Вояжёр

Глава 30

Повисла тишина. Не дожидаясь ответа от медлившего Лешего, я повернул налево, направляясь вглубь площади по дуге. В это время краем глаза заметил, что Василиса остановилась и ожидала ответа Игната.

— Разрешаю, — сдержанно ответил командир, когда я успел отойти от Ехидны на добрые пять-шесть метров. — Какие приметы?

— Темно-синие джинсы, черная кофта с капюшоном, — начал перечислять я, значительно понизив голос, — рост в районе ста семидесяти сантиметров, телосложение худое. Возможно, маг.

— Твою мать… — донеслась до меня тихая ругань Василисы по рации, — подожди пять-десять секунд, я тебя догоню.

— Ответ отрицательный, — отреагировал я, вновь попытавшись найти глазами фигуру парня в толпе.

Но его там уже не было. Черт! Я же на секунду отвлекся… вот девушка в светлой блузке и юбке ниже колен, рядом с ней мужчина в серой футболке, беседующий с двумя подростками… он же был прямо тут!

Я продолжил двигаться на то место, где последний раз видел потенциального мага. В основном на меня не обращали внимание, но проходя совсем рядом с кем-то из протестующих помоложе, я отчетливо слышал ругань сквозь зубы и холодные взгляды на своей спине. Хорошо, что пока никто из них не лез ко мне с разговорами или кулаками. Надеюсь, так будет и впредь.

— Разрешите, пожалуйста, — обратился я к мужчине в сером, протискиваясь сквозь густую людскую массу и пытаясь разглядеть черную кошку в черной комнате. Он что, испарился, что ли?

Когда я был готов начать нервничать и слепо шарить в толпе в поисках беглеца, мягкий синий свет вновь указал мне путь: самый центр площади, откуда разные люди по очереди говорили о своих проблемах, а протестующие вторили им громкими лозунгами. Сейчас на сооруженном наспех из нескольких коробок пьедестале стояла высокая женщина средних лет, слова которой я не мог расслышать за шумом толпы. Придется лезть в самое сердце протеста.

— Свят, остановись, — оповестила меня Ехидна, когда я начал протискиваться в сторону неподвижного паренька в темной толстовке, — нам не положено лезть в центр демонстрации.

— Акул бояться — в море не ходить, — пробормотал я сквозь зубы, продолжая движение. В этот прекрасный день именно Вася решила напомнить мне о правилах. Чудеса, да и только.

В центре площади было не протолкнуться. Паренек стоял почти у самой импровизированной сцены, все так же расслабленно и без движения. Я же начал получать легкие тычки в ребра и плечи, и не отпускал правую руку с застегнутой кобуры со служебным пистолетом. Расстояние между мной и беглецом сокращалось, но оно сокращалось еще и с говорившей с толпой женщиной, чьи слова я наконец смог разобрать.

— … Они забрали наши земли, — уверенный голос женщины заполнял все пространство вокруг нее, медленно и тягуче оседая на камнях площади перед собором Святого семейства, — земли наших предков. И отправили их умирать в пустыне. Но они не погибли. Они помогли друг другу. Они умирали от голода, жажды и болезней, но дали жизнь своим детям. Даже тем, кто не был им родным. Потому что в них текла родная кровь, которую…

Странно, но чем ближе к центру я подходил, проталкиваясь через окружавших меня плотным кольцом людей, тем тише вокруг становилось. Кажется, что гомон и гогот доносился откуда-то из-за спины. А здесь, в сердце протеста, люди слушали друг друга. Не просто в тишине. В напряжении.

— … Затем наступило новое время, — ее негромкий глубокий голос пробирал до костей, словно приглушенный гром, — но ни одна церемония не изменила порядка вещей. Нас выгнали с земли, которая усилиями наших предков стала благостной и гостеприимной. И поселили там, где сотни лет не ступала нога человека. Там, где…

Единственной выбивающейся из обстановки фигурой являлся маг в синих джинсах и темной толстовке. Он продолжал стоять неподвижно, словно собравшиеся вокруг люди не заботили его вовсе. Мне оставалось пройти каких-то десять-пятнадцать метров до края пьедестала, на котором стояла вещающая женщина. Ну же, совсем чуть-чуть!

