Семь «Я» Семеновых

Макс недоверчиво взирал на сестру. Неужели она держит его за такого дурака?

— Что ж, — выдохнул он, — езжайте. А я дождусь твою драгоценную Викторию, и доставлю ее домой.

Ксюша кинула на брата косой, недоверчивый взгляд. Тот засмеялся.

— Не беспокойся, все будет хорошо.

— Вериться с трудом…

— Брось. Такую девушку, как Вика, лопатой не убьешь!

— Прекрати! Я не могу так, я должна….

— Ты хочешь, что бы я вернулся домой? Обратно, в эту обстановку?! — шутливо осведомился он, — Ну, спасибо, сестрица!

— А меня, значит не жалко?! — возмутилась Ксения, медленно понимая, что в битве с братом всегда проигрывала.

Кирилл молча наблюдающий за перепалкой, наконец, догадался, что этот мужчина, вероятно его сверстник, брат Натальи и Ксении.

Ксюша и Макс смолкли, глядя друг на друга.

— Ладно, — нехотя сдалась Ксюша, — Если Вика вернется злой, я тебя убью.

— Ей понравится, поверь мне! — засмеялся Макс, и проводил Ксению взглядом.

Кирилл услужливо открыл ей дверь своей авто. Девушка грациозно погрузилась в машину.

Взгляды мужчин скрестились. И неприкрытая неприязнь скользнула между ними. Максим ощущал нечто, проскальзывающее между его сестрой и этим неприятным типом. Но что их может связывать?

Поднялся ветер и закрутил редкий мусор на прогулочных аллеях. Кроны деревьев тяжело зашелестели.

Максим быстро перешел дорогу, и перекатил мотоцикл к лавочке, где несколько минут назад сидела Ксюша. Он понимал, что свидания, дело продолжительное, поэтому приготовился ждать долго. Он купил в ларьке газировке, не желая пить что-то более крепкое. Он реально надеялся сегодня разобраться с журналисткой, и либо сломать оборону, либо… нет, второго не дано. Она именно такая женщина, которая ему нужна.

После газировки были съеден большой пакет чипсов, и небольшой — сушеных бананов. Да, во время каникул между матчами Семенов предпочитал, есть всякую дрянь. Когда он принялся за пятую сигарету, показалась Виктория. Она медленно шла по аллее на встречу Максу, в своих обтягивающих джинсах, и белой кофточке в оборках на манер школьниц. Ветер трепал ее рыжие кудри, и в отблесках наступающей грозы она казалась нереальной…

При виде Максима Вика заметно напряглась. Она беспомощно огляделась по сторонам, и, не обнаружив, Ксении, взглянула на Максима. Ее взгляд больше не был столь уверенным, как прежде. Так же пропал этот победный блеск в ее глазах, который явно был виден, едва она появилась в начале аллеи.

Максим неторопливо гонял сигаретку из одного уголка рта в другой, пока Виктория приближалась. Сигарета перекочевала ровно три раза.

— Где Ксюша? — спокойно осведомилась Вика, стараясь выглядеть довольной.

— Как прошло свидание? — не удержался Макс.

— Ты в своем репертуаре, — хмыкнула девушка, и окинула быстрым взглядом мотоцикл Семенова, и склад упаковок на лавочке от съеденных им полуфабрикатов, — Вижу, Ксюша уехала давно, и оставила тебя вместо себя. Ты придумал?

Макс повел плечами.

— Я просто катался на своем мотоцикле. Вижу, стоит Ксюха, а к ней какой-то мужик пристает. Я, естественно, подошел. Оказалось, это был Наумов, который вроде как, заблудился. Вот Ксюха и поехала с ним, дорогу показать… только что-то мне не вериться, что он подошел к ней, исключительно из-за маршрута. Ты случайно не в курсе, что там у них?

Вика внимательно следила за его обаятельным лицом, и медленно понимала, что вся эта история очень похожа на правду.

— У них нет абсолютно ничего. Он преподает основной предмет на ее факультете, только и всего.

Максим промолчал. Неужели у него вид такого идиота?

Небо полыхнуло разрядом молнии, несколько секунд спустя, прогремел гром.

