Интерферометр Z

– Что значит «не так, как обычно»? – нахмурился генерал.

– В этой области происходят те же явления, которые вы наблюдали при облучении лазерами мишеней, – Николай указал на приборы у дальней стены, – но только в трехмерном объеме и в макромасштабе… Понимаете, наш прибор изменяет изотропию пространства вокруг себя таким образом, что свет возле него может только дифрагировать и интерферировать, а говоря простым языком: огибать все материальные объекты, исчезать возле них и усиливаться между объектами, собираясь в световые «жгуты».

Инженер указал на те «молнии», что смутно подрагивали в глубине серо-черного «облака».

– Подождите! – полковник кивнул в центр «облака». – Получается, свет в этой штуке – он все-таки есть?

– Ну, конечно же, есть! – Николай был спокоен. – Закон сохранения энергии отменить невозможно!

– Универсальное правило! – кивнул академик.

– Только вы этот свет не увидите ни снаружи, ни изнутри этой «сферы». Снаружи – потому что внутри этой области он распространяется по замкнутым «кольцам» и просто не может покинуть ее. А внутри – потому что подобные «кольца-жгуты» постоянно отталкиваются от материальных объектов, в том числе – человека… – Николай указал генералу на тех, кто приехал с ним в микроавтобусе: – Ваши коллеги уже удостоверились в этом на собственном опыте. Внутри измененного нашим прибором пространства человек перестает видеть свет именно потому, что в глаза ему не попадают фотоны – электромагнитные волны постоянно дифрагируют вокруг человеческих глаз. Если же попробовать прикоснуться к световому «жгуту», то он, образно говоря, отодвинется от вас, вот и всё! Вы никогда до него не дотянетесь.

– Ну, а звук? – один из двоих мужчин в штатском напрягся. – Внутри этой штуки всё слышно, но словно «растянуто»!

– А это побочный эффект! – академик опять не сдержался. – Дело в том, что устройство меняет изотропию не только снаружи материальных объектов, но и внутри них. Однако внутри «плотных» тел изотропные свойства меняются на порядок слабее, чем в воздухе, поэтому в человеческом организме электромеханические процессы, основанные на передаче фотонов между соседними клетками, не прерываются. Наблюдается лишь некоторое ослабление этих процессов, которые, в частности, отражаются на слуховом восприятии звуков, хотя, как мы выяснили, в реальности звуковая волна распространяется в измененном пространстве практически без искажений! А, кроме того…

– Хорошо! – генерал, вновь напрягшись, прервал академика. – Сергей Леонидович, не скажу, что я понял всё или даже меньшую часть, но главное, как мне кажется, вы уже объяснили… Вы создали аппарат, «выключающий свет»?

– Приблизительно так!

– Но какая польза от этого нам? А конкретно – Министерству обороны страны? Кроме того, что этой штуковиной можно кого-нибудь «ослепить»!

Обведя взглядом группу военных, академик как будто замешкался.

– Мы уверены, что именно армии наш прибор и потребуется в первую очередь! – твердо выдохнул инженер.

– Поясните!

– Если усилить мощность прибора настолько, что создаваемая им зона анизотропии образует сферу радиусом с полкилометра, то подобный «купол» можно применять в спецоперациях – для обезвреживания террористов – или при ведении обычной, конвенциональной войны. Например, если накрыть им участок на фронте, то можно зачистить его от противника или взять его в плен без единого выстрела. Либо спокойно заминировать и уничтожить любые объекты или, наоборот, разминировать территорию. Да всё что угодно, чтобы выполнить боевую задачу! При этом противник не сможет оказать ни малейшего сопротивления!

– КАК?! – адъютант генерала покосился на «облако», мрачный взгляд его однозначно свидетельствовал: это серо-черное «нечто» его откровенно нервирует. – Ведь не только противник, но и наши солдаты ничего в нем не смогут увидеть!

– Вы правы, – Николай был спокоен. – Без специального оборудования это сделать нельзя!

– А, что, есть специальное оборудование? – генерал резко выпрямился.

Перед тем как ответить военным, инженер посмотрел на стоящего рядом с ним академика, как будто прося у него разрешения озвучить неудобную для того информацию.

– Наша группа ученых на протяжении полугода пыталась понять: есть ли способ хоть что-то увидеть в измененном прибором пространстве, но все теоретические выкладки показали, что ответ отрицателен, – пояснил академик. – Проблема дифракции света оказалась неразрешимой… И тогда мы решили обратиться в «ЗАСЛОН», чтобы наши коллеги попробовали разобраться с проблемой с инженерной или, так скажем, чисто с практической точки зрения.

– Первое правило нашей профессии: не можешь решить вопрос в лоб, найди обходной путь решения, – на губах Николая мелькнула улыбка. – Поняв, что обычными способами зрение в «облаке» человеку вернуть невозможно, мы решили пойти по-другому пути. И действительно кое-что сделали…

– Стойте! – один из двоих мужчин в штатском протянул руку к «облаку» с понимающим видом. – Я, по-моему, догадался… Обычные тепловизоры с инфракрасной подсветкой? Я прав?!

– Пальцем в небо, – инженер покачал головой…

11

Два года назад. Санкт-Петербург

На пару мгновений ярко-белые пятна заполнили всё пространство вокруг, заставив его ощутить неуверенность, но когда он включил Прототип, все размытые контуры обрели очертания – Захар вновь увидел предметы, которые начали отливать «серебристым» отливом и немного «мерцать». Он отчетливо разглядел Прототип, свое тело и даже лежащий смартфон на полу. Из последнего четко летели ритмичные звуки – они лишь слегка искажались, становясь чуть пониже, но этот эффект был привычен Захару.

