Мир охоты и крови

Пролог. Не понимаю, как оказался здесь я

Николас очень старался не отставать, но Рейна была беспощадна — тянула за собой так, словно от скорости зависели их жизни. Так оно, впрочем, и было, но Николас всё равно не считал действия своей сакри оправданными. Она-то земли даже не касалась, парила в нескольких сантиметрах с помощью магии, а вот Николас бежал на своих двоих без единого шанса на передышку.

Они уже совершили четыре прыжка через порталы, и Николас признался, что подустал. Просто бежать — не лучше, но в таком случае он хотя бы мог восполнить свою магию и привести её к балансу. Вечно крутящаяся рядом Рейна молча помогала, но при этом одним только острым взглядом напоминала, насколько он нерасторопный.

— Ну? — нетерпеливо выдала Рейна, обернувшись к нему.

— Да погоди же ты! — запыхаясь, ответил Николас. — Я только что перебросил нас через Атлантический, дай мне хотя бы пару минут!

— Расстояние было ничтожным, — жёстко напомнила Рейна. Должно быть, сотый раз за последние полчаса. Николас устал считать.

— Тебе легко говорить, — буркнул он себе под нос.

Рейна остановилась, развернулась и грозно нависла над ним. Но Николас, прекрасно зная, что отчитывать его не будут, пронёсся дальше — точнее, прямо сквозь силуэт Рейны, на секунду расплывшийся, словно призрак.

— У меня там что-то так болит, — жалобно протянул Николас, прижимая руку к груди.

Рейна материализовалась рядом, откинула тёмные волосы назад и ответила:

— Магия тянет тебя дальше, хочет, чтобы ты прибыл на место как можно скорее.

— Я стараюсь, правда. Но тут так много ориентиров, которые сбивают меня! В Америке всегда было много магов, фей и всех прочих?

— Их полно по всему миру, — фыркнула Рейна.

— Вот уж утешила…

Рейна повторила своё фирменное фырканье. Если бы Николас знал её всего ничего, он бы не заметил напряжённые нотки в голосе и настороженность в фиолетовых глазах.

Рейна, разумеется, переживала сильнее, чем показывала. И сильнее, чем Николас мог думать, потому что Рейна — та ещё темная лошадка. Даже спустя почти пять лет вместе она была похоже на холодную глыбу льда и почти никогда не поддавалась на провокации. Зато едва не каждую секунду провоцировала самого Николаса, заботилась о нём на свой манер и подкалывала, аргументируя это тем, что её сальватор просто не может быть скучным.

Николас — сальватор, но пользы миру от этого почти никакой. Притворяться сыном феи, а иногда даже вампиром, было намного проще. Выдать себя за обычного сигридца Николас не смог бы, а последним магом, на которого обратила свой взор сама богиня, была Марселин Гарсиа, а Николас уж точно не был похож на эту девушку. Приходилось скрывать свою магию и не трубить о ней на каждом углу, потому что Рейна запрещала. Она была гораздо сильнее и умнее, и Николас ей верил. Его сакри ни за что не стала бы его обманывать, да и вряд ли смогла бы — им обоим будет лучше, если о Николасе никто не будет знать.

Однако недавно что-то изменилось. Николас проснулся посреди ночи и сначала подумал, что его укрытие обнаружили. Но Рейна, всегда охранявшая его сон, указала на его потрёпанный рюкзак со скромным содержимым и сообщила, что у них появились дела. Какие — Николас спросить побоялся. В груди начал стягиваться узел, не предвещавший ничего хорошего, и юноше было попросту страшно.

Узел стягивался целую неделю, в течение которой Рейна постепенно вводила Николаса в курс дела, пока в один день нити магии не натянулись до предела.

А после лопнули.

— Готов? — спросила Рейна, нарушая тишину. Должно быть, прошло всего пару секунд, но Николас успел в мельчайших деталях вспомнить все события прошлой недели.