— Сейчас будет дождь, — сказал он.

— И мы будем стоять, и ждать, пока он начнется?

Едва Вика это произнесла, хлынул дождь. Он начался резко, и с такой неведомой силой, что все прогуливающиеся в парке в миг промокли с головы до ног. Не миновала эта участь и Вики с Максом.

Девушка, взвизгнув, кинулась к маленькой беседке, той самой, которую облюбовывала Ксюша.

Пока Вика добралась до неё, промокла насквозь, с волос вода текла сплошным потоком. Девушка отложила сумочку, и, скрутив волосы жгутом, выжала из них воду. В этот момент в беседку вошел Макс, вместе со своим мотоциклом. Его одежда тоже промокла. Джинсы потемнели, майка прилипла к телу, на черных, семеновских ресницах повисли прозрачные капельки.

Вика подняла завороженный взгляд, и остатки ее гордости и злости на Макса угрожающе затрещали по швам. Он был чертовски хорош собой, умен, уверен в себе, знаменит, богат, и плюс ко всему этому сказал сегодня утром заветное: «Мне нужна ты». Если бы он сейчас пошел в наступление, он бы наверняка, победил.

Но мужчина стоял рядом, их разделял мотоцикл, и смотрел на серые потоки воды, что лились с неба, стучали по деревянной крыше беседки, и казалось, наигрывали страстный ритм, живую музыку. Голос природы завораживал, аромат дождя кружил голову, промокшая одежда превращала их в простых, почти голых людей, против неожиданной стихии.

— Обожаю дождь, — выдохнула Вика, не сводя глаз с луж, что пузырились прямо у порога беседки.

— Я тоже, — отозвался Макс, — хотя иногда он бывает очень не кстати.

Вика посмотрела на Максима.

Тот улыбнулся ей, и, поставив мотоцикл на ножку, сел узкую на лавочку, что кольцевала беседку.

— Но, не сегодня, конечно.

Вика посмотрела на него взглядом, словно говоря: «Только не надо!».

Максим достал сигареты, которые не промокли в кармане куртки, что была привязана к багажнику мотоцикла на «всякий случай», под двумя яркими шлемами, и закурил.

— Сигарету? — предложил он.

— Я не курю, — отозвалась Вика, и тоже села на лавочку, в метре от Макса.

— Господи, да ты просто женщина моей мечты, — шутливо сказал он.

Вика хотела было возмущаться, но, заметив его улыбку, поняла, что это вовсе не издевка, и засмеялась в ответ.

— Да, ты не переживай, — вдруг начал он, выпустив клуб сизого сигаретного дыма изо рта, — я к занятым девушкам не пристаю. Раз ты любишь своего парня, значит,… кстати, кто он?

— Он студент. Учится на четвертом курсе нашего с Ксюхой ВУЗа.

— На кого?

— «Банковское дело».

— Хм, значит будущий банкир?

— Его отец банкир. Так что, вполне возможно…

— Чудная вырисовывается картина, — усмехнулся Макс, — вы поженитесь, ты забеременеешь, бросишь работу, забросишь карьеру. Он купит тебе роскошный дом на «Рублевке», и будет бегать по любовницам, а ты будешь посещать спортзалы и салоны красоты, а потом, вспомнив о том, что ты дипломированная журналистка, напишешь книгу о своей не легкой судьбе, и о неверном выборе…

— Ты намекаешь на то, что ты верный выбор? — усмехнулась Вика, почти беззлобно, — Помнится, твою модель ожидал подобная участь, да? Я много читаю, журналы, Интернет. Ты требовал от неё детей, а она выбрала карьеру. Почему ты теперь говоришь, что с тобой меня ждет нечто иное? Очень я в этом сомневаюсь…

— Этот разговор всего лишь предположения. Он пустой. Но я готов проверить его на практике. А ты?

Их глаза встретились. Она говорила «Да!», но думала: «Нет! И нет!». Никогда прежде Вика не замечала в себе подобной неоднозначности.

Виктория поднялась и подошла к краю беседки.

— Пока в мои планы не входят серьезные отношения, — соврала она. Когда она решила выйти замуж за Олега? Год? Два назад?

