Тени Архонта

Глава 10

Гессим умчался из «Приюта мадам Тифини» засветло, прихватив с собой почти всех ребят, каких привез. Двух он гонцами отправил к Ллейду и в Цитадель Гесс прямо среди ночи. Еще двух пришлось раздеть и облачить в какие-то балахоны да плащи — что нашлось у мадам Тифини по закромам. На гномов у Гессима в гарнизоне ничего не нашлось, а Жал отказался переодеваться, заявив, что ему и так хорошо. Привезти для Дея и Жала дополнительную форму из гарнизона Гессиму было проще, но на случай доноса — Данан с остальными выследили бы с легкостью. А так — какие вопросы? Пришли солдатики, натешились в волю, упились до беспамятства да потащились назад, едва ли ни в чем мать родила. Хорошо хоть, шлюхи, добрый народ, какие-то плащи выделили, дабы те могли срам прикрыть. Ох, и перепадет парням от командира Таламрина, как в гарнизон воротятся…

Слуги в борделе наводили порядок — не с утра, почти в полдень, шлюхи кое-как выползали из комнат, собирали по гостиной немногочисленные предметы одежды. Все, кроме одной — Лавельда вместе с мадам Тифини стояли по двум сторонам от Данан в комнате хозяйки и явно пытались сделать все, чтобы на Данан было страшно смотреть.

Спутников чародейки привели сюда на завтрак. Борво тащился едва-едва — у него ломило спину, и с каждым шагом он все более картинно хватался за поясницу. Хольфстенн над этим от души ржал — в голос, в усы, в бороду. Жал косился, в изгибе его губ читалась ехидца. Дей поддерживал Борво почти братским жестом, когда тот совсем уж выл от натуги переставлять ноги, но едва завидел Данан, врос в пол и друга едва не выронил.

— Ваш брат бы меня убил, — сетовала мадам Тифини, наблюдая в зеркале плоды своих трудов.

— Какой из? — с истеричным смешком спросила Данан, точно также таращась в зеркало.

— Любой, — не своим голосом шепнула Лавельда.

— Еще и волосы остригла! — проворчала Тифини. — В прошлый раз, миледи вы были…

Мадам еще вспоминала что-то про прошлый визит Данан с братьями, и её копну. Данан встретилась глазами в отражении с глазами Дея. Тот стоял, открыв рот, и Жал, не сдержавшись, дал ему оплеуху.

— Хватит таращиться!

Глаза Данан Лавельда засурьмила особенно густо. Ярко накрасила рот. Зачесала на сторону распушенные волосы. Надела длиннющие серьги, браслеты на голые руки. Натянула платье — вызывающе красное, без рукавов, с вырезом ниже грудей, так что вот-вот хотя бы одна, да выпрыгнет, и еще на ноге разрез такой, что от его начала до промежности — так, ладонью провести.

— Она не поедет в этом! — Дей сорвался первым. — Тебе было мало?! Что ты творишь?! — он не знал, что именно хотел спросить от возмущения, перебирал все подряд, дергая Данан за плечи туда-сюда. — Мы как будем отбиваться…

— Да ладно тебе, блондинчик, — пропел Хольфстенн. — Мне вот даже нравится такой наряд. Я если вот так встану, вот так вот, — гном, одновременно отодвигая Дея, пристроился впритирку с Данан, — мне почти все и видно, — взглядом указал ей на пах. — Ох, право, быть бы еще чуть пониже!

Данан вспыхнула, оттолкнула гнома обеими руками.

— Можно подумать, мне самой очень нравится!!!

— Не знаю насчет тебя, а мне — очень! — хохоча, не унимался Стенн.

— Тьфу! Борво, убери его! — попросил Дей. Борво не откликался. — Борво!

Дей обернулся через плечо, и понял, что на Борво нынче надежды — ноль. Тот таращился на Лавельду, красный, как обугленная на солнце лысина. Мялся, беззвучно двигал губами, словно хотел поздороваться, да слово не шло. Лавельда глядела снисходительно, и добродушно при этом хихикая.

— БОРВО! — гаркнул Дей. Этого не хватало!

