Шевалье

— Ясно… — я уже собирался было вернуться к остальным и выпроводить «новобранцев» за дверь с пожеланием поискать бесплатную жратву где-нибудь ещё, но Вернон меня остановил.

— Погоди, — покачал головой лекарь, — Я не договорил. Прежде чем ты примешь решение, послушай ещё вот что. Первое — нам нужны рекруты. Пятнадцать мечей — это, конечно, хорошо, но учитывая те авантюры, в которые мы влипаем — категорически недостаточно. Только на перевале мы оставили пятнадцать человек. И потеряем ещё, рано или поздно. Потери необходимо восполнять. А эти ребята… У них у всех здесь нет ни родни, ни крова, ни дела. Этим бедолагам «повезло», если так вообще можно сказать, сбежать с севера, пока война с Вольной Маркой собирала там свою кровавую жатву. Можно сказать, они…

— Эхо недавно прошедшей войны, — продолжил за него я.

— Именно, — кивнул Вернон, — Говоря проще, их никто не хватится, и никто не будет возмущаться такой вербовке. Местные, скорее, спасибо скажут, что мы избавили их от парочки попрошаек. Да и если их отмыть, откормить и научить, с какого конца за копьё браться — могут выйти вполне неплохие бойцы. И самое главное — преданные. Вряд-ли они забудут, что именно мы вытащили их из дерьма.

— Слушай, — я замялся, пытаясь подобрать нужные аргументы, — Это всё замечательно, но ониж почти дети ещё. Сколько им? Шестнадцать? Восемнадцать? Не перебор ли?

— И что? — удивился Вернон, — Вспомни себя или меня полгода назад. Тогда, в Медовище. Думаешь, мы хоть чем-то отличались от них? Вот именно, что ничем. А теперь посмотри на нас сейчас. Понимаешь, к чему я клоню?

Мда. Тут он, конечно, был прав. За последние полгода мы очень сильно изменились. Как внешне, так и внутренне. И, боюсь, совсем не в лучшую сторону. Наивные парни, мечтающие о славе и приключениях, превратились в головорезов, видевших некоторое дерьмо, воюющих за деньги, не гнушающийся мародёрства и живущих сегодняшним днём.

— К тому, что на войне один год идёт за пять? — грустно ухмыльнулся я, проведя рукой по шрамам, пропахавшим щёку, — Ладно, хер с тобой, золотая рыбка. Уговорил.

— Если рыба из золота, то, как она плавает? И при чём тут вообще…

— Потом поймешь, — бросил я, открывая дверь малого зала.

Усевшись на место, я снова окинул взглядом четвёрку новобранцев, тяжело вздохнул и ещё раз попробовал сопоставить в уме аргументы. По всему выходило, что Вернон прав. Да, наша жизнь далеко не сахар. Но всё одно — куда лучше, чем жизнь попрошайки или мелкого воришки. Да с их обучением придётся повозиться. Но нам и впрямь нужен тот, кто сможет подхватить оружие, когда кто-то из наших «стариков» его выронит.

— Бернард. Дельрин. Займетесь ими, — подытожил я, — Пока не научатся держать копьё, в бой брать не будем, но у нас в отряде и другой работы хватает. Проследите, чтоб они не зря ели свой хлеб. Ну и по снаряжению им что-нибудь подберите. Если у нас в закромах не найдется, то Болек выделит денег на закупку.

— Спасибо, господин капитан, — дрожащим голосом выдавил из себя наиболее смелый парень, — Вы не…

— Пожалею, если вы сейчас же не заткнётесь, — обрубил я. Ничего. Пусть знают кто тут главный, и учатся соблюдать субординацию, — Вами займутся позже. А пока посидите молча и постарайтесь не мешать. Ладно, возвращаясь к главному вопросу. Господа и дама, для тех, кто ещё не в курсе — объявляю. Наш отряд взял заказ на здешнюю бестию. Того самого урсолака, который чуть не порвал нам всем жопы прошлой ночью.

Над столом повисла напряженная тишина. Все молча смотрели на меня, пытаясь осознать услышанное. Но в полной мере давать им это осмыслить я не собирался. Времени на дискуссии у нас, к сожалению не осталось. Выбор теперь крайне простой — либо сдохнет тварь, либо мы. И чем дольше мы будем молоть языками, выясняя, кто прав, кто виноват, и стоило ли вообще браться за этот контракт, тем меньше у нас шансов выжить.

— Значит так, Болек, Тур, Дирк. Ваше задание — раздобыть для нас ростовые копья. Как мы уже поняли, тварь лучше не подпускать близко, но и арбалетными болтами её не угомонить. Так… Вернон, теперь ты… У тебя с собой эта смесь, которая отпугивает бестию?

— Да, имеется немного, — кивнул лекарь, — Взял для экспериментов.

— Вот и давай её сюда. Сейчас будем экспериментировать, — хмыкнул я, стряхивая на стол сухари с железной тарелки. Зараза… Если задумка выгорит, то у нас и впрямь появится хорошее преимущество перед бестией.

Когда бутылка с тёмной жидкостью, наконец, дошла до меня, я недолго думая взял и вылил половину её содержимого прямо на блюдо. Немного помедлил, представляя, как над вязкой чёрной субстанцией начинают плясать язычки пламени. И щёлкнул пальцами.

Несколько секунд ничего не происходило. Но после… Моё лицо обдала волна жара, заставив меня буквально отшатнуться от тарелки. Над тёмной жидкостью взвились не одинокие крохотные язычки. Там заполыхал целый костёр, мгновенно начавший заволакивать комнату мерзко-сладковатым, чертовски едким дымом. Кто-то из парней кинулся к окну. Другой выбежал в коридор и через несколько секунд появился с ведром, и уже было собирался выплеснуть её на стол. Пришлось буквально оттолкнуть его в сторону, пока не случилось непоправимое. Недолго думая я схватил второе блюдо, стряхнул с него кусочки солонины и тут же накрыл им первое. Эксперимент удался. Причём с таким размахом, на который я и рассчитывать не смел.

— Это, мать твою, что было, — закашлявшись, с трудом выдавил из себя Бернард, когда из под импровизированной крышки, наконец перестали просачиваться струйки дыма.

— Это было наше главное оружие против той твари, — ухмыльнулся я, — Так, господа. Тащите сюда все глиняные горшки, какие сможете найти. Будем учиться делать коктейли молотова.