Большая проблема

Глава 9

Дорога, по которой мы стали двигаться, была самой что ни на есть обычной грунтовкой, которая местами потихоньку зарастала травой. Было заметно, что пользуются ей не так чтобы часто. Хм, в прошлой жизни я бы вообще сказал, что исчезающе редко, но тут несколько иные реалии и другая интенсивность трафика в сельской местности. Странно что с такими вообще дороги в глуши есть, а не только направления. Собственно места, в которые мы по идеи вышли, были как раз глушью, медвежьим углом, дальней окраиной и натуральной попой мира. Людей здесь было мало, с пахотной землёй имелись заметные трудности, вокруг росли леса, но как-то отсутствовали поля. Зато в них с избытком было дичи с грибами и ягодами, а в реках и озерах рыбы. В общем жить тут по моему мнению можно было припеваючи, если подойти ко всему с умом и уметь себя оборонить.

Так считал не я один, Силаниль объяснил мне политику партии, то есть местного королевского величества Валахида Пятого, его предков, а так же крупнейших аристократов королевства. Здесь был восточный рубеж и пустая земля, ну по крайней мере от других государств. Великаны жили дальше на востоке, а тут можно было наткнуться разве что на редкого тролля. Да и то вряд ли, они предпочитают не леса, а местность по гористее. Вот и выходило, что основную опасность для колонистов представляют дикие животные, а потому особая охрана им не нужна. Заселять же землю надо, населённая земля с деревнями да весями — это налоги и будущие рекруты в армию. А главное это вотчины, которые можно жаловать толковым да полезным людям и потом требовать явится по зову сюзерена конно и оружно. Так что любой желающий мог переселиться сюда и десять лет не платить подати и налоги. Перспектива была заманчивая, но правда с некоторым запашком риска. В остальной части королевства любой крестьянин живет на земле, которая принадлежит некому благородному человеку или самому королю. И владелец земли блюдет на ней порядок, защищает от набегов тех же орков, гоняет бандитов да разбойников, изничтожает всякое опасное зверье и так далее. В Восточной окраине колонисты были предоставлены сами себе. Нарисуется пещерный медведь или стая лютоволков, придётся собираться толпой, чтобы завалить его самим. Или стать комплексным обедом из нескольких блюд, тут уж по разному может случится. Придёт разбойничья шайка — спасение потерпевших дело рук самих потерпевших. Просочится мимо королевских войск на юге отряд орков? Ну результат мы видели буквально на днях. Хотя народ в этом приграничье тоже довольно специфический, по крайней мере со слов Сила разбойники сюда не торопились переселяться, огрести можно как нефиг делать, а вот взять добычи вряд ли получится много. Хозяйство натуральное, в ходу больше бартер, чем монеты, а сами хозяева рожи имеют едва ли не более бандитские, чем разбойники.

Мы двигались на юг по дороге, которая то ныряла в лесок, то снова выходила к изгибам реки. Сил отвечал на мои вопросы, которые я задавал уточняя то одно, то другое. Всё таки у меня были некоторые мондраж и волнение перед встречей с людьми. Это с Силанилем всё удачно вышло, я его спас, он мне благодарен, да и один он против меня слова не пикнет в серьёз. А вот жители любой приграничной деревеньки скорее всего воспримут великана враждебно. Я бы, стоя на наблюдательной вышке за низеньким деревенским частоколом, в первую очередь поднял тревогу, завидев идущего к своему дому великана. А народ, собравшийся с топорами да вилами, а то и чем по опаснее, уже будет иметь определённый настрой. И вся надежда тут на служителя света, будь он неладен, который должен будет толкнуть готовым к бою мужикам зажигательную речь на тему «Великан — друг человека». Попробуй тут, млять, быть каменно-спокойным и абсолютно мирным, особенно если помнишь, что некоторые местные охотники, если конечно святоша не преувеличивает, бьют стрелой белку в глаз. А у меня глаза немножко по больше, чем у белки.

