Дикие грехи

Глава 19

Когда мобильный Трея зазвонил, все в кухне напряглись, а в особенности Тарин, которая сидела на высоком длинном кухонном столе, обхватив талию своего супруга ногами. Не отпуская её взгляд, он вытащил телефон из кармана и ответил:

– Алло.

– Они здесь, – сообщил ему Райан.

Трея не удивило, что они прибыли в десять утра. Единственная причина, по которой он прошлой ночью сказал стае, что ждет Даррила около полудня – Трей не хотел, чтобы доносчик рассказал Даррилу, что он ждет ублюдка.

– Сколько?

– Доминик говорит, там где-то около ста семидесяти, но, похоже, некоторые из них просто пришли постоять рядом.

– Что насчет трех стай, что предлагали прибыть и встать на нашу сторону, они здесь?

– Прибыли час назад, как раз перед Лэнсом и Ником. Все ждут во дворе.

Они подозревали, что Даррил атакует утром, надеясь застать Трея врасплох, и договорились с союзниками, что те прибудут рано.

– Хорошо. Не пропускай Даррила и его команду за ворота, пока я туда не доберусь.

– Конечно.

Трей закончил звонок и передал телефон Тарин.

– Я потеряю его в битве, если возьму с собой.

Тарин крепче обхватила его ногами, желая просто удержать здесь и попросить других встретиться лицом к лицу с Даррилом. Да, это было эгоистично и нечестно, но она ничего не могла с собой поделать и не собиралась за это извиняться. Это был её избранник, вторая половинка её души, отец её ребенка. Если у нее и было право быть в чем-то эгоистичной, то это касалось его.

– Я должен идти, детка, – сказал он нежно.

Она печально кивнула.

– Я знаю. Будь осторожен. Ты обязан ко мне вернуться.

– К концу этой битвы на моих руках будет много крови. Ты это знаешь, верно?

Она прижалась к нему лбом.

– Ты правда думаешь, что я стану тебя осуждать за защиту твоей семьи, твоей стаи, твоей территории? Очевидно, Даррил хочет умереть. Помоги ему.

Проклятье, эта женщина его понимала. Ни разу она не осудила его… ни за то, кем он был; ни за то, что он мог и не мог чувствовать; ни за все, что он уже наделал, или был способен наделать. Он поцеловал ее сильно и глубоко, притягивая к себе, черпая из неё силу так, как ему никогда не удавалось сделать с другим человеком. Прерывая поцелуй, он зарылся лицом в изгиб ее шеи и глубоко вдохнул запах, давая омыть себя и успокоить своего волка. Ему так не хотелось ее покидать, особенно прямо сейчас. Каждый первобытный инстинкт твердил ему остаться рядом с ней и быть постоянным защитником, но у него не было выбора. Он не мог приказать другим мужчинам из своей стаи в одиночку встретить опасность… он не такой, и Альфы так не поступают.

– Мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала, – сказал он, глядя в её глаза. – Пообещай, чтобы ты не почувствовала через нашу связь, что бы не думала, что происходит – ты останешься здесь. Ты не станешь пытаться добраться до меня, не будешь рисковать просто для того, чтобы меня вылечить. Ты остаешься здесь – с Грейс, Лидией, Гретой, Хоуп, Броком и Сельмой. Ты сосредоточишься на собственной безопасности и безопасности нашего ребенка. Обещай мне.

Трей не удивился, когда Тарин одарила его убийственным взглядом. Другой на его месте съежился бы.

– Так не честно, – сказал она сквозь зубы. – Конечно, я не хочу, чтобы что-то случилось с ребенком, но, когда ты просишь меня дать тебе такое обещание, то просишь выбирать между вами обоими, а я не могу этого сделать.

Он обхватил её лицо руками, настаивая:

– Да, ты можешь, и так сделаешь. Я не прошу тебя выбирать, а прошу не подвергать риску себя и ребенка.

Она сморгнула слезы. В голове заскулила волчица.

– Если ты умрёшь, я всё равно этого не переживу.