— В мои тоже не входило, до встречи с тобой, — тоже соврал он, ведь все знали, что Макс намерен жениться на Лиане.

Вика обернулась. Семенов уже стоял рядом. И заглянул в ее лицо.

— Ты врешь, — сказала она.

— Ты тоже, — отозвался он, и коснулся пальцами ее подбородка.

Виктория сама подалась навстречу его поцелую. И, наконец, их губы встретились. Их мокрые тела соприкоснулись, и сквозь одежду Макс ощутил теплоту ее тела. Он требовательно целовал ее, желая получить больше, чем она может дать. Максим понял, что не желает делить ее с кем-то еще, Виктория должна принадлежать только ему, целиком и полностью. Он погрузил руки в ее мокрые волосы, ощущая аромат ее духов, смоченный дождем, и сердце его судорожно заколотилось, когда ее руки несмело скользнули по его телу, ощупывая каждую мышцу на спине и груди.

Вика забыла обо всем. Был только дождь и он рядом, его губы, его руки. Больше не было Виктории Воробьевой, она полностью растворилась в этой паре соблазнителей. Она не ощущал своего тела, словно парила над землей и видела себя со стороны, наслаждаясь неведомыми до сих пор чувствами. С Олегом такого не было. А он ее тоже поцеловал сегодня. Тепло, приятно, но не более того, а ведь Вике казалось, что она его любит.

Максим обнял ее, и оторвался на секунду от ее губ. Вика взглянула в его глаза, продолжая прижиматься к нему, не убирая рук с его шеи, не отпуская темных прядей его волос, что теребила в руках. Семенова ощущал ее дыхание на своих губах, видел едва прикрытую страсть в ее глазах, и снова, словно мальчишка, принялся целовать ее, ныряя с головой в неожиданные и приятные чувства, чистые и нежные, и ему не хотелось, что бы этот поцелуй заканчивался, и не хотелось, что бы прекращался этот дождь.

Вика задрожала, то ли от сырой одежды, то ли от внезапно вспыхнувшего желания. И поняла, что все надо немедленно прекратить. Просто немедленно… но сил на это не было.

А Максим… Макс не мог поверить, не мог узнать себя. Он тридцатилетний мужчина, знаменитый спортсмен, и не менее знаменитый ловелас, стоит в какой-то беседке, и просто целуется с девушкой на десять лет его моложе и что самое невероятное, он не хочет торопиться, не хочет окончить все прямо здесь, в этой сырой беседке. А ведь как просто было бы подтолкнуть ее к той лавочке, и заставить позабыть обо всех принципах, и моралях, и подарить ей такое наслаждение, которое она будет помнить всегда. Отдаться без оглядки, бесстыдно, на виду у этого дождя и прозрачных пузырьков на лужах. Он мог это сделать, но не хотел. Он держал Вику в объятиях, как некое сокровище, готовый держать ее так всю жизнь. Он почувствовал ее дрожь, и медленно отстранился. Она недоуменно закачалась, на секунду потеряв равновесие.

— Ты совсем замерзла, — сказал он, и подал Вике куртку, ту самую, «на всякий случай».

Девушка приняла куртку, глядя на Макса расширенными, непонимающими глазами. Она хотела его. Сейчас и немедленно! Но Семенов достал сигареты, и, закурив одну, стал на край беседки.

Вика закуталась в его куртку, почувствовав едва уловимый аромат его одеколона, и подошла к Максу сзади, в надежде его обнять. Но сквозь мокрую майку ее внимание привлекла темная полоска на его спине.

— Макс?

Семенов оглянулся, заметив ее неожиданное недоумение.

— Откуда у тебя эти шрамы?

Максим посмотрел на Вику и тут же вспомнил свой недавний сон.

— Я получил ранение, когда служил.

— А где ты служил?

— В Чечне.

Виктория пораженно смотрела на Максима.

— Но ты ведь спортсмен.

— Одно другому не мешает.

— Ну, как же…

— Давай не будем об этом? С этим промежутком в моей жизни связаны не самые добрые воспоминания…

Вика вспомнила весь тот ужас из новостей. Отрезанные головы, пленники, мертвые семьи, самосуд, разрушенные города, и цинковые гробы…