— А… эп… Да? — заикаясь, кое-как заставил себя Борво оторваться взглядом от женщины, с которой развлекался всю ночь, пробуя такие вещи, до каких в жизни в своей деревне ни додумался бы.

Пока Хольфстенн ржал, Дей приводил Борво в чувство, Данан от стыда кусала губы, а Лавельда посмеивалась, Жал разглядывал Данан с жадностью прибитого к столбу на площади, который лишь первый день провисел под палящим солнцем и вдруг завидел в руках прохожего мех с водой. Он безотчетно мял руками сухие губы, потом словно вытер их и стремительно приблизился к женщинам.

— У вас есть плащ? Плотный и чтобы завязок побольше, — обратился к мадам. Та подтвердила: есть, конечно. Лавельда по кивку хозяйки юркнула за дверь, и Борво, наконец, вспомнил, как дышать и разговаривать.

— Ох, Небеса! Бо-Борво, старина, — обхохатывался Хольфстенн. — Глядя на тебя, я даже немного завидую! Что там у вас было-то?

— Лучше спросить: «Что, у тебя до этого ни разу не было, что ли?» — буркнул Жал.

Тифини пригласила всех за стол, где давно остыла еда. Ели в молчании, только Борво нет-нет, грозил поперхнуться. Но Хольфстенн — участливый коротышка! — без конца лупил увальня по спине, чтобы выбить еду или плечо, отчего несчастный Борво исправно вздрагивал и, хрюкая, до хрипоты кашлял. Хольфстенна это веселило почти до слез. Дей, однако, косился с подозрением — но больше по привычке, потому что львиную долю времени в последние недели он с подозрением косился на Жала и смотреть как-то иначе как будто разучился. А Данан, кажется, начала понимать, какого с ними было управляться Редгару в свое время: если их ночной разговор с братом удастся хоть немного приблизить к реальности, то, Святая Митриас, с кем ей придется свершать собственную часть?! С этими вот… идиотами?

Закутанная в плащ с головы до ног — Жал укутывал лично — Данан вышла из борделя средь бела дня. При ней были ворох сомнений и маленькая поясная сумка, вроде той, в которых прежде Данан хранила зелья, а теперь — несколько женских штук, чтобы сурьмить брови и вообще красить лицо. Лавельда постаралась, чтобы чародейка могла «поддерживать маскировку каждый день».

Следом за чародейкой из борделя вышел гном-наймит с верной секирой, неизменной кольчугой и всерьез отросшей неаккуратной бородой. Странно, что гном не прибрал её у местных девок, может, отпустить решил? Чуть позади Данан и Стенна шел Жал, который, помимо кинжалов да ножей, вооружился посохом, изображая боевого мага и спасая от разоблачения саму Тегану. Меч эльф неохотно отдал Борво (и теперь все время косился на здоровяка всякий раз, когда отрывал взгляд от чародейских бедер). Диармайд тащился слева от Жала, с бастардом, щитом и всегда готовой к общению хмурой миной.

«Так даже лучше», — думала Данан, поглядывая на мрачного лейтенанта через плечо. После вчерашнего разговора с Гессимом лучше держаться от Дея подальше.

Они миновали несколько деревень и небольших городов за пару дней и только в Умсаре встретили сопротивление на заставе. Пора было пополнить запас воды, передохнуть. Но, как они и ожидали, им не дали даже войти в город. Сочтя подозрительными, гарнизонные тут же окружили путников и кликнули старшего в смене. Мужчины перебрасывались краткими репликами, чаще и больше — взглядами, словно договариваясь, как будут пробиваться. В оконцовке переглянулись Стенн и Жал, и последний, мимолетно вздернув краешек рта, сделал едва уловимый поклон: всегда пожалуйста.

В ответ на требования главного немедленно разворошить сумки и рассказывать, что, куда, зачем, и какого черта с ними двое с границы Лейфенделя увязались, Жал только хмыкнул и медленно, чтобы не провоцировать вооруженных мечников и копейщиков потащил из-за пазухи печать Брайса Молдвинна. Повертел перед носом у гарнизонного.

— Знаешь, что это?

Начальник смены, капитан, кажется, поглядел недоверчиво — на печать, на эльфа, обратно.

