Не плачь, девчонка!

Глава 15

— Мерлин! Только семь утра! — Береника с наслаждением потянулась. — Я уж думала сразу к свекрови переместиться, пора детей забрать. Но даже для неё это слишком рано. Элен, ты со мной?

— Нет, у меня сегодня смена в клинике, — мисс Дарси уныло заглянула в опустевшую чашку. — Правда, вечерняя. Есть время выспаться.

— Мне к обеду желательно быть в Хогвартсе, — Поппи, довольно щурясь, смотрела вдаль.

Вид с терраски открывался действительно прекрасный. Крыши домов близлежащего городка горели огнём под утренним солнцем. Дальние вершины холмов уже освобождались от лёгкой дымки. На фоне нежно-голубого неба парила в высоте какая-то большая птица. Широко расправив крылья, она словно высматривала добычу на земле: каких-нибудь зазевавшихся сусликов, или мышей. Умиротворение наполняло душу от этой картины. А какой здесь был вкусный воздух!

— А меня сегодня ещё Дамблдор ждёт, — вздохнула я. — Он сказал в первой половине дня. Поппи, как считаешь? Обед — это не слишком поздно? А то я могла бы переместиться вместе с тобой.

— В самый раз! — ответила мисс Помфри.

— Что ему понадобилось? — удивилась Берри.

Я пожала плечом и глянула на Элен, тоже поднявшую на меня какой-то больной взгляд. Не успела я удивиться пропаже её весёлости, как нырнула в мысли девушки, чего уже давно не случалось так спонтанно. А там такой мрак!

Вынырнула быстро, но мне хватило. Пытаясь сохранить если не улыбку, то спокойное лицо, я со всей силы сжала лежащие на коленях кулаки. Ногти впились в ладонь, стало больно. Хоть бы на ладони не разошлась рана, залеченная час назад нашей медиковедьмой.

— Ты вполне можешь прибыть к обеду, — говорила Поппи. — Мы отправимся в час дня. Советую ложиться спать прямо сейчас.

— Элен, — позвала Береника, — где будешь отдыхать? Просто я сейчас спать не смогу, крутиться буду, или читать. А в комнатах Эль и Поппи тоже есть вторые кровати. Пойдёмте уже, дамы. Провожу вас.

— Часов пять у тебя для сна есть, — Поппи окинула меня пристальным взглядом около «моей» комнаты. — Эль! Ничего не скрыла? Больше ничего не болит? Нет? А ты, Элен?

Мисс Дарси шла за нами. Она заглянула в «мою» комнату и весело спросила:

— Эль, ты не возражаешь, что я посплю с тобой рядом? Нет, Поппи! Ничего не болит.

— Вот и славно, — зевнула Берри. Это кто-то говорил, что не сможет спать!

— Не возражаю, — кивнула я Элен, проходя к своей кровати. Более того, я надеялась, что Элен останется со мной наедине. И не знала, как этого добиться. А тут и придумывать не пришлось.

Мои вещи, в которых прибыла сюда, были выстираны и выглажены: платье висело на распялке, а остальное было сложено на табурете ровной стопкой. Видимо, домовики постарались. Даже ночную рубашку мне выделили — простая, без рюшек и кружев, но мягкая и длинная. С удовольствием стянула с себя опостылевший балахон, и влезла в ночнушку, стараясь не потревожить наложенные Поппи бинты на рёбра. Сердобольная подруга обнаружила трещину в нижнем ребре «прямо под сердцем», да и вообще поохала, что весь левый бок в синяках. Хорошо меня попинали пожиратели! Но не стала конкретизировать, сказала, что упала неудачно, когда связали.

Дождавшись, пока Поппи с Береникой уйдут, а мы заберёмся в кровати, я собралась с силами и, наконец, тихонько позвала:

— Элен! Ты не спишь?

Молчание было слишком красноречивым. Я встала, пробежала босиком до её кровати, радуясь, что Поппи подлечила нам израненные ступни. Потребовала у удивлённой девушки, чтобы та подвинулась. Кровати были достаточно широкими.

— Что ты…

Я молча прилегла рядом, и повернулась к ней, подперев голову кулаком:

— А теперь поплачь, что ли. В одиночку это делать вредно.

Она непонимающе смотрела на меня, но хоть не пыталась изображать весёлость.

