Здесь вам не клан 4

Глава 11

Когда Петраускаса размазало скоростью, я не стал играть во все эти забавы с притормаживанием хронопотока. Сразу остановил время в ноль. И уклонился от тычка ножом, одновременно делая шаг в сторону и окутываясь сияющим доспехом. Пластины ещё не сложились, а литовец уже перебросил клинок в левую руку и ткнул меня в бедро. Я успел зарядить выродку световым кулаком в челюсть, и хрономага отбросило к Брукс, которая тоже врубила заморозку.

Ногу обожгло болью, по коже заструилось что-то липкое и горячее.

Брукс подскочила к Петраускасу и сделала несколько молниеносных взмахов керамбитами. Живот, кисти, висок. Литовец ухитрился заблокировать всё и пропороть Кимберли куртку на плече. Девушка яростно вскрикнула и провела быструю комбинацию ударов из нижней стойки, одновоеменно пнув своего врага в колено. Литовец метнул нож, острую финку с наборной полосатой рукоятью, Брукс увернулась. Петраускас тут же призвал из ноосферы катану.

В моей руке появился световой клинок.

Шаг с подшагом.

Взмах.

Литовец с недоумением смотрит на оплавленный обрубок катаны, а затем разваливается надвое. Верхняя часть туловища вместе с головой, соскальзывает на землю. Нижний фрагмент с глухим стуком валится рядом.

Убираю доспех.

Отключаю заморозку.

И активирую восстанавливающую ауру.

— Наконец-то, — буркнула Ким. — Я уж думала, не догадаешься применить своё колдунство.

Приятное тепло в ноге. Боль отступает, а вместе с этим приходит осознание того, что мы находимся в центре большого города с располовиненным трупом впридачу. И к нам уже спешат люди в полицейской форме, а случайные прохожие шарахаются в сторону.

Брукс отзывает керамбиты.

И подбирает свой «питон».

Я следую примеру инструктора, понимая, что надо откатываться в нуль-пойнт. Один из полицейских вызывает по рации подкрепление, второй достаёт из кобуры пистолет.

И в эту секунду начинается прорыв.

Пространство буквально вскипает от хаотичного движения плазмоидов. Я ожидал, что твари полезут из портала, но хищники начали появляться из пустоты. Словно невидимый художник-сюрреалист занялся разбрызгиванием краски по холсту улицы. Крабовидные кляксы сгущались, обретали некое подобие формы и рассыпались по площади, нападая на людей. Я увидел, как одна тварь спикировала на полицейского с рацией, присосавшись к его спине. Страж порядка истошно заорал, попытался отбиться от монстра руками, но ничего не вышло. Напарник полицейского развернулся и сделал несколько выстрелов, целясь в призрачную химеру. Тщетно — пули не причинили хищнику вреда.

Первый коп упал на колени, его рот открылся в немом крике...

Напарник бросился бежать, но его настиг второй монстр.

Юркие тени устремились к нам.

— Откатывайся, — приказала Брукс.

Я не успел сконцентрироваться на прыжке. Твари оказались быстрыми, агрессивными, и они напрочь игнорировали законы гравитации. Мы с Кимберли начали расстреливать плазмоидов одновременно, встав спиной к спине. В боевом трансе всё воспринималось в гипертрофированной, искажённой перспективе. Мне чудилось, что я нахожусь одновременно везде, обладаю круговым обзором и непревзойдённой реакцией. Мана вливалась в средоточие нескончаемым потоком, и я жал гашетку, поливая чудовищ... даже не знаю чем. Лучами смерти? Призрачные звери, которых пули не берут, разлетались в клочья, попадая в конус искажений. Мне оставалось лишь водить стволом из стороны в сторону, очищая площадь от мерзости.

Полицейских, к сожалению, я уже спасти не мог.

Энергетические кляксы просачивались в машины, выпивали души водителей, и по всему кольцу начались столкновения. В десяти метрах от нас здоровенная фура резко притормозила, в неё тут же врезалась легковушка. Микроавтобус не справился с управлением, вылетел на встречку и подмял под себя байкера. Массивный внедорожник вписался в автобусную остановку...

