Князь Демидов. Том VII

Глава 4

В домике Ведьмы Его Императорского Величества повисло такое напряжение, что от него можно было смело зарядить мобильник. Настя сверлила взглядом меня, Пуся в полнейшей растерянности стояла возле дивана с видом типичной шестнадцатилетней девочки, которую совершенно случайно застукали родители во время её нескромного поцелуя с крутым парнем, а я… я соображал, как выкрутится из этой максимально неловкой ситуации.

— Владимир Аркадьевич. У вас что-то со слухом? — продолжая дружелюбно улыбаться, спросила Шанго.

— Всё в порядке. — я поднялся и начал застёгивать рубашку: — Просто не привык, что вы… можете вот так запросто общаться со мной. Вы же у нас сама неприкосновенность!

— Владимир Аркадьевич. — Настя улыбнулась ещё шире, а затем хрустнула костяшками кулаков: — Не испытывайте моё терпение. Я не люблю, когда ученики не подчиняются мне.

— Извините, Госпожа Долгорукова… — кажется, до Пуси наконец-то дошло, что в её дом вот так запросто ворвалась студентка. Ведьма тут же ожила, нахмурилась и крайне недовольно посмотрела на Императрицу: — Я, конечно, всё понимаю. У вас подготовка к турниру… И это личная просьба ректора. Но сейчас вы находитесь в моём доме. Кто разрешил вам открывать дверь и врываться внутрь? Вдруг я занималась бы… чем-то личным?

— Личным? — Настя медленно наклонила голову вбок и посмотрела на Пусю прожигающим взглядом: — Это чем-таким личным может заниматься преподаватель с первокурсником? М? Мне очень интересно, Госпожа Фёдорова. А ещё интересно, почему на этом самом первокурснике расстёгнута одежда.

— А это, Госпожа Долгорукова — вас не касается! — Пуся подошла к Настя и злобно посмотрела в глаза: — Выйдите и зайдите так, как положено! Иначе я сделаю вам официальный выговор.

У-у-у-у-у… Кажется, запахло жаренным.

— Вы не в том положении, чтобы мне приказывать, Госпожа Фёдорова. — Настя хотела схватить Пелагею, но резко передумала и продолжила дружелюбно улыбаться: — Я могу немедленно пойти к ректору и доложить, что преподаватель заманил студента к себе в дом. Как думаете, Госпожа Мавра будет счастлива узнать о том, что один из ведущих преподавателей совращает несовершеннолетних? Вы же знаменитая Ведьма Его Императорского Величества. Не уверен, что Михаилу Алексеевичу понравится история с развращением маленького мальчика.

И тут я заметил, что Шанго расслабилась. Напряжённость мгновенно ушла. Теперь Императрица чуть ли не в открытую подшучивала над Пусей.

— Вообще-то, я проверяла его старую травму. Как вы можете обвинять меня в развращении студентов?! Мне уже сто двадцать лет! — возмутилась Ведьма. Вот ведь, а? Врёт и не краснеет: — Да и… маленькие мальчики не в моём вкусе. Уж извините!

Ещё одна жестокая ложь. Мне кажется, что Пуся никогда так много не врала за раз.

— Травму? — Настя подошла ко мне и начала ощупывать руки: — Где? Я должна знать! Если у Владимира что-то болит, то мы не сможем победить в турнире!

— А ну уберите от него руки! — ревниво воскликнула Пуся: — Я сама со всем разберусь! Владимир — раздевайся! Сейчас я всё осмотрю и отпущу тебя.

— Ха?! — Шанго посмотрела на Ведьму с усмешкой: — Вы продолжаете меня игнорировать? Спросила же по-хорошему! Где травма?

— Вот тут. — я указал на остатки печати.

— А… Так вы реально осматривали старую рану? — Настя подавила смешок и слегка разочарованно вздохнула: — А я так рассчитывала на запретную любовь преподавателя и студента. Обожаю читать книги с подобным сюжетом! Это так романтично. К тому же… Вы так прекрасно смотритесь вместе! Роковая пепельная блондинка с огромной… косой вместе со статным молодым юношей с седой шевелюрой и жуткими серыми глазами. Восхитительно! Вы стали бы идеальной парой.