— Готов, — ответил Николас, качнув головой. В животе жалобно заурчало, но юноша притворился, будто этого и не было. — Направляй меня.

Когда он поднял руку, чтобы стянуть магию в одну точку, рука Рейны на секунду накрыла его ладонь. Фиолетовые пальцы даже не прошли сквозь его смуглые, что говорило о мгновенно окрепшей связи между ними. Николас увидел дрогнувшие очертания улицы, после чего она сменилась другой, тёмной и пустой.

— Просто прекрасно, — похвалила его Рейна, а на её лице мелькнула мрачная улыбка. — Двигайся дальше.

Теперь, когда они оказались в пределах нужного им города, перебрасывать себя из одной точки в другую стало значительно проще. Николасу даже не нужно было формировать подобие портала, которое поглотит его целиком, достаточно только нитей магии, протянувшихся от узла внутри него.

— Мы опаздываем, — осадила его Рейна, стоило Николасу вернуть съехавшую лямку рюкзака на место.

Он позволил себе нахмуриться, но Рейна этого уже не заметила. Переброс случился через долю секунды. Николас посмотрел на сакри и невинно похлопал глазами.

— Ракс, — выдохнула Рейна, поворачиваясь к дому. — Мы потеряли след.

Николас тоже это почувствовал, но ошибка была не их. След исчез в то же мгновение, когда юноша применил магию. Должно быть, у них даже шанса не было столкнуться с тем, кто им нужен, но Рейна всё же считала, что они обязаны попытаться.

— Что теперь? — жалобно спросил Николас и подошёл поближе к сакри. — Будем искать убежище?

— Проверим дом, вдруг осталось что-то.

— Магия была совершенна, — тихо возразил Николас. — Не уверен, что без Времени Третьего мы что-то найдём.

Рейна обернулась к нему резко, будто хотела отчитать, но быстро сменила гнев на милость. Черты её красивого лица смягчились, губы тронула слабая улыбка. Рейна подняла руку и потрепала Николаса по коротким курчавым волосам, на кончиках её тонких пальцев поселилось тепло знакомой ему магии.

— Мы всё равно посмотрим, — спокойно сказала Рейна. — Убедимся, что если что-то и осталось, мы обнаружим это первыми.

Николас согласно кивнул. Язык не поворачивался приставать к Рейне с расспросами в такие моменты, когда они были максимально близки к столкновению. Выслеживать магию Ренольда, Слово, было очень сложно.

Он перебросил их к месту, откуда ранее исходило ощущение родственной магии — им оказался захламлённый чердак, утопающий во мраке. Николас щёлкнул пальцами, и в самом центре завис небольшой шар мягкого фиолетового цвета, разогнавший тьму и создавший причудливые тени на стенах.

— С чего начать? — спросил юноша, неуверенно оглядываясь. — Тут так много всего… О, смотри, гри-гри!

На трельяже из тёмного дерева, потрескавшегося из-за времени и с покрытым пылью мутным стеклом, лежало множество матерчатых мешочков, перевязанных нитями разного цвета. Николас наугад схватил один и потряс им перед Рейной, скептически выгнувшей бровь.

— Жалкое подражание, — пробормотала она, отворачиваясь. — Ищи что-нибудь, что откликнется на твою магию… Нико, положи кроличью лапку на место.

Николас, внутренне сжавшись, убрал талисман на место.

— Омамори тоже не трогай, — строго произнесла сакри, всем своим существом почувствовав, как он тянет руку к другому талисману. — Это элементы земных ритуалов, а не сигридских. Сомневаюсь, что духи этого мира помогут тебе.

