Проводники Света

Пролог

Было зябко и влажно, Костя весь продрог, ютясь в утлой лодчонке посреди тихой, спокойной речки. Ни вёсел, ни ветра, только гладкая чёрная вода вокруг, а над головой — холодное звёздное небо. Он поёжился и запихнул руки под мышки, стараясь согреться, как вдруг услышал в тумане на берегу шёпот. Лодку медленно повлекло в ту сторону, Костя ощутил в груди горячий толчок и, глянув в тёмную глубину реки, увидел, как его отражение изменилось, скользнув к мелководью золотой рыбой — нет, не рыбой, каракатицей! Туман разошёлся, открывая двух мужиков. Тихо переговариваясь, они топтались у самой воды, один держал тёмно-бордовую тонкую книжицу размером с ладонь, а рука второго вытягивалась, словно телескопическая антенна, стремясь добраться до…

«Смартфона!» — Костя открыл глаза и обнаружил, что его обворовывают бомжи: один, буйно заросший седыми лохмами, ковырялся в кармане куртки, а второй, в грязной, натянутой на самые брови шапке, уже вытащил паспорт.

Из центра Костиного светака выстрелило золотое щупальце и пронзило выцветшую и драную, как старая тряпка, светотень Шапника — тот дико завопил, заглушая хруст костей и шлепок паспорта о землю, потом захрипел и, упав на колени, пополз прочь, придерживая изувеченную руку. Костин светак тем временем выпустил ещё одно щупальце.

«Беги!» — хотел выдавить парень Лохматому, но вышло только мычание: оказывается, он ещё не проснулся! Один сон в другом, как матрёшки…

Пока ещё целый бомж бросился к приятелю, не забыв, однако, прихватить украденный смартфон, что, конечно же, было самой большой ошибкой в его не слишком долгой жизни. Но парализованный сном Костя не мог ничего сделать и лишь с ужасом наблюдал, что творит золотая каракатица. Творит быстро и по собственному усмотрению.

Когда парень проснулся по-настоящему, на земле лежали два трупа.

Шапник скрючился на боку, поджав колени и обхватив левую руку правой, — лицо и трава вокруг залиты кровью. Его подельник распластался чуть дальше, ничком, но при этом его светло-голубые, будто выцветшие, глаза удивлённо глядели в небо. Свёрнутую шею скрывали густые лохмы, так что казалось, он просто смотрит, откуда вдруг начал накрапывать этот противный, меленький, частый дождик.

Костя подобрал с земли паспорт со смартфоном и, быстро распихав их по карманам, двинулся прочь.

— Дело дрянь, Кос, дело дрянь!.. — бормотал парень себе под нос, оглядываясь кругом: в ранний рассветный час этот дальний уголок огромного парка был совершенно пустынным. Повезло, что никто ничего не видел, — иначе свидетелей могла ожидать та же участь, что и Лохматого с Шапником.

Дождик усилился, Костя надвинул на глаза капюшон и поспешил прочь: подальше от мёртвых тел, из парка и из города… жаль только, не от каракатицы… или кто она есть там на самом деле…

Ладно, не важно, хоть горшком назови, а суть одна: тварь!

И от этой твари ему не убежать, пробовал… он провёл по груди: никакого шрама под рубашкой, конечно же, не осталось: всё теперь заживает так быстро! Очень быстро… хоп! — и нет никаких следов! Только горячее биение под кожей.

И это не сердце.