Любовь зла – полюбишь и мажора

Глава 22. Необычное утро

Настя

Конечно, Тамара Владиславовна была не в восторге от моей просьбы о выходном посреди недели, но деваться ей некуда: она и так постоянно мучается чувством вины, что не может платить мне больше. Подкармливает борщами и подпаивает чаем с домашней выпечкой. Заочно. Сама она на работе постоянно, но Веня прекрасно исполняет роль радушного хозяина. Вскоре после нашего разговора с его мамой мне внезапно пришло сообщение с незнакомого номера:

"Посемк тв не придешб"

Я долго ломала голову, что бы это могло значить, но потом до меня наконец дошло: это Веня спрашивает, почему меня завтра не будет. Сильно удивилась: он никогда мне раньше не писал. Вообще не знала, что он это умеет, но плохое попадание по буквам говорило само за себя.

"Прости, у меня дела", – ответила я сразу.

Веня: "Этр твоц паренб"

Вопрос? Утверждение? О ком он говорит?..

Поразмыслив как следует, я поняла: Веня запомнил Ярослава, который был с нами в четверг, считает, что он мой парень, и спрашивает, с ним ли у меня дела.

Настя: "У меня нет парня, Веня. Ярослав – мой друг. Да, у нас дела, но это только один раз"

Веня: "Прсле завтра придешб"

Настя: "Да, обязательно"

Веня: "Спасибр"

Надо же! Мне и в голову не приходило, что он так привязан… Конечно, Тамара Владиславовна иногда утверждала что-то в этом роде, но я думала, это такой реверанс с её стороны. Чтобы мне было приятнее работать.

Как бы то ни было, на следующий день уже в полвосьмого утра мой телефон зазвонил. На экране высветился "Ярослав Дмитриевич". Я как раз чистила зубы. Пока прополоскала рот, пока вытерлась, пока дошла до комнаты – он уже был там.

– Яр! – растерянно замерла я на пороге. – Ты как тут оказался?

Мои соседки с любопытством повысовывали носы из-под одеял.

– Ты трубку не берёшь – я пришёл проверить, всё ли в порядке. Разбудить, если что: у нас же много дел сегодня…

Вот нахал…

– Как ты узнал номер комнаты?

Он с деланой скромностью пожал плечами:

– Личное обаяние порой творит чудеса.

Я хмыкнула: представляю, как он обаял нашего вахтёра Никитича, насквозь прокуренного "Беломором" 70-летнего деда…

– Я ещё позавтракать не успела…

– На это и был расчёт! Я сам тебя покормлю.

– Где? Как?

– Доверься мне.

Сердечко моё болезненно ударилось в грудь. Доверься..! Я уже почти… но страшно до жути, до мурашек в печёнках. Разве можно доверяться таким вот… мажорам?

Ярослав протянул мне руку, явно желая увести отсюда, но я ещё не успела собраться, поэтому попросила:

– Слушай, подожди меня, пожалуйста, на крыльце! Мне надо… переодеться.

И накраситься и причесаться… Да я вообще на нулевой стадии!

Ярослав скользнул взглядом по девчонкам, не слишком качественно изображающим крепкий сон, и кивнул:

– Окей. Но если через полчаса тебя не будет, я прорываюсь с боем и утаскиваю как есть.

Я закатила глаза. Господи, я ещё не сдалась, а он уже тиранию налаживает…

Как только молодой человек вышел из комнаты, я принялась судорожно перерывать свой скудный гардероб. Никогда мне ещё не было так обидно за его убожество…

– Насть, это кто? – вынырнула из-под одеяла Даша.

– Да так, парень…

– Твой? – уточнила Лена.

– Нет, конечно.

– Почему "конечно"? Ведёт себя вполне по-хозяйски…

– Это просто его стиль общения с окружающими.

– Так вы не встречаетесь?

– Да говорю же, нет!

– А сейчас куда он тебя… кормить?

– Понятия не имею. У нас просто дела сегодня, вместе. Мы… помогаем друг другу.

– Угу, спасаете от одиночества! – хихикнула Ленка.

– Мда, в таком обмундировании трудно кого-то спасти… – пробубнила Дашка, глядя, как я в третий раз с отчаянием осматриваю свои скромные платья. Их два. И оба Ярослав уже видел.