— Госпожа Долгорукова! Следите за языком. Я — не Мавра. Со мной такое обращение не прокатит, и вы прекрасно это понимаете. Я слишком хорошо знаю вашего отца. А ваш отец, в свою очередь — прекрасно понимает, почему со мной шутки плохи. Так что выговор вам обеспечен!

— Я же просто шучу. Не воспринимайте всерьёз. — мило улыбнулась Шанго: — Извините, если обидела. Впредь буду тактичнее, Госпожа… Пуся.

— Пелагея. — недовольно фыркнула Ведьма: — И заведите за правило — стучать в дверь, прежде, чем открывать! Это избавит нас всех от неловких моментов.

— Да-да… — Шанго хитро подмигнула мне и вышла за порог: — Жду вас снаружи, Владимир Аркадьевич.

Как только Императрица закрыла дверь, Пуся тут же с облегчением выдохнула:

— Фу-ух… Я уж думала, что это конец… Она такая внезапная!

— Мавра будет пилить ей мозги, если мы не будем тренироваться. Так что, Анастасию тоже можно понять.

— Ага… Понять. Тьфу! — Ведьма недовольно сложила руки на груди: — Хоть Настя и кажется милой девочкой, но на деле же… мне кажется, что внутри неё сидит дьявол.

Ты даже не представляешь, насколько близка к истине…

— Почему? — сделав удивлённый вид, поинтересовался я.

— Мавра попросила её выступить на турнире. Настя попыталась отказаться, но тогда Мавре пришлось пойти на самый откровенный шантаж. В итоге, Госпожа Долгорукова устроила настоящее побоище, за что была дисквалифицирована. Спустя год ситуация повторилась. Причём… смотрю я на неё, и вижу скорее солдата, а не дворянскую дочь.

— Разве? А мне показалось, что она обычная избалованная девчонка.

— Ладно. Не будем об этом… — Пуся подошла ко мне и приобняла за плечи: — Так, на чём мы остановились?

— Не сейчас… — я медленно отошёл к дивану и взял пальто: — У некоторых людей уникальный слух. Поэтому, лучше не давать им лишнего повода для… «неправильных мыслей».

Ведьма с грустью вздохнула, но понимающе кивнула.

— В общем, проблема с печатью кроется во мне. Так?

— Всё верно.

— Выходит… Мне нужно, каким-то образом начать ещё сильнее уважать Толика.

— Ага. Только дело тут вовсе не в «сильнее». Для начала — нужно просто уважать Толика. Хотя бы самую малость. — заключила Пуся.

— Так я же… уважаю его.

— Ощущение, будто ты пытаешься обмануть самого себя. — пожав плечами, ответила Ведьма: — Видишь ли, в чём соль? Рано или поздно, вся гадость, которую мы сдерживаем внутри себя по отношению к другим людям — выходит на свободу. Я понимаю, что ты хочешь поскорее разобраться с контрактом, но… может быть стоит быть с Анатолием искренним? Вы же одна семья. И это точно пойдёт тебе на пользу.

— Я бываю с ним искренним! Но не всегда.

— Почему?

— Поверь, если я буду искренним во всех моментах — то мой план разрушится. Да и… Ладно, я лукавить не буду. Дело тут не только в моём плане. Понимаешь… я насмотрелся на детишек за свою жизнь. И видел всякое. Я не могу этого объяснить… но у меня внутри проснулось неистовое желание сделать из этого очкарика что-нибудь дельное. Чёрт знает, почему.

— Так… И?

— И, когда он косячит… Я стараюсь быть спокойным. Я не ругаюсь и не бью в душу колкостями о его неумении или неопытности. Потому что знаю — Толик, как и большинство других подростков, принимает всё слишком близко к сердцу. И он запросто разочаруется в самом себе! А для мужчины это — ой, как хреново. Поверь мне — нет ничего хуже, чем парень с заниженной самооценкой. Он же тогда всю свою жизнь будет сомневаться в себе. Всю жизнь будет не уверен в своих решениях. А основная задача любого мужика — ЭТО И ЕСТЬ ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ! Серьёзных решений! И выборов, за которые ему потом нести ответственность. Чёрт… Я же почему не мог терпеть студентиков? Потому что они хрупкие! С ними нельзя вести открытый диалог и приходится нянчиться… Понимаешь? В этом основная проблема. Они могут неправильно истолковать совет или претензию. И вместо работы над собой, студентики будут просто тебя ненавидеть. А ещё хуже… они начнут ненавидит самих себя.

