигаться общественным транспортом, ввиду состояния перелома и костюма, Пис уже не мог, но денег должно было хватить, чтобы добраться до Портер-бурга на такси и пристроиться в приличный отель. После душа и хорошего ночного сна, сказал себе Пис, я буду как новенький. Главное — найти телефон, а там все пойдет само собой. Обернувшись покрепче обрывками куртки, Пис в очередной раз выступил на поиски ближайшего поселения, которое — несмотря на близость графическую — казалось ему теперь таким же недостижимым, как Шангри-Ла.

Через двадцать минут он прошел мимо вывески:

ХАРЛИВИЛЛ