Не плачь, девчонка!

Глава 16

Я пыталась вырваться вперёд и хотя бы застелить постель в комнате. Но муж держал крепко и даже шепнул:

— Не дёргайся.

От жёсткого тона, желание «дёргаться» исчезло напрочь.

— Вам где лучше? — спросил Тоби, — тут у нас диван есть, или в комнату поднимемся?

— Диван подойдёт, — кивнул Сметвик. — Вы жену-то отпустите, Тоби. Чай, не сбежит.

Вот умеют некоторые убеждать. Поппи невнятно хмыкнула, а Тобиас разжал руку.

— Сюда бы столик, — засуетилась Поппи.

Муж кивнул на тумбу в углу:

— Подойдёт?

И после кивка доктора, быстро перенёс её к дивану.

— Лучше раздеться, если не возражаете, — вздохнул Сметвик, поставив чемодан на тумбу. — И постарайтесь пока ничему не удивляться. Все объяснения после.

Тобби кивнул и, стянув полурастёгнутую рубаху через голову, принялся за джинсы. Поппи поспешно отвернулась к чемодану, решив его открыть.

— Достаточно, — остановил мужа доктор, когда тот взялся, было, за трусы. И всё нипочём как будто — я бы так не смогла. — Ложитесь на спину, руки вдоль тела, глаза закройте.

Тоби кивнул и лёг на диван. И глаза закрыл, длинные ресницы отбрасывали тень, выделяясь на сильно побледневшем лице. Или так свет от лампочки падал.

Сметвик достал палочку и начал проводить пасы, даже губы не шевелились, видимо, колдомедик хорошо владел невербальными заклинаниями.

— Рассказывай, Эль, и постарайся выражаться коротко и чётко. И не дай Мерлин, что-то утаить.

Я собралась с мыслями, понимая, что он прав.

— Мы полетели на купальскую ночь, — начала я, и покосилась на мужа.

— Успокойся, он спит. — Доктор продолжал махать палочкой. То склоняясь ниже над какой-нибудь частью тела, то проводя палочкой по коже, то отходя на пару метров. — продолжай. Я наслышан о вашей прогулке.

Постаралась не обращать внимания на сарказм.

— Мы стали искать папоротник. То есть — цветок папоротника.

— Ну как же без этого! Поппи, дай ту мазь, в красном флаконе.

— Я хотела обезопасить Северуса, — продолжала я. — Поппи мне даже рассказала, что делать с цветком.

Сметвик округлил глаза, посмотрев на помощницу:

— Никак тебя сам Мерлин обучал, дорогая?

Поппи залилась краской и с таким видом шагнула к Сметвику, протягивая красную бутылочку, что тот отшатнулся. И склянку забирал с видом человека, готового к коварству судьбы.

Подруга отошла, и он кашлянул, выдавливая красную мазь на ладонь:

— Ну и? Что там с цветком?

— Когда я его нашла, меня чуть не растерзали какие-то твари, — я передёрнулась, вспоминая те мгновения. — Но мне удалось положить его во флакон и уменьшить.

Сметвик и Поппи теперь оба смотрели на меня в состоянии полного шока.

— Ты нашла цветок! — прошептала подруга.

— Где он? — хрипло осведомился целитель.

— Остался только стебель и два лепестка, — с сожалением сказала я. — Могу принести.

— Бегом! — велел Сметвик.

Я бросилась наверх, торопясь выполнить поручение. На душе стало легче, что не приходится всё это переживать в одиночку.

Ворвавшись в комнату, я остановилась, словно налетела на стену. И было от чего.

Подушка валялась на полу, на её месте на простыне никаких лепестков не было. Зато перед зеркалом открытого шкафа стоял Северус с лепестком в руке. Пока я находилась в ступоре, он улыбнулся и пришлёпнул лепесток себе на лоб. Я дернулась, понимая, что уже не исправить ничего. Сев повернулся на звук, и, наверное, последний луч заходящего солнца скользнул по его лбу. Ребёнок вскрикнул, хватаясь за лоб. И я увидела второй отпечаток на тыльной стороне правой кисти. И она попала под луч!