— Я знаю, что тебе страшно, больно и мерзко, — мне было трудно говорить, и я очень хорошо понимала, что лезу не в своё дело, но и оставить так все не могла. Слишком страшные мысли были у этой девочки там, внизу, на фоне прекрасных Девонширских холмов.

— Эль, всё хорошо, ты чего?

— Я знаю, — у меня почему-то вырвался всхлип, хотя плакать не собиралась, — ты убедила Беренику и Поппи. Они верят, что ты сама хотела… Пообещай мне! Ты ничего не сделаешь с собой. И ребёнок… он не виноват.

— Эль, — в голосе Элен появилась жёсткость. И даже какая-то надменность. — С чего ты вообще взяла…

— Я просто подожду, ладно? Прости меня, Элен!

— Эль, тебе выспаться надо!

— Элен, прости! Жизнь не кончена. И ребёнок — не виноват.

Не знаю, зачем я это твердила, сжав зубы. Но в какой-то момент Элен вдруг наорала на меня, не удержавшись:

— Да что ты понимаешь! Не тебя хотели убить! Не тебя насиловал самый тёмный маг в Англии на глазах у своих приспешников! Не тебя хотели прирезать сразу после этого!

Я прижала её к себе, едва она замолчала. Элен попыталась вырываться, а потом обмякла, уткнувшись в моё плечо, и заплакала громко и отчаянно, как обиженный ребёнок. Хорошо, что я не так давно научилась накладывать заглушающее. У меня самой слёзы текли, не переставая, но я всё продолжала поглаживать девушку по голове и спине, по пушистым распущенным волосам.

— За что, за что? — бормотала она сквозь слёзы, — Никогда не прощу! Ублюдочный Лорд! Эль, я не хочу никакого ребёнка! Что мне делать? Я ненавижу их всех! Уроды! Скоты! Этот долбаный магический мир!

И она снова разразилась слезами. Будь я дома, я напоила бы её успокоительным. Оно прекрасно подходит даже маглам, а уж сквибам — тем более.

Прошло больше получаса, пока слёзы Элен иссякли. Подняв на меня покрасневшие глаза, она вдруг спросила нормальным голосом, садясь на кровати по-турецки:

— Ты знаешь, Эль, где я работаю?

— В клинике, — улыбнулась я.

— Да, в отделении оперативной гинекологии. Знаешь, у меня бывают разные пациентки, но случалось и такое, раза три. Я имею в виду жертв изнасилования. Сколько умных слов я находила, как утешала, как ты сейчас, пыталась выслушать, поддержать, объяснить что-то. Глупости всякие говорила, что ребёнок не виноват, что всё пройдёт, что жизнь на этом не кончится. И знаешь, две из них всё равно сделали аборт. А с третьей я дружу до сих пор, и Максимка — мой крестник. Но никогда не думала, что это может случиться со мной. Никогда, понимаешь? С кем угодно, с неблагополучными девчонками, с теми, кто попал в дурную компанию, с наркоманками, алкоголичками, но только не со мной! Понимаешь…

Она надолго замолчала, обняв себя руками и глядя в окно. Голос был хрипловатым, когда она продолжила говорить:

— Меня всегда очень любили, Эль. И папа с мамой, и брат, и бабушка. Баловали, любой каприз готовы были выполнить. Оберегали, вообще, как в вате росла. А ведь я сквиб, и многие семьи отказываются от таких детей, чтобы не позорить фамилию. Но не в нашей семье. Я даже жалею, что никаких испытаний в моей жизни не было, меня всегда все любили, даже хулиганы-маглы приветливо встречали. Меня пациенты обожают, мне готовы рассказывать самые заветные мечты и сокровенные секреты. Такой у меня дар, как уверяет мой брат. А разве бывает дар у сквиба? Не важно… Просто понимаешь, они меня не жалели, заставляли учиться, не позволяли чувствовать себя ущербной, но были же и другие родственички и знакомые. Эти взгляды… Я ненавижу жалость! Понимаешь?

Она выдохнула и прошептала:

— Ненавижу…— Но тут же взбодрилась: — Я просто не могу их разочаровать ещё и так!

