Условия и Положения
- Автор: Лорен Ашер
- Жанр: Любовные романы
Читать книгу "Условия и Положения"
Глава 32
АЙРИС
Мы сидим молча всю обратную дорогу до дома. Я не знаю, что сказать, и Деклан стоит примерно в одном комментарии от того, чтобы трахнуть меня в машине мамы, поэтому я молчу.
Мой пульс достигает критического уровня к тому времени, когда он въезжает в гараж, и я задыхаюсь, когда он вытаскивает меня из машины и ведет прямо в дом.
Он двигается так быстро. В одно мгновение я моргаю, глядя на него, а в следующее меня прижимают к стене. Мой позвоночник покалывает от инерции.
— Скажи мне, чего ты хочешь. — Его безумное выражение лица делает что-то безумное с моими внутренностями.
Мое сердце глухо стучит в груди, пульс стучит с каждым ударом. Я теряю всякую способность говорить. То, как он смотрит на меня, стиснув челюсти и раздувая ноздри при каждом неровном вдохе, заставляет меня дрожать.
— Я не уверена. — Он со стоном отступает.
Я мгновенно скучаю по его теплу.
— Деклан… — Я протягиваю руку, чтобы дотронуться до него, но он хватает меня за запястья и удерживает их над головой.
— Ты еще не заслужила права прикасаться ко мне.
— Не заслужила? — Он проводит свободной рукой по моей шее, и все мое тело вспыхивает, как фейерверк.
— Я не боюсь претендовать на то, что принадлежит мне.
— Я больше не боюсь. — С меня хватит бегать туда-сюда. Неопределенность сводит меня с ума, и это несправедливо по отношению к нему. Он запланировал для меня свидание и притворился, что это фальшивка, только чтобы я пошла. Я не думаю, что кто-то когда-либо делал для меня что-то настолько милое.
— Тогда докажи это. — Он отпускает мои запястья.
— Strikhedonia. — Я, без сомнения, искажаю произношение, но, тем не менее, это, кажется, вызывает искреннюю улыбку у Деклана.
Я обхватываю рукой его шею сзади и притягиваю его губы к себе. По сравнению с нашим первым поцелуем Деклан позволяет мне взять инициативу в свои руки. Поначалу это только предположение. Ничего, кроме нескольких мягких прикосновений моих губ к его губам, каждое из которых становилось все более отчаянным с моей стороны. Он не делает ни малейшего движения, чтобы прикоснуться ко мне, и моя кожа зудит от прикосновения. Его молчаливый вызов доказать, как сильно я хочу его, играет в глубине моего сознания, когда я провожу кончиком языка по его нижней губе.
Я никогда не думала, что буду жаждать его прикосновений так сильно, как сейчас, и меня начинает раздражать, насколько сильно он контролирует ситуацию.
Он стонет, когда его ладонь находит мою шею сзади, удерживая меня на месте, пока он насилует мой рот. Я потираю ладонью его член. Его поцелуи становятся все более неконтролируемыми, когда я быстро расстегиваю его ремень и молнию. Наши языки переплетаются, заглушая его стон, когда я просовываю руку ему в штаны. Он втягивает воздух, когда я провожу пальцем по кончику его члена. Я провожу по бусинке возбуждения большим пальцем, прежде чем потереть ее кругами по его головке.
Он прикусывает мою нижнюю губу, вызывая металлический привкус во рту.
Я хихикаю про себя, убираю руку и отстраняюсь.
— И как? Это можно было считать доказательством?
Рука на моей шее напрягается, и его большой палец прижимается к моей пульсирующей точке. Его грудь поднимается и опускается с каждым неровным вдохом. Мурашки пробегают по моей коже, когда он открывает свои выпученные глаза и поворачивает их ко мне.
— Я не совсем уверен. — Мои губы приоткрываются.
— Ты так полон… — Я замолкаю, когда он перекидывает меня через плечо и несёт прежде, чем я успеваю убежать. — Ты издеваешься надо мной? Мы снова к этому возвращаемся? — Я колочу кулаками по его спине.
Он поворачивается к лестнице.
— Я хочу провести более тщательное наблюдение.
— Ты что, сошел с ума?
— Когда дело касается тебя, это никогда не было вопросом.
Я смеюсь, когда он несет меня вверх по миллиону ступенек.
— Ты знаешь, что я могу нормально ходить? — Остро спросила я.
— Это не значит, что я тебе позволю. — Я смеюсь.
— Почему бы и нет?
— Ты можешь сбежать.
— Нет!
— Будь моя воля, ты бы носила монитор на лодыжке, чтобы я всегда мог знать, где ты. — Мои глаза расширяются.
— Это просто ужасно.
— Расскажи мне об этом. Я уже изучил GPS-чипы для нашего ребенка.
— Часто думаешь о том, чтобы стать отцом? — Спрашиваю я дрожащим голосом.
— Больше, чем следовало бы.
Мысль о том, что он подумывает об отцовстве, пугает меня не так сильно, как следовало бы. Я знала, что это было, когда подписывала сделку, но это кажется таким контрастом по сравнению с человеком, которым нужно было манипулировать, чтобы получить общие права опеки.
Деклан, кажется, отвечает за меня, проходя мимо моей комнаты, не останавливаясь. Я цепляюсь за его рубашку потными ладонями, отчаянно нуждаясь в чем-нибудь, что могло бы опустить меня на землю, когда мы входим в его комнату.
Мой мир переворачивается с ног на голову, когда он бросает меня на кровать. Я издаю ох, когда моя спина врезается в матрас, и весь воздух выбивается из меня совсем по другой причине, чем когда меня швыряют. Деклан хватает меня за бедра и тянет к краю кровати. Материал моего платья скользит вверх, и подол скользит в опасной близости от нижнего белья.
