Успеть до рассвета

Еще, через некоторое время, девочка достала из ниши в стене, которая была занавешана серой тряпкой и которую я не заметил, какой-то квадратный предмет, вернее два предмета. Она положила их на стол и один пододвинула поближе ко мне, а другой внимательно на меня смотря, показала, как надо делать. Дернула за незаметную веревочку и внутри квадрата что-то заскворчало и закипело, оттуда повалил пар.

Дождавшись, когда кипение закончиться, девочка аккуратно раскрыла упаковку и достав оттуда пластиковую ложку принялась с аппетитом поглощать его содержимое, наслаждаясь и закатывая глаза. Все это она проделала специально демонстративно, чтобы для дураков было все понятно. Хех, я тоже дернул за веревочку и проделал те же самые процедуры, что и девочка.

Раскрыв упаковку, я увидел, что там три отделения. Первое, наподобие земного харчо, жидкое и очень вкусное. Во втором отделении была что-то наподобие нашего пюре с мясной котлетой и в третьем отделении лежала прямоугольная упаковка с горячим чаем, которое я с удовольствием употребил после первого и второго. Еда была очень вкусная, конечно по сравнению с крысами, которыми я последние три дня питался или отбросами, которые подбирал на мусорных кучах.

Насколько я понял, это был какой-то саморазогревающийся паек, выпускаемый массово. Это говорило о том, что здесь есть цивилизация, а насколько она развита по одному пайку не определить. И насколько она развита я увидел только вечером, когда за нами пришли, Лохматый и еще четверо амбалов с дубинками. Со спины и не определишь, а вот на лица они были еще подростками, только бугрились мускулами, какие-то бодибилдеры?

Похоже это ударная сила местной банды. Вот куда интересно они меня тянут? Но, все сомнения разрешила моя сестренка. Взяв меня за руку и что-то сказала, заглядывая в глаза. Да, понял, я понял, не тупой. Меня в сопровождении сестренки показывают идти, а эта четверка с дубинками и четырьма пистолетами в кобурах, как показал Лохматый, наша охрана.

Тащили нас самой короткой дорогой к окраинам города и если вдруг выскакивала банда, то старший из сопровождающих опять показывал свой талисман, своеобразный пропуск на веревочке и мы свободно проходили дальше, который перед выходом команде выдал Лохматый. Солидно у них все поставлено, но еще я заметил, что двигаемся мы по свалке не прямо, а как-то загзагообразно.

Только потом я узнал, что у нас соглашение передвигаться по свалке заключено не со всеми, а лишь с пятью, среди двадцати банд, квартирующих на этой свалке и не с самыми сильными. Наша банда, банда Лохматого стояла всего на двенадцатом месте по силе и рейтингу среди всех двадцати банд. Поэтому мы были не самой сильной командой и лучшие участки свалки принадлежали командам, у которых были в подчинении охранные или боевые дроиды.

Правда те были устаревшими и давно сняты с вооружения, но от этого они не стали слабей со своим вооружением и на свалке считались почти абсолютным оружием. Все это я узнал впоследствии, когда мне в медкапсуле второго поколения вылечили и внедрили имперский язык, на котором все разговаривали. Боевых дроидов и вооружение к ним, все покупали у других банд, базирующихся уже на другой свалке, технологической, куда с орбиты сваливали корабли, уже давно отслужившие свое или разбитые в хлам, поучавствовашие в космических боях и стоили дроиды очень дорого.

Эту информацию я узнал потом, когда меня подлечили в капсуле, а пока мы пришли в какой-то серый подвал, одного из крайних домов, стоящего недалеко от свалки. Нас принял недовольный доктор, ворча, что тут разные шарахаются по ночам и не дают нормальным гражданам отдыхать после напряженного рабочего дня. Но, я видел, что у дока это напускное

и он ворчит лишь для вида, а когда, карточкой, принял оплату у моего сопровождающего, то от его ворчания ничего не осталось.

