Тёмные пути орбиты

Глава 8

Оказалось, та, первая пробежка боевыми двойками «связистов» по трюму и палубе здорово помогла участникам нового эксперимента. Эррамун уже доверял происходящему между ними, тремя, и инстинктивно не «закрывался». А заодно и не кривился скептично. Благодаря его стараниям проникнуться новым опытом (что значит — сопротивления странным действиям ангела и землянки не было), быстро выяснили следующее: взорванные на орбите космические корабли всех мастей постепенно сбиваются в кучи металлолома, цепляясь друг за друга, — что, в общем-то, неудивительно и предсказуемо. Но что заинтересовало всех: они тем самым создавали порой настоящие острова, дрейфующие вокруг планеты. «На скорую руку» обследовав один из самых больших «островов» поблизости от их грузовика, удалось обнаружить несколько пустых кораблей Единого мира. Пустых от живых экипажей, конечно, но с почти целёхонькими продуктовыми отсеками в трюме. Так что никаких вражеских вельботов брать на абордаж, потенциально привлекая к себе внимание врага, не надо было.

Выдохнув с облегчением, Остарджи и Ева принялись диктовать Марике примерное местонахождение тех кораблей, благо наёмница неплохо разбиралась в картографии и умела создавать не только компьютерные карты, но и от руки; а последнее сейчас было весьма ценно, если учесть, что пользование компьютерной начинкой катера опасно на фоне шныряющих повсюду кораблей противника. Поскольку ни сам ангел, ни наёмница в реальность из своей «прогулки» не выходили, то лишь по парочке фраз «извне» Ева догадалась, что практичная Марика призвала к совместной работе искина Ицейну… Эррамун постоянно был рядом, ведь пальцы Евы не просто касались его ладони, а слегка упирались в неё. Впрочем, ощущение этого упора из-за вынужденной сосредоточенности на исследуемой орбите Ева чувствовала редко.

Когда примерная карта корабельного «острова» была готова, когда Ева собиралась подать знак Остарджи или просто мысленно сказать в том поневоле интимном пространстве, недостижимом для других, где только они двое, что пора выходить из состояния, близкого к медитации, оба услышали откуда-то сбоку далёкий голос Эррамуна:

— А есть возможность обследовать окрестности этого… острова? Нет ли рядом кораблей паткси?

«Хороший вопрос, — насмешливо телепатировал Остарджи Еве. — Мы с тобой как-то слишком обрадовались найденным продуктам, чтобы обеспокоиться обстановкой вокруг этого металлического кладбища».

«Согласна, — ответила она. — Расширяем поиски?»

«Цвет ищем тёплый, — предупредил ангел. — Любой тёплый».

А потому вслух Ева, еле шевеля неожиданно отяжелевшими губами (слишком отчётливое впечатление, что отделена от тела, а потому плохо владеет им) и не открывая глаза, произнесла:

— Проводим… поиск… на выявление вражеского присутствия вокруг острова.

Уродливые очертания разбитых, взорванных, проломленных кораблей, поневоле зацепившихся друг за друга, зияющих бездонными просветами и тьмой между искорёженными корпусами, сменились отдельными силуэтами. На них тоже смотреть — сплошной депрессняк и безнадёга. Глаз в этих ломаных линиях всё пытался ухватиться хоть за что-то, как минимум, целое. И не удавалось.

«Слева», — бесстрастно прозвучал голос Остарджи.

Ева потянулась к его лучу внимания (она отчётливо видела его) и сразу наткнулась не на вельбот, а на небольшой катер. Существ на двадцать близких к стандартным размерам — не больше. И то — впритык. Катерок плыл далековато от «острова», и Ева начала было чисто машинально считать тёплые пятна за его стенами.

Но луч внимания Остарджи внезапно пропал.

«Почему?» — удивилась Ева.

В контексте происходящего ангел мгновенно понял её вопрос. И спросил сам: «Ты уже использовала силы этого эльфа?»

