Любовь зла – полюбишь и мажора

Глава 11. По дороге в общагу

Настя

Машина, на которой теперь ездил Ярослав Дмитриевич, конечно, тоже была очень шикарной, по моим меркам. Иномарка, просторная, и такие комфортные кресла, что не хочется с них вставать и чувствуешь себя если не королевой, то как минимум принцессой.

– Да расслабься ты! – внимательно посмотрев на меня, сказал водитель. – Никто тебя тут не съест.

А я бы и рада, но, как ни стараюсь, не могу поверить в благие намерения сына мэра. Ну нереально это – чтобы он впечатлился моим альтруизмом! Вот если бы я у него на глазах бутылку текилы залпом выпила или станцевала стриптиз со шпагатом – другое дело. Мне кажется, что юноши вроде него чем-то подобным в девушках впечатляются, но никак не добротой или терпением. Однако, разумеется, нет смысла это с ним обсуждать: вряд ли он выскажет вслух свои истинные намерения.

– Я обязательно расслаблюсь, – лживо пообещала я. – Дайте мне время.

– Окей, – он широко улыбнулся, кажется, поверив, что это возможно.

Водил Ярослав Дмитриевич, конечно, ужасно. Разгонялся резко и тормозил, визжа шинами.

– Вы могли бы ехать поспокойнее? – не выдержала я.

– Да это самый спокойный стиль езды, на который способна эта малышка! Я вообще ей воли не даю, сдерживаю постоянно!

– В таком случае это последняя моя поездка на ней. Высадите меня, пожалуйста, я дальше на автобусе поеду. А то поседею раньше времени.

– Ну ты скучная! – фыркнул парень. – Ладно, сиди, я с ней договорюсь…

Он действительно постарался ехать аккуратнее. Всё равно разгонялся не к месту, а через пару секунд тормозил, но было уже не так страшно, и разрешенную скорость мы не превышали.

– Еду, как дед! – ухмыльнулся Ярослав Дмитриевич. – Кто бы из друзей увидел – не поверили бы.

– Я ведь не просила меня везти – это вы настояли…

– Да понял я, понял, Анастейша. К тебе на драной козе не подъедешь, а право за тобой поухаживать ещё нужно заслужить…

– Вы всё неправильно поняли!

– Нет? Так что, пойдёшь со мной на свидание? – его глаза азартно сверкнули.

Нет, я точно в последний раз еду с ним на его машине!

– А это тут причём?! Чем говорить глупости, лучше за дорогой следите!

– Ладно, извини, я неудачно пошутил. Я помню, что ты сказала о своих чувствах ко мне, точнее, об их отсутствии. Но – ты мне нравишься, говорю честно и открыто, без всяких подтекстов. Ты думаешь, наверное, что я только деньги способен ценить и внешний блеск, но – ценно то, что редко, а я таких самоотверженных девушек, как ты, вообще не встречал, и не потому что общаюсь с одними фотомоделями – это миф, который не соответствует действительности. Я в универе учусь – может, и нечасто на парах бываю, но на студенческих тусовках – регулярно. И там разные девушки бывают. Очень разные. Бывают и интересные, в плане каких-то мыслей или увлечений, но всё равно это всё – только о себе. Никто не считает себя обязанным помогать другим людям. Типа, каждый сам за себя, закон джунглей и всё такое.

Меня до глубины души удивила эта пространная речь. Неужели он в самом деле способен на подобные мысли и чувства? Да ну, бред, не может быть! Просто он не такой дурачок, каким кажется сначала – придумал это всё, чтобы… вот тут ступор. Не знаю, чтобы что. Взять с меня нечего. Единственное, что приходит в голову: он закусил на всю эту историю с публичным порицанием и исправительными работами в детдоме и решил так изощрённо мне отомстить: влюбить в себя, а потом жестоко бросить. Звучит бредово и так… по-киношному, но других вариантов нет. Хорошо, что я вне опасности: ни за что не западу на подобного эгоиста и бездельника, даже если он останется последним мужчиной на Земле.

– Спасибо, – скромно ответила я.

Спокойствие и вежливость – два самых непобедимых оружия на свете.

Ярослав Дмитриевич ухмыльнулся:

– Ответного комплимента мне не видать, да?

– Комплимента?

Вот наглец!

– Ну, что-нибудь в духе: "Я тоже не ожидала, что ты умеешь ценить такие вещи".

– Вы большой молодец, со всем справляетесь сами – даже с комплиментами себе.