Глаза защипало. Я была уверена, что и Береника бы ее поняла, и Поппи, и мама, которая внукам «всё позволяет». Только Элен это бесполезно сейчас доказывать. Я невольно задумалась, вот что бы было, если бы Элен была магом? Смогла бы она больше доверять своим близким, которые очевидно, все нормальные люди? Представила, как она сгустком магии швыряет в лицо Лорда, и до крови прикусила губу.

— И ещё. Знаешь, что будет, если они только заподозрят? — Элен била дрожь. — Если узнает брат, мама, да даже Береника? Они же так не оставят. И погибнут. Этот самоназванный Лорд безжалостен. Он никого не пощадит. Он… Ты знаешь, я унижалась, я умоляла его не делать это со мной. Шёпотом, чтобы никто не слышал. А он…

— Что?

— Сказал, как говорят магловские бизнесмены. «Ничего личного!» Ур-р-род! А победить его невозможно. Я знаю. И жалости близких не перенесу. И чтобы родные пострадали из-за меня, тоже не могу позволить.

— И гораздо легче для всех считать тебя легкомысленной глупышкой, — закончила я за неё.

— Верно, — она улыбнулась, смахнув с ресниц слезинки. — Такая и есть.

— Скажи, почему ты не воспользовалась порталом сразу? Тебя же освободили, когда он… Когда Волдеморт…

— Да, только ноги, — кивнула Элен, презрительно усмехнувшись. — А зачем ему остальное? Да и к лучшему всё, я тогда бы тебя спасти не смогла. Я же не знала, что это тебя схватили. Увидела только, когда подвели. Потом.

И опять мы разревелись обе. А потом я попробовала позвать Данко, и он тут же появился рядом.

— Ой! Какой забавный матросик, — восхитилась Элен, шмыгнув носом. — Как тебя зовут, чудушко?

— Данко, — смущённо ответил домовик. — Сильная волшебница очень добра!

Элен горько усмехнулась:

— Ошибаешься, Данко. Я сквиб. Знаешь, что это такое?

Я уже хотела прервать их любезности, и попросить принести нам успокоительное из моих запасов, но невольно прислушалась.

— Магия вкусная, — возразил домовик, — у сквибов она так не… Она не.. Её не..

Он защёлкал пальцами, не находя подходящего слова. И огорчённо закончил, по-прежнему обращаясь к Элен:

— Я виноват, добрая волшебница, но столько магии вокруг разлилось. Все равно бы пропало. Или дом бы впитал, но часть бы пропала. Простите, сильная волшебница!

Мы озадаченно переглянулись, и Элен поднялась с кровати, с расширенными глазами.

— Успокоительное! Быстро, Данко! — велела я домовику. — У меня в лаборатории — там синие этикетки. Два флакона!

Тот исчез, а я схватила Элен за руку, заставляя сесть обратно на кровать.

Через пять секунд домовик уже протягивал мне два флакона. И сразу исчез, махнув напоследок большими ушами. Сочувствие выражал.

— Вот — выпей.

— И ты тоже, — всё же улыбнулась мисс Дарси, принимая флакон.

Мы шутливо чокнулись склянками, и опорожнили их одним глотком.

— Знал бы Тёмный Лорд, что он натворил! — с чувством произнесла Элен, отбросив флакончик куда-то на пол. — С ума бы сошёл, наверное.

— И так сойдёт, — фыркнула я. И пояснила поспешно: — такие всегда плохо кончают.

— Это да… Как бы проверить?

Я тоже об этом подумала, и не была уверена, что моя палочка ей подойдёт. Но всё же взяла с тумбы и протянула рукояткой вперёд:

— Пробуй!

Элен всё не решалась. Смотрела с сомнением, а потом взяла осторожно, как реликвию. И ничего не произошло, ни искр, ни каких других разрушений.

— Ну же!

— Боюсь, — призналась она жалобно.

— Элен! Не тяни. Домовики не ошибаются!

— «Акцио» склянка!

Недавно отброшенный ею флакончик, взлетел с пола и, с силой впечатавшись в лоб незадачливой волшебнице, разлетелся на осколки. Хорошо, ни в кого не попало!

— Они небьющиеся, — ошарашенно проговорила я, осматривая лоб Элен. Ранок не видно, но шишка надулась сразу. — А лечить я не умею. Почему ты Люмос не наколдовала, балда? Все так делают при проверке.