Плазмоиды обрушились на блокпост.

Я увидел несколько пространственных сдвигов — бойцы Вечерней Звезды отстреливались из «питонов». Вот только количество хищников зашкаливало, и они продолжали прибывать.

— Долго не продержимся! — выкрикнула Брукс. — Вали отсюда.

— А ты?

— Мне надо меньше времени на концентрацию.

Кинув Брукс на произвол судьбы, я рискую многим. У меня больше нет союзников-эмиссаров. Кроме того, Брукс успела добыть информацию, без которой мне не обойтись.

— На счёт три, — предложил я.

— Тогда веди.

И я начал считать, одновременно распыляя плазмоидов:

— Раз.

Повесить перед глазами символ песочных часов. Визуализировать опустевший после эвакуации проспект Брянска. Представить Дениса Старского и открытый им портал.

С неба пикирует плазмоид.

Веду стволом, корректируя огонь.

Тварь верещит и распадается, словно улыбка Чеширского кота.

— Два.

Напитать знак маной, удерживая в голове образ локации и вымышленное электронное табло. На полупрозрачном экранчике горят цифры, означающие хронокоординаты с точностью до секунды. Это даже не откат, а полноценное перемещение.

Песочные часы начинают светиться.

— Три!

Я всё ещё сжимал рукоять-гашетку, когда локация преобразилась. Исчезли полчища клякс из другой вселенной, мёртвые полицейские, тело Петраускаса и столкнувшиеся на трассе машины. Перестала завывать тревожная сирена, и по ушам ударила оглушительная тишина.

Мы откатились.

Правда, рядом не было Старского с его порталом. Мы ведь не можем перемещаться во времени и пространстве. Я заметил, что менгиры на площади частично разрушены, а энергетическое поле больше не окружает многоэтажный кольцевой прокол.

— Долго ещё будешь пялиться? — раздался голос Брукс.

Я отвернулся от кольца, гипнотизирующего закручивающейся спиралью. И понял, что меня поразило больше всего. Полное отсутствие хищников.

— Ким!

Девушка уже пересекала площадь, направляясь к проспекту.

Мы обогнули фуру с распахнутой настежь дверцей. Дальнобойщик, выгнувшись дугой в своём кресле, уставился невидящим взглядом в потолок.

Всюду — трупы.

Разлагающиеся трупы, которые никто и не подумал убрать.

Запах на площади стоял соответствующий.

— Где плазмоиды? — спросил я, поравнявшись с инструкторшей.

Девушка спешила.

А у меня накопились вопросы.

— Их нет, — отрезала Кимберли.

— Они тут повсюду ползали.

Я давно отпустил гашетку, но подготовился к любым поворотам. Искусственно выведенные хищники произвели на меня впечатление. Не хотелось быть выпитым до дна и валяться на мостовой с другими неудачниками.

— Ползали, — кивнула Брукс. — А теперь ушли.

— Куда?

В душе нарастала тревога.

— А ты ещё не понял.

— Нет, твою мать!

— В Магикум.

Фух.

Вот как чувствовал.

— Как ты догадась? — спросил я, стараясь не отставать от разъярённой фурии. Брукс была в ярости, и я не понимал, что случилось. — И как ты узнала?

— Ты ведь не отстанешь.

— Нет.

Мы зашагали чуть медленнее.

Видимо, Брукс догадалась, что спешить некуда. Мы — хрономаги. Как бы всё ни обернулось, переместимся во времени и вмешаемся в ход событий.

Тогда почему на душе неспокойно?

— Я говорила с теневиками.

От неожиданности я споткнулся. Мы пересекли кольцо и сейчас двигались к старинному угловому зданию, за которым дорога вливалась в проспект.

— Издеваешься?

— Можешь так считать, если тебе угодно.

— С ними можно общаться?