… И кто поможет вам? Кто служит вашим интересам? — Те, кто не слышат ваших просьб? Подними свой взор и узри истину!

Я невольно оторвал взгляд и увидел, как женщина указывает пальцем на меня.

А вот лица окружавших меня людей изменились. Еще секунду назад они были напряженными, но не враждебными. Сейчас же многие из слушающих проповедь, а по-иному назвать такое выступление было сложно, заметили солдата Иностранного корпуса в своих рядах, и обратили на него негодующие взоры. Мне стало тяжелее продвигаться вперед, а чьи-то крепкие руки ощутимо толкнули меня в спину, отчего я чуть не свалился на землю, с трудом сохраняя равновесие.

— Но сегодня не день для гнева, — ее голос стал мягче, заметно разряжая загустевший от возмущения воздух вокруг меня. — Сегодня день памяти. Помните, что ваше сердце будет лгать вам. Но ваша голова скажет правду, если вы будете внимательно слушать. Сегодня — день знаний. Ибо глупо быть мудрым там, где невежество — блаженство. Знайте, кто вы и откуда пришли. И позвольте другим идти с миром.

Почувствовав, как давление толпы постепенно ослабло, я перевел взгляд на беглеца, но… его уже и след простыл. В этот раз я не испытал удивления или раздражения. Парень, должно быть, хороший маг воздуха, если мог передвигаться среди тысяч живых людей с такой скоростью и аккуратностью. Поймать его в толпе будет непосильной задачей. Значит, нужно выбираться и придумывать новый план.

Я начал двигаться на запад, пытаясь поскорее покинуть центр протеста, даже если мне пока ничего не угрожало. Кто знает, станут ли те, кто не слышит обращенных к ним слов, действовать также благоразумно. Постепенно людская масса редела и мне становилось легче идти. Когда я уже почти достиг края площади, меня вновь вызвали по рации.

— Святой, чтоб тебя, — раздраженно обратилась ко мне Василиса, — доложи обстановку.

— Потерял подозреваемого. Покинул центр протеста и выбрался на юго-запад площади, — немедленно отрапортовал я, оглядываясь по сторонам в поисках беглеца. — Нахожусь у пустой автомобильной парковки. Ну, как пустой, машину тут, конеч….

Мой отчет прервала очередная вспышка мягкого света из проулка невдалеке. Я резко рванул с места, стараясь не задеть никого из протестующих, которые, по всей видимости, то ли не видели, то ли не обращали внимания на молодого мага.

— Беглец обнаружен, — бросил я несколько слов в рацию, оповещая товарищей о своем местоположении, — движется в переулок, параллельно улице Сити Холл Уэй. Преследую пешком.

— Ехидна приняла, выбираюсь из демонстрации. Две минуты, — сказала Вася, которая, вероятно, все еще была зажата где-то в толпе.

— Леший принял, — безэмоционально отреагировал командир, — я и Змей сейчас у мечети. Восемь минут.

— Ехидна, забери машину, — скомандовал я, несясь на крейсерской скорости.

— Так точно! — по-деловому ответила Вася.

Я никак не мог понять одного: этот переулок вел почти прямо ко входу на территорию базы Иностранного корпуса. Какого черта парня понесло туда, где даже в такое напряженное время дежурили если не сотни, то десятки рядовых и офицеров?

Ответа на мой вопрос не последовало. Забежав в переулок, я увидел спину молодого кенийского мага, который уже скрывался за следующим поворотом. Как мне вообще догонять мага воздуха, а?

Пытаясь ответить на свои внутренние противоречия, я не заметил стоявшего передо мной прохожего и совершил резкую остановку, путем впечатывания в спину ни в чем не повинного гражданина, после чего свалился на землю.

