Завтра. Дети завтра. Яркий флаг завтра

* * *

Время от времени над Горой пролетали самолеты. При первых же звуках Группа пряталась – если это происходило ночью, сначала гасили огонь. Группа точно не знала, что такое самолет, но не боялась их. Прятались потому, что таков был один из запретов, которые оставили Старшие, а запреты Старших должны соблюдаться.

Дикар не больше других в Группе боялся самолетов – до недавнего дня, когда побывал в Далекой Земле, откуда прилетали самолеты.

Дикар уходил далеко и шел весь день – тенью скользил по полям и лесам, неслышной тенью, которую никто не видел; но сам он видел белых мужчин и женщин за оградой, усаженной острыми шипами; видел, как белых до крови били желтые люди. Он видел что-то высохшее и серое, свисающее с высокого столба на конце веревки, а тряпки, болтающиеся вокруг, сказали ему, что когда-то это был человек. Он видел белых мужчин и женщин, с худыми лицами и запавшими глазами, таких слабых, что они едва могли стоять; когда падали; их били люди в зеленом, люди с желтыми лицами.

В тот день Дикар видел много ужасного; он узнал, как жестоки те, кто правит Далекой Землей, казавшейся такой прекрасной и манящей с самого высокого дерева на Горе.

Это они летят в самолетах, и Дикар знал, что значило бы для Группы, если бы эти люди узнали, что Группа живет на Горе, и поэтому Дикар боялся, когда слышал рокот и самолет пролетал над головой. Но этот самолет скрыт от Дикара кроной дуба, и рев его постепенно стихает.

«Он улетел, – сказал себе Дикар, – как они всегда улетают…»

Но рев снова стал громче самолет возвращался, он теперь шел ниже и снова закрывал звезды. Белый свет сверкнул в небе, яркий белый свет, как солнце! Он начал опускаться, делая лес зеленым, заполняя поляну своей яркостью.

Ледяной ужас прошел по венам Дикара.

Это тоже из сна, белый свет, опускающийся с неба, шум, словно сотни палок стучат по сотне плетней, крики и грохот, крики детей, которые убегают из гибнущего города, грохот грузовиков, на которых они убегают. Грузовик, в котором был восьмилетний Дикар, и Мэрили, и все остальные дети, ставшие Группой, остановился на боковой, укрытой деревьями дороге. Двое Старших, застывшие от ужаса на сидениях в кабине грузовика…

Белый свет, спускающийся книзу, показал только пустую поляну и посеревшие от непогоды дома, возле которых не было жизни. Свет тускнел. Черный самолет снова поворачивал на свой курс, он больше не закрывал звезды, его самого закрывала пурпурно-черная Гора. Рев в небе превратился в жужжание чудовищной пчелы. Дикар краем ладони вытер со лба холодный пот.

С самолета, пролетевшего над высоким лесом и крутым обрывом, не увидели в своем белом свете никаких признаков жизни и улетели. Но почему они повернули назад? Зачем осветили поляну своим белым светом? Раньше самолеты всегда пролетали прямо над Горой.

Пчелиное жужжание в небе совсем стихло. Снова загудели насекомые. Дикар сложил ладони у рта и крикнул:

– Выходите! Выходите, где бы вы ни были!

Из дверей домов начали выходить люди. Дикар повернулся лицом к лесу.

– Выходи, Мэрили, – крикнул он в сведенные рупором ладони. – Мэ-э-эрили!

Его крик покатился по лесу и дошел до пещеры, в которой спряталась Мэрили с горящей веткой, от которой снова можно будет зажечь огонь; таково ее задание, когда ночью прилетает самолет.

– Мэ-э-эрили!

За Дикаром собралась Группа, но среди стволом не мелькал огонь ветки Мэрили.

– Мэ-э-эрили! – снова крикнул Дикар, посылая свой зов в шепчущую темноту леса. Лес вернул ему крик. «Мэ-э-эрили!» – гулко и насмешливо, и это был весь ответ на его призыв.