Обречённая на месть. Дилогия

ГЛАВА 6

Когда Дана, Террен и чернявый паренёк, представившийся Фебом, дошли до целительского корпуса, там обнаружилось всего два человека из третьей группы, оба с расквашенными носами. Террена бил озноб, лицо парня было бледным, кожа — холодной и липкой.

— Кто следующий? — выглянул из кабинета молодой мужчина с аккуратной каштановой бородкой. Завидев, в каком состоянии находится блондин, раскрыл дверь пошире и махнул рукой: — Заводите пострадавшего. Так, и вы двое зайдите, пока они его уложат на кушетку, я вас отпущу.

Помогая Террену улечься, Дана видела, как руки целителя, словно сверкающие перчатки, окружили бледно-зелёные искорки. Мужчина прикоснулся к пострадавшим, и ссадины тут же исчезли без следа. Отправив парней в коридор, целитель подошёл к кушетке.

— Так, что мы тут имеем? — он бережно пробежался чуткими пальцами по ноге пациента. — А имеем мы закрытый перелом голени со смещением и внутренним кровоизлиянием, — он пощупал лоб Террена, заглянул в глаза и добавил: — И травматический шок. Девушка, на подоконнике графин с водой, будьте любезны принести его сюда. Молодой человек, сядьте вон туда, в угол, чтобы я на вас не отвлекался. Вижу, что за рёбра держитесь, но они подождут.

Перелом он залечил быстро, за полминуты. Достал из шкафа и всыпал в стакан с водой какой-то препарат, помог Террену приподняться и заставил выпить всё. Блондин кривился, но пил.

— Десять минут полежишь, понаблюдаю, всё ли с тобой в порядке, — распорядился медик и повернулся к Лидане: — Что у вас? Не отвечайте, вижу, что шея. Ничего серьёзного, просто синяк. Сейчас уберу.

Легонько дотронулся до пострадавшего места, и девушка почувствовала лёгкий холодок. Мужчина удовлетворённо кивнул, отвернулся от неё, подошёл к Фебу и распорядился:

— Футболку снимай. Девушка, свободны.

— Спасибо за помощь, — тихонько произнесла Дана, обращаясь одновременно и к чернявому, и к целителю.

— Боюсь, обращаться к нам вы будете часто, — ответил тот. — Можете сразу спрашивать меня, Рид Ренуа к вашим услугам. За группы господина Вальтормара отвечаю я.

— Запомним, — проговорил с кушетки Террен.

Он выглядел уже лучше. Бледность почти прошла. Лидана, грустно усмехнувшись, выскользнула за дверь. Она бы тоже могла исцелять, как господин Ренуа, а вместо этого пришла учиться убивать… И дорога в целители для неё закрыта навсегда.

Девушка шла, почти не видя дороги от набежавших слёз, не обращая внимания, что идёт в противоположную от общежития сторону. Она оплакивала не только родных и собственные разбитые мечты. Это были ещё и слёзы бессилия и злости на несправедливость: она вынуждена скрываться, как преступница, в то время, как настоящие злодеи живут полной жизнью и наслаждаются безнаказанностью. И ещё 4 долгих года Дана ничего не сможет изменить.

Летняя погода была изменчива. Только что светившее солнце скрылось за хмурой серой тучей, потемнело, дыхание холодного ветра заставило девушку поёжиться и осмотреться по сторонам. Она забрела в парк, старый, неухоженный, с растрескавшимися от времени и поросшими зелёным ковром мха плитами дорожек, нависшими над ними деревьями, тесно переплётшимися ветвями друг с другом. Выгоревшая от солнца на открытых участках трава здесь, под сенью деревьев, сохранила свою изумрудную зелень. Стволы деревьев напоминали лапы каких-то неведомых ящеров, по воле богов навек застывших на месте. Воздух был пропитан ароматом нагретой солнцем прелой листвы.

Величественная и мистическая атмосфера старого парка завораживала. У Даны даже слёзы на глазах высохли, так впечатлила её прелесть этого места. От созерцания почти что нетронутой природы отвлекли раскат грома и первые крупные капли дождя. Девушка досадливо поморщилась: вымокнуть не хотелось, а до общежития было далеко. И тут она увидела остатки деревянной беседки, увитой диким виноградом и плющом, покосившейся, но на вид способной послужить вполне достойным убежищем от летней грозы. Не раздумывая, нырнула под переплетение ветвей и листьев. Остановилась, давая глазам привыкнуть к темноте.

В беседке обнаружилась наполовину ушедшая от старости в землю скамеечка. Дана осторожно присела на неё, осмотрелась по сторонам. Спряталась она вовремя: по листьям забарабанили частые тяжёлые капли. Природная «крыша» из дикого винограда и плюща почти не пропускала воду, лишь редкие капли срывались вниз, и те не попадали на укрывшуюся от стихии девушку. Скамейка стояла под уцелевшей частью крыши, образовавшей небольшой навес, да и одна из стен, как раз та, у которой сидела Лидана, сохранилась почти полностью.

Гроза промчалась быстро, так же, как и налетела. Вновь послышалось щебетание птиц, в просвет в районе входа в беседку прокрались солнечные лучи. Решив, что засиживаться в беседке не стоит, девушка выбралась наружу и направилась к общежитию. Подруги наверняка изнемогали от любопытства в ожидании рассказа о первой боёвке и готовы были поделиться своими впечатлениями.

Мышцы слегка ныли, напоминая о перенесённых нагрузках. Поднявшись в свою комнату, девушка быстро ополоснулась, решив пренебречь советом подольше постоять под тёплым душем, и пошла к подругам. Занятие у тех было намного менее интенсивным: разминка, после которой каждый студент рассказал немного о себе. Вторую пару группа господина Лароша играла в волейбол, разделившись на две команды. Услышав рассказ Лиданы, Альма и Лея поохали, посочувствовали и снова призвали подругу сменить преподавателя. О поступке Мирта Дана, решив не расстраивать Альму, умолчала.

В столовую с соседками девушка пошла просто за компанию. Есть не хотелось совершенно. Дана вяло поковыряла рис с кусочками овощей, выбрала из него мясо, раскрошила булку с изюмом. И в итоге, выпив только сладкий чай, решительно встала.

— Пойду пройдусь, — пояснила она подругам.

— Заходи вечером, — пригласила Лея. — У нас конфеты есть и пирожные. Отметим сладостями начало учёбы. Тем более, набрать вес с нашим-то расписанием не грозит.

Расписание и впрямь было интенсивным. Первый месяц — по две пары боёвки через день, дальше — ежедневно.

Но начало работы с применением магии предполагалось только во втором семестре. Впрочем, Дану это не огорчало. Она бы и голыми руками задушила и Коула Бергенсона, и его отвратительного сына. Почувствовав очередной приступ ненависти к этому семейству, девушка решительно свернула в сторону тренировочного зала.

В этот раз расстреливать мишень ножами, представляя на её месте врагов, было сложнее: ныли мышцы, и при каждом замахе девушка морщилась. Больше всего болели ноги и плечи. Терпимо, конечно, но неприятно. Удары получались слабее: ножи едва-едва входили в мишень, два из них, не удержавшись, и вовсе упали на пол. Дана нагнулась за ними и тихонько охнула от боли в пояснице.

— Студенка Льенн, вам показалась недостаточной сегодняшняя нагрузка? — раздался спокойный голос от двери.

Девушка резко выпрямилась, откинув волосы с лица. От Атора не ускользнула секундная гримаса боли.

— Решила применить ваши вчерашние советы, господин куратор, — вежливо ответила она.

— А сегодняшние? — мужчина подошёл ближе, безжалостно сжал левой рукой её плечо. Дана не удержалась от болезненного вскрика. — Понятно, ими вы решили пренебречь. Лидана, вы понимаете, что завтра просто не встанете?

— Встану, — огрызнулась девчонка, отскакивая от него подальше и потирая плечо. — А мышцы, как вы и советовали, вечером погрею.

— Уже бесполезно, — произнёс преподаватель. — Всё нужно делать вовремя. Вы не привыкли к таким нагрузкам, а облегчить организму их последствия сочли не столь важным делом. Впрочем… Идите за мной.

Он открыл ведущую в небольшую комнатку со спортивным оборудованием дверь, зажёг свет. Доверху налил в огромную, на пол-литра чашку мутновато-прозрачной жидкости из большой стеклянной бутыли, протянул Дане.

— Пейте.

Девушка осторожно отхлебнула и скривилась:

— Какая гадость!

— Это полезная гадость, — усмехнулся Атор. — Пейте и привыкайте к этому вкусу. Те, кто занимается у меня, начиная с пятого занятия постоянно носят флягу этого чудного напитка с собой. Считайте, вам повезло, и вы знакомитесь с ним раньше.

