Тайна инженера Байкова

Это уже чересчур!

Они ушли, рассуждая о генераторе случайных чисел, Трубников вернулся к палатке, курил, смотрел им вслед. Потом погасил костер. Долго пересчитывал яркие крупные звезды, наслаждался тишиной. Впервые за долгое время на душе стало светло.

Он уже собирался уйти в палатку, когда увидел человека. Человек шел к нему. В гости никого не звал, спать собрался, скоро полночь. Да и уху уже всю скушали, угощать нечем. И все же он терпеливо ждал гостя. Гостем оказался Геннадий. Он был напряжен как струна, буквально дрожал от переполнявшего его гнева, чем весьма озадачил детектива. Только что расстались, все нормально было.

– Послушайте, рыбак, – начал громко чеканить слова Геннадий, – я ничего не имею против рыбаков и рыбалки, но если вы еще хоть раз… Если вы еще! Я вас! Я утоплю вас в реке Дон!

– Простите, – отступил на шаг Трубников, – но я ничего не понял. Вам не понравилась уха?

– Не стройте из себя идиота! Речь идет о Римме!

– У меня жена, дочь, сын и внуки, – вы что-то не так поняли. Мы просто беседовали все вместе.

– Беседовали! – передразнил его Гена, – не смейте прикасаться к ней!

– Клянусь!

– Не паясничайте! Я серьезно! Кто вы? Почему вы здесь? Почему она улыбалась вам? Мне она никогда так не улыбалась!

Гена сел на бревно, на котором недавно они все сидели у костра. Костер уже потух. Обхватил голову руками и раскачивался из стороны в сторону.

Трубников растерянно смотрел на его страдания, не знал, чем помочь. Осторожно присел рядом, достал сигарету, закурил.

– Вы не виноваты, – простонал Гена, – я виноват, что пришел к вам. Простите. Мы давно дружим, но она еще ни разу так не улыбалась мне, а вам… Почему? Я же имею высшее образование! Я не кандидат, не доктор, но я военный специалист! Работаю в «Заслоне» уже восемь лет! А вы рыбак в телогрейке и в резиновых сапогах, в мятых штанах! Но она улыбалась вам, а не мне. Я всегда при полном параде, даже здесь слежу за собой, костюм щеточкой чищу! А вы в мятых штанах и телогрейке! И она улыбается вам, а не мне. Почему? За что такой удар!

– Я полагаю, что длительная дружба не гарантирует появление любви, ухаживание не гарантирует. Духовная близость возникает или не возникает, почему? Я не могу объяснить.

Геннадий ушел, не попрощавшись, исчез в темноте, словно призрак. Трубников спрятался в палатку, достал спальный мешок. А когда укутался по самый подбородок, вспомнил, что забыл зашнуровать палатку. Вход открыт. Лень было вставать. Уснул.

Геннадий вернулся, но спать не хотелось. Пошел в кухню в поисках какой-нибудь еды. Погремел посудой. Валентина не проснулась, а Максим, который сегодня не ужинал, проснулся от шума и от голода. Они вместе поужинали. Гена рассказал ему о рыбаке в палатке на берегу реки. Максим побледнел, выслушав его, сразу ушел. Гена доел борщ, оставил пустую кастрюлю в раковине. Ушел спать.

Максим бежал по берегу к палатке, она хорошо была видна при лунном свете.

Трубников проснулся от сильного удара по голове. На лбу сразу появилась большая шишка. Быстро выскочить из спальника не удалось, получил еще несколько ударов. Наконец смог ответить. Скрутил нападавшего, уложил носом в земляной пол палатки.

– Еще один влюбленный? – пробормотал он, одной рукой держа нападавшего, другой потирая шишку на лбу.

– Я люблю свою жену, – закричал нападавший, – я смогу защитить ее от вас! И на вас управа найдется!

Трубников отпустил его, осветил фонарем лысый череп со шрамом.

