Гарри и его гарем 7

* * *

Тёмный воин тащил Ла-Вию через порог заброшенного дома, который выглядел так, словно здесь никто не жил уже много лет. Старые, покосившиеся стены, потрескавшийся пол, покрытый слоем пыли, создавали ощущение запустения. Но, как оказалось, оно было лишь обманчивым.

Ла-Вия заметила, что в кухне, куда её втащили, явно обитали живые. Второй воин, в таких же чёрных доспехах, стоял у дальней стены, словно ожидая их появления.

Когда Ла-Вию завели вглубь комнаты, её взгляд упал на фигуру, сидящую за деревянным столом. Это был эльф. Тот самый, который когда-то представился гидом для Гарри. Его лицо выражало смесь усталости и обречённости.

— Ну, здравствуй, — медленно проговорил он, внимательно глядя на неё, и в его голосе прозвучала горькая усмешка. — Я же тебе говорил… Ещё и меня втянула. Теперь мы с тобой в одной лодке, дорогая.

Она попыталась что-то сказать, но рот был плотно зажат железной рукой воина. Ла-Вия только промычала в ответ. Тогда воин наклонился к её уху и прошептал холодным, изменённым магией голосом:

— Я отпущу тебя, чтобы ты могла говорить. Попытаешься закричать — перережу тебе глотку. Ясно?

Сердце Ла-Вии бешено колотилось. Она закивала, пытаясь скрыть свой ужас. Воин медленно достал длинный кинжал и слегка прижал его к её шее. Лезвие было острым, и она сразу почувствовала, как холод металла проник через кожу, хотя он не порезал её. Это был недвусмысленный сигнал: попытки сопротивления бессмысленны.

Когда хватка ослабла, Ла-Вия, больше не выдержав, упала на пол. Её ноги буквально подкосились от страха.

— Вставай, — небрежно бросил ей эльф. — Теперь и я заинтересован в том, чтобы ты довела дело до конца. Меня тоже не отпустят, пока ты не сделаешь то, что должна была сделать ещё в прошлый раз.

Она попыталась подняться, но колени предательски дрожали. Второй воин, не выдержав этой беспомощности, подошёл, грубо схватил её за воротник, поднял и усадил на старый скрипучий стул напротив эльфа.

Ла-Вия попыталась взять контроль над собой, но тело будто не слушалось: дыхание сбивалось, руки тряслись. В воздухе повисла напряжённая тишина, и даже стены, казалось, давили на неё.

Эльф долго молчал, изучая её взглядом, а потом тихо, сквозь стиснутые зубы, произнёс:

— Если хочешь жить, ты сделаешь это. Иначе мы все погибнем. От тебя сейчас зависят три жизни: твоя, моя… Ну, а чья третья, ты догадаешься сама.

Слова эльфа прозвучали как приговор.

Ла-Вия затряслась, а по щекам потекли слёзы. Слёзы страха и безнадёжности.

— Я… — дрожащим голосом начала она. — … всё… сделаю…