Морально безнравственные
- Автор: Вероника Ланцет
- Жанр: Остросюжетные любовные романы
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Морально безнравственные"
Глава 17
Энцо
Что, блядь, произошло?
Открыв глаза, я застонал от сильной головной боли. Оглядевшись вокруг, я нахмурился, удивленный тем, что нахожусь в своей старой комнате.
Я один в постели, но на простынях рядом со мной отпечаталась форма другого тела — свидетельство того, что произошло накануне вечером. Аллегры рядом нет, но я слышу, как в ванной течет вода.
Не желая встречаться с ней лицом к лицу, хватаю свою одежду и, спотыкаясь, иду в комнату напротив.
Черт!
Я вспоминаю все по кусочкам, и ни один из них не показывает меня в хорошем свете.
«Энцо, пожалуйста, не надо. Не так».
Эта фраза постоянно звучит у меня в голове, и я пытаюсь вспомнить, как все дошло до этого.
Я опоздал на вечеринку, меня задержала встреча с русскими. С тех пор как мы разорвали наши связи с Ластра, мы не могли найти нового поставщика для клубов. Рокко назначил меня ответственным, и я встретился с нынешним Паханом, чтобы обсудить новую сделку.
После этого было выпито много водки, и переговоры выглядели многообещающими. Я ушел с хорошим настроением по поводу этого партнерства и слегка подвыпившим из-за алкоголя.
Однако, когда вернулся домой, моей первой мыслью было найти Аллегру. Зная, сколько странных людей будет присутствовать на вечеринке, я не хотел рисковать, чтобы с ней что-нибудь случилось. Если быть честным с самим собой, я не хотел рисковать тем, что она будет общаться с кем-то, кто может показаться ей интересным.
Иногда одна только мысль о том, что кто-то может украсть ее у меня, приводит в такое бешенство, что я едва могу ясно видеть.
Поэтому я направился в банкетный зал, отмахиваясь от людей, которые останавливались, чтобы поздравить меня с днем рождения. Но как только я вошел в банкетный зал, мама и ее группа друзей остановили меня.
— Не вежливо не произнести тост, Энцо, — сказала моя мама, и ее подружки быстро согласились. — Ты же именинник, в конце концов. — Я воздержался от того, чтобы закатить глаза, и, взяв предложенный мамой бокал с шампанским, выпил его до дна.
— Отлично, а теперь извините меня, — я попытался пройти мимо них, но они снова остановили меня, чтобы обнять и поцеловать в щеки.
Более десяти человек выстроились в очередь, чтобы поздравить меня с днем рождения, и к тому времени, когда я снова начал искать Аллегру, мое зрение начало ослабевать, а адреналин зашкаливать.
Я остановился посреди бального зала, слегка дезориентированный, под кожей кипела ярость.
Кто-то направил меня к балкону, где я увидел свою жену в объятиях другого мужчины.
В тот момент мой мозг перестал работать. Я помню только, как ярость, не похожая ни на что, что я когда-либо чувствовал в своей жизни, пылала в моих венах, требуя выхода.
И тогда я схватил мужчину и не останавливался, пока его кровь не запеклась на моих руках. Но даже тогда этого было недостаточно. Я всадил пулю прямо в его череп, не обращая внимания на реакцию окружающих.
Мое сознание было сосредоточено на одном - кто-то трогал мою жену. И за это придется заплатить.
Я схватил Аллегру и привел ее в комнату. А потом...
Образы перемешались, и я помню только отрывки, а не связное повествование.
Но одно я знаю точно.
«Энцо, пожалуйста, не надо. Только не так».
Если Аллегра не ненавидела меня раньше, то теперь точно ненавидит. А я? Я с радостью вложил бы ей в руку пистолет, чтобы она смогла отомстить.
Но я до сих пор не понимаю, как я могла сделать что-то подобное. Я видел свою сестру и последствия ее изнасилования.
Черт, у меня есть свои собственные демоны, с которыми я должен бороться.
И поэтому я знаю, что никогда бы не взял ее против ее воли. Боже, я приложил все усилия, чтобы не трахнуть ее.
Вытащив телефон, я набираю номер знакомого, который работает в токсикологической лаборатории.
— Мне нужен анализ крови, — я сообщаю ему несколько деталей. Я быстро принимаю душ и переодеваюсь, прежде чем отправиться к нему домой.
Я чувствовал себя таким неестественно злым, что я точно знаю, что был близок к массовому убийству — особенно когда увидел руки того мужчины на Аллегре. То, что я остановился перед ним, просто удивительно. Черт, то, что Аллегра осталась невредимой — просто чудо.
Подождите... Она в порядке?
Стыд жжет мое нутро при мысли о том, что она смотрит на меня с ненавистью в глазах.
Заслуживаю ли я лучшего? В памяти всплывают воспоминания о прошлой ночи, и этого достаточно, чтобы сделать меня злодеем в этой истории — монстром, который не остановился, когда она сказала «нет».
Боже, Аллегра... Что еще я с тобой сделал?
Я почти боюсь узнать.
Когда уже собираюсь уходить, я вижу, как Ана выходит из комнаты, поэтому отвожу ее в сторону и расспрашиваю о состоянии Аллегры.
— Мне показалось, что она в порядке. Удивительно, что она так долго продержалась, — качает она головой, а потом ее глаза расширяются, и она понимает, что что-то упустила.
— Что ты имеешь в виду? — сразу же спрашиваю я, уверяя ее, что с ней ничего не случится. — Я просто хочу знать правду.
— Синьора Лючия была немного... — она оглядывается вокруг, прежде чем опустить голову, чтобы прошептать мне.
Я слушаю с тяжелым сердцем, пока она рассказывает обо всех случаях, свидетелем которых она была, о том, как мать специально издевалась и высмеивала Аллегру.
Постепенно в моем сознании вырисовывается картина, и она не очень красивая.
Я благодарю Ану за искренность и выхожу из дома.
— Черт! — я бью кулаком по рулю. — Блядь! Блядь! Блядь!
Что я с ней сделал?
Неудивительно, что она хотела жить отдельно. Она жила в аду.
А я просто... позволил этому случиться.
У меня берут кровь, и мой собеседник сообщает мне, что до получения результатов пройдет некоторое время, но он свяжется со мной, как только они будут у него.
— Из того, что ты мне рассказал, ясно, что кто-то накачал тебя наркотиками, — говорит он, когда я ухожу. — Теперь осталось выяснить, какие именно наркотики были использованы.
Его собственная гипотеза подтверждает то, что я уже думал, поэтому, возвращаясь домой, я думаю только о том, как встретиться с Аллегрой.
Желая выложить все начистоту, решаюсь на прямую конфронтацию.
Постучав в ее дверь, я открываю и вижу, что она сидит у себя в ванной, расчесывая слегка влажные волосы.
Подойдя к ней сзади, я беру расческу из ее рук и провожу ею по волосам. Она пристально смотрит на меня через зеркало, когда я, наконец, набираюсь смелости и говорю.
— Мне нравились твои волосы раньше, — это первое, что вылетает из моего рта, и я почти стону от своего выбора слов.
— Твоя мама была права. Мне нужны были перемены, — отвечает она, но ее лицо не выдает никаких эмоций.
Я исподтишка оцениваю ее тело, ища любые признаки того, что я, возможно, был слишком груб с ней.
Черт! Если бы я только мог вспомнить…
— Ты никогда не должна слушать мою мать, — говорю я, и ее глаза сужаются. — Ты все еще красива. — Я быстро вношу поправку, не желая, чтобы она подумала, что я критикую ее внешность.
Ее рука накрывает мою над расческой, и она останавливает меня, поворачиваясь, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Ты не должен лгать мне, Энцо. Это единственное, чего ты никогда не должен делать, — ее пальцы касаются моих, когда она отводит руку, но я быстро ловлю ее, опускаясь перед ней на колени. Я беру обе руки в свои и подношу их к губам.
— Ты прекрасна для меня, Аллегра, — говорю я ей искренне. Самая красивая. — Не сомневайся в этом.
Она насмехается, ироничная улыбка рисует ее черты.
— Это говорит чувство вины? За то, что ты сделал? — она наклоняет голову в сторону, приподнимая бровь, изучая меня. — Не беспокойся. Я прощу тебя, если ты больше никогда не будешь говорить мне такую ложь.
Мои глаза слегка расширяются, когда она вскользь упоминает о прошлой ночи, как будто это пустяк, ее черты лица настолько бесстрастны.
Боже... должно быть, она действительно ненавидит меня.
Прежде чем я успеваю ответить, она стряхивает с себя мою хватку и встает, направляясь к своему гардеробу.
— Уже поздно, тебе, наверное, нужно куда-то идти, да? — спрашивает она, даже не оглядываясь на меня, ее внимание сосредоточено на одежде перед ней.
Я могу понять, что от меня отмахнулись. Но то, что ее голос такой мрачный... Я качаю головой. Как бы мне хотелось, чтобы она боролась со мной. Если бы она дала мне пощечину или прокляла меня. Но это?
— Как пожелаешь, — отвечаю я, выходя из комнаты и оставляя ее одну.
Что я сделал с тобой, Аллегра?
Ее апатия сильнее любой пули, которую она могла бы всадить в мое сердце. Мысль о том, что своим поведением я мог убить что-то внутри нее... непростительно.
Проходит несколько дней, прежде чем приходят результаты, и длинный список веществ даже не удивляет меня.
— Это был сильный коктейль из амфетаминов и МДМА. От этого любой бы сорвался. — Лаборант продолжает рассказывать мне, что такая смесь веществ, как известно, вызывает иррациональный гнев и паранойю, которые легко могут привести к убийству.
— Спасибо, — говорю я, кладя трубку, руки сжаты в кулаки.
Черт побери!
Я должен был избавиться от нее много лет назад. Но я поставил счастье сестры выше собственной жажды мести. Как бы они отреагировали, если бы мать, которую они так любили и обожали, оказалась гребаной педофилкой?
Но это все.
Я закрываю дверь в свой кабинет, готовая к противостоянию с матерью, когда слышу крик Аны сверху. Я бегу на шум и вижу Аллегру, скрючившуюся на полу, ее рука обхватывает талию, пока она опорожняет содержимое своего желудка. Из ее носа течет кровь.
— Какого черта? — ругаюсь я вслух, сразу же приходя ей на помощь. Ана звонит в 911, пока я пытаюсь ее успокоить.
— Еда, — шепчет она, указывая на полупустую миску с едой на столе, и я сразу же подозреваю худшее.
Яд.
Я держу ее, пока ее продолжает рвать, прикладывая холодное полотенце ко лбу.
Скорая помощь быстро приезжает, и я держу ее, пока ее переносят в машину. Поездка в больницу — один из худших нервных моментов в моей жизни, когда я держу ее холодную руку, надеясь, что яд действует медленно, и мы не опоздали.
Ожидая в приемном покое, пока врачи занимаются ею, у меня есть достаточно времени, чтобы понять, кто именно стоит за всем этим — тот же человек, который накачал меня наркотиками.
Все становится понятным. Мать, должно быть, думала, что вид Аллегры с другим мужчиной настолько ранит мою сицилийскую гордость, что я убью их обоих сразу. А когда этого не произошло, она решила сама довести дело до конца.
Лечащий врач подтвердил, что она была отравлена, и сказал мне, что ей повезло, что симптомы проявились рано, потому что ей промыли желудок, прежде чем яд попал в кровь.
Со вздохом облегчения я благодарю врача и иду к жене.
Она бледна, лежит в постели с полузакрытыми глазами.
— Как ты себя чувствуешь, маленькая тигрица? — спрашиваю я, беря ее руку в свою.
— Дерьмово, очевидно, — пытается пошутить она, но тут же морщится от боли.
— Черт, ты в порядке?
— Это просто спазмы в желудке. Врачи говорят, что я буду как новенькая, — слабая улыбка растягивается на ее лице, и мое сердце трепещет.