— Прошу про…, — начал было говорить я, вновь подскакивая на ноги, но затем увидел, в кого именно я ненароком врезался.

Передо мной стоял Кобэ, который со свойственным ему недовольным видом потирал правое плечо. Байкер находился рядом со своим мотоциклом, с которого, казалось, просто срезали все лишнее: заднее крыло было заметно укорочено, переднее вообще отсутствовало, как и багажник и кузов. Но любоваться транспортом Кобэ у меня не было времени.

— Именем Иностранного корпуса, — выпалил я, прыгая на узкое кожаное сиденье байка, — я реквизирую этот транспорт. Можете получить его назад на базе в течение недели. Ключи!

К моему удивлению, Кобэ молча полез во внутренний карман своей черной куртки и протянул мне небольшой металлический предмет с надписью «Кудара», видимо, бренда мотоцикла. Вот только лицо пожилого байкера изменилось до неузнаваемости.

Вместо привычных неприветливости и раздражения на нем проступает грусть и удивление: губы сжаты в тонкую линию, брови подняты вверх, заполонив широкий лоб новой волной тонких морщин, а на глазах проступили слезы. Мне стало совестно забирать у мотоциклиста его детище, но другого выбора сейчас просто не было.

— Прости, Кобэ, но он мне правда очень нужен, — быстро проговорил я, переводя взгляд с раздосадованного байкера на дорогу в конце переулка и заводя мотоцикл, — Верну в целости. Обещаю.

Вместо привычного хмыканья до меня донесся глубокий вздох. Но дальнейшей реакции со стороны Кобэ я дожидаться не стал и рванул в сторону родного шоссе, с которого начиналось почти каждое патрулирование или задание солдат Иностранного корпуса. Преступник должен сидеть в тюрьме. И я твердо намеревался поймать мага, явно неслучайно зашедшего на огонек в центре Найроби.

— Это Святой, преследуя подозреваемого по шоссе 104 на север, — доложил я о своем местоположении отряду. Все же в одиночку мне мага не одолеть, даже молодого.

— Принято, — ответила Ехидна.

— Принял, — отреагировал командир.

Вырвавшись на оперативный простор, я повернул направо, сбавляя ход и пропуская мимо себя ржавый серый пикап. Вход на территорию корпуса выглядел нетронутым, часовые все так же дежурили и ожидали приказов. Значит, либо поворачивать нужно было налево, либо кениец уже успел оторваться, пока я разбирался с арендой транспортного средства. Третьего не дано.

Я перестроился в правый крайний ряд и направился к перекрестку, в центре которого располагался крошечный круглый скверик, а дорога вилась вокруг него кольцом. Пробок на дорогах не было, но других участников движения хватало, чтобы я не пялился по сторонам постоянно в поисках беглеца, а еще смотрел, куда вообще еду.

В один из таких моментов, когда выехал на кольцо и собирался разворачиваться, от дороги меня отвлекло синее сияние чистого разума с левой стороны, поэтому я резко сбросил скорость, перестроился в соседний ряд под гудки недовольных водителей и повернул налево, проехав вокруг скверика против часовой стрелки.

— Поворачиваю на запад, Кеньятта авеню, — вновь доложил я в рацию.

— Принято, — одновременно ответили Вася и Игнат.

Я наконец смог разглядеть беглеца метрах в ста от себя. Нет, дело вовсе не в идеальном зрении Святослава, а в том, что теперь неприметную худую фигуру в черном худи охватил едва заметный синий свет. Замечать его среди прохожих стало гораздо легче, но я не сомневался, что через несколько секунд он рванет вперед и вновь скроется из виду. Полезный навык.

Паренек расслабленно оперся на одно из деревьев перед небольшой каменной церковью, в тени которого стоял. Я все еще не мог разобрать его лица, но после того, как я начал щуриться от беспощадно бьющего в лицо ветра, смотреть было уже не на что. Молодой чародей исчез, продолжив эту странную игру в кошки-мышки.