На какую-то пару секунд он почувствовал легкое сожаление – активируя Прототип, он надеялся, что в работе смартфона появятся явные сбои, но пока тот работал нормально.

Невольно напрягшись, Захар огляделся по сторонам. Граница той «сферы», что создавал Прототип, тускловато «мерцала» свинцовым отливом, не позволяя увидеть аппаратуру у стен помещения. В этом не было ничего необычного. Неужели, он всё же ошибся?

Короткая мысль промелькнула в сознании, вызвав новый укол сожаления, но уже через миг он услышал, как громкая музыка неожиданно сбилась – смартфон начал словно «захлебываться», разбавляя знакомую музыку тресками.

Он восторженно замер.

А может, ниобиевый резонатор, перенастроивший синхронизацию фаз, вызвал новый эффект? Неужели прирост интенсивности поля пошел не мгновенным скачком, а по плавной дуге? Если так, то выходит…!

Резкий «визг» телефона оборвал его мысли – смартфон как-то яростно харкнул и почти моментально умолк, одновременно с этим «очки» перестали работать. Буквально за миг серебристые контуры Прототипа разбились на пиксели, а затем свет погас!

Ощутив звон в ушах, он почувствовал страшную боль во всем теле: затылок как будто взорвался, в кожу врезались «иглы», позвоночник «расплавился».

«Слишком сильная мощность?!» – мелькнуло в сознании. Пришли машинальный испуг и почти инстинктивное понимание, что выключить Прототип он уже не успеет.

«Нужно выйти из поля!..» – последняя мысль полыхнула огнем. Захар попытался рвануться к стене, только ноги уже почему-то не слушались.

Через миг он упал лицом вниз. В голове оглушительно «грохнуло», мир распался на части, окончательно погружаясь во тьму…

12

День Х. Вашингтон

Темнота продолжала наполнять помещение. Звучавшие в ней голоса «резонировали» и немного растягивались, обретая неестественно-гулкую «жесткость»; тем не менее, голос начальника службы охраны придавал Президенту уверенности:

– …Я думаю, лучше всего, господин Президент, попытаться добраться до Бункера6. Он полностью изолирован от внешнего мира, поэтому, что бы ни происходило снаружи, если мы доберемся туда и запрем его вход изнутри, мы сможем дождаться подмоги!

– Но спуститься туда можно только на лифте?! – нервно выдохнул Мэтти.

– Всё верно!

– А он щас работает?

– Мы легко это выясним!

– Как?

– Наши люди дойдут до него и на ощупь попробуют опустить его вниз. Если это сработает, они попытаются войти внутрь Бункера. Если двери не заблокированы электроникой, мы спустимся в Бункер все вместе и будем там ждать!

– Ждать чего?! – резкий голос ударил по нервам. – Мы словно слепые котята – не знаем вообще ничего! Что сейчас происходит? Почему мы ослепли? Вернется ли зрение? Если да, то когда? А вдруг темнота не исчезнет вообще?.. Господин Президент, я считаю, что прятаться в здании – глупо!

Президент, наконец, осознал, что слышит сейчас голос Руни; тем временем, Госсекретарь продолжал:

– Мое предложение: выйти из Белого дома и идти туда, где есть свет!

– Возражаю! – жестко выдохнул Джонсон. – Мы не знаем, куда идти! Если это устроил противник, это может быть крайне опасно! Возможно, он ждет, чтоб мы сами пришли к нему в руки!

– Но сидеть под землей – бесполезно! Никто не придет к нам на помощь, потому что у нас нету связи!

– Моя основная задача – обеспечить безопасность Президента! Вне Белого дома это сделать нельзя!

– Но мы даже не знаем, почему исчез свет и как долго мы будем «слепыми»! – Государственный секретарь говорил всё быстрее. – Поэтому…!

– Стоп! – резко выкрикнул Президент. – Успокоиться всем!..

13

Год назад. Дубна

Указав на стоящего рядом с ним академика, Николай пояснил:

– Сергей Леонидович уже объяснил вам и эту деталь, но вы, очевидно, не поняли. Сконструированный нами прибор изменяет не только изотропию пространства, он преобразует обычный свет в когерентные волны. Частоты всего электромагнитного излучения возле него усредняются, и это касается не только оптического диапазона, но и волн инфракрасного спектра, и ультракоротких – включая рентгеновские. Так что все они дифрагируют вокруг материальных объектов, включая и человека… Поэтому, нет! – инженер покачал головой. – Проблему со зрением в области с измененной изотропией мы решили при помощи звука.

– Не понял, – генерал машинально нахмурился. – Звука?

– Да, обычного звука.

Николай сделал знак ассистенту, стоявшему рядом со стендами с лазерами. Последний что-то взял со стола и двинулся к группе военных.

– Один из наших инженеров предложил очень простое, но изящное решение, – продолжал Николай. – В измененном прибором пространстве звуковые волны, в отличие от электромагнитных, распространяются практически так же, как и в нормальном: появляются лишь незначительные искажения в их колебаниях, но характер движения сохраняется прежним. При этом чем меньше длина звуковой волны, тем меньше она искажается, поэтому наш инженер предложил использовать в ультра-визорах ультразвук.

– В чем использовать? – машинально напрягся один из двоих мужчин в штатском.

В этот миг ассистент Николая подошел к нему с парой масок, похожих на водолазные – только сделаны они были из непрозрачного пластика. Инженер принял маски и показал их военным: