(не)мой шанс на счастье

Глава 28

— Что?! — Виктор поперхнулся, но заметив строгий взгляд Тамира, зажал рот рукой.

Если Тамир и был потрясен, то умело скрыл его. Он молчал, приглашая Лодоя продолжить.

— Я буду краток. Но ты, Тамир, пообещай, что после позволишь мне и Еве увидеться с Иришей. И только потом с ней поговоришь ты сам. Ведь вам есть о чем поговорить, правда? — как-то хитро прищурив один глаз, спросил Лодой.

— У тебя есть мое слово, — твердо сказал Тамир.

— Шаманы появлялись в моем роду каждое поколение. Таким был и отец. Однажды, когда он проводил один из обрядов в удаленном от поселения лесу, наткнулся на раненого волка. А вернее, волчицу. Она вся была в крови, и едва дышала. Отец забрал ее в свой дом, обработал раны, и каково же было его удивление, когда с первыми лучами солнца под пледом лежала бледная девушка.

— Оборотница? — выпучив глаза, спросил Виктор.

— Вот именно, — согласно кивнул головой Лодой. — Медленно, но верно она выздоравливала. И чем сильнее становилась, тем агрессивнее себя вела. Причин такому поведению отец найти не мог, но терпеливо продолжал выхаживать ее. Однажды, она обернулась и убежала в лес. Ее долго не было, но отец знал — она никуда не ушла. Иногда подвывая, бродила рядом, пока на ночном небосводе не округлилась луна.

— Полнолуние, — прошептал Тамир.

— Да, в полнолуние вы особенно восприимчивы и способны учуять свою истинную пару даже на расстоянии. Вот и волчица, как оказалось, проверяла себя.

— Зачем ей было проверять себя? — удивился Виктор.

— Она не хотела верить своим чувствам и ощущениям, не желала смириться с открывшимся знанием, не могла принять одну важную истину — в моем отце, человеке по рождению, она узнала свою пару. Ту, утрата которой смертельна. Ту, дети от которой могли наследовать особые способности.

— Всё это звучит неправдоподобно, — возразил Виктор и неуверенно добавил: — Да и верится с трудом.

— А веры нет от того, что вы не встречали такого явления. А оно есть, просто очень редкое. Но вернемся к истории. Мои родители прожили долгую и счастливую жизнь. Дар от отца передался мне, как и от матери, вторая сущность. Как передался он и моей сестре. Мама помогла нам принять зверя внутри себя, услышать его, доверять его мудрости. Мама всегда была рядом, провела через первый оборот. Отец, будучи шаманом, сумел до времени скрыть нашу природу от чистокровных оборотней.

— А где сейчас твоя сестра? — спросил Виктор.

— Далеко. Она талантливый врач, замужем, у нее трое детей. Внук на подходе. А муж ее такой же чистокровный оборотень, как и вы. И вместе они не расчету, а по зову истинной пары.

— Получается, полукровки тоже могут быть нашими избранными половинками, — пробормотал Виктор.

— Да. Ведь зверю внутри нас наплевать на условности, которые выстроены в обществе. Зверю важно найти свою истинную пару, обрести гармонию, стать источником силы друг для друга и продолжить свой род.

— А ты? — тихо спросил Тамир. — Ты встретил свою пару?

— Нет. Мой дар врачевать не столько тело, сколько душу, есть мое проклятие. И мое стремление к одиночеству не каждая бы выдержала. Поэтому я живу на природе, питая ее и от нее же питаясь.

— А как же твой дар? — неожиданно охрипшим голосом спросим Виктор.

— Один из племянников унаследовал. Я успею передать ему знания. А еще, — он сделал таинственную паузу и добавил: — есть Ева. Эта егоза поглощает всё новое с такой скоростью, что ей скоро нечего будет дать. Девочке доступно такое, что мне не по себе иногда делается.

Тамир сверкнул глазами от столь лестных слов, а затем голосом полным сожаления сказал:

— Жаль, что ты один. А ваши родители, они живы?

— Нет, — спокойно ответил Лодой. — Мы с сестрой стали уже самостоятельными, жили каждый своей жизнью, когда истекло отмеренное отцу время, и он умер, мама не выдержала разлуки и тоски. Она ушла вслед за ним через два дня.

В комнате воцарилась гнетущая тишина, разбавляемая тиканьем часов и размеренным сопением спящей девочки на руках Тамира.

— Просто поразительно, — проронил Виктор, оттягивая воротник своей рубашки.

— Если зверь учуял свою истинную пару, как думаете, разве не преступление игнорировать его зов навязанными правилами? — дернув бровями, спросил Лодой. — И неужели вы думаете, что сумеете противиться зову, настолько сильному, что крутит все мышцы? Уверяю, нашедший свою пару, готов нарушить все законы, сломать замки и размыть границы, только бы оказаться рядом.

— А…, — Виктор порывисто выдохнул и даже чуть поддался вперед, — а зачем ты нам всё это рассказал?

Лодой бросил хитрый взор на Тамира.

— Он скоро поймет, переживет и поделится с тобой своими ощущениями. Тогда и поговорим.

Тамир удивленно вскинул брови, волк настороженно заворчал внутри. Тайны никогда не нравились им обоим, хотя сами хранили одну из них.

— В смысле? — непокорно вздернул он подбородок.

— Тебя ведь Тень привела сюда? — негромко спросил Лодой.

— Чего? — непонимающе вытаращился Виктор и поперхнулся, стоило Тамиру дать шаману положительный ответ.

— Да, — едва слышно согласился он.

Шаман понимающе закивал головой.

— Да, она приходила и ко мне. Искала утраченное. Она сконфужена, потому что ее тянет в эти места не просто так. Ее тянет сюда нечто конкретное, но она не до конца понимает что. Я, конечно, постарался, как мог отвести ей глаза, пока время не пришло. Тень уверена лишь в том, что здесь найдет нечто бесценное и важное, самое дорогое, близкое и родное, что есть у вас обоих в этом мире.

Тамир слушал и понимал — внутри снова оживают собственные ощущения. Слова шамана — сущая правда. А теперь, когда он рядом с дочерью, когда недалеко Ира, его Тень успокоилась и, свернувшись клубочком внутри волка, напитывалась новыми живительными эмоциями. Так, будто женщина, рожденная только для Тамира, была рядом. Почему будто? В Ире он чувствовал свою женщину, через нее он каким-то образом черпал силы. Так неужели же в тот далекий, омраченный предательством, день шесть лет назад Тень учуяла в простой человеческой девушке с глазами-васильками его истинную пару?!

— Тень? — переспросил Виктор. — Какая еще тень? Кто-нибудь объяснит мне, в чем тут дело!

Лодой вскинул брови, удивленно переводя взгляд с Алдарова на Виктора. Тамир невесело хмыкнул. Да, об этой его способности никто не знал, дядя вот один смутно о чем-то догадывался, но молчал. Тамир же хотел делиться ни с кем, потому что древний дар не подчинялся ему полностью, и от бурливших внутри вулкана эмоций его зрачки вспыхивали алым. Ведь стоило только позволить зверю взять верх, сознание затапливало яростью и болью от воспоминаний, которые он добрый отрезок жизни старался забыть.

— А что, разве никто из твоего клана не знает, чем ты обладаешь? — шаман недоверчиво, даже с долей укора, покосился на Алдарова.

— Нет, — нехотя буркнул тот.

— А ты замечал, Виктор, как иногда зрачки твоего брата красным горят? — спросил Лодой. Получив утвердительный кивок, продолжил: — Это верный признак редкого дара. В случае с Тамиром, он способен выпускать Тень волка отдельно от себя, но при этом они остаются неделимы. Всё, что видит или слышит Тень, видит и слышит ее обладатель. Тень того, кто достиг гармонии внутри, — способна уничтожить врага на расстоянии. Редкий особый дар. Мне казалось, он давно утерян, — задумчиво потер подбородок шаман.

Тамир качнул головой — как раз гармонии в нем и нет. Когда-то давно сила и ярость Тени до дрожи испугала его, и он утратил целостность своей сущности.

— О, Луна! Тамир, Тень?! И ты молчал? — поперхнулся воздухом Виктор, а Тамир грозно зыркнул на него. Виктор, не веря уставился на брата, но оставил за собой право с пристрастием расспросить его о столь дивных талантах и пару раз вмазать по физиономии за скрытность.

— Да, Тень, мальчик, — произнес Лодой и перевел взор на Тамира. Помолчал немного и добавил: — Похоже, тебе, Тамир, Тень дана и для того, чтобы ты обрел себя по-настоящему. Потому что она — неотъемлемая часть тебя и волка, которому ты почему-то не доверяешь, — Лодой хмыкнул, заметив предупреждающий взгляд, и умолк.

— Это может быть опасно, — глухо проронил Алдаров.

— Это поможет тебе увидеть правду. Сумеешь обуздать свой гнев и ярость, перебороть боль, переступить через нее и жить дальше, обретешь гармонию, — и быстро встав на ноги, шаман напомнил: — Время исполнить обещание пришло, Тамир. Мне нужно поговорить с Ирой.

— Да-да, — хрипло ответил он, легко подняв дочку. Совсем не хотелось расставаться с ней, и поэтому он просто понес ее в сторону комнаты, где держали Ирину. И сердце его, отчего-то наполнившись трепетным волнением, гулко забилось в груди, разнося по всем жилам приятный жар.