Графская дочь

2

А дальше все закрутилось и завертелось так, как только в сказках бывает. Биргит плакала и утверждала, что никакого товара она в долг не брала. Наоборот, отдала весь долг до последнего полумедяка. Господин Хенниг призывал в свидетели сына, что никаких денег ему Биргит не передавала. И в книге, на которую указала Биргит, и куда он якобы вписал выплату долга, никаких записей не нашлось. (Еще бы им там было найтись! Глупая гусыня, которую, к тому же, отвлекал разговорами Аксель, даже не потрудилась проверить, обмакнул ли господин Хенниг перо в чернильницу.)

В общем, скандал получился знатный. Дошло до того, что почтенный Хенниг стал прилюдно грозиться отвести девицу к судье и потребовать примерно наказать за воровство. Ведь, по всему выходило, голоса уважаемого торговца и его взрослого сына против одного голоса незамужней девицы.

Конечно, будь вдова из местных, господин Хенниг десять раз подумал бы, устраивать ли такой балаган. Потому что у любой, даже самой бедной, вдовы могут найтись родственники. Ведь одно дело – кормить два лишних рта, а совсем другое – набить морду зарвавшемуся простолюдину за оскорбление старинного рода. Но за пришлую вступиться было некому, в этом торговец был уверен.

- Не артачьтесь, дорогая. – Уговаривала расстроенную постоялицу старая Адельхайд. – Я вам, конечно, верю. Девочка ваша всю жизнь в моем доме – никогда сухой корки с кухни без спросу не взяла. Только не нам с вами с Хеннигами тягаться. Есть у меня немного на черный день, и за комнату попозже заплатите. Повинитесь перед соседом, простите, чтобы шум не поднимал. Может, получится деньгами откупиться. А то и так уже нехорошие сплетни ходят.

- Благодарю, уважаемая Адельхайд! – Вдова упрямо поджала губы. – А только и мы – не безродные.

- Ох, уж не на графа того проезжего вы надеетесь, голубушка? – Огорченно покачала головой старушка. – Что господам до наших бед? Шестнадцать лет не было от него ни слуху, ни духу. Теперь появился из ниоткуда, сунул в руки кошелек да и уехал. Кто его знает, когда он вспомнит о вас в следующий раз. И вспомнит ли?

- Вспомнит. – Уверенно ответила вдова. Но тут же не удержалась и вздохнула. – Неловко так получается. Не успели мы найтись, а уже свалили на Его Сиятельство свои беды. Никак я, уважаемая Адельхайд, господина Хеннига не пойму. Сколько лет бок о бок жили, бывало, что и правда об отсрочке просить приходилось. А тут такой шум поднял, и ведь не верю я ему, хоть убейте! Отдавала ему деньги моя Биргит!

- А что тут понимать, дорогая? – Старушка покачала головой. – Я давно уже заметила, как их Аксель на девочку смотрит. Грешным делом, даже сватовства ожидала. Радовалась даже, в такой семье Биргит будет, как за каменной стеной. А они, видно, иное удумали. Ведь как оно бывает, если долгом хорошо прижать…

- Да как они только подумать могли, что я допущу такое непотребство?! – Вдова возмутилась. Впрочем, по тому, как мелко задрожали ее исколотые иголками пальцы, почтенная Адельхайд поняла, что постоялица не на шутку испугалась.

- Тут, если подумать, - рассуждала старая Адельхайд, - ничего такого страшного и нет. Будет Биргит не первой, и не последней девицей, кто на службе у почтенного человека себе приданое заработает, а там, глядишь, и замуж за кого-попроще пойдет. Только поговорить с ней надо, чтобы не сильно артачилась. Если все равно деваться некуда, так лаской – оно всяко лучше будет.

- Не бывать такому! – Вдова хлопнула ладонью об стол. – Не допущу!

- Ну, может, еще и получится откупиться. Я – то наших, гильдейских, вступиться попрошу. Только кто бы вдову послушал. - Адельхайд покачала головой и украдкой утерла слезы. Рыцари! Все у них, не как у людей!