Ну и что? – спрашиваю я себя. Но взять себя в руки и надеть одно из них – не могу. Господи, как тошно!

Девчонки переглянулись и синхронно выскользнули из-под одеял. И принялись потрошить свои шкафы.

– Смотри, – говорит Дашка, слегка хмурясь в сомнениях. В её руках – нечто полупрозрачное и светло-жёлтое. – Размер у нас разный, но оно всё такое… на резинках. Может, пойдёт.

Кидает мне, я надеваю судорожно дрожащими руками. Капец! Я похожа на моток сладкой ваты на палочке. Платье совсем короткое и пышное: юбка, воланы по подолу, вороту и рукавам – всё торчит. Даша чуть полнее, на ней оно смотрится лучше.

– Неее, – блеет Ленка. – Вот это попробуй, – бросает мне своё.

Она, наоборот, ещё более тощая, чем я. Просто как щепка. Но платье это – стрейтч. На мне смотрится несколько порнографично. Да и знаю я такие: будет задираться при ходьбе, так что придётся постоянно одёргивать. Тоже откладываю.

Перемериваем ещё с десяток вещей, останавливаемся на Ленкином льняном комбезе с шортами. Сидит хорошо, подчёркивает достоинства, но не вываливает их на всеобщее обозрение.

Но время кончается! А я лохматая и бледная, как чистый лист. Девчонки бросаются красить и причёсывать меня, ахая и ругаясь. В конце концов, отходят, любуясь своей работой, и Дашка с апломбом заявляет:

– Ну если сегодня он не станет твоим парнем, то я не я!

– Даш… – лепечу осуждающе, заворожённо разглядывая себя в зеркало: какая хорошенькая, даже не верится!

– Это неважно! – поднимает она руки. – Дальше ты сама решишь, надо оно тебе или нет, но влюбится – точно.

– Разве это главное? – бормочу я, собирая рюкзачок. – Внешность…

– Для мужиков – да! – Ленка включает чайник и насыпает себе в кружку безобразное количество ложек кофе.

– А для баб – бабки! – подхватывает её цинизм Дашка. – Ну и чтоб зубы хорошо умел заговаривать…

– Да, зубы тоже важно, – соглашается Ленка, отпивая кофе и морщась. – Иногда так заговорят, что сама не заметила – уже в постели оказалась!

Они хихикают, а я в ужасе выскакиваю из комнаты. Что-то раньше они так не откровенничали при мне на эти темы. Потому что не видели меня с парнями! – понимаю. Но больше этого слышать не хочу.

Едва переступив порог, неожиданно утыкаюсь в знакомо пахнущую мужскую грудь. Ярослав ловит меня в объятия, чтобы смягчить удар, а потом очень нежно проводит пальцем по подбородку, приподнимая моё лицо к себе вверх. Я ещё под впечатлением от девчачьего трёпа, поэтому хмурюсь, а молодой человек неожиданно ласково шепчет:

– Не расстраивайся, малыш. Это их правда, а у тебя – своя, другая.

Заворожённо смотрю ему в глаза и не могу отвести своих.

– А у тебя какая?

– Раньше была как у них. Но твоя мне нравится больше.

Мы опять загипнотизированы друг другом, как тогда, после догонялок в парке. И нас опять выводят из этого опасного, но такого увлекательного состояния грубые внешние обстоятельства: распахивается дверь в нашу комнату, и оттуда выходит Дашка – в мини-пижаме, с полотенцем на плече и зубной щёткой в руке. Подмигивает мне многозначительно, а на Ярослава только стреляет взглядом. И удаляется в сторону уборных.

Молодой человек взял меня за руку и молча увёл из общаги.

– Но внешность всё-таки важна для тебя… – скорее вопросительно, чем утвердительно произнесла я, когда мы уже сели в машину.

Ярослав пожал плечами:

– Это просто рефлекс. Инстинкт. Попробуй бороться с инстинктами при помощи ума – тебя ждёт полное фиаско!

– Звучит как самооправдание.

– А тебе нравятся аутсайдеры, которых не принимают остальные? Которых бьют и притесняют, а они молчат в тряпочку… Даже если сами по себе они неплохие ребята, добрые и честные…

Я поёжилась, невольно вспоминая таких в своём классе в деревенской школе. Нет, не нравятся. Жаль – да, но симпатией там и не пахло.