— Эм… Печать дома Молдви… в смысле, знак лорда-регента, — отрапортовал начальник стражи безотчетно вымуштрованным тоном. Едва потянулся к перстню, Жал ловким движением пальце прибрал украшение и сунул во внутренний карман туники. То-то он не захотел переодеваться в одежду солдат из-под начала Гессима! Что, интересно, он еще прячет у себя по карманам?

Эльф наклонился к начальнику поближе, скалясь совсем широко, чтобы тот наверняка увидел заточенный клык. Нет, конечно, гарантий, что он знает, что это значит, нет, но все-таки — душевный тон всегда делает свое дело.

— Лорд-регент нанял меня, чтобы мне убрать оставшихся предателей-смотрителей, которые прячутся по всей стране.

— Убрать? — уточнил гарнизонный, отодвигаясь поневоле.

Действительно, как всякий убийца, Жал обладал удивительно отталкивающей аурой, и лишь фантастическим лицедейством превращался в задушевного собеседника, когда ему было нужно, осознала Данан.

— Ага. Ты ведь наверняка слышал об Эйтианских Гадюках?

Капитан заставы затряс головой:

— Вот нас регент и нанял. Насколько мне известно, несколько опальных смотрителей дезертировали из войска короля в последней битве и сейчас прячутся здесь.

— Здесь?! Да мы бы никогда…

— Тшш, — Жал оскалился так, что от лисьей хитрости в его лице хотелось щурится. — Это ведь Смотрители Пустоты. Думаешь, с ними так же легко сладить, как с обычными людьми? Они ведь сами наполовину монстры, поэтому регент и обратился в лучшую из гильдий убийц.

Начальник стражи шумно сглотнул. Данан поерзала, ощущая себя вдруг как никогда беспомощной: у нее же толком ни доспехов, ни оружия! Стоит и жмется к боку Диармайда, как сирота.

— Если мне понадобится помощь, я могу на вас рассчитывать?

Страж затряс головой с таким энтузиазмом, что Данан, косясь, стала ждать, когда та оторвется.

— Д-да, конечно!

— Вот и славно. Так мы пройдем?

Начальник смены их пропустил. Но стоило сделать шаг, его первый помощник, замерший прежде на последней ступеньке горжи, выбежал вперед и остановил путников.

— Скажи, что ты не украл эту печать, остроухий. И оглянись, прежде, чем соврать: гном, двое местных, видать тоже дезертиры, да баба. Не очень-то твоя компания тянет на Эйтианских Гадюк.

— Потому что они не из нас, — Жал продолжал скалиться. — Видишь ли, это подручные, проводники и отдых. Со стариной Стардом, — он приобнял гнома, на ходу сочинив имя, — я давно знаком, еще по заварушкам в Кадфаэле и по делам в Таз’Гароте, да, малый?

— Угу, — буркнул Холфьстенн, сглатывая все, что захотелось сказать о внезапной дружественности эльфа.

— Тех двух, — Жал качнул в голову Борво с Деем. Слава Вечному, они в шлемах, — так взял проводниками, пришлось на границе с озерниками вырубить стражу на заставе да приодеть, ну чтобы проще двигаться по стране. А что до бабы… Ну слушай, мы с малым из убийц, а не из кастратов. Кормить можно мало, а когда не спится вечером, самое оно. Хочешь, покажу? — предложил Жал совсем заманчиво. Помощник начальника караула, повел шеей, когда эльф твердой рукой подтащил Данан к себе и чуть раздвинул полы плаща. Так, что видна стала полуоткрытая грудь. Потом чуть потянул капюшон, и мелькнули алые губы.

«Убью» — прочел Жал в лице чародейки, когда встретился с ней глазами.

— Шлюхи не хмурятся, — процедил Жал сквозь стиснутые в искусственной ухмылке зубы и посильнее дернул за руку, мол, слушай хозяина!

Проглотив рык и все непотребные ругательства, которые женщина выучила за жизнь, она попробовала превозмочь себя. На ватных ногах шагнула вперед, чуть отодвинула полу плаща на уровне бедер, демонстрируя оголенную бордельным платьем ногу, да так разулыбалась, что Дей вздрогнул. Хотела, право, похабно, но вышло, будто вот-вот вывернет себе челюсть.