— Конечно. Они владеют земными языками. Русским, турецким и китайским, насколько мне известно. Правда, диалог ведётся на телепатическом уровне. Это как с менталистами трепаться.

— Они ведь наши враги, — растерянно произнёс я.

— Это ты так думаешь.

— А что думаешь ты?

— Они — враги «Эскапизма».

— И всех нас! — я обвёл левой рукой площадь. — Ты только посмотри на это! Они же тут всех перебили.

— Да включи ты уже мозги, — огрызнулась Кимберли. — Кварги воюют с «Эскапизмом», так за каким дьяволом им понадобилась Академия? Там что, корпораты засели? И почему со мной разговаривали, а затем отпустили?

— И?

— Плазмоидов создали не теневики.

— А кто?

— МОР.

— Но зачем?

— Вот здесь начинается самое интересное, — девушка перестала светиться зелёным, и я вспомнил, что она ранена. Моя нога, к слову, уже не болит, хотя штанина и пропиталась кровью. — МОР, как ты уже понял, решил пустить нас в расход. Тебя и меня. Петраускас вёл нас к порталу, чтобы протащить в другую вселенную и там убить. Очередная коррекция предполагает ликвидацию Магикума. Всех студентов, всех преподавателей. Подчистую.

Я ошеломлённо молчу.

— Теневики выползли из своих пузырей, чтобы восстановить баланс, — продолжила Ким. — Долго рассказывать, но действия МОРа бьют по их среде обитания. Во всех точках континуума. Расходятся темпоральные волны, так они объяснили.

— И они вышли на связь с тобой?

— Да. Через своего агента.

— Но они пытались нас убить. В метро.

— Тогда пытались, — не стала отрицать Ким. — А потом просчитали исторические развилки на десятилетия вперёд. И выяснили, что мы с тобой... вроде как организаторы сопротивления.

— Никакие мы не организаторы.

— Сейчас — да. А в будущем всё радикально изменится. МОР не успевает просчитывать все варианты, у него недостаточно мощностей для этого. Поэтому наши линии выпали из схемы. Когда ты научился путешествовать во времени, аналитики «Эскапизма» решили перестраховаться. Дали ИскИну задание, тот забросил эмиссара на несколько лет вперёд. И увидел твоё будущее.

— А до этого не видел?

— Я же сказала.

— И что там?

— Очаг сопротивления. Если верить теневикам, ты создал в Академии нечто вроде... школы для хрономагов. И потомки твоих учеников до смерти перепугали руководство «Эскапизма». Тут... парадокс, понимаешь? МОР взял в заложники твою дочь, сделал тебя эмиссаром, породил новую ветку реальности, и это привело к тому самому варианту будущего, в котором нет места экспансии вселенцев.

— Бред. У меня не было планов развязывать войну с МОРом.

— Это сейчас. А завтра?

Пока я размышлял над вероятностью появления внутренних тараканов, мы одолели целый квартал. Здесь трупов было поменьше. Значит, клан успел отселить большинство горожан.

— У меня кое-что не складывается, Ким. Плазмоиды — порождения кваргов. Каким образом МОР научился их воссоздавать?

— Без понятия, — Брукс пожала плечами. — Промышленный шпионаж.

— А не проще выдернуть нас с тобой в облако? Любой прохожий, в которого влезет ИИ, положит конец нашему сопротивлению.

— История гласит, что ты нашёл способ защиты.

— Я бы не стал дёргаться, пока Лиза сидит в Хельсинки. На меня очень легко надавить.

— Очнись, парень, — раздражённо произнесла Кимберли. — Любые исторические развилки редактируются. Во всех реальностях. Что бы ни произошло с Лизой, это уже произошло. Время — это постоянно меняющийся ландшафт. Ты можешь десятилетиями сражаться с «Эскапизмом», а потом найти дорогу в свой мир, переместиться чуть ли не в момент собственной смерти и всё исправить. В этом и опасность. У корпоратов НИКОГДА не будет гарантий, что их личная история под контролем.