Вервольф

Глава 11. "Чёрная смерть", или Даже эктоплазма не уйдет от возмездия

Лида часто видела Сириуса в компании Марлин, а потом и Джеймса в компании Марлин, настолько часто, что почти перестала видеть другую пару — Сириуса и Джеймса Поттера. Такое изменение в поведении парочки не разлей вода было весьма подозрительным, но, похоже, кроме Лиды никто этого больше не замечал.

В связи с этими наблюдениями Лида причислила Марлин к категории "мирских табакерок", куда каждый желающий сует свои пальцы. И не только их.

Поскольку "пару голубков" в кои-то веки разлучили, в школе стало гораздо спокойнее, и если бы не Лида со Снейпом, которые почему-то перехватили роли главных бузотеров, хулиганов и классных парней с ирокезами — а Северуса после появления денег понесло, и он купил себе косуху и джинсы, — то школа зачахла бы от спокойствия и ежедневных драк в туалетах.

Лида также очень редко замечала и Петтигрю, извечную "шестёрку" Джеймса с Сириусом. А когда вдруг сталкивалась с ним, то "Крыса" Петтигрю почему-то был всегда один, весь издерганный и ещё более странный, чем всегда. Питер панически пытался подлизаться то к Лиде с Северусом, то к одной компании, то к другой. Но поскольку он был редким отвратительным экземпляром мерзости и подобострастия, очевидно крайне притворного, то был послан всеми, к кому подкатывал.

— Эх, Люпин, знал бы я, что ты не такой, как Поттер с Блэком, ещё на первом курсе, — расслабленно сказал Снейп, довольно звякая монетками в карманцах, — я бы с тобой сразу дружить стал.

— Эх, Сева, — ответила Лида, — если бы ты знал, кто я есть на самом деле, ты бы свалил от меня подальше, как от ядерного реактора без охлаждения.

Но Снейпу было все равно — они только что очень плотно отужинали и лежали на наколдованных диванах в комнате Лиды.

— Римус, — не открывая глаз, спросил Снейп, — а ты пойдешь на бал в честь Хэллоуина?

— Только с той целью, чтобы подложить кое-что кое-кому кое-куда, — ответила Лида, вспоминая, что петарда, названная ею "Черная смерть", с надписью снизу "Док.Фойерворкус" и тщательно спрятанная под крышей хижины Хагрида, ждала своего часа.

— А может, лучше продадим? — мечтательно сказал Снейп.

— Не, Сева, это же на благо всей школы и иже с ним, — ответила Лида.

— Привет, ребята, — сказала Лили, входя в комнату. — Уроки делаете?

— Да, сейчас минутку полежим и ка-а-ак начнем делать уроки, — манерно растягивая слова, сказал Снейп и даже не пошевелился.

— Все с вами ясно, лодыри и бездельники, — сказала Лили и улыбнулась. — А ты как, Римус?

Эванс так странно смотрела своими остро-зелеными глазами на Лиду, что та даже замешкалась.

— Нормуль, — ответила Лида. — Сейчас начну трансфигурацию учить.

— Ну, ладно, — сказала Лили и, пнув Снейпа, вышла.

— Прости, брат, — сказал, вставая, Снейп, на которого Люпин, по мнению Лили, "действовал очень и очень по-гриффиндорски". — Нужно пойти свою девушку полапать. Обязанности, мать их.

Снейп вышел, а Лида прыснула в руку и принялась за трансфигурацию.

Вообще дела с учебой у Лиды в этом году проходили лучше, чем в прошлом. Поскольку она все-таки решила стать "колдоебиком", колдомедиком то бишь, так как "очень любила работать с людьми", то остальные предметы типа прорицаний и истории магии ей были абсолютно и безразлично не нужны. Предметов стало меньше, а значит, времени, чтобы заняться тем, чем надо — больше.

Лиде здорово помогали Снейп и Лили, и в результате общих усилий вскоре Лида овладела такими заклинаниями, как "Акцио", "Депульсо", "Бомбарда", "Левикорпус" и прочими.

