Рыжий 2

Глава 34

Панорамное окно было шикарным, в обычный солнечный день возле него можно было провести много времени любуясь альпийской долиной Рейна. Сейчас же в нём были только облака. Два слоя облаков:

Нижний, где-то метров на триста ниже домика, и именно он закрывали долину Княжества с его столицей, Рейн и швейцарский берег плотной серой пеленой.

И верхний, белый, мощный, сквозь который никак не могло пробиться низкое январское солнце.

В промежуток между этими слоями и попал дом Алекса, несколько соседских шале ниже, и если хорошо присмотреться, а еще лучше воспользоваться биноклем, то и какие-то домики на швейцарской стороне.

За спиной железно громыхнуло, и детский голос тихо прошипел ругательство на великом и могучем. Моё младшее альтер-эго воевало с монструозной чугунной печкой. Я обернулся и посмотрел на мальчишку, который снимал железный чайник с плиты.

— Вот, кипяток, — он плюхнул на буковую подставку закопчённый чайник. — Чайные пакетики и сахар ты знаешь где.

— Алекс, ты не закрыл конфорку! — я пальцем указал ему за спину.

Пацан оглянулся, ойкнул и, неловко развернувшись зацепился за порожек, разделяющий гостиную с кухонной зоной, но удержался на ногах и, добравшись до печки, кочергой придвинул плиту, закрывая отверстие, из которого уже начали весело вылетать искры.

Я тем временем достал пакетик красного кенийского чая «Ронненфельд», положил его в кружку и залил кипятком. Вернувшийся за стол мальчик зеркально повторил мои действия, только добавив сахар. Аж целых три ложки. Я поморщившись, проворчал:

— Не слипнется в одном месте?

— Неа, — помотал головой пацан, блеснув золотым ромбиком в левом ухе. — Я растущий организм, мне можно.

15 августа, на праздник Национального дня в княжестве, князь Ханс Адам в торжественной форме, перед большим количеством своих подданных, с праздничной трибуны даровал этому «самозванцу» личный Герб. Пустой ромбический щит с сплошным жёлтым полем. Видимо, всё же посчитал награду медалью не слишком достаточной.

Ну, и этот «самозванец», под влиянием своего дружка графа Марка и моего младшенького, проколол себе ухо и вставил золотой ромбик. И вообще, я постоянно ловлю себя на мысли, что эта часть меня какая-то не такая. Другая. Ведь он с самого начала прикупил и напульсник и фенечек навязал. Нет, я понимаю, что это он делал для маскировки, чтобы не отличаться от современных детей. Но сейчас он зачем весь ими увязанный ходит