Заставил меня раздеться и прежде чем положить в медкапсулу отправил принять душ. Ну, да духан от меня шел еще тот. Но я за это время уже принюхался и меня уже не воротило от запаха. Ох, с каким удовольствием я принял душ с мылом, шампуня мне не выдали. Док даже поворчал, что душ не входит в оплату за лечение, но все равно выдал мыло и потом уложил в медкапсулу.

Я даже не заметил, как меня лечили. Вот ложусь голым в капсулу, а вот через секунду уже открывается крышка и док меня пинками опять отправляет в душ, чтобы я смыл с себя гель. После душа, мне сестренка достала из своего рюкзака чистую рубашку, штаны и поношенные ботинки. С каким удовольствием я одел их на себя.

— Ну, что я свои обязательства выполнил — сказал мне доктор с улыбкой— с клиентом все в порядке, если что приходите еще.

— Братик, ну ты как? — услышал я слова своей сестренки и с удивлением понял о чем сказал док и Лата.

— Я тебя понимаю! — с восхищением я высказался сестре и тут же проговорился — охренеть, какие здесь технологии? И раны на голове нет и чувствую я себя хорошо.

— Ну, вот и отлично — сказала Лата, не замечая моей оговорки или отнесла мою частичную невменяемость за счет моей травмы?

Ладно, во всяком случае, мне теперь придется внимательно следить за своей речью. Обратно, мы шли по полной темноте, но сопровождающие надели на глаза какие-то приборы, достав их из своих рюкзачков и взяв меня и Лату за руки, мы быстро перемещались по свалке. Дошли до дома гораздо быстрей, чем шли до окраин города и наконец оказались в своей каменной квартирке. Лата из ниши достала два пайка и мы скромненько поужинали, запив ужин из фляги чистой водой.

— Клир, ты помнишь меня? — в первую очередь спросила Лата.

— Судя по фотографиям — я кивнул в сторону трельяжа — ты моя младшая сестренка, но я тебя абсолютно не помню, а кто эти люди на фото?

— Это наши мама и папа! — огорчилась Лата — и мы сфотографировались на фоне нашего дома. Ты это помнишь?

— Нет, не помню — я тоже огорченно покачал отрицательно головой, надо делать так, чтобы сестренка ничего не заподозрила, что в теле ее брата находится чужак — а что с ними случилось?

— Они погибли при странных обстоятельствах — немного помолчав стала рассказывать Лата — ах, да ты же ничего не помнишь. Папа у нас был военный инженер, а мама при военном министерстве работала техническим экспертом. Их, группу, состоящую из пятнадцати человек отправили с военной инспекцией на Фортулу, эта планета, находится на границе с фронтиром.

— А, вообще, где мы находимся? — перебил я сестренку — ну в какой империи и на какой планете?

— Ах, ты же ничего не помнишь! — опять всплеснула руками Лата, но потом вспомнила и махнула рукой — живем мы в империи Аратан, тебе залили имперский язык, на котором все здесь говорят и мы с тобой находимся на планете-свалке Тирбит. Раньше мы, с папой и мамой, жили на планете класса А, в столице Фаргоус, империи Аратан.

— А, как так получилось, что мы оказались на этой свалке? — задал я Лате, уточняющий вопрос.

— Я точно не знаю! — растерянно произнесла сестренка — но нам сказал об этом папин друг, дядя Роглейн Саркит. Он кстати тоже военный эксперт, как и мама. Вот с его слов я узнала, что мама и папа в составе комиссии уже летели домой на Фаргоус и вдруг на их крейсер напали пираты. Дядя Саркит сказал, что у пиратов было целая эскадра из двадцати кораблей и экипаж *Смелого* ничего не смог сделать. Погиб весь экипаж и вся летевшая военная комиссия, в том числе наши мама и папа.

— А, как получилось, что мы оказались на этой планете-свалке? — удивился я — ведь у нас был дом на Фаргоусе и на счету у мамы с папой тоже наверное были какие-то кредиты?

