Подьячий Разбойного приказа

Глава 31

Погоня, погоня, погоня, погоня, в горячей крови! Бешеная скачка под ночным небом, луна, серебряным диском освещающая наш путь и черный силуэт противника, который становится все ближе, и ближе, и вот уже наш враг поднимает коня на дыбы, резко останавливается и спрыгивает на землю, обнажая клинки шпаги и кинжала…

Постойте, какой шпаги? Французские ковыряла на русской земле приживутся только в восемнадцатом веке и то стараниями известного селекционера Романова П.А. Причем это в нашей истории, а здесь на троне по-прежнему Рюриковичи, а Романовых нет в природе.

Я встряхнул головой, отгоняя непрошенные фантазии, и посмотрел на умоляющее лицо гонца.

— Не догоним. Он нас на несколько часов опережает…

— Догоним! Я Слово знаю! С ним конь пятьдесят верст в час делает, не меньше!

А потом падет, небось.

— Антон, не могу. Я до утра в Подол вернуться не успею.

— А куда ты едешь?

— В Тулу.

— Так и мне в ту же сторону! Еще и быстрее окажешься!

— Мне не надо быстрее. Мне надо выехать из Подола утром.

— А…

— Приказ.

Гонец поник. Явно не от обиды на меня — от понимания, что обстоятельства бывают выше нас. А приказы, как известно, не обсуждаются. Разве что потом, в курилке и матом.

Мне даже стыдно не стало за ложь. Будь я один — да ради бога, уже скакал бы с гонцом, хотя бы для того, чтобы посмотреть на лошадь, которая пятьдесят кэмэ в час делает. Но у меня девчонки. И они будут нервничать, если я не вернусь в ближайшее время. Я-то по плану должен снять комнату до утра, оставить след — и свалить обратно к ним.

Антон, впрочем, недолго грустил. У него был след, был план и он, по глазам видно, прямо чувствовал, как его голова, уже почти отрубленная, прирастает обратно. Горячо поблагодарив меня и выбив-таки обещание встретиться в Москве через месяцок, он рванул вниз по лестнице, на ходу выкликая хозяина постоялого двора.

Кстати, надо и мне к нему спуститься. Комнату-то мне так и не дали.

Лестница была, как и все на Руси, деревянная, из могучих досок, которые ваше время назвали бы, скорее, широкими брусьями. Я проскакал по ней, как по клеткам классиков… и на предпоследней ступени запнулся. Почувствовал, что падаю…

Чёрт!

И мой лоб встретился со стеной. Такой же деревянной и такой же могучей.

А потом кто-то выключил свет.