Девятый день

* * *

Валера ощутил под ногами твёрдый асфальт, осторожно вдохнул местный воздух с нотками выхлопных газов и зажмурился от нахлынувших городских звуков типа сирен спецмашин или визга тормозов.

— Любуешься… — сказала Алина и прокашлялась. — Ох, не привыкла столько молчать. Ну, как тебе в городе?

— Здесь… не лес, — резюмировал он.

— Не поспоришь… Мой дом, вон, недалеко.

Девушка показала на одну из множества панельных многоэтажек, которые стояли тут и там. На некоторых стены были жёлтого или красного цвета. Раньше, как замечал Валера, превалировали серый и мутно-бежевый, сейчас стало поярче, поразнообразнее. Где-то на домах помимо бессмысленных граффити в виде слов на иностранном языке были красивые портреты и пейзажи.

И — снова бросалось в глаза — множество людей вокруг, которые решили выйти на улицу в воскресный вечер: мамаши с колясками, собравшиеся в стайки и трещавшие без умолку, как воробьи; молодёжь в цветастых одеждах — точь-в-точь павлины; странные компании, состоявшие из парней и девушек в невзрачной тёмной одежде и солнцезащитных очках, которые собрались у машин с затонированными стеклами и слушали громкую музыку, пробиравшую до нутра — словно вороньё слетелось.

Солнце медленно опускалось за горизонт. Тени от редких деревьев тянулись по тротуарам. В этом плане город изменился не в лучшую сторону: единственной зеленью стали газоны, на которые без зазрения совести заезжали автомобилисты, а вдоль дорог стояли старые уродливые тополя.

Валера заметил, что невольно стал объектом внимательного изучения. Проходившие мимо люди косились на него: кто с любопытством, кто с удивлением. Некоторые, отойдя на приличное расстояние, живо обсуждали незнакомца и даже как будто посмеивались.

Мужчина понимал, что выглядит чужеродно на общем фоне. Дело не только в слегка старомодном костюме, но и в густой бороде — её попросту не было ни у кого в пределах видимости.

— Нам сюда.

Они подошли к нужному дому, но подъезды были с другой стороны. Алина показала, где обходить, рукой, которая слегка подрагивала.

— Как себя чувствуешь? — спросил Валера, пристально посмотрев девушке в глаза.

Алина пожала плечами. На лице не дрогнул ни единый мускул, а взгляд оставался безучастным.

— Знаешь… как будто всё приснилось. Да, обычный сон. У меня так часто бывает. Бодрствую полдня, затем прилягу от скуки на часик. А когда просыпаюсь, кажется, будто те полдня — часть сна. Было оно или не было?.. В машине, когда ехали, приснилось, что нахожусь в электричке с Антоном и братьями. Потом что ручей странный нашла. Ты тоже в этом сне был. Я как раз пошла тебя искать, и тут…

Девушка тяжело сглотнула и опустила голову.

Они обошли дом и попали во двор. Людей там было значительно меньше — в основном, дети, которые играли на детской площадке, состоявшей из погнутых качелей, пустых клумб и песочницы без песка. На газоне вокруг площадки в несколько рядов стояли машины. Около них стояла молодёжь с пивными бутылками в руках.

Алина кивком указала на подъезд. Дверь охранял домофон.

— Это типа телефона, — начала объяснять девушка, — но звонить можно только в квартиру этого подъезда…

— Я знаю, — ответил Валера. — Тут нужен ключ.

Алина впервые за несколько часов улыбнулась. Устало, вымученно, но хоть как-то.

— Ключи — фигня. Не буду же я их целыми днями таскать: связка тяжеленная, а я хрупкая.

«Как же, хрупкая, — мысленно отметил Валера. — Не всякая выдержит то, что навалилось на тебя за последние несколько часов».

— Поэтому, — продолжила она, — сделаем кое-какие манипуляции.

Алина посмотрела по сторонам, будто задумала преступление, и нажала пятернёй на домофон. Тот заверещал, написал что-то на цифровой панели, но дверь открыл.

Узкий тёмный подъезд навис над Валерой: блекло-зелёные стены, выбитые лампочки и корявые ряды мутно-синих почтовых ящиков — от всего этого кровь застывала в жилах. Из углов тянуло аммиаком.

Поехали на маленьком лифте, стены которого были расписаны маркерами всех цветов. Оставалось только удивляться, насколько хорошо местные разбираются в анатомии, филологии и риторике.

Вышли на пятом этаже. Алина показала на чёрную металлическую дверь с небольшим глазком. И хлопнула себя по лбу.

— Блин! Ключи тоже в рюкзаке остались! Но, по-моему, у соседки есть запасная связка.

Она потянулась к дверному звонку, но вдруг замерла.

— Погоди-ка. Тут открыто. Не заметила…

Валера потянул на себя дверь. На небольшой площадке полтора на полтора метра умещались три велосипеда, санки, две пары лыж и куча обуви. Дальше вели ещё две двери. Алина указала на приоткрытую.

— Может, соседка? — шёпотом предположила Алина.

— Чем не вариант, — так же шёпотом ответил Валера. — Оставайся тут. Если что — сразу беги. И кричи, если сил хватит.

Мужчина медленно открыл дверь. В квартире было темно. Занавешено?

Валере показалось, что внутри кто-то шуршит.

Он на носочках пробрался в прихожую, на стене напротив висела картина с изображением моря. Рядом с ней закрытая дверь. Слева были две двери — ванная и туалет. Где-то там, наверное, и кухня. Коридор уходил вправо и заворачивал к другой комнате. Валера решил сначала проверить там.

Он крепко сжал портфель и сделал несколько осторожных шагов вправо. В голову пришла запоздалая мысль достать содержимое портфеля… но вроде бы явных следов взлома нет. Всё-таки соседка?..

Однако надо сохранять бдительность. Обогнув угол, мужчина оказался в небольшой гостиной. Обстановка простая: диван у стены, рядом с ним шкаф. Напротив книжный стеллаж и плоская чёрная картина в том месте, где обычно стоят телевизоры. Рядом гладильная доска и тонкая шведская стенка с вешалками на ней.

Надежда на благоприятный исход таяла на глазах: шкаф был открыт, стеллаж тоже, куча вешалок висела у стенки. Кофты и свитера в одной куче с нижним бельём. Всё-таки кто-то тут побывал.

Валера сделал шаг вперёд, но пол предательски скрипнул. В этот же момент сзади послышался шорох, а в окне отразилось лицо. Мужчина попытался повернуться, но в спину что-то уткнулось. Щелчок, скрежет, и по телу прошла волна боли, заставляя все мышцы сокращаться. Валера согнулся и упал вперёд, задев головой твёрдый подлокотник. На заднем фоне раздался крик Алины.