Мир без боли

Где-то в Тихом океане

Смирнов с трудом разлепил глаза, даром что помещение заливало яркое солнце. Легкий ветерок нагонял свежий воздух, в котором царил аромат моря, текилы и жареных креветок. Встать бы, прикрыть шторой эту чертову небесную лампочку, но… он попробовал пошевелить хоть чем—нибудь. Отправил запросы в спинной мозг, но ответа не получил.

– Доброе утро, – сказал знакомый голос.

Смирнов не ответил – язык отказался слушаться, а во рту пересохло. Он чувствовал, как воздух скребет по горлу плохо толченым стеклом.

«Воды… нужен глоток воды…»

– Не стоит переживать. Слабость, голод и жажда – это нормально.

Секунду назад он видел лишь потолок, но вдруг эту картину разрезала яркая вспышка фонарика.

– Так, зрение в норме. Сейчас разблокирую Вам язык и лицевые мышцы.

Смирнов услышал стук пальцев по экрану. Еще мгновение и он наконец смог хоть как-то подать голос.

– Вфо…ты…

Полость рта будто скорпионы жалили. Собеседник поднес к его губам трубку.

– Без резких движений, пейте маленькими глотками.

Смирнов почувствовал облегчение, рези в горле поутихли.

– Гхде я? – спросил он, когда смог говорить, не слишком превозмогая боль. – Ф—фто слуфилось?

Собеседник вздохнул.

– Вы, господин Смирнов, пробыли без сознания шесть суток. Мне пришлось повозиться, пока я извлекал из Вашей ноги взрывное устройство и выяснял, что бы все это могло значить. Ваш наниматель, должен признать, подошел к проблеме… с юмором.

Тот почувствовал, как сердце начинает отплясывать чечетку.

– Тимофей Сергеевич… Пфоймите… У меня…

– Очень длинный нос и жжение чуть ниже мозжечка, раз Вы оказались здесь. Даже мой секретарь не знает об этом месте. А значит Вы следили за мной от самого Пекина. Не сразу я сообразил в чем дело, снимаю перед Вами шляпу.

– Тимофей Сергеевич…

– Однако, особой подготовки у Вас нет, иначе Ваше сердце так бешено бы сейчас не колотилось. Значит, Вы свободный художник, которого наняли для «типичной» слежки, не сообщив деталей и подкинув сюрприз в виде бомбы. Какая мерзость. Одобряю метод. В свое время Вас назвали бы… Мм… Да, «пушечное мясо» подходит.

– Я не могу…

– Отличная бомба, кстати, раз ее не заметили в трех международных аэропортах. Значит, Добронравов наведывался в отдел военных разработок.

Голос на некоторое время исчез.

– Впрочем, на самом деле это неважно.

Перед глазами Смирнова был только потолок да обитые бамбуком стены слева и справа. Или, напротив, сделанные из бамбука. Он попытался пошевелить чем-то, кроме лица, но не смог. Направив глаза вверх, ко лбу, он почувствовал несколько маленьких металлических кругляшей, плотно сидящих на голове.

«Черт. Твою мать, твою мать.»

– Гораздо больше меня занимает вопрос, как же мне поступить с Вами?

– Пошшалуйста…

– Вы достаточно неудобный свидетель, Смирнов. По сути Вы преступник, которого я поймал в своем доме. Вас послал мой коллега-акционер, и это значит, что мне объявили войну. А что делают с преступниками в военное время?

– Тимофей Сергеефич…

– Кстати, какое сегодня число? Двадцать первое мая, вот совпадение!

Сердце Смирнова колотилось так, будто намеревалось вот—вот проломить грудную клетку.

– Сейчас без пяти минут шесть по Москве. Насколько я помню, кредитный отдел принимает платежи до восемнадцати ровно, так?

– Прошу Вас… Умоляю… – на глазах заблестели крошечные капельки слез.

– Сколько Вы уже не чувствовали почечных колик? Ах да, у меня же есть доступ к базе клиентов компании «Заслон». Я Ведь один из ее руководителей. Еще одно совпадение, ух ты! Дайте-ка взглянуть… – снова стук пальцев по экрану. – Операция проведена два года назад, а до погашения кредита за услуги врачей и почки – еще десять лет.