— Я не знаю — сморщила носик сестра — дядя Саркит сказал, что маму и папу, и всю комиссию, что находилась на Фортуле, внезапно объявили изменниками родины и по суду все их имущество, в том числе и все счета должны быть конфискованы в пользу государства.

— Ага, ага — я покивал головой, усиленно думая и задал Лате вопрос — а, что дядя Саркит был хорошим другом нашему папе?

— Да, очень хорошим — с жаром ответила девчонка — он всегда был добр к нам и всегда, когда приходил в гости приносил нам сладости и папа всегда называл его своим близким другом.

— Ага, вот так, да? — я хмыкнул и иронично сказал — значит сладости носил? А, что он сделал, когда маму и папу объявили изменниками?

— Он пришел к нам и очень сильно сокрушался — ответила Лата, немного волнуясь — говорил, что это неправда и несправедливо. Сказал, что сам лично пойдет по инстанциям и будет просить за нас, чтобы нас не отправляли на Тирбит, как детей изменников!

— И, что? — спросил я сестренку — это сильно нам помогло, его заступничество?

— Нет, не помогло — смущенно ответила Лата — но, он так сокрушался, что не смог помочь, даже плакал.

— И, что? — опять иронично спросил ее, зная, что будет в конце — надо же, плакал — и я громко, саркастически расхохотался.

— В конце он дал мне на прощание пятьдесят кредов, которые я сильно экономила и покупала только воду — взволнованно сказала девчонка — почему ты смеешься? Он мог и этого не дать.

— Ну, да, ну, да! — опять я саркастически рассмеялся — интересно почему дал всего пятьдесят кредов, а должен был дать всего тридцать.

— Почему тридцать? — удивленно переспросила Лата.

— Потому что тридцать серебреников — усмехнулся я сестренке, удивляясь ее наивности, хотя ей всего десять, ей простительно — предателю платят тридцать монет. Кстати скажи, а сколько мы уже здесь?

— Мы здесь уже три года — ответила Лата — а, зачем тебе это?

— За надом! — ответил я в своей привычной манере, а девочка зависла, открыв рот. Так, если мы уже здесь три года, то когда нас отправляли на Тирбит Лате было всего семь, совсем соплюшка, а мне одиннадцать, если по словам сестренки сейчас мне уже полных четырнадцать лет. И по словам Латы они хорошо устроились в этой банде, благодаря ему, Крилу Лехлеру, сыну барона.

Дальше он начал пытать Лату на счет, как они здесь жили и как главное выживали. Сестренка, запинаясь и волнуясь рассказала нашу историю и как мы здесь вместе с ней выживали. Я ее не торопил, а ласково задавал, наводящие и уточняющие вопросы. Ну, да старый опыт не пропьешь! Девчонка в конце так увлеклась, что перестала запинаться и волноваться, излагая нашу нелегкую и трудную жизнь на этой страшной свалке.

Мы выжили, благодаря нашему отцу. Не знаю, может что-то предчувствовал, но в десять лет он внедрил в меня по гипнограмме небольшую базу техника-ремонтника. Нейросеть мне еще рано было ставить, но как мама не сопротивлялась, но гипнограмму мне он поставил. Вот ее можно было ставить десятилетним, даже восьмилетним.

И почти весь год до своего отлета на Фортул он брал меня с собой на верфь, где он работал инженером и натаскивал меня техником — ремонтником. Правда все делал из-под палки, поэтому половину учебы я успешно пропустил. Конечно, если бы знал, что так будет, то никогда бы не филонил. Но и того, что в меня *вбил* мой папа, с лихвой хватило на ремонт бытовых приборов, плит, холодильников и стиральных машин, коих во множестве выкидывают на помойку.

Конечно меня это не очень устраивало, я ведь могу технику ремонтировать и даже боевых дроидов. Но, откуда взяться боевым кораблям на бытовой, мусорной свалке? Поэтому, благодаря моей технической гипнограмме, мы с сестрой заняли относительно высокое положение в местной бандитской иерархии.