– Нет, переживёшь. Ты чертовски сильная и способна пройти через что угодно.

Это заставляло его гордиться тем, что она у него есть. Впервые он был по-настоящему рад, что брачная связь установилась лишь частично, поскольку это означало, что у Тарин есть лучшая возможность пережить разрыв связи. Не то чтобы он планировал сегодня умереть, но вероятность есть всегда.

– Я должен идти.

Неохотно она выпустила его из захвата рук и ног.

– Я люблю тебя, пусть даже ты засранец, и ведёшь себя нечестно.

Он хохотнул, но этот звук не мог спрятать тот гнев, который он чувствовал на самого себя за то, что не мог сказать ей эти слова.

Зная, что творится у Трея в голове, она предостерегающе посмотрела на него.

– Мне не нужны слова, просто вернись.

– Я это и планирую.

Поцеловав ее в последний раз, он повернулся и увидел, что Грейс и Лидия обе плачут, прощаясь с собственными избранниками, в то врем как Кирк и Брок крепко обнимаются. Хотя Кэм, Ретт и Кирк не были стражами и лишь иногда работали охранниками на воротах, Трей не мог им позволить остаться не у дел. Он нуждался во всех волках, что мог собрать, в особенности потому, что Броку было нужно оставаться в тылу… стая хотела, чтобы с женщинами находился хотя бы один мужчина.

Данте высказал сомнения по поводу того, чтобы брать с ними Кирка, поскольку тот был одним из их подозреваемых, но почему-то Трей просто не видел в нем доносчика. Вскоре выяснится… если это Кирк, он присоединится к Даррилу, когда они доберутся до ворот.

Пока Данте, Тао, Маркус и Трик прощались с Тарин, подошла Грета и крепко обняла Трея.

– Всего доброго, сын. Порви ублюдка на части.

– Всегда такая кровожадная, – сказал он с улыбкой.

– Не волнуйся, я позабочусь, чтобы с ней всё было в порядке.

Всё ещё улыбаясь, он посмотрел на неё прищурив глаза.

– С каких это пор ты заботишься о благополучии Тарин?

– С тех самых, как услышала о её беременности. – В ответ на его недоверчивый взгляд она пожала плечами. – Ладно, она мне чуточку нравится. Тарин напоминает мне себя.

Когда он рассмеялся, Грета ударила его по руке.

– Правда. Она с характером.

– Ага, ей его не занимать. – Он бросил на Тарин последний взгляд… в нем было предупреждение делать так, как он попросил; напоминание о том, что она была слишком важна для него, чтобы ее потерять и прощание. Затем он взглянул на остальных.

– Все готовы?

Кивнув, Данте, Тао, Маркус, Трик, Ретт, Кэм и Кирк последовали за Треем из комнаты. Когда мужчины выходили из пещер и спускались по многочисленным ступенькам в горе, никто не произнес ни слова. Войдя в лес, Трей жестом подозвал Данте поближе.

– Тебе не нужно просить меня убедиться, что с ней все в порядке, если что-то с тобой случится, – тихо сказал Данте. – Но мы победим, Трей.

– Но если нет, если ты почувствуешь мою смерть по связи между членами стаи, ты покинешь битву и уйдешь в пещеры… ты заберешь Тарин туда, где до неё не доберется Даррил.

Данте с трудом сдержался.

– У тебя есть мое слово, хотя я не знаю, переживет ли она разрыв связи.

– Она выживет. Тарин способна пережить что угодно. К тому же, связь установилась лишь частично. И еще одно… я бы солгал, если бы сказал, что надеюсь, она свяжется с кем-то еще, чтобы не оставаться одной; я слишком большой ублюдок для такого благородства, но, если она так поступит, позаботься, чтобы ребенок узнал, кем был его отец. – Удовлетворенный кивком Данте, Трей больше ничего не говорил, пока они продвигались через лес. Внутри Трея расхаживал волк, возбужденный от циркулировавшего в организме адреналина. Волк не хотел уходить от Тарин, но он и впрямь понимал, что поблизости угроза, и эту угрозу надо истребить.