Он останавливается и смотрит на меня так, что мне кажется, будто он разбирает меня на части, кусочек за кусочком.
— Давай сыграем в игру.
— Ты и твои чертовы игры. Клянусь, это похоже на то, как будто ты был лишен веселья в детстве.
Его губы дергаются, когда он скользит ладонями вверх по моим бедрам. Они дрожат под его прикосновением, и я прижимаю их друг к другу, чтобы скрыть дрожь.
— Тебе понравится этот. Обещаю. — Он быстро справляется с моими кроссовками и носками, и они стучат по ковру, как сорванные боевые доспехи.
Я приподнимаюсь на локтях.
— Каковы правила? — Его глаза наливаются кровью и становятся черными.
— Есть только одно.
— Это кажется легким. — Он цокает поднимая подол моего платья чуть выше. Мое дыхание становится более резким, и это, кажется, только поощряет его.
— Умоляй. — Я бросаю на него сердитый взгляд.
— Если ты ждешь, что я буду умолять о твоем члене, то у тебя есть еще кое-что.
Одна сторона его рта приподнимается в ухмылке.
— Кто сказал что-нибудь о моем члене?
— Тогда о чем именно ты хочешь, чтобы я умоляла…
Пальцы Деклана хватают края моих стрингов и тянут их вниз. Он не торопится, превращая снятие моей одежды в событие. Я едва могу выносить его затяжные прикосновения и горящие взгляды.
— Мне не нравится эта игра. — Стону я, с каждой секундой теряя терпение.
Он задирает мое платье выше и раздвигает мои бедра.
— Я уверен, что скоро смогу переубедить тебя.
Любой ответ, который я могла бы дать, пропадает, когда он прижимает ладонь к моей груди и толкает меня назад. Он падает на колени и притягивает меня к себе.
Нужно много усилий, чтобы вытащить меня за край. Особенно учитывая, как он на меня смотрит. Это пугает меня так же сильно, как и очаровывает, и я танцую между ними, когда его пальцы раздвигают меня для него. Все мое тело гудит, когда его язык высовывается наружу, дразня меня. Я выгибаю спину в ответ, и мои бедра сжимают его голову между ними. Его смешок заставляет мой клитор вибрировать. Мои пальцы вцепляются в одеяло, когда он разрушает мою способность думать о чем-либо, кроме его языка, погружающегося в меня.
Не думаю, что когда-либо в жизни я был так возбуждена. Все в нем чувственно, от того, как его ногти впиваются в мои бедра, когда он дразнит меня, до того, как он стонет, когда я вздыхаю. Все потеряно в тот момент, когда он просовывает палец внутрь меня. Его губы обхватывают мой клитор, посасывая до боли. Он останавливается каждый раз, когда я приближаюсь к своему пику. Я проклинаю его в той же фразе, что и хвалю, и это, кажется, только заставляет его вытягивать все наружу.
Ни один мужчина никогда не заставлял меня чувствовать себя такой съеденной. Я хочу, чтобы он прекратил причинять мне боль так же сильно, как я хочу, чтобы он никогда не прекращал трахать меня.
Я почти срываюсь и умоляю его закончить то, что он начал, но я держусь. Если он ожидает, что я сломаюсь, то у него есть еще кое-что. Я заставлю его работать так же усердно, чтобы доказать свою правоту.
Я не уступлю ради него. Ни в зале заседаний, ни в спальне.
Деклан энергично принимает мой вызов. Мой чувствительный клитор болит, моля о пощаде, которую Деклан не даст. Я в полном беспорядке бьюсь о простыни. Деклан взламывает код моего тела, как ядерную бомбу, и одно слово приносит мне ключи от рая.
— Пожалуйста. — Мои щеки влажные от слез, о которых я и не подозревала.
Его смешок посылает еще одну волну возбуждения через меня.
— Ты хорошо сопротивлялась. Ты будешь вознаграждена за это.
Я стону, когда он просовывает второй палец внутрь, сгибая два, чтобы они скользили по моей точке G. То, как он сосет мой клитор в сочетании с пыткой его пальцев, толкает меня с края.
Мое тело содрогается, когда Деклан продолжает трахать меня своим языком. Он играет моим телом, как своим любимым инструментом, растягивая мой оргазм как можно дольше. Я жду, что он остановится, когда я спущусь, но его движение становится только более отчаянными.
Мой голос хриплый, когда я выкрикиваю его имя, и это, кажется, сводит его с ума. Его пальцы сжимают мою задницу, когда он тянет меня вперед, вводя свой язык в меня, как я хочу, чтобы это сделал его член. Я хватаюсь за его волосы и выдергиваю пряди. Он стонет, прижимая большой палец к моему набухшему клитору. То, как он кружит вокруг плоти, заставляет меня карабкаться вверх, пока я не гоняюсь за своим вторым оргазмом, как падающая звезда.
Деклан оставляет мой клитор и притягивает меня в свои объятия. Он поглощает мои крики, когда его рот прижимается к моему, вытягивая из меня еще один дрожащий вдох. Мои губы приоткрываются и он проводит своим языком по моему, заставляя меня почувствовать, как сильно я хочу его. Его пальцы сжимают мою шею сзади, а большой палец поглаживает точку быстрого пульса.
Его поцелуй становится менее неистовым, когда я спускаюсь с высоты. Он переходит от наказания к извинению, и легкий след его языка по моей нижней губе становится моей гибелью.
У меня кружится голова, как от кайфа, с которого мне еще предстоит спуститься.
— Ты уверен, что ты не девственник? — Он шлепает меня по киске.
— Что ты сказала? — Я задыхаюсь.
— Я шучу!
— То, что я давно ни с кем не был, еще не значит, что я забыл, как всё устроено.