Оставалась броситься к нему на колени, и крепко прижать к себе, целуя лоб и пострадавшую ручку.

— Мам, не плачь, — позвал ребёнок, обнимая меня за шею. — Мне уже не больно! Прости! Я хотел положить книжку!

— Ох, Сев! — я встала и подхватила его на руки. — Пойдём-ка, покажем доктору твою ручку и лобик.

— Ладно, — он потянулся и потёр ладошкой мою щёку.

Про стебель вспомнила, уже выходя из комнаты, он по-прежнему лежал на подоконнике.

Аккуратно взяла его, ругая себя, что оставила на солнце, но и двух шагов не сделала, как это пакость, взметнулась над нами мелкой пыльцой. Мы с Северусом расчихались.

— Ну вот, — я боялась, что сейчас просто испугаю малыша безумным смехом. Так что взяла себя в руки, и спустилась вниз.

Сметвик стремительно обернулся.

Пришлось признаться во всём, что я делала с цветком папоротника, и куда все делось. Сама понимала, как неубедительно звучит. Доказательств не осталось никаких. Показала, куда впитались листочки у мужа, и куда — у Сева. Последней каплей стал рассказ про стебель. Как ни странно, несколько миллиграмм этой пыльцы Сметвику удалось собрать с нашей одежды, когда безмолвно повозмущавшись, он обратил на нас более пристальное внимание. Пыльца была собрана с помощью палочки и невербального заклинания и помещена в маленький флакон. Вид имела серебристый, а не зелёный.

Целитель спрятал его в карман магловских брюк, в которых и прибыл к нам домой. Наверное, Поппи подсказала, чтобы не шокировал Тоби сразу.

— Позови эльфа, — приказал целитель.

— Данко! — произнесла я.

Эльф тут же появился перед нами.

— Скажи-ка нам, Данко, — Сметвик пожевал губами. — Что ты чувствуешь в нём сейчас?

Эльф с уважением покосился на Тоби.

— Хозяин Тобиас очень сильный маг, добрый целитель! Его магия сейчас повсюду. Она горькая, но очень полезная. Как горький шоколад.

— Объелся уже, поди? Да ладно, мы не сердимся, — Сметвик потрепал домовёнка по рыжему чубу. — А кем хозяин Тобиас был прежде? Сквибом?

— Нет, добрый целитель! Хозяин Тобиас не был волшебником. И сквибом не был. Но его всегда окружала светлая магия хозяйки Эйлин. Добрая Пифия называет это магией Любви.

— Интересно, — покосился на меня маг. — Можешь идти, Данко. И забери Северуса.

Сев радостно схватился за руку домовёнка и скомандовал:

— Давай! На чердак! — и они исчезли.

— Итак, дамы, что мы имеем. — Сметвик прошёл на кухню, налил себе воды и жестом велел нам сесть напротив. — Перед нами бывший магл, который в одночасье стал магом. Причём сильным магом, что учитывая то, что он не входит ни в какой магический род, само по себе уникально. Да если честно, я и случаев таких больше не знаю. Лет сто назад одна девушка сквиб стала слабеньким магом, после рождения ребенка от главы рода. Больше подобных сведений я не встречал.

Я чуть не проговорилась про Элен, но сдержалась. Не моя тайна, в конце концов.

— Я настоятельно советую тебе, Эль, уговорить мужа сходить к гоблинам. Возможно, ему удастся организовать новый род. Есть и похуже вариант — если у тебя остались связи с отцом, то он может принять Тобиаса в свой род. Только твой муж будет теперь посильнее Эдриана Принца, а это породит не слабый конфликт с главой рода.

— Нет никаких связей, — я помотала головой. А про себя отметила, что теперь хоть знаю, как зовут папашу. — А он жив вообще?

— Хм, жив здоров. Даже слышал, что подыскивает себе невесту. Наблюдается он у целительницы Мариам Страут. Коллега от него плачет. Так что… не моё, конечно, дело, но я бы подумал на вашем месте об образовании нового рода. Опасно — да. Как магия отреагирует — опять-таки неизвестно. Но жить без поддержки рода — ещё труднее. Так что думайте.

