В объятьях льда
- Автор: Налини Сингх
- Жанр: Любовная фантастика / Эротика / Любительские переводы
Читать книгу "В объятьях льда"
Глава 28
Её сердцебиение ускорилось под прикосновением, когда он отпустил её губу.
— Мне остановиться?
— Нет, — прошептала она. — Поцелуй меня в шею. Он не прикасался ко мне там.
Скользнув рукой вниз и остановившись чуть ниже плеч, он наклонился, чтобы попробовать на вкус кожу её шеи. Мягкая, шелковистая, типично женская. Бренна зарылась рукой в его волосы. Сочетание боли и наслаждения.
К этому моменту диссонанс перерос в постоянный. Осколки стекла безжалостно вонзались в кору головного мозга. Но удовольствие… удовольствие оказалось больше. Джад никогда не испытывал таких невероятных ощущений. Затем Бренна издала тихий стон страсти, и удовольствие усилилось, пока он почти не почувствовал боль.
Краем сознания он понимал, что это опасно. Если бы Джад не осознавал боли, если бы не принял предупреждение и не отступил, его способность не только могла бы сорваться с поводка, диссонанс мог бы привести к необратимому повреждению нервных тканей. Но, утонув в насыщенном вкусе чувственности Бренны, он не был способен осознать эти опасные истины.
Поцелуями Джад проследил линию её подбородка, прежде чем вернуться к губам, которые Бренна, закрыв глаза, приоткрыла. Принимая приглашение, он прижался губами к её рту. Вспышка — огненный жар. Чистое сексуальное влечение. Джад вновь положил руку на шею Бренны, и почувствовал, как участился её пульс. Но Бренна не отстранилась, а наоборот, обняла его за шею и напряглась. Его тело знало, чего она хотела, хотя никогда раньше он не прикасался к ней так интимно.
Убрав руку с шеи, он поймал Бренну, когда та подпрыгнула, чтобы обхватить его ногами за талию. Он упёрся спиной в стену, но не повернулся, чтобы прижать её к ней.
Потому что Бренна дрожала… от страха. Он прервал поцелуй и, смаргивая темноту, туманящую зрение по краям, поднял руку, чтобы убрать волосы с лица Бренны.
— Почему ты боишься физического контакта? — Её изнасиловали на ментальном уровне. Конечно, были физические последствия — такое глубокое нарушение психики кошмар, который большинство людей не могли представить, а тем более вынести. Но Джад чувствовал, что за страхом крылось нечто большее.
Нижняя губа Бренны задрожала, а из уголка глаза скатилась слеза.
— Он не просто играл с моим разумом, — с болью прошептала она.
Он знал, что Энрике причинил ей боль, резал её, бил, но…
— Он и сексуально над тобой надругался? — Ярость разожгла холодный огонь в его венах.
— Не в том смысле, в каком мы это себе представляем, — ответила она, впиваясь пальцами в его плечи. — То есть, он сделал это с моим разумом, разорвал его и заставил меня видеть то, что я не хотела видеть, вложил в голову не мои мысли, и они всё ещё там. Я стираю их и стираю, но не могу избавиться ото всего!
— Знаю. — Он позволил ей уткнуться лицом в его шею, поглаживая по волосам. — Но он делал и другие вещи. — И об этом она не рассказывала во время сеансов исцеления.
Бренна отрывисто кивнула.
— Ему… нравилось демонстрировать телекинетический контроль, загоняя предметы внутрь моего тела, используя только пси-навыки. — На глаза Джада пала красная пелена. Стиснув зубы, он заставил себя молчать и слушать. — Мне было так стыдно, — прошептала она, прижимаясь мокрой щекой к его коже. — Я — Вер, сильнее, быстрее, отчаяннее… но не могла остановить его. Иногда он развязывал меня, но удерживал телекинетически, чтобы походило, будто я сдерживаю себя… словно я сотрудничаю. Затем он экспериментировал с моими болевыми порогами. В основном психически, но иногда… иногда он решал посмотреть, что может вынести моё тело.