– Это инстинкт, ничего личного.

– Что за инстинкт?

– Ну, выбор потенциального… кхм… отца будущих детей. Он должен быть признан в том обществе, где вы вращаетесь.

Это прозвучало с некоторым чувством превосходства. Я посмотрела на Ярослава оценивающе. Он сидел за рулём расслабленно, опираясь левым локтем на раму открытого окна, а вторую руку положив на подставку между сиденьями. Длинные бёдра с красиво прорисованными даже сквозь джинсовые шорты мышцами так же расслабленно смотрели в разные стороны, насколько позволяла ширина водительского сиденья. Да уж, этот парень явно уверен в себе и считает себя далеко не аутсайдером – скорее, наоборот.

– И ты готов променять всё это на шанс иметь свободу? – спросила я, следуя своей собственной цепочке мыслей.

– Что – это и почему только шанс? – не понял Ярослав.

– Своё место на вершине социума. И ты ведь понимаешь, что без денег настоящей свободы не получить, а заработать их – нетривиальная задача.

– Я ещё даже не начал, а ты уже записываешь меня в неудачники?

– Нет, просто…

– Считаешь, у меня не получится?

– Я не знаю. Понятия не имею, от чего зависит успех…

– Но тебе кажется, что остаться там, где я есть, будет лучше? Правильнее? Надёжнее?

– Нет. Я просто боюсь, что у тебя слишком мало опыта разочарований в жизни.

– Жалеть меня тоже не лучшая идея. Лучше вдохновляй.

– Как?

– Поддерживай. Хвали. Обнимай… ну хоть иногда!

– Ты со всеми друзьями обнимаешься?

– Не со всеми, но с близкими – да.

Я попыталась понять по лицу, что он врёт, но оно было совершенно невозмутимо.

– Даже с парнями?!

– До тебя у меня в друзьях были только парни. И да, мы иногда обнимаемся во время приветствия. Что тут такого? Конечно, это не такие объятия, как с девушкой…

– Ладно. Покажешь потом.

Откладывать в долгий ящик он не стал – припарковался на первом попавшемся подходящем месте, выскочил из машины, вытащил меня и сдавил в тисках что было сил. Прижал к себе буквально всем туловищем, я даже пряжку на ремне шорт животом ощутила.

– Вот так?! – сдавленно прошипела я. – Ты так своих друзей мужского пола обнимаешь?!

– Да нет… – прошептал он куда-то мне в волосы, обжигая горячим дыханием. – Ты же не мужского пола… Тебя гораздо приятнее… обнимать…

Я растерянно тонула в этом густом тёплом ощущении близости. Оно засасывало меня в какую-то пучину, из которой – я чувствовала это ясно – будет очень тяжело выбраться.

– Яр, тебе точно нужно это… – робко пробормотала я, судорожно и безуспешно пытаясь выплыть, – для вдохновения?

– Определённо! – выдохнул Ярослав и сжал мою хрупкую тушку ещё чуть крепче.

– Ну… тогда… ладно… – прошелестела я совсем еле слышно, так как воздуха в лёгких не осталось. Наверное, от этого и разум помутился. Ну какое "ладно"?! Может, ещё поцеловать его… в губы? Для вдохновения..!

Ярослав всем лицом погрузился в мои волосы, будто хотел ими захлебнуться, а одной рукой нырнул в распущенные локоны и принялся перебирать их пальцами.

Длилось это бесконечно, ибо совесть для моего подопечного – понятие незнакомое. Наконец он оторвался от меня с беспримерно счастливым и раскрасневшимся лицом и довольно заявил:

– Ну вот, теперь можно сказать, что мы нормально поздоровались…

– Ты считаешь, это нормально? – пробормотала я, не в силах посмотреть ему в глаза.

А Ярослава Дмитриевича ничем не смутить:

– Ну конечно! Ты молодая симпатичная девушка, от тебя очень приятно пахнет цветами или, там, фруктами – не знаю. Короче, на этой улице ни один представитель мужского пола не откажется тебя обнять! Но можно только мне – это так приятно…