Странно думать о том, что всего несколько месяцев назад для Трея важнее всего были стая, территория и их защита. Он бы никогда не подумал, что что-то способно быть важнее этого, никогда не ожидал, что кто-то станет для него важен. Теперь он дрался за другое: свою подругу, своего не рождённого ребенка, их будущее. Бля, эта женщина перевернула его жизнь с ног на голову, вывернула его, черт возьми, наизнанку, и все же, он бы не хотел, чтобы получилось как-то иначе.

Его удивляло, что до того, как она вошла в его жизнь, он считал себя довольным. На самом деле, он не знал значение этого слова. С Тарин он доволен. Она делает его более стабильным и счастливым так, как ничто и никто никогда прежде. Он не желает потерять свое счастье, отказывается его терять. Данте оказался прав: они выиграют битву, поскольку любой иной исход неприемлем.

Наконец лес поредел, и они вышли на очищенный от деревьев и кустарника участок земли, пройдя по которому оказались в двадцати футах от основных ворот. Несмотря на то, что Райан уже точно ему сказал, сколько волков привел с собой Даррил, Трея все же потрясло устрашающее зрелище, которое они производили. Если бы он был достаточно нормальным и адекватно реагировал на страх, то, возможно, у него возникло бы искушение остановить бой до его начала. Не для того, чтобы спасти себя, но чтобы спасти других, которые могли пострадать. Вскоре он выяснит, хорошо, или плохо, что он не нормальный.

На кромке леса собрались Ник и ряд мужчин из его стаи, включая его Бету, Джона и телохранителя Дерена. Трей узнал их из-за недавнего визита. Недалеко от них находился Лэнс с несколькими волками из своей стаи, включая своего телохранителя, Зака, и своих двух стражей – Перри и Оскара. Они кивнули ему из уважения, а затем продолжили бросать сердитые взгляды на Даррила и его последователей.

Волки-оборотни – их было приблизительно пятьдесят, которые пришли, чтобы поддержать Трея, все собрались недалеко от будки охраны. Было видно, что им не особо хочется здесь находиться. Трей догадался: союзники не ожидали, что его настолько превзойдут численно и им впрямь придется оказать поддержку.

Он гордо прошествовал к воротам с Данте и Тао защищающими его с двух сторон. Трей сделал ничего не выражающее лицо так же, как когда-то поступал ребенком, когда отец и дядя решали его помучить ради собственного развлечения – его стойкость вечно доводила их до белого каления. Трей остановился, когда подошел и встал прямо там, где на противоположной стороне ворот находился Даррил. Его волк зарычал в голове, смело встретив запах этого мужчины и начал выбираться на поверхность, желая добраться до него.

Даррил выглядел невероятно самодовольным и ухмыльнулся ему.

– Время вышло. Трей, тебе и впрямь следовало взять и уступить мне в самом начале. Вот что я тебе скажу: даю последнюю возможность мне сдаться, поскольку ты мой племянник и все такое.

Трей не смог удержаться, и его губы изогнулись в улыбке, тем более, что Данте и Тао посмеивались.

– Сдаться? Моя подруга права, ты и впрямь живешь в Стране грёз и фантазий.

– Не собираешься же ты на самом деле принять мой вызов.

– Почему это?

– Посмотри вокруг себя. – Он показал на своих многочисленных сторонников. – Сорок против ста семидесяти. Думаю, не ошибусь, если скажу, что тебя превзошли числом.

– Если это так сильно тебя беспокоит, давай устроим битву один на один. Уладим это, как Альфа с Альфой.

Страх Даррила не отразился на его лице, но его было слышно по голосу.

– Я так не думаю, Трей… мы оба знаем, что твоя стража нападет на меня, после того, как я тебя убью. У них совсем нет чести.

В ответ на оскорбление Данте и Тао зарычали и одарили Даррила взглядами, которые обещали, что он за это заплатит. Однако Даррил предназначался Трею.