Но я шёл вперёд, не давая разгуляться в своей голове мыслям о том, что может стоит подождать со всем этим делом, подготовиться по лучше и так далее. Тут как с бросанием курить, чем дольше откладываешь сам момент, когда выкуришь последнюю сигарету и завяжешь, тем меньше вообще хочется бросать. Так можно вовсе передумать, решив, что и в лесу бирюком жить вполне можно. А я всё таки решил выйти к людям и не собираюсь отступать. Мужик я или кто, чёрт возьми?

Вдруг впереди послышался шум, а через несколько секунд я разобрал звук, который не слышал с прошлой жизни. Удары металла о металл. Картину дополнили крики людей и ржание лошадей. К счастью для нас дорога здесь делала поворот, огибая поросший лесом холм. Я схватил Сила за плечо и потащил с открытого места со словами:

— Быстро за мной. И тихо, мать твою.

— Что…

— Тихо, сказал! — отозвался я громким шёпотом, пробираясь вперёд, согнувшись в три погибели. Возможно стоило уматывать по глубже в лес перпендикулярно дороге, но на пороге опасности мы не всегда поступаем разумно. А может быть это просто было проявление инстинкта бей-беги, который явственно меня толкал успокоить нервы, кому-нибудь вломив со всей силы.

Стараясь двигаться как можно тише, призывая тотем с лесом в помощь и надеясь, что Силаниль, идущий следом, не нашумит больше аж целого великана, я срезал изгиб дороги по лесу и вышел почти к кустам на обочине. Перед моими глазами предстала довольно неприглядная картина. Рядом с дорогой застыло транспортное средство, запряжённое парой лошадей, одна из которых была убита, а вторая билась и пыталась лягаться, рядом в луже крови лежал возница. Сам тарантас уже пожалуй не мог называться просто крытой телегой, но наверно ещё не дорос до кареты. Ну а может я просто привык к более поздним и совершенным моделям вроде тех, что в Питере по Дворцовой площади туристов катают. Рядом на тракте шел бой. Обочины были довольно широки, видимо дорога проходила через бывшую поляну, а потому десяток конных воинов вполне смогли развернуться, устроив натуральную собачью свалку. Шестеро из них были в тёмно-зелёных накидках поверх кольчуг, четверо в серебристо-серых. Ещё два конника стояли чуть по одаль, наблюдая за боем, один был с копьём и мечом на поясе, а вот у второго в руке был жезл, да и облачён он был не в кольчугу как все, а во что-то напоминающее римский доспех с характерными наплечниками. Лорика сегментата кажется… Впрочем какая разница, здесь наверняка зовётся по другому.

Вдруг дверь «кареты» открылась и из неё быстро вылез мальчуган лет тринадцати с луком. Малец пустил стрелу в «римлянина» и даже попал, но вокруг того на секунду образовалась полупрозрачная плёнка, которая остановила наконечник. В ответ всадник отправил в ребятёнка молнию с жезла. Парень забился в корчах на земле, не смотря на то, что его фигурка вроде бы тоже подёрнулась какой-то дымкой во время попадания. Видимо был защитный амулет, да слабоват оказался. Я не раз видел, что бывает после молний старого Йара, но такого не встречал… Впрочем мой учитель и не собирался никогда никого из соплеменников убивать. Особенно детей.

И в этот момент я не выдержал. Перехватил «копьё» по удобнее, встал в полный рост и метнул его что было сил в мага. Силаниль рассказывал мне о местных волшебниках, с его слов выходило, что они «хрустальные пушки». Бьют сильно, порой даже по площади, но с защитой всё уже не так хорошо. Стрелу из лука они держат более менее уверенно, болт из арбалета уже редко, это прерогатива сильных магиков. О снарядах осадных орудий и таранных ударах конницы речь вовсе не идёт. Такое разве что архимагу под силу. Данный кудесник до такого крутого звания не дорос, плёнка защиты лопнула с противным звоном, а сам он вылетел из седла согнувшись на копье пополам. Причём как-то боком, люди так вроде бы гнуться не должны. Я же, продолжив движение, которым метал копьё, выбежал на дорогу, выхватывая дубину и издавая боевой клич во всю мощь своих лёгких.