Маленький городок шумел. Слухи ходили один непонятнее другого. Конечно, не все верили внезапно ставшему таким обидчивым торговцу. Однако же, и за пришлую вдову заступаться не решались. Хенниги были старым и известным в городке купеческим родом. И зря дворяне думают, что для остальных ни происхождение, ни многочисленная родня значения не имеют.

И только мастер Лассе – не последний в гильдии кузнецов человек – открыто показал, на чьей он стороне. Вся улица видела, как его мать – почтенная вдова Марита – пришла к вдове-белошвейке с заказом.

- Совсем на старости лет ослепла! И пальцы уже еле гнутся. – Жаловалась она Адельхайд. – А Лассе у меня всем в отца уродился. Рубахи на плечах так и рвутся, не напасешься.

Вдовая лавочница сочувственно кивала, с хитрым прищуром отмечая, с каким неподдельным интересном разглядывала «слепая» Марита выставленную на полке парадную посуду. Попила чая со сливками, на фразский манер, дождалась мастерицу и, передав ей заказ, поспешила дальше по своим делам.

- Здравствуйте, почтенная Марита! – Приветствовала ее на улице госпожа Хенниг. У тут же, с обидой и некой долей мягкого укора добавила. – А что это вы к нам заходить перестали? Соседки судачат, что видели вас в лавке у Клопперов. А ведь еще ваш муж - покойный мастер – у нашего батюшки товары заказывал!

- Ах, не обижайтесь, дорогая госпожа Хенниг! – всплеснула руками вдова кузнеца. – Я ж теперь – бедная вдова, кто захочет, тот и обидит. Один сын мне – защитой. Он строго-настрого приказал, с почтенным Хеннигом без свидетелей не рассчитываться. А у вас, как назло, в лавке пусто было, ни одного покупателя… Вы уж не обижайтесь, голубушка, в другой раз…

Так, причитая о тяжкой вдовьей доле, Марита отправилась дальше, оставив жену торговца то краснеть, то бледнеть под любопытными взглядами соседей. То сочувственными, то насмешливыми, а то и вовсе – злорадными.

- Может хоть кто-нибудь объяснит мне, что за балаган вы устроили?! – Не выдержала госпожа Хенниг вечером, когда после ужина вся семья была в сборе. – Мне уже на улицу выйти стыдно! Почтенная Адельхайд со мной теперь только здоровается и прочь. Ничего не спросит, ничего не расскажет. Словно с прокаженной. Почтенная Марита, вдова мастера Ларса, вообще нас сегодня прилюдно мошенниками обозвала! Дескать, сын запретил ей в нашей лавке без свидетелей кошель доставать!

Скажите кто-нибудь, чего вы к этой вдове прицепились?! Сколько лет они у нас покупали и так, и в долг, и всегда честно рассчитывались. Это из-за Акселя, да? – Догадалась госпожа Хенниг, беспомощно глядя на мужа. – Ты так сурово с этой девочкой, потому что она Акселю нравится?

- Молчать! – Господин Хенниг не стал повышать на жену голос. Только приложил ладошкой по столу. Весомо так, от чего на столе жалобно звякнула посуда. – Не твоего бабьего ума дело. С чего старая Марита взбеленилась – это ясно. Сынок, видать, тоже виды на девку имел. Ну да фиг им! Еще какой-то кузнец мне на дороге не стоял.

Госпожа Хенниг ахнула и схватилась руками за щеки, начиная понимать, к чему клонит муж. Хорошо зная человека, за которым была замужем не первый десяток лет, она прекрасно понимала, что сейчас говорить с ним бесполезно. Если уж уперся, будет стоять на своем до последнего.

Было тоскливо от мысли, на что придется закрывать глаза в собственном доме. Жаль было девочку-соседку. Госпожа Хенниг понимала, что ее-то положение в доме останется при ней, а вот Биргит тут вряд ли ждет что-то хорошее. Стыдно было перед соседями, которые, наверняка, не упустят случая посудачить от души. И ладно бы, сами были святыми, но нет же. Доброе имя Хеннигов кинутся на все лады трепать те, кто и сам в иное время был бы не прочь…