Штиль

Глава 3

Ник припарковал грузовик на стоянке напротив здания, где сейчас жила семья Квин.

Он не шевельнулся, чтобы заглушить мотор.

Она не шевельнулась, чтобы выйти из машины.

Она так и сидела, уставившись в лобовое стекло, снова укутавшись в свою толстовку. Лунный свет рисовал серебряные линии на ее лице, оставляя при этом глаза в тени. Ее подбородок был натянут.

— Или ты хочешь, чтобы я подвез тебя до дома Бекки? — спросил он.

Она покачала головой и посмотрела на Ника.

— А могу я снова остаться у тебя?

Ник продолжал смотреть на руль и ничего не ответил. Он один раз позволил ей остаться на ночь, после того, как Габриэль сильно подкосил ее чувство собственного достоинства набором дерьмовых шуточек по поводу ее веса. Квин была настолько разгневана и полна ненависти к себе, что Ник беспокоился, что она придет домой и схватится за бритву или что-нибудь подобное.

Он никогда раньше не позволял девчонкам оставаться на ночь.

Ему никогда этого не надо было.

Ему и сейчас этого не надо.

Кроме того, если Майкл обнаружит ее в доме, то он не успокоится, пока не убедится, что она уйдет, и он, вполне вероятно, приложит все усилия к тому, чтобы это произошло максимально унизительным способом, так чтобы Ник не захотел повторить своей оплошности больше никогда.

Но может быть разделить постель с Квин вновь было тем самым, что ему следовало сделать, просто чтобы разобраться со всей нерешительностью в своей голове.

И было очевидно, что она не хочет идти домой.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Ник выдохнул сквозь зубы. Его мысли казалось застряли в колесе рулетки, что подпрыгивала сама по себе, никогда не устраиваясь в том месте, где он ожидал, оставляя его в безумной надежде на то, что мысли продолжат крутиться, и одновременно в том, что наконец-то они успокоятся.

Квин сделала слишком много выводов по его задумчивому виду. Она переползла со своего сиденья к нему на колени и уселась оперевшись спиной на руль. Он провел ладонями по ее груди и она прошептала ему.

— Тебя надо убедить?

Может быть и надо было.

Ник поцеловал ее, пробуя ее губы на вкус, поддразнивая ее своим языком. Ее тело идеально помещалось в его объятиях и благодаря тесноте кабины она была очень близка к нему, так, что он чувствовал каждое движение ее тела. От нее исходило тепло и от нее пахло сахарным печеньем, и это было… приятно.

Это всегда было приятно.

Не только с Квин с любой девчонкой. Не восхитительно, не возбуждающе, не головокружительно.

Приятно.

Когда он был младше, он думал, что просто это изменится с возрастом. Габриэлю только-только исполнилось тринадцать, когда он начал болтать про титьки и порно, причем ему было без разницы когда, он болтал об этом и во время пробежки и за обедом. И естественно он делился этим с Ником.

Ника это особенно не волновало. Он притворялся, что волновало, потому что их родители погибли и он был так отчаянно напуган, что он может потерять кого-то еще, особенно его брата близнеца, что он бы сделал все что угодно, чтобы оправдать надежды брата. Он соглашался с ним, полагая, что гормоны в какой-то момент нагонят и его, что в какой-то момент он проснется утром, представляя себе чирлидершу в душе в мыльной пене или что-то типа того.

Но этого так и не произошло.

Однако его воображение всегда подкидывало ему разные другие фантазии. Фантазии, которые Ник гнал прочь из головы, практически сразу как только они там появлялись.

Фантазии, которые определенно могут внести разлад между ним и его братьями, если бы они о них узнали.

Так что он продолжал встречаться с девчонками, все еще надеясь, что в один из дней он проснется с новыми фантазиями.

Иногда он мог ввязаться в отношения, дойти до того, что он касался ее обнаженного тела как руками так и губами, и мог позволить девушке наполовину раздеть его и изучать его тело в темноте. Как и сейчас, когда все окутано тенью и пытливый язык, и сильное тело, что прижимается к нему, и пальцы в его волосах.