— Тебе нечего стыдиться. — Как она могла даже подумать об этом? — Энрике был кардиналом и убийцей. Вина только на нём.
Она напряглась.
— Я снова начинаю верить в себя, но всякий раз, когда происходит что-то сексуальное, я ассоциирую это с ним. Кажется, я не могу разорвать связь, хотя знаю, что это неправильно. Я знаю, что не все мужчины такие, но…
— То, что он сделал, связано с болью. Речь идёт об удовольствии. — Даже повстанческая Стрела знал это различие.
Она продолжала тихо плакать, и это было душераздирающе.
— Он заставлял тело испытывать удовольствие, путал сознание, пока не контролировал реакции и заставлял наслаждаться каждым унижением. — Стыд слышался в её шёпоте.
Джад хотел, чтобы Энрике был жив, и он мог пытать этого ублюдка. Он сохранил бы ему жизнь, заставив страдать. Можно отрезать части человека, не убивая, и делать так в течение нескольких дней, недель, если хватит терпения.
— Энрике был новичком, — повторил он, — с телепатией среднего уровня. Он хотел проникнуть к тебе в разум, но так и не добрался до внутреннего ядра, той части, которая управляет твоими эмоциями. У него не было такой способности. Он заставлял твоё тело реагировать через нервные окончания. — Бренна замолчала, будто сосредоточившись на его объяснении. — Ты была в курсе происходящего, да?
Она вздохнула, опалив его шею горячим дыханием.
— Он делал так, словно я наблюдала за его действиями, но не могла остановить. Мне было противно, но тело делало всё, что он хотел.
— Значит, удовольствия не было, только физическая реакция.
— А это не одно и то же? — Подняв голову, она посмотрела ему в глаза, из-за слёз её взгляд стал странно чистым.
— Неправильно приказывать. — Он знал логику, его учили ей, как части процесса подготовки. Когда он увидел, что Бренна нахмурилась, решил доказать свою точку зрения. — Если я скажу, что у тебя самое красивое тело, которое мне доводилось видеть, ты ощутишь удовольствие?
Румянец разлился по её щекам.
— Ты это серьёзно или выдвигаешь гипотетическую точку зрения?
— Я подпишусь под каждым словом. — Она настолько мягкая, соблазнительная и женственная. Идеальная.
— Да, мне стало бы приятно. — Она коснулась поцелуем его губ, и это было так неожиданно, что Джаду пришлось постараться собраться с мыслями.
— Что, если бы незнакомец на тёмной улице сказал то же самое?
— Я бы убралась оттуда так быстро, как могли унести меня ноги. — Она скорчилась. — Ты утверждаешь, что удовольствие диктуется сердцем и разумом. Я доверяю тебе, думаю, что ты чертовски сексуален, и поэтому ты доставляешь мне удовольствие. Другой мужчина, хотя и мог бы каким-то образом заставить тело реагировать, не доставил бы мне никакого удовольствия
У каждого есть предел. Джад полагал, что он преодолел свой недели назад.
— Между телом и свободным разумом должна быть связь. Без этой связи нет удовольствия, а копия, приносящая боль.
Бренна почти минуту молчала.
— Я никогда не рассматривала это в таком ключе, но ты прав. Это была боль. Меня разрывало на части, когда тело реагировало против воли, причиняя такую боль, что я мысленно сворачивалась в клубок, чтобы выжить. Саша говорила, что это основной инстинкт выживания, то, что делают разумные существа, когда нет другого выхода. Иногда они так и не возвращаются из кататонического состояния
Доведённый до крайности, но, не желая, чтобы Бренна пострадала, он сосредоточил ярость на манипулировании неодушевлённым предметом. Диван, находящийся позади Бренны, взмыл в воздух.
— Да, — согласился он, надеясь, что она ничего не заметит. — Так что наслаждайся удовольствием от меня. Оно не испорчено.
Она ярко улыбнулась.
— Ты замечательный. Весь такой логичный и разумный, но чудесный. — Столь простое утверждение, но означало всё. — И даже больше, потому что ты держал меня всё это время, не жалуясь. А я совсем не пушинка.