Но не было покоя в сердце Лиды, которая всерьез приняла совет директора школы — топить горе в работе. Лида все равно переживала из-за Марлин, и ей было это весьма и весьма странно, так как все лето антидот словно отрезал ее чувства к данной особи человеческого вида.

Лида часто задавалась вопросом, почему ее чувства вновь полыхнули; сперва она думала, что это банальная ревность, но нет, все обстояло намного хуже. И этот факт таки не скрылся от внимания вездесущего директора школы.

— Это значит, что ваши чувства верны, — сказал директор, найдя Лиду в заброшенном кабинете по изучению изотерики, в котором та одна практиковала заклинания "Мозгуписец" и "Эректо", изобретенные Северусом Снейпом.

И с этими словами директор вышел так же быстро и внезапно, как и зашёл, словно обладал рентгеновским зрением и телепатией сразу, насвистывая что-то немелодичное, типа "Майн либе Августин" себе в длинную бороду, и оставил Лиду в полном недоумении и даже шоке.

* * *

Незаметно пролетел октябрь.

И вот уже настал Хэллоуин, и все разоделись под стать "этому языческому празднику, из-за которого вы все сгорите в аду".

Директор школы организовал целое представление — вместе с другими преподавателями он разыграл сказку "О трех братьях", в которой сам же исполнил роль Смерти. А потом была пародия на книгу о Франкештейне, где в конце директор выдал, что зомби были и есть давным-давно, только их называют сейчас несколько по-другому.

— Рабочий класс, — сказал директор, и все преподаватели покатились со смеху, а студенты ничего не поняли. — Атас!

Потом появился огромный подиум, и выступала малоизвестная группа "Берег истины", в которой солист раскатистым баритоном пел заунывные медленные песни, пока кто-то из зала не зарядил в него тухлым помидором, и после этого начались веселые, даже местами зажигательные композиции.

Лида все это время искала глазами одного человека, с которым хотела побеседовать, но так и не находила. Зато увидела Сириуса с Джеймсом, которые почему-то были без дам и о чём-то ругались, что вызвало еще больше подозрений в параноидальном мозгу Лиды.

— Снейп! Снейп! Я пойду поищу кое-кого, не скучай, — крикнула Лида другу.

Тот кивнул, не выпуская Лили из своих столь тесных объятий, что между ними не влезла бы и зубная нитка "Орал-би".

Лида отправилась бродить по замку, и любая парочка, попадавшаяся на ее пути, была "оштрафована, околдована и отметелена".

Но Марлин нигде не было в замке, словно она пропала, испарилась или развоплотилась.

Лида даже зашла в гостиную Когтеврана, обшарила все девичьи спальни, но так и не увидала объект и цель своего поиска. Раздосадованная, в абсолютно отвратительном настроении, Лида двинулась в подземелья, надеясь увидать там тень призрака коммунизма или услыхать запах духов Марлин.

"А смысл? — вдруг подумала Лида, открывая дверь в актовый зал. — Что я ей скажу и зачем?"

И тут же завизжала.

Грубыми связками Люпина сделать это было очень и очень непросто, но Лида почти достигла частоты звука, равного писку кастрируемой летучей мышки из замка Дракулы.

— О милая леди, прошу вас, не кричите так, — услышала Лида призрачный голос и грохнулась в обморок.

Пришла в сознание она на черном ледяном диване и поняла, что жутко замерзла.

— Это что такое? — с опасными нотками в голосе, дрожа то ли от страха, то ли от холода, вымолвила Лида. — Где я? И что вы все делаете?

Зал заливал холодный голубоватый призрачный свет, как она установила, от призрачных свечей, но самое отвратительное — это столы с тухлятиной, мясо с червями и толпы совокупляющихся призраков, которые так неистово стонали и корчились, словно в котле со святой водой на святом огне варились грешники и демоны. Во главе всей этой вакханалии восседал странный кудрявый мужик, чья голова то и дело спадала с шеи, но не отрывалась.