Из горла Ника донесся слабый звук... Как и сейчас, он мог притворяться, что он был...

Остановись.

Нет, он не мог. Он больше не мог притворяться. Он даже не мог позволить себе думать об этом. Он прогнал эти мысли из головы и сказал себе, чтобы колесо этой долбаной рулетки крутилось где-то у другом месте.

Квин, должно быть, почувствовала изменения в нем, потому что внезапно напряглась и отодвинулась назад. В грузовике было удушающе жарко.

— Что не так? — прошептала она.

Все.

— Ничего. Просто. Все нормально. — Он сделал паузу, стараясь ровно дышать. Он! Боролся за воздух! И слова. Он поперхнулся половиной из них. — Просто... ты не должна со мной спать, если ты хочешь, чтобы я помог тебе, Квин.

Она замерла.

— Ты думаешь, я пытаюсь с тобой переспать, чтобы ты позволил мне остаться на ночь?

Он посмотрел на нее. Ее руки замерли на пуговице на его джинсах, черт возьми.

— Это так?

Она слезла с его колен и схватила свою сумочку.

Ник поймал ее за руку.

— Эй, — нежно позвал он. — Извини. Я не имел ввиду... я помогаю тебе, потому что я твой друг.

Друг. Внезапно он понял, что это было неправильное слово. Он все еще была на грани того, чтобы с размахом открыть дверь грузовика, но она взглянула на него через плечо. Ее глаза сверкали, они были даже более синие, чем его.

— Почему ты не хочешь спать со мной?

Он поднял бровь.

— Прямо сейчас. Потому что мы на парковке.

— Нет, — спокойно сказала она. — Я имею ввиду, почему ты в принципе не хочешь спать со мной?

Ник качнулся назад и отпустил ее руку. Он слегка улыбнулся ей.

— Может быть я просто джентльмен?

Квин не улыбнулась в ответ.

— Я знаю, я не такая знойная, как те девчонки, с которыми ты обычно встречаешься, Ник. — Она сделала паузу. — Ты просто взял паузу или что? Используешь меня как временную подружку, чтобы выиграть время и залечить раны?

— Вау. — Он растянул слово на слоги.

— Или ты просто делаешь одолжение Бекке? Это Крис попросил оказать мне немного внимания...

— Слушай, мы серьезно что-ли об этом разговариваем?

— Нет. Забудь. Нет.—и она вышла из машины.

Он шел позади нее, и сердце ухало в груди с каждым шагом.

— Квин. Подожди. Я не...

— Уходи, Ник.

Она ревела. Воздух нес достаточно информации об этом. Ревела, потому что он не пытался переспать с ней в кабине грузовика его брата.

Ирония была в том, что дьявол у него на плече полагал, что это была уморительная шутка.

Он поймал ее. Ее лицо было красным и мокрым от слез, ее светлые волосы растрепались и блестели в лунном свете. Она выглядела как ангел возмездия, готовый надрать ему задницу.

— Отпусти меня, — отрезала она.

— Я знаю, что не вся причина во мне, — осторожно начал он.

Тут на ее глаза снова навернулись слезы и она прижала ладони к глазам.

— Ты прав. Причина в дюжине других людей. Так что почему бы тебе не отвалить с дороги и отпустить меня разобраться с ними.

— Квин. — Он подошел ближе и сказал низким голосом. — Квин. Пожалуйста, поговори со мной.

Она вытерла слезы и посмотрела на него.

— Почему ты так переживаешь, а Ник?

Потому что она была горячей штучкой, полной сюрпризов и он восхищался этим, нет он завидовал этому. Потому что она ощущала свою энергию в танце и его душа требовала такой же страсти в его собственной жизни. Потому что она была жертвой обстоятельств, как и он. Потому что до сегодняшнего вечера, она никогда не ожидала ничего от него, и это было, черт возьми, приятно. Он изучал ее лицо, ее глаза были безумными. Каждый ее вздох, каждый выдох, говорил ему о ее напряжении, трепете ее сердца, ее гневе.