Даже в своём невесомом состоянии и отстранённости Ева пришла в недоумение, почему всегда лояльный ко всем расам Остарджи отказался называть Эррамуна по имени, хотя прекрасно знал, как его зовут… Дошло не сразу, но Ева сообразила-таки: кажется, ангел предполагает опасное действие, на которые могут уйти силы Эррамуна. Поэтому зовёт его безлико — эльфом. Чтобы не жалеть, в случае если сородичи Эррамуна не успеют подпитать — и эльфу станет, например, плохо.

«Нет. Но готова».

Поймёт ли Остарджи, что её ответ — это и впрямь готовность Евы поучаствовать в любой авантюре, если та будет на пользу всем?

«Смотри! Катер вошёл в арку из разбитых кораблей. Мне кажется, есть возможность его уничтожить».

«Мы слишком далеко, — ответила Ева, думая, чувствует ли Остарджи её улыбку: чего она от ангела точно не ожидала, так это его азартной натуры. А потом добавила, чтобы Остарджи наверняка оставил свою идею: — Сил этого эльфа мне не хватит, даже, если придётся тянуть их с его сородичей».

И они снова продолжили наблюдение, причём Ева, скользя «взглядом» по всем сцеплениям корабельных корпусов, мельком подумала, зная, что ангел слышит только мысленный разговор, но не сами мысли: «А мне это… нормально? Что Остарджи так говорит о моём женихе? Мне ж вроде как обидно должно быть? Или…»

Странная идея заставила насупиться: цель Евы была — помочь Эррамуну в его желании, то есть в скорой смерти, лишь бы ему не попасть под гнев отца. И, если она, Ева, будет заботиться об Эррамуне, как о собственном женихе, его желание будет выполнено. Но… Но в данной ситуации такая постановка вопроса чревата. Ведь, получается, со смертью «этого эльфа», возможно, случится другая ситуация: могут погибнуть и те, кто с ним рядом. Значит, проблема… Проблема в том, что… Ева мрачно сопнула носом: надо относиться к нему, как к знакомому! Не фиг тут думать о смерти, когда вокруг смертей полно! Обрадовался…

Ещё немного поразмыслив, она кивнула себе: да, она будет общаться с ним, как с командиром над Крисом. То есть рангом выше. И хватит ему.

«Я что-то пропустил? — спросил Остарджи. — Мне кажется, ты начала испытывать какое-то негативное чувство».

«Извини, Остарджи, — отозвалась Ева. — Я немного отвлеклась на личное. Больше этого не случится».

Когда они «вышли» из поиска, обнаружили в отсеке довольно активное движение. Оказывается, перед тем как объединиться с ангелом и Евой, Эррамун, предполагал немедленную вылазку на то место, о котором ему сообщат «разведчики». А потому, по его приказу, свободные от дежурства рядом с ним эльфы внимательно слушали искина Ицейну. Тот излагал, какого типа необходимы на их катере источники питания. Свои-то уже начинали заканчиваться, не рассчитанные на столь долгий срок использования.

Пока Эррамун, задремавший во время разведочного сеанса, приходил в себя, его сородичи успели создать довольно длинный список необходимого для более или менее комфортного жизнеобеспечения на судне. Кроме всего прочего, теперь в состав вынужденных орбитальных мародёров входили не только эльфы и Крис с Евой, но и Клеман с Илвой, которым завидовали Рууд и Марика: эти двое пока не могли позволить себе двигаться в полную силу. Как и песчаники, досадливо шипевшие друг на друга.

Через полчаса сборная команда (партизан! — хмыкнула Ева) выживальщиков, во главе с Эррамуном, двинулась по коридору к вельботам. От налёта на остров ожидали многого. Ведь с ними была Ева, которая договорилась с Остарджи, во-первых, держать плотную связь, пока летят к острову; во-вторых, связываться с ним по прилёте каждые пятнадцать минут, чтобы снова и снова проверять обстановку вокруг острова и на нём самом. Следовательно, от экспедиции можно было ожидать благополучного исхода.

В стандартном вельботе на двоих Илва разбиралась. Так что, не сомневаясь уселась в кресло пилота, в то время как Клеман устроился на сиденье бортового стрелка.

— Идёте последними, — напомнил им Эррамун. — Инициативы не проявлять. Слушать мои приказы.

Клеман только вздохнул, сдерживая широченную улыбку. Базуки он не получил, но вельботовая пушка заставила-таки его расслабиться.

Пока эльф говорил с Клеманом, Илва успела значительно переглянуться с Евой. Последняя быстро ткнула в наушники своего шлема двумя пальцами. Илва едва заметно кивнула, сообразив, что есть возможность переключиться на личный канал связи. И для женщины-оборотня, случись что непредвиденное, эта возможность — цифра «два». Ева ещё подумала: «Жаль, Эррамун не дал нам времени более конкретно договориться обо всём до вылазки».

Под началом Эррамуна оказалось семь солдат-единомирцев, включая, естественно, троих эльфов. И он снова организовал группу так, чтобы люди (Крис и Ева) оказались под охраной остальных. Впрочем, нет. До кучи к ним добавили Илву. Видимо, снизошли, что тоже женщина.

Весь путь от оставленных под прикрытием удобного громадного отсека до самого острова передвигались по указаниям Остарджи, которые озвучивала Ева. В основном старались использовать тросы, которые все восемь бойцов закрепили на поясах скафандров и которые объединили всю группу. У тросов были две функции: они обеспечивали быстрое перемещение (посылали вперёд самого тяжёлого и шустрого — Клемана, а он помогал добираться остальным, натягивая за собой трос), а также давали возможность производить меньше звуков, на которые могли среагировать приборы паткси. Нет, скрежета и грохота сталкивающихся обломков везде было достаточно. Но эти звуки, улавливаемые отслеживающими приборами, всё-таки были неритмичными, в отличие от подозрительного скрежета под ногами живых: перемещались-то в ботинках с магнитной подошвой.

Сначала Ева шла рядом с Крисом, насторожённо присматриваясь к окрестностям. Вельботы оставили наверху, так как спуск на остров гарантировал затем довольно лёгкое вознесение по натянутым по всему пути тросам.

Потом она вдруг сообразила, что оказалась идущей на одном уровне с Эррамуном. Поймала себя на мысли, что даже в опасной вылазке, когда не до личного, ждёт от него подвоха. Но потом мысленно пожала плечами: он машинально держит её при себе, как связиста с Остарджи.

Спустились они на уровень двух космических линкоров — ко дну второго, и Эррамун передал по общей связи:

— Начинаем. И напоминаю: вода, продукты блоки питания. Клеман, вперёд.

Оборотень с готовностью перешагнул зубастый порог уродливой дыры в стене линкора. Через встроенные в скафандры датчики уровень шума отслеживала вся команда, хоть и знали, что живых здесь нет. Слух и обоняние Клемана, вообще-то, в этом месте не нужны. Но только у оборотней имелась стремительная, почти инстинктивная реакция на внезапное движение — как, например, сейчас и здесь, внутри разрушенного корабля. Линкор, искорёженный взрывами и плохо просматриваемый из-за мешанины всё ещё работающих корабельных приборов, легко мог преподнести неприятный сюрприз.

Кстати, именно эта мешанина позволяла видеть в космической темноте орбиты. Отдельные панели и кнопки, всё ещё мерцающие, давали небольшой, но такой нужный свет. Проплывали-то сейчас над вечерней частью планеты — в ночь. Так что отсвет планеты ещё был, но вскоре всё должно было погрузиться во тьму. Что значит: в первую такую вылазку надо быстро осмотреться, набрать всё, что под руку попадётся, и сразу сматываться.