Смирнов, кажется, начал потеть, тщетно пытаясь двинуть хотя бы одной мышцей.

– Знаете, просрочить один платеж не страшно. Гораздо хуже будет, если просрочен, как в Вашем случае, третий.

Разум Смирнова налился туманом и ужасом. Он почувствовал, как пульсирует на виске вена. Каждый удар будто эхом разносился по черепу. Собеседник продолжил:

– У Вас пульс подскочил, какой сюрприз. Ваш работодатель – еще сюрприз – не исполнил условия сделки и не внес деньги. Вероятно, предполагал, что к этому моменту и Вы и я будем мертвы.

Смирнов не мог ни о чем думать. Его обездвижил и обезоружил страх, и страх же готовился поглотить его целиком. Силуэт человека, чей голос он слышит, маячил где-то неподалеку, но увидеть его было невозможно.

– Первые двое суток после просроченного третьего платежа Ваши почки все еще будут работать без какого-либо намека на проблемы. А вот на третьи сработает сигнализация – Вы будете ощущать дискомфорт. На пятые сигнализация напомнит, каково это, когда по мочеточнику идет камень. Минуты на три, не больше, не страшно и вполне терпимо. Но вот на шестые – у-у… Ваш организм сполна почувствует боль…

– Я умоляю Вас, Тимофей Сергеевич…

– Но кредитный отдел все же не варвары. Счетчик работает только по будням, а в выходные Вам ничего не грозит, – усмешка. – Жаль только, что сегодня вторник, а срок третьего платежа истек на прошлой неделе. Скоро мы узнаем наверняка, что Вас ждет – маленький камушек или отказ почек.

– Я ПРОШУ ВАС, НЕТ!!!

– Знаете, что у Вас на голове? «Заслон НМ-14», последняя модификация. Его создал Андрей Судьбин, как сканер, еще для обкатки первого поколения протезов. Ну, знаете, ловили сигналы мозга и центральной нервной системы к отсутствующим конечностям. Судьбин записал данные нескольких тысяч голов, а потом несколько раз прогнал через алгоритмы машинного обучения и пару нейросетей. Они в те годы были жуть как популярны. И в результате вышла расшифровка кодировки мозга. Когда он это понял, то, наверное, испытал ту же гамму чувств, что и Алан Тьюринг после взлома «Энигмы». «НМ-14» видит мозг насквозь. Перехватывает сигналы, бегущие по проводам в голове, обрабатывает, когда нужно – усиливает и отправляет дальше, по месту назначения. Незаменимая вещь при реабилитации после перелома спины. И инсульта. Помогает при Альцгеймере, Паркинсоне. Даже при аутизме. А еще есть особая функция, которая не дает командам пройти. Ловит их на середине пути, а дальше посылает вместо них белый шум. Так я заблокировал Ваш спинной мозг. Потом немного поиграл с тонкой настройкой и вуаля! У меня есть доступ к любой мышце Вашего тела. Хотите снова перестать шевелить языком?

Смирнов побледнел.

– Нет? Ну хорошо, как хотите. А знаете, Смирнов, в чем главный фокус? – голос потерял нотки насмешки и в одно мгновение стал стальным. – В том, что эта штука не избавляет Вас от боли. Осталось две минуты.

– ДА, ДА! Черт, да, меня нанял Добронравов!

– Минута пятьдесят пять.

Смирнов раскололся. Он выложил все. О бомбе в ноге он, конечно, представления не имел. Ему сказали, что там маяк, как страховка, на случай непредвиденных обстоятельств. Только активируй он его – взлетел бы на воздух, да так, что по кускам не соберешь.

– Это все, я клянусь! – выпалил вконец Смирнов. Он уже забыл, как буквально несколько минут назад горло было набито чем-то вроде глиняных черепков.

– Тридцать секунд.

– Боже, Тимофей Сергеевич, я не вру! Я правду Вам говорю, правду!

– Двадцать три.

– Господи, нет, прошу Вас, я не вру!

– Если он нас сейчас видит – предпочтет не вмешиваться. Пятнадцать.

Когда нет нужды, секунды несутся вперед с такой скоростью, что ничто уже их не догонит. Смирнов зажмурился и приготовился к удару. В его памяти все еще пульсировала агония отказа почек. В те далекие секунды два года назад он не видел выхода, и согласился на операцию, лишь бы разверзнувшийся чуть выше поясницы ад наконец прекратился. Лишь после всего он увидел сумасшедший счет, по которому ему придется платить несколько лет. Но, по крайней мере, он был жив.

Восемь.

«Пока что жив.»

Семь.

– Прошу Вас, пожалуйста…

Четыре.

Три.

И вдруг что-то слетело с его головы. Он рефлекторно сжался в клубок, и…

Ничего не произошло.

«Девять, десять, одиннадцать…»

Он открыл глаза. Разжал руки, локти и колени. Остановил взгляд на фигуре в дверном проеме. Мужчина средних лет, в легкой белой рубашке, смотрел на океан. Правая рука – металлическая, кажется, до самого плеча, а может и глубже. Один из новейших сплавов на основе титана. Солнечные блики так и бегали по комнате, стоило ему чуть пошевелиться.

Смирнов послал проверочные сигналы во все доступные мышцы своего тела. Получил утвердительный ответ. Схватил бутылку с водой, выкинул трубочку и осушил содержимое до последней капли.

И вдруг понял, что не чувствует никакой боли. Опасаясь худшего, он сделал первое, что пришло в голову – ущипнул себя кончиками ногтей за кожу на бедре. Было больно. Прикусил язык – больно.

Значит, он жив.

«Пока что жив.»

Потом провел глазами по ноге вниз – вдоль большой берцовой кости шел тонкий разрез и рубцы от свежих швов.

– Что Вы сделали со мной? – спросил он, немного уняв наконец дрожь и сердцебиение.

– Взял на работу, – ответил Тимофей Сергеевич. – В качестве аванса – погасил Ваш кредит. Полностью.

Смирнов отшатнулся.

– Э… – начал было он.

Мужчина повернулся и что-то бросил ему. Смирнов неуклюже поймал и осмотрел предмет – нечто, напоминающее гарнитуру-муху и аккумулятор вроде как от телефона.

– Это я извлек из Вашей ноги. И еще где-то полкилограмма циклотриметилентринитрамина в камуфляжной пленке. Тоже наша разработка, чисто для военных целей. Она и обманула рентгены в аэропортах. Говорил я, что ее выпуск надо прекратить, но воз и ныне там.

– То есть… Вы не гоните?

– Нет, – спокойно ответил Тимофей и протянул ему металлическую руку. В другой он держал «Заслон НМ-14», и металлические кругляши прибора сверкали фиолетовыми крапинками.

Смирнов глубоко вздохнул, помотал головой и скромно ответил на рукопожатие:

– Не знаю что сказать, Тимофей Сергеевич…

– Можно и без официоза, – предложил Тимофей. Потом он достал из ведерка со льдом бутылку шампанского, открыл, наполнил бокалы и протянул один из них Смирнову. – Расскажите мне все с самого начала. Особенно о том, как Вы вообще в это ввязались.

Они долго говорили. Обсуждали все, что Добронравов счел нужным сообщить Смирнову. Говорили спокойно и вдумчиво, как коллеги. Закончили к вечеру, когда солнце начало клониться к закату.

– Вы… – осторожно поинтересовался Смирнов, собираясь уходить, – Вы правда закрыли мой кредит?

– Документы об оплате я отправил на Вашу электронную почту. Ах да, – Тимофей достал из ящика стола пластиковый пакет, в котором лежали смартфон и электронный паспорт. – Это Ваше, а все прочие вещи в номере отеля. Билеты там же.

– Я… Не знаю, как Вас благодарить, – он потупил взгляд. – Вы мне, выходит, дважды жизнь спасли. Я, получается, чуть было Вас не убил, а Вы потратили на меня целое состояние.

Новый работодатель улыбнулся и устремил взор к океану:

– «Богатство Мории было не золоте и не в драгоценных камнях, а в мифриле.»2

– Что?

– «Властелин колец». Неужто не читали?