– Язва! – воскликнул он восхищённо и засмеялся.

– Рада, что смогла вас повеселить.

– На самом деле, это не такая уж незначительная заслуга. Мало, кто мне язвит. В основном все льстят и подстраиваются.

– И вам это нравится.

– Почему ты так думаешь?

– Иначе вы бы это прекратили.

– Да как? Это же они…

– Очень просто! Объяснить на словах, а если не помогает, поссориться. Может быть, даже тряхнуть за грудки. Ну, друзей мужского пола, я имею в виду.

– Ты серьёзно?

– Конечно! Я бы не выдержала, если бы все мои друзья были неискренни со мной.

Ярослав Дмитриевич задумался на несколько секунд.

– Да, может быть, ты права. Ну, они не то чтобы врут в лицо, но заметно сглаживают – это бесит иногда…

Я понимающе покачала головой.

– Остановите здесь, пожалуйста.

– Почему? До общаги ещё два квартала.

– Не хочу, чтобы кто-то из знакомых увидел… Будут расспрашивать, распускать нелепые сплетни…

Ярослав Дмитриевич притормозил, но покачал головой:

– Блин, я не понимаю, ну хоть убей! Ну ладно, я сам тебе не нравлюсь, но прослыть моей девушкой – разве это не круто?

Глаза закатились сами собой:

– Я не тщеславна.

– Ты хочешь быть незаметной, – извратил он мои слова. – Боишься людей?

– Что за глупости!

Тоже мне, психолог выискался…

– Сама посмотри, только с детьми общаешься. А всех остальных избегаешь.

– Потрясающие выводы, для знакомства без году неделя!

– Смотри, злишься – верный знак, что я прав.

– А вы радуетесь, когда чужой человек вам диагнозы ставит без просьб с вашей стороны?

– Ладно, не обижайся, я просто хотел в гости напроситься…

– Поздно уже для гостей.

– Ага! Тогда я утром заеду!

Вот приставала… Типа, поймал. Сейчас я его осажу… Он ведь по-любому до обеда спит.

– Хорошо, приезжайте в семь. У меня в это время завтрак, а потом я на работу еду, к Вене.

– Замётано! – молодой человек скалился так счастливо, что у меня в животе похолодело: а вдруг и впрямь приедет?!

– Вообще-то я пошутила!

– Я понял. Но сказанного не воротишь.

– Вы же понимаете, что в 7 меня уже не будет?

– А то! Не волнуйся, папкины охранники тебя всю ночь караулить будут.

О, Боже! Идиот, маньяк, прилипала…

– Я… я… к подружке пойду ночевать! – на глаза навернулись дурацкие слёзы.

– Насть… – Ярослав Дмитриевич взял меня за руку – так мягко, бережно. – Да не бойся ты, конечно, я шучу… Какие, к чёрту, охранники? Думаешь, он мне командовать своими людьми позволяет?

Молодой человек говорил негромко, почти ласково, но мне от этого ещё сильнее хотелось бежать. Я высвободила руку и задёргала дверь – не открывается. Ярослав щёлкнул замками – и она поддалась. Я тут же попыталась выскочить наружу, но запуталась в ремне безопасности, и пока распутывалась, водитель тоже вышел. Обогнул машину, встал рядом, отрезая путь к бегству:

– Ты сердишься? Не сердись, пожалуйста. Я правда не хотел тебя пугать!

Мне бы ответить, сказать бы, что нет, не сержусь, и вообще, отстаньте от меня, но дурацкие слёзы встали комом в горле и мешали говорить. Я попыталась прорваться и уйти, но Ярослав вдруг обхватил меня своими большими руками – не грубо, а так, будто обнять хотел – и забормотал совсем уж просительным тоном:

– Ну прости, Насть! Я просто играл с тобой… согласен, дурацкая игра… я больше не буду, обещаю! И завтра не приду утром, и не буду ночью караулить. Увидимся в детдоме в три, как обычно, да?

Я кивнула, потому что дар речи не только не вернулся, но, кажется, сбежал ещё дальше от этих трепетных объятий. А мажору этому несносному и того было мало – он вдруг наклонился и чмокнул меня в щёку. Нахал! Я еле удержалась, чтобы не влепить ему пощёчину. Нет, грех был, пожалуй, маловат для пощёчины, хотя так тоже нельзя – без спроса… в общем, просто оттолкнула его и пошла прочь всё так же молча, совершенно растерянная и смущённая.