— Прощенья просим, милостивый сэр, — сказал кудрявый. — Видите ли, вы приняли участие в непосредственной вакханалии призраков. В этот день, раз в году, мы, тени себя прежних, можем на одну тысячную процента ощутить тепло и вкус еды, поэтому сегодня мы веселимся, а завтра заскучаем.

— Да вы, я смотрю, истинные гурманы, — сказала Лида, которую подташнивало от ароматов, царящих вокруг, и огромного количества эктоплазмы в одном помещении. — А ты, наверное, Воланд?

— Меня зовут сэр Нихоляс! — громко сказал призрак, и Лида рассмеялась.

— Как, как?

— Нихоляс де Мипси Дельфингтон!

— Нихуяс где Писька Сфинктертон? — заржала Лида.

Призрака перекосило от злости и от того, что над ним так откровенно издевались, но Лида с детства не различала сложные имена и фамилии, коверкая их в простые, просто чтобы лучше запомнить. Кудрявый "Писька" привстал, нацеливаясь в Лиду призрачным подносом с призрачной гнилой требухой.

Лида соскочила с дивана, благо у Люпина была очень хорошая реакция, в теннисе ему самое место, и, держась за живот от смеха, достала из кармана петарду "Черная смерть", приготовленная ею для Марлин с Блэком.

— Так, товарищи дохляки, либо вы сворачиваете вечеринку, либо я запускаю одну интересную вещь, — сказала Лида, посерьезнев. — В общем, если хотите проверить, способны ли ваши "тела" чувствовать хоть что-либо, я могу вам это скоро устроить.

Призраки не отреагировали, они продолжали свой разгул разврата и хаоса.

— Как смеешь ты угрожать нам! — крикнул кудрявый и швырнул в Лиду блюдо, целясь в голову.

— Ах ты, Каспер на минималках! — тут Лида чиркнула спичкой и швырнула петарду в центр помещения.

На какое-то время все смолкло, а потом…

Лида очнулась в лазарете, не слыша ровным счетом ничего еще три часа и тридцать три минуты, пока не пришел директор, не вставил ей в ухо гвоздик и не ударил по нему молоточком.

— Ну, вот и все, проблема решена и никто не пострадал, — услышала Лида голос директора, и от его приторной улыбки ей стало дурно. — Римус, исключить вас, что ли?

Лида качнула головой.

— Мистер Люпин, это уже не смешно, — директор сел на краешек кровати, и Лида почувствовала, как матрас заскрипел под весом кажущегося дрищом старика. — Ну, когда ты навалил жиденького в мой Омут памяти, я, конечно, посмеялся, а когда наблевал в Чашу министерства, я тоже с удовольствием присоединился бы, но для чего ты актовый зал разнес и все привидения пожёг? Привидения! Другой вопрос — как? Но я не буду спрашивать. Призраки теперь писаются эктоплазмой, горят, дымятся постоянно и не хотят жить в Хогвартсе, говорят, что злодей какой-то с расцарапанной рожей придет за ними и повергнет в ад, по сравнению с которым жизнь эктоплазмой — рай и вечное наслаждение?

— Я не нарочно, — потупив взгляд и смотря на свои коленки, сказала Лида. — Они первые начали пугать…

— Ладно, я бы понял, если бы ты их трансформировал там, ну, не знаю, в жидкость для охлаждения, фреон или пиратский флаг! Любые другие вещи, требующие разморозки и подогрева, я бы понял. Смешно. Но так их покоцать... Кстати, чем ты это сделал?

Лида уловила в интонации директора очередную заинтересованность ее достижениями в пиромании и решила рассказать все как есть.

— Тертый алюминий, — притворно хлюпнув носом, сказала Лида. — Марганцовка. И еще заклинание вечного приклеивания…

— А, — восхитился директор, но тут же опять принял вид строгий и наказующий. — За ваш проступок, Римус, я бы снял с вас добрую сотню баллов. Потому что спички детям не игрушка. Но я же призван в эту вселенную быть добрым дедушкой, потому вам ничего не будет, как всегда, и всё сойдёт с рук.