— А всё же, — я с опаской покосилась на Тоби, — что теперь будет? Я с трудом представляю, как мне всё объяснить мужу.

— О! — глаза Сметвика загорелись от предвкушения. — Благодаря тому, что Тобиас уже взрослый, это будет и проще и сложнее. Проще от того, что есть у нас в Мунго такой уникальный целитель Янус Тики, мой хороший друг. Он работает с магами, потерявшими память. Скажу по большому секрету, что у него имеется такая прелестная вещица, как флакончик со сбором воспоминаний. Омут памяти для этого флакончика требуется очень мощный, но в Мунго он есть. Суть в том, что магу, нырнувшему в омут, выбраться оттуда удастся только после самого окончания. Это полных двенадцать суток. И лучше бы, он был не один. Не знаю, пойдёте ли вы на это вместе с мужем, Эль, но я бы настоятельно рекомендовал. Одному может быть поначалу очень неуютно и даже страшно, хотя после первых суток это проходит — мощная психологическая поддержка делает своё дело.

— Я и не знала об этом, — пробормотала Поппи.

Сметвик покосился на неё, но от комментария удержался.

— Какие минусы? — быстро спросила я.

— Сразу о плохом? Уважаю, Эль! Минусов не так много — полная неподвижность, пока маг пребывает в омуте, невозможность самому поесть и справить нужду, простите за подробности. Это решается: массаж несколько раз в день всего тела, уход за пациентом, как за инвалидом, постоянный контроль состояния целителями, внутривенное питание.

— Понятно, — я кивнула. Это было более чем логично. — Какие же плюсы?

— О! Их гораздо больше. Воспоминания отбирались только самые качественные, информативные и дающие полную картину о мире магов, истории магии, взаимодействие магов с маглами и другими магическими расами. Там есть и принципы образования новых родов, важность старых, ритуалы, причинно-следственные связи. А так же практически вся школьная программа Хогвартса в сжатом, но не менее информативном ракурсе. Дополнительно даются хорошая база по целительству, нумерологии, артефакторике, ритуалистике, чарам и ещё нескольким дисциплинам. Учитывая, что создавалось это чудо в начале века, то, как ни странно, программа обучения там гораздо глубже и насыщенней, чем нынешняя школьная и университетская, и включает в себя несколько дисциплин и вовсе выпавших из обучения. Всё даётся последовательно и вкладывается прямо в ядро. По сути это полный аналог родовых даров, только там специфика, а тут общий базис.

Маг, прошедший обучение, будет знать всё на очень хорошем уровне, что позволит ему не только работать палочкой почти без проблем — моторика разрабатывается специальным массажем — но и попробовать себя практически в любой профессии, начиная с целительства, заканчивая артефакторикой. Одно из самых ценных знание — невербальные заклинания и беспалочковые — тоже даются в хорошем объёме. Маг научится аппарировать, варить зелья, рисовать пентаграммы и руны, запомнит наизусть множество полезной информации. Научится говорить на нескольких языках.

— Почему не применяют этого ко всем школьникам? — воскликнула Поппи, которая слушала целителя не менее внимательно, чем я.

— Потому — и вы сейчас все дадите мне непреложный обед о неразглашении — что это очень дорого и опасно для слабых магов. Для успешного наложения, реципиент должен вообще ничего не знать о магии. Никак с ней не контактировать. Это ещё подошло бы к маглоорождённым — но откуда у них столько денег? Да и естественное, растянутое на годы обучение с одновременным формированием личности все же предпочтительней.

Магам же это просто противопоказано, а попробовать захочет каждый. Исключение — только форс-мажор с тяжёлой ретроградной амнезией. И то — Тики приходится осторожно стирать каждому память, если она сохранила хоть какие-то знания и умения. А если вспомнить, насколько у мага память завязана на знания и магические навыки... Да тот же поцелуй дементора выглядит гуманней. Собственно, "добровольцы" для отработки метода были как раз из этой категории. Была такая программа — "новая личность и новая магия", только я вам ничего не говорил, даже с учётом обета. Понятно?