— О-о-о… Володя, ты такой лапочка! Заботишься о детишках… — умилилась Пуся.

— Нет. Я просто хочу, чтобы из Толика вырос НАСТОЯЩИЙ МУЖИК. Не здоровенный кач. Не альфа-самец с толпой женщин… И даже на гениального стратега или качественного бойца мне было бы пофиг. Я хочу, чтобы из него вырос НАСТОЯЩИЙ, мать его, уверенный в себе мужик, который треснет по столу, и все будут его слушаться. Чтобы всё было так, как он захочет. В этом вся фишка! И… к сожалению, именно в этом вся проблема.

— Из тебя вышел бы потрясающий отец.

— Ага… Конечно. Потрясающий отец чувствует и знает. А я смотрю на Толика, и не понимаю, когда ему можно что-то сказать, а когда нельзя. И между нами вырастает огромная стена! Из-за этого возникает парадокс… Если я буду продолжать молчать, то Толик так и будет косячить. В итоге я сорвусь, и всё. Это приведёт к тому, что я буду навечно связан с братом контрактом. Не жизнь, а жалкое существование! Ну, в дальнейшем.

— А я тебя прекрасно понимаю. Мы, как преподаватели, конечно, не связаны со своими студентами магическими контрактами. — Пуся присела на диван: — Но если так подумать, то наша ситуация аналогична твоей. И далеко не все, как ты уже успел заметить, студенты нам симпатичны. Однако несмотря на это — мы находим нужные слова, чтобы сказать правду. Это не всегда просто… Но так мы хотя бы остаёмся честными. Не позволяем негативу копиться внутри. Попробуй и ты! Не всё в этой жизни можно вернуть или переиграть.

— Да, знаю-знаю…

— Кхм-кхм! — из-за двери послышалось громкое покашливание. Ох… Шанго явно негодует.

— Пора! — вздохнула Пуся, и подойдя ко мне, аккуратно обняла: — Если что — звони! Я постараюсь помочь.

— Угу… — ответил я и направился к двери: — Доброй ночи, Госпожа Пелагея. Спасибо, что помогли разобраться… Без вас я бы ещё долго гадал.

— Да не за что. Ты, главное, смотри, чтобы Анатолий не накосячил за это время. Отмотаешь обратно весь процесс. А на дворе уже октябрь!

— Признаюсь честно, искренне верил, что будет дольше…

— Опять ты за своё… Ладно! Иди уже. — Пуся послала мне воздушный поцелуй.

— Всего доброго. — я кивнул и вышел на улицу.

Так… А, где эта белобрысая ревнивица? Неужели обиделась и убежала?

— Запомни! — усмехнулась Хихаль: — Твоя девушка не должна нравится твоим друзьям, родителям… и уж тем более — жене! Хи-хи-хи…

— Вот сейчас вообще не смешно! Ой…

— Ты чего? — из мрака внезапно появилась Шанго, чем малость меня напугала.

— Тебя ищу… — ответил я.

— Да? Что же… Тогда, идём в Клуб Дуэлянтов. — с улыбкой ответила Императрица и направилась вперёд по тропинке. Меня крайне насторожило такое спокойствие… Она же всем своим видом дала понять, что хочет уничтожить меня. Или, Шанго наконец-то повзрослела и перестала ревновать? Хм-м… Не понятно.

— Погоди! — я подошёл к ней сзади: — У нас всё хорошо?

— А, должно быть плохо? — искренне удивилась Настя.

— Ну… Ты выглядела немного злой, когда влетела в дом.

— Правда? Не заметила за собой. — задумчиво произнесла Шанго.

— Зато я заметил. Колись, давай!

— Да нечего мне колоться. Хотя… Может быть, ты всё же намекаешь, что у нас есть какие-то проблемы?

— Нет, но… Ай! — я отмахнулся и выдал всё, как есть: — Я подумал, что ты ревнуешь меня к Пусе.

— К этой малолетке? — Императрица лишь усмехнулась: — Дорогой мой, Капитан! Вы слишком плохого мнение о Великой Мне. Думаете, я буду ревновать вас к маленьким девочкам? Сколько ей? Сто двадцать? Ох… Это слишком даже для тебя. К тому же, я уверена, что ты не педофил.