Он подумал, стоило ли ему это говорить, но решил, что необходима правда.
— Я — Тк, мне ничего не стоит держать тебя.
Она помрачнела.
— Ты удерживаешь меня телекинезом?
— Да. Таков я. — Пора уже разобраться с этим. — Оглянись.
Нахмурившись, она оглянулась через плечо. И у неё отвисла челюсть.
— Ты заставляешь диван… и стол парить! — Она снова повернулась к нему. — Почему?
— Слишком много силы. Я должен её освободить.
Бренна начала выворачиваться, и Джад понял, что она хочет освободиться. Он отпустил её, гадая, что она теперь будет делать. Теперь, когда она больше не прикасалась к нему, он смог обуздать самые опасные эмоции и опустил мебель на пол.
— Подними меня, — приказала она.
— Бренна…
Она отступила на пару шагов, давая ему больше пространства.
— Давай, я хочу почувствовать твою… энергию, отличить её от его. — Она натянула упрямое выражение.
Джад внезапно осознал, что если когда-нибудь увидит в глазах Бренны страх перед собой, это сломит его безвозвратно.
— Стой смирно. — Он мог бы сделать это, пока она двигалась, но тогда Бренна могла непреднамеренно навредить себе, сделав шаг в неподходящий момент и перенаправив кинетическую энергию.
И тогда он сделал это.
— Джад. — Она округлила глаза, обнаружив, что парит в воздухе, в двух футах от пола.
— Опустить тебя? — Ему буквально ничего не стоило поднять её. На самом деле, это уменьшило диссонанс из-за дисциплины, необходимой для управления Тк.
— Нет. Выше.
Он повиновался. К его удивлению, она начала смеяться.
— Я словно лечу. — Она сделала сальто в воздухе, заставив Джада сильнее сконцентрироваться, чтобы удержать её. В этот момент он — личная Стрела Бренны, раб, который будет делать это столько, сколько она захочет, просто чтобы услышать её смех.
— Сделай что-нибудь ещё! — приказ, произнесённый с улыбкой, когда она вернулась в вертикальное положение.
Он начал давить ей на ноги. Через секунду Бренна, казалось, поняла и помогла ему уложить себя в горизонтальное положение. Теперь действительно походило на то, будто она летела. На её лице читалось и восхищение и страх.
— Ладно, — сказала она. — Хватит, не хочу утомлять тебя.
— Со мной всё хорошо, — возразил он, тем не менее, повинуясь. Потому что она попросила. Не может быть связи между его Тк и отсутствием у неё выбора.
— Малыш, на твоё сексуальное тело у меня есть планы. И чтобы всё удалось, понадобится вся твоя энергия.
Он постарался, чтобы её приземление было очень плавным.
— Моя сила напугала тебя?
— Нет. — Она казалась слегка удивлённой. — Думаю, это потому, что он никогда не делал ничего подобного. Он был заинтересован только в причинении боли и унижении, а не в игре.
Игры. Очередная идея Веров.
— Это мы делали? — Он смотрел, как она пересекает зал, направляясь к нему, грациозная и смертоносная — Бренна Шейн Кинкейд могла уничтожить его, и всё же не оказал никакого сопротивления, когда она положила руку ему на грудь.
— Ты весь горишь! — Она нахмурилась. — Что случилось? Не вешай мне лапшу на уши, что это ерунда. Радужки у тебя снова чисто чёрные — золото исчезло, и я даже не могу различить зрачки. Нет… подожди. Радужки не чёрные… они глубокого красного оттенка!
— Тебе не стоит об этом беспокоиться.
Она низко зарычала, и такой рык должен бы исходить от существа гораздо крупнее.
— Клянусь, придёт день, и я тебя поколочу.
Он не мог устоять. Протянув руку, он провёл пальцем по её щеке, вдоль подбородка и вниз, снова обхватив её шею. Ласки. Нежность.
— Тогда тебе придётся найти другого горячего парня.