Николас закатил глаза, но решил не уточнять, что все эти талисманы были связаны вовсе не с какими-то там духами, а полноценными религиями, где были самые разные боги. Будучи рождённой в другом мире и созданной как сакри, она признавала существование исключительно сигридских богов, и верила, что они — истинные творцы всех миров. Николас её не переубеждал, потому что она и так терпела, когда он крал в городских библиотеках какую-нибудь книгу о земных мифологиях или легендах, и слушала его увлечённое чтение. Рейна всегда слушала каждую его историю, пересказ книг, которые он читал, и даже меню дорожной забегаловки.

Николас тряхнул головой, силясь избавиться от напряжения во всём теле, — или хотя бы временно унять его, — и сосредоточился на своих ощущениях. Магия всегда взывала к магии и тем, кто мог её использовать, но порой Николас сталкивался с, как он их называл, помехами. Вокруг могло быть так много различных потоков, что найти и уцепиться за нужный было довольно сложно. Он шёл по ощущению родственной магии, чувствовал Слово Ренольда, но теперь его Движение касалось лишь слабого, далёкого следа, напоминавшего тлеющие угольки.

Здесь был либо сам Ренольд, либо его сальватор, однако Николас не слышал, чтобы появился ещё один. Но, наверное, на другом конце света трудно собрать все самые свежие новости.

— Погоди-ка, — Рейна замерла на месте, напряжённо вглядываясь на тёмный квадрат на полу, за которым крылась лестница вниз. — Там кто-то есть.

Николас едва не чертыхнулся. Если бы в доме кто-то был, Рейна бы сказала об этом сразу же. Их магия чувствовала движение жизни, воздуха, чар и хаоса, из которого состояли демоны, — словом, вообще всё, что только может находиться в движении.

— Приготовь пистолет.

Николас напряжённо сглотнул и достал пистолет. Ему не нравилось это оружие. Оно было странным, шумным, пугающим. Николас забрал его из немногочисленного арсенала Элиота Баурона, когда они нашли его мёртвым. Оставшийся на нём след Слова смешался с Движением, которое Николас применил, чтобы не дать Баурону превратиться в демона, и из-за этого коалиция навела шуму. Рейна тогда очень долго смотрела на Николаса осуждающим взглядом, пока не сказала, что ему нужно найти того, кто поможет ему научиться стрелять. В Теннеси они наведывались каждый раз, когда Николасу удавалось найти в себе силы для этих уроков, хотя ему больше нравились пейзажи Мемфиса. Да и просто перебрасывать себя из одной точки в другую, испытывая пределы Движения, тоже.

Но сейчас ему было страшно. Рейна до сих пор не сказала, кого ощущает, и это нервировало Николаса. Пальцы сжимали пистолет, неприятно впивающийся в кожу. Дыхание показалось очень шумным. Николас был уверен, что даже за это Рейна может отчитать его, но она вдруг положила ладонь на его плечо и переместила их в другое место. Они оказались в комнате, напоминающей локацию из фильма ужасов.

Повсюду были скрюченные и разорванные тела демонов, части которых виднелись по всей комнате. Стены и сломанная мебель испачканы кровью с чёрной пеной. Хаотично разбросанные человеческие тела едва узнавались под слоями крови, вырванных клочьев мышц и торчащих костей, надломанных и раздробленных в пыль. Куски сорванной кожи, вырванные глаза, скрюченные конечности, следы от острых зубов по всему телу… Николаса замутило. Рейна крепко держала его за плечо, вливая магию, удерживающую его в относительно стабильном состоянии. Николас знал: если бы Рейна его не трогала, он бы уже исторг свой скудный обед и разрыдался от страха.

Почему они этого не почувствовали?..

Что-то шевельнулось. Совсем рядом. Николас быстро вскинул пистолет, однако он не был уверен, что сумеет выстрелить. Женщина, стоя на коленях рядом с кем-то, с хрустом и урчанием двигала челюстями. Её кожа, видимая под разодранной и испачканной одеждой, была серой, болезненно блестящей. Руки, рвавшие плоть, превратились в когти. На правом предплечье была такая глубокая рана, что Николас видел кость, на которой осталась приличная трещина.