— Никто не хочет меня, — сказала она с агрессией.

— Квин, это не правда.

Она оказалась прямо перед ним, практически прижавшись своей грудью к его.

— Не правда? Ты хочешь меня, Ник?

Если бы это была любая другая девчонка, или разговор шел в другом тоне, он бы мог играть свою роль дальше. Возможно он смог бы прижать ее к стене и глупо поцеловать. Но сейчас, все выглядело так, что она выложила все карты. Врать Квин сейчас было бы самым жестоким поступком.

В любом случае это не имело значения. Она видела его замешательство, или может быть она просто прочитала это в его глазах. Она отвернулась.

Черт.

— Квин. Квин, подожди.

Она развернулась. Ее рука взметнулась.

Она дала ему не пощечину. Она ударила его. Сильно.

Прежде чем он сообразил что к чему, она засунула ключи в дверцу наверху и взглянула на него с вызовом.

И Ник стоял среди деревьев, смотрел вдаль и жалел, что не мог позвать ее назад.

Да и чтобы он ей сказал? Дело не в тебе. Дело во мне.

Ага. Так и надо. Но по крайней мене в данном случае это была правда. Все это было никак не связано с тем, что он не хотел Квин. Все было из-за того, что он не хотел никого из девчонок.

Квин просто хотела отправиться к себе в комнату, бросить сумку и забраться в кровать.

К сожалению там был Джейк.

И он развлекался. Дверь была закрыта. Квин слышала женский смех и запах травы.

В ее комнате.

В ее глазах застыли слезы. Этого было почти достаточно, чтобы заставить ее развернуться и вернуться к Нику.

С другой стороны коридора щелкнул замок на двери комнаты ее родителей. В дверях стояла ее мать в мятой пижаме. Она была рада Квин также точно, как и Квин была рада ей, но это было еще не все.

Ее мать ко всему прочему была пьяна. Этот тошнотворно сладкий запах перемешивался с запахом марихуаны, струившимся из-под двери Квин.

— Ты в курсе, сколько времени, — прошипела ее мать.

— Я не понимаю, почему ты шепчешь, — ответила Квин, сдерживая слезы. — Очевидно, что Джейк не спит.

— По крайней мере, у него хватает совести вести себя тихо.

— Я стояла в коридоре! Это ты вышла поговорить со мной.

Ее мамаша взмахнула руками.

— Я не собираюсь начинать сначала.

— Неважно. — Квин развернулась. — Я полагаю, я просто постелю себе на диване. И добавила, небрежно бросив через плечо. — Ты знаешь, он курит здесь траву.

Ее мать поджала губы.

— Твой брат приехал домой из колледжа. Я не идиотка, Квин.

Это не стоило того, чтобы выводить ее мать из себя, в то время когда она была поддатая, но Квин уже разозлилась из-за спора на лестнице, и она просто не смогла сдержать гнев внутри себя.

— Это ты позволяешь всякие незаконные действия в нашем доме.

— Ага, а так поздно ты приперлась, потому что работала в столовой? Может стоит изменить свое отношение.

Голос ее матери переходил в насмешку, ей хотелось уколоть побольнее. В ее голосе всегда звучала эта жестокая нота, как будто, когда она была пьяна, ее жизненной целью было уничтожить даже самую малейшую каплю достоинства, за которую Квин могла бы уцепиться.

Если бы Квин могла убраться куда-нибудь подальше отсюда. По крайней мере, в доме был подвал и задний двор, а в этом крошечном кондоминиуме такие преимущества отсутствовали.

— Я не нарушала закон, — ответила она.

— О, никто больше не знает, чем ты сейчас занимаешься, Квин.

— Я ходила танцевать!

Ее мать закатила глаза, как будто танцы это даже хуже, чем любая другая незаконная деятельность.