Важнее всего на свете

Десять минут уходят впустую. Следующую попытку Эрни предпринимает в «Данкин Донатс»[9] — и с тем же результатом. После чего начинает что-то соображать и следующий набег совершает на заправочную, где полно клиентов. По идее, тут больше шансов, что ящик кассового аппарата будет открыт.

В ящике лежат пятьсот тридцать баксов, если считать только крупные купюры, начиная от двадцаток и выше. Более мелкие Эрни оставляет в кассе, этим людям тоже надо что-то есть, а он в глубине души парень неплохой. За вычетом суммы, потраченной на покупку «самсонита», за день он собрал почти семь сотен. Неплохо. Очень даже неплохо.

Но на этот раз, когда он выходит из сортира, кассирша успевает обнаружить пропажу. Она видит, что выручка пропала, но не понимает, каким образом.

У Эрни чуть сердечный приступ не случился, когда кассирша стала угрожать, что запрет помещение заправочной, чтобы никто не вышел, и вызовет полицию.

Но везение не оставляет Эрни: у магазинных полок тусуется парочка чернокожих юнцов в майках чарльстонского футбольного клуба. Общество таково, каково оно есть, а это значит, что никто в этом городе не заподозрит в ограблении заправочной белого мужчину средних лет с расплывшейся фигурой, когда в наличии имеются два чернокожих паренька.

Эрни делает все, чтобы свалить из заправочной как можно быстрее. Пацаны не попадут в тюрьму. Никаких улик против них нет. Так Эрни успокаивает свою совесть, и он, в общем, прав. А еще он говорит себе, что нет особого смысла возиться с пассажирами и потому едет прямиком домой, откупоривает банку пива и ждет звонка Джанин.

Она даже не потрудилась позвонить, а заявилась прямиком к нему.

— Где тебя носило? — спрашивает она.

Хоть бы поздоровалась для приличия.

— Я работал, — с достоинством отвечает Эрни и показывает ей солидную пачку. — Денек сегодня выпал удачный.

И он рассказывает ей историю про парочку французских бизнесменов, которых подцепил в аэропорту, а они ни хрена не врубались в нашу систему чаевых и всучили ему по сто баксов каждый.

— Бред собачий, — обрывает его Джанин. — Твоя диспетчерша звонила мне, — продолжает супруга, — она пыталась как-то связаться с тобой. Говорит, какой-то паренек названивал каждые десять минут и спрашивал, не вернул ли кто-нибудь чемодан, который он забыл в машине вашего парка. Серебряный такой чемодан. Ничего не напоминает?

— Гм… ну, да, — произносит Эрни. — Типа того, что я тебе купил.

— В точности такой же, — сурово говорит Джанин. — И не пытайся меня заболтать.

Эрни и не пытается. Он просто достает из бумажника чек на покупку чемодана. Как удачно, что дата на чеке залита «Доктором Пеппером» и ее теперь не разобрать!

— Ты крутишь, — продолжает прокурорствовать Джанин. — Диспетчер сказала, что ты за весь день ни разу не позвонил, чтобы у нее отметиться. А теперь у тебя столько чаевых, что и в два дня не нахватать. Что происходит?

— Ничего, — отвечает Эрни.

Он, мол, целый день обслуживал направление к аэропорту, поэтому диспетчеру звонить не имело смысла.

Джанин ему не верит. Эрни пытается уговорить ее остаться на обед. Джанин не покупается.

— Ну чего ты? — уговаривает он. — Ты же обещала вернуться, когда у меня будут деньги.

— Не в деньгах дело, — говорит Джанин. — А в ответственности. Мне надоело в последнюю минуту хватать сверхурочную работу и выходить на дополнительные смены только потому, что вдруг выясняется: нам нечем платить по счетам. Спокойной ночи, Эрни.

— Спокойной… — бормочет он. Что еще он может сказать?