— Это вообще что? — морщась от кисло-солоновато-сладковатого вкуса, Дана выпила примерно половину чашки и попыталась вернуть её на стол. — Больше не могу.

— А придётся, — боевик указал на единственный в помещении стул, отодвинул со стола ведомости. — Пока не выпьете всё — не выпущу. Что касается вашего первого вопроса, это обычный изотоник. При повышенных нагрузках вода стремительно покидает организм, даже с дыханием. Снижение уровня жидкости вредно само по себе, но при тренировках оно вредно вдвойне. Самое безобидное, что может произойти — из-за недостатка влаги в организме перестанет вырабатываться в достаточном объёме физиологическая смазка, защищающая суставы от истирания. В первую очередь пострадают колени, которым придётся работать «насухую». И падение уровня солей и кислот в организме тоже не способствует здоровью. Не смотрите на меня так, словно я вам раскрыл тайны бытия, студентка Льенн, а пейте. Раз уж вы решили остаться в моей группе, будьте добры выполнять мои указания. Завтра до первой пары зайдёте к Риду Ренье, пусть выдаст вам два литра изотоника с янтарной кислотой и глицином. В течение дня выпьете всё. Допили? Тогда брысь отсюда, и чтобы до следующей боёвки в зале я вас не видел.

Наутро Лидана и впрямь едва-едва поднялась с постели. Болела буквально каждая клеточка тела. Айя, добившаяся перевода к другому преподавателю и накануне измучившая соседку возмущениями на тему того, какой гнусный мерзавец, ни во что не ставящий титулы, достался им в кураторы, спала, закутавшись в одеяло. Едва переставляя ноги, Дана добрела до ванной. Тёплый душ почти не помог: после кратковременного облегчения тело начало ломить ещё сильнее. Но самым ужасным оказался спуск по лестнице. Болели ноги, не желающие сгибаться, ныли бёдра и поясница. У девушки даже выступили слёзы на глазах. Кое-как добрела она до целительского корпуса, чувствуя себя инвалидом. Подниматься почему-то было проще.

Рид Ренье был уже на месте, укоризненно взглянул на страдальчески закусившую губу девушку и поцокал языком:

— Голубушка, что же вы так? Зачем вам ещё вечерняя тренировка понадобилась?

— А вы откуда знаете? — опешила Дана.

— Работа у меня такая, знать всё о пациентах, — доктор поднялся из-за стола и с хрустом размял пальцы. — Раздевайтесь до белья, дорогуша, и на кушеточку. Без массажа вы сегодня будете передвигаться со скоростью дохлой амёбы. Будет неприятно, сразу предупреждаю, но вы уж потерпите. Раздевайтесь-раздевайтесь, я дверь прикрою.

Было не просто больно, было адски больно. Целитель, казалось, вознамерился достать каждую мышцу, безжалостно сдавливая, проминая, растирая. Вначале Дана терпела, стискивая зубы, потом начала стонать от боли. Господин Ренье тем временем, словно не слыша болезненных вскриков, рассказывал о причинах боли в мышцах, об окислении мышц молочной кислотой и микротравмах, после которых ткань восстанавливается с новой структурой. Предупредил, что такая боль первое время будет возникать после каждой тренировки, и её придётся полюбить. А потом массаж стал мягче, уже не причинял боли, скорее, помогал расслабиться. Девушка затихла, вслушиваясь в неспешный монолог целителя, перешедшего на рассказ о полезных свойствах рекомендованного Дане изотоника. Янтарная кислота, содержащаяся в напитке, обладала восстановительной мощностью и стимулировала выработку энергии. Также она улучшала дыхание, помогала организму приспособиться к возрастающим физическим нагрузкам, снимала усталость и боль в мышцах. Глицин, помимо улучшения настроения и реакций мозга, снижал уровень стресса. Изотоник содержал ещё глюкозу, хлорид калия, сульфат магния, гидрокарбонат натрия и ещё кучу ингредиентов, названия которых Лидана просто не запомнила. Всё это растворялось в воде и для вкуса сдабривалось свежевыжатым лимонным соком. Закончив лекцию, Рид Ренье накрыл девушку простынёй, скомандовав полежать пять минут, сам вернулся за стол, что-то записывая в пухлый блокнот.