Было громко и видимо страшно, лошади под копейщиком уж точно. По крайней мере она сделала попытку от меня убежать, не дав своему «пассажиру» ударить меня своим оружием. И подставила его под удар моей дубиной. Мне тоже было страшно от понимания, что я ввязался в бой и назад дороги нет. Так что ударил я раньше, чем успел о чём-то подумать и кавалерист вылетел из седла, роняя копьё. Краем сознания я отметил, что что-то в нём противно и громко хрустнуло. После этого мне осталось только повернуться к свалке и побежать на неё, снова крича во всё горло. Врагами были обладатели зелёных плащей и они закончились на удивление быстро. Троих ухайдокал я, одного вместе с лошадью, удар сверху вниз был не очень хорошей идеей. Двоих достали «серые», которые сумели совладать со своими скакунами до того, как это удалось их противникам. А может им просто повезло оказаться в удачных позициях для ударов, я до сих пор не уверен. Один из противников в свою очередь оказался полностью согласен с лошадью, которая решила бежать без оглядки и выбрался из переделки живым.

После того, как последний враг упал на землю, настала неловкая пауза. Я смотрел на оставшихся в седле, они смотрели на меня. Искры, бури и безумия к счастью не было. Но зато настороженность и напряжение в воздухе можно было хоть ножом резать. Было ощущение, что спасённые хотели меня атаковать, но не решались чисто от понимания, что просто из-за разности длинны наших рук и оружия, первый нападающий почти гарантировано будет отоварен моим дрыном. Получалось как-то очень не ловко и не хорошо, серые не спешили начинать диалог, я тупил после боя, тяжело дыша да сжимая в руке заляпанную чьими-то кровью с мозгами дубину и как-то даже не знал, что сказать. Всё что я в этот момент придумал, это слегка повернуть голову в бок и громко произнести, коверкая слова:

— Священник, твоя мочь уже из лес выходить, злые люди вроде пока кончатся.

Сзади раздался негромкий хруст придорожных кустов и голос Силаниля:

— Здравствуйте, дети мои. Опустите оружие, мой друг не причинит вам вреда.

Через секунду один из всадников подал пример остальным, слегка опустив меч, хотя и не убрал его в ножны. А затем проговорил:

— Меня зовут эр Блом ма Краман. С кем имею честь?

— Силаниль м'Аври, скромный слуга Света, брат-госпитал, миссионер и отшельник — говоря последние слова этот доморощенный «гений, миллиардер, плэйбой и филантроп» встал рядом со мной и сложил руки в молитвенном жесте, а потом спросил — Вы позволите оказать помощь раненым и воздать последние почести погибшим?

— Разумеется, святой отец — кивнул эр. Возможно решив проверить какой из Сила госпитал. Впрочем мой товарищ не подвёл, вместе со словами молитвы его руки засветились золотистым светом и мальчишка-лучник, к которому монах подошёл в первую очередь, начал дышать размеренно и без хрипов. После этого предводитель спасённых наконец убрал меч в ножны.

Я же посмотрев на то, что ситуация кажется выровнялась и уже не грозила снова скатиться к смертоубийству, бросил взгляд на трупы и произнёс:

— Священник, моя добыча брать.

Сил на это просто кивнул, переходя к одному из раненных серых, а до меня даже не сразу дошло, что я опять коверкаю местную речь хуже, чем вчерашний дикий житель горного аула русский язык. Ну да пусть его, всё равно собирался под дурака косить, который «могу стукать — могу не стукать».