Подводная лодка (The Boat)

***

На лодку опустился покой, подчеркиваемый шумом вентиляторов. Единственным раздражителем были случайные обрывки песни и гул голосов, когда кто-либо открывал дверь в носовой отсек. Я встал и прошел в нос лодки.

«Бурное веселье в цепном ящике», — сказал мне Крихбаум с со снисходительным кивком головы, когда я проходил через кают-компанию главных старшин. Свет в носовом отсеке был еще более тусклым, чем обычно.

«Что происходит?» — поинтересовался я.

«Веселье и игры», — угрюмо ответил Арио. Подвахта сидела на палубе плечом к плечу, скрестив ноги. Их замасленные рабочие куртки и рваные свитеры делали их похожими на хор разбойников из «Кармен», одетых в лохмотья из корзины театрального костюмера.

Лодка неожиданно накренилась. Кожаные куртки и штормовки на крючках повисли под углом к переборке и мы вынуждены были ухватиться за леера на койках, чтобы удержаться на ногах. Ужасные проклятия послышались из глубин отсека. Уставившись между голов и подвесных коек, я увидел голую фигуру, пошатывавшуюся в полумраке.

«Это Швалле», — объяснил Бенджамин, «Моет свое лилейно-белое тело. Он все время этим занимается, Лейтенант. Мы так полагаем, что он самому себе очень нравится».

С двух носовых коек и из одного гамака послышалось скорбное пение. Бенджамин стал изображать голосом орган, пару раз попробовал подстроиться к песне и наконец поймал мелодию.

Вдоль железной дороги Гамбург-Бремен
Еле тащилась больная от любви девица,
И когда подошел поезд из Фленсбурга,
Она легла на рельсы и зарыдала.
Машинист увидел, что она лежит на пути
И затормозил дрожащей рукой.
Паровоз не смог остановиться вовремя —
— Её голова покатилась в песок».

Остальные запели в свою очередь:

«Кто сильнее страшится потерять —
Сквалыга свои деньги
Или король Марокко свою корону?
Нет на свете прекраснее ощущений,
Чем трахать самую лучшую девку в городе!»

«Еще чаю, Малыш?» — спросил Бенджамин Цорнера, малорослого электрика.

«Спасибо».

Бенджамин наклонил массивный чайник. Ничего не произошло. Он продолжал наклонять, и неожиданно носик чайника изверг толстую струю чая. Хлеб, сосиски и консервированные сардины были залиты.

«О Господи», — произнес Факлер, «осталось всего лишь десять минут до вахты. Будь все это проклято — лишь только опустил на койку свою задницу, и сразу же время поднимать её снова. Да это просто издевательство, вот что это такое». Он покинул компанию, все еще ругаясь.

Швалле тоже застегнул ремень и отправился в корму. «Я ушел», — сказал он, исчезая в двери переборки.

«Передай рулевому мой пламенный привет!» — воскликнул вслед ему Бокштигель.