Поломанный

Глава 10 — Алекс

Я поехал домой готовиться и дожидаться вечера. Зайдя в квартиру и усевшись на диван, почувствовал, что мои силы на исходе — энергетики уже не помогали. Я вспомнил про картинку, нарисованную по совету Коли. Она лежала в кармане пиджака. Развернув клочок бумаги, я попытался создать связь между цветком внутри меня и этим деревом — хотел узнать, возможно ли это в принципе — мои попытки оказались тщетны. Тогда я лёг и вынул из груди растение. Оно было ещё ярче, чем прежде и буквально сияло жизнью. Я связал это с Эли и моим эмоциональным возбуждением. Эли — так она позволила её называть. Я долго смотрел на цветок, восхищаясь его красотой и сам не заметил, как уснул.

Проснувшись, я обнаружил, что цветок парит надо мной. Его никто не забрал, меня никто не убил, и при этом я прекрасно выспался и чувствовал себя вполне здоровым.

— Так, может быть, это чудовище растворилось навсегда и исчезло? Я снова могу начать жить как прежде? — такие вопросы крутились у меня в голове.

Вот только было одно «но» — жить как прежде я не мог. Моя личность, к сожалению, или, к счастью, уже не была на это способна. Не могу сказать, что я стал лучше, но во мне определенно многое поменялось. Те вещи, которые меня забавляли и радовали теперь вызывали отвращение. Я снова начал обретать те качества, от которых столько лет избавлялся. Я начал очеловечиваться. Меня это пугало и одновременно радовало.

Для достижения целей порой мало одного рвения и самоотдачи. Иногда мне приходилось переступать через себя и свои принципы. Точнее эти принципы даже не были моими, скорее, общепринятыми. Что стоит оболгать человека? По большому счёту ничего, главное, чтобы ложь была максимально правдоподобна, а для этого нужно всё тщательно продумать и подготовить. Но как же спокойно спать по ночам, когда ради карьерного скачка опозорил своего коллегу и подставил его перед работодателем? Никак, если внутри работают общепринятые моральные принципы. А если их нет? Если все они стёрты к чёртовой матери, вырезаны как раковая опухоль? Тогда провернуть что бы то ни было не составит никакого труда. Так и вышло с моим бывшим коллегой Максимом, с которым мы работали в одной крупной около государственной конторе. Мы неплохо общались — не как друзья, но как коллеги. Он работал значительно дольше меня и после ухода в отставку руководителя должен был занять его место. А я бы продолжил быть обычным юрисконсультом, что меня категорически не устраивало. Ему, как преемнику, доверили одно очень важное дело. Признаться, он блестяще подготовил исковое заявление и собрал всю необходимую доказательную базу.

Отправка и доставка документов в судебные органы также было частью моих полномочий. И в тот раз отвезти все документы Максима в суд тоже предстояло мне. Все ушли по домам, а я заканчивал свою работу, разгребая тонны хозяйственных договоров. Тогда-то мне и пришла идея подпортить Максу репутацию. Я отредактировал исковое заявление, сделав его глупым и бездарным. Подделать подпись также не составило большого труда. Наутро всю эту красоту я отвез в краевой арбитраж, где сдал весь пакет документов.

Я знал, что с утра у без трёх минут начальника два или три заседания, и, как минимум, до обеда его ждать не стоит. Вооружившись бумагой с проставленным входящим номером, я пошел прямиком к руководителю отдела и во всех красках презентовал «гениальное» исковое заявление, написанное якобы моим коллегой.

Дело в том, что его работу уже давно никто не перепроверял. Высшее начальство ему доверяло, да и сам он считал свою репутацию безупречной. Однако, я успел пустить парочку грязных слушков в курилке, рассказав их кому надо. Утечка информации была обеспечена. Посчитав, что и этого будет недостаточно, я закрепил легенду про серого кардинала в лице Максима и сообщил, что он уже давно ждёт отставки нынешнего руководителя. Более того, я в красках рассказал будто слышал его разговор с руководством фирмы ответчика о вознаграждении за правильный исход дела. Слушать отмазки и выдумки предателя никто не стал, и Максим со свистом вылетел с работы, поспешно написав заявление об увольнении. А я через полгода уже был исполняющим обязанности руководителя юридического отдела, а ещё через три месяца потерял приставку и.о.

Что стало с Максимом — не знаю, но с ним я больше не пересекался ни в арбитраже, ни в судах общей юрисдикции, ни где-либо ещё. Это было начало моего восхождения, самая его простая и безобидная часть.