– Я рыбак, – спокойно сказал детектив, – а вы кто?

– Никакой вы не рыбак! – сжал кулаки Максим, – я знаю, кто вы! Вот вам чертежи, – он показал неприличный жест из трех пальцев. Я сейчас убью вас, и пусть меня судят за убийство, но не за государственную измену!

– This is too much for me! – простонал детектив, потирая шишку на лбу, – я обыкновенный рыбак из Ростова-на-Дону. Я детектив. Вот и удостоверение есть, то есть лицензия. Хорошо, что захватил с собой. У меня тут уже до вас гости были, сотрудники ФСБ документы проверяли, просили уехать подальше. Недавно приходили Гена, Юра и Римма. А теперь вы пришли! Я хочу восстановить эмоциональное равновесие, побыть наедине с природой! Рядом дубовый лесок. Этот холм защищает меня от ветра. Рыба клюет!

– Я принял вас за шпиона.

– Уже полночь. По ночам надо спать, а не гоняться за шпионами. Так ведь можно и с ума сойти! Почему вам мерещатся шпионы? Есть основания?

Максим рассказал ему о сообщениях и угрозах. О том, что 25 марта, то есть сегодня утром должен произойти взрыв. Они все погибнут! И Максим не понимает, откуда придет беда? Засланных казачков нет. Все свои. Охрана на высшем уровне.

– На мой взгляд, если что и угрожает нашей стране, то не агенты ЦРУ, не шпионы, а пристрастие граждан к воровству. Мелкое воровство, крупное воровство загрязняют атмосферу, отравляют жизнь. До чего додумалась ваша комендант Валентина! Выносит мужу бензин в кастрюле!

Максим удивленно посмотрел на Трубникова, погладил шрам на лысом черепе.

– А потом она вам в этой кастрюле борщ варит. Вкусно?

– Я не ем, а глотаю. Некогда. Вам не показалось? Бензина-то у нас нет!

– Я в это время рядом стоял. Муж Валентины на грузовике работает. Он бензин из кастрюли в канистру при мне перелил. Кастрюлю жене вернул. А я к Валентине за хлебом. Она мне иногда хлеб продает. По хлебу соскучился. Я решил, что у вас на полигоне спрятана бочка бензина!

– Нашему двигателю бензин не нужен. Но есть гараж, там я мельком видел несколько машин. А есть ли там бензин? Как странно, Валентина и ворует!

– Я в этом ничего странного не вижу.

– Она очень строгая. Смотрит на нас свысока, кричит даже на Терентьева. Он вошел в гостиную, ноги о коврик не вытер. А она только что полы помыла. Она так кричала на него! Виктор Павлович теперь каждый раз ноги вытирает. Я тоже вытираю. На Римму орала, что она курит, пепел везде. А меня заставляет картошку чистить. Я чищу, я ее боюсь. Только бы не орала! И она бензин где-то нашла, ворует? Каждый день?

– Три последних дня ее муж не приезжал. Она выходила, уходила обратно, но без кастрюли. Не воровать она не может. Небось, спрятала где-то украденный бензин. Ветер. Много прошлогодней сухой травы. Поосторожнее! Если и грозит опасность, то от воровства. Когда ворует комендант Валентина, агенты ЦРУ могут отдыхать. Однако два часа ночи! Если я правильно понял, то за территорию полигона, вам выходить нельзя. Чем это вы меня по лбу? Очень больно!

– Простите. Я же думал, что вы за чертежами. Он сказал, что сам выйдет на связь, больше здесь никого нет, только вы. Камень на берегу подобрал. Простите.

Максим ушел. Трубников развел костер, подвесил на треноге банку с водой для кофе. Нашел уединенное место! Получил за эту ночь ментальную диарею и гематомы на теле. Перебраться на другой берег? Вернуться домой?

Он сидел на бревне, хотел кушать, но уху уже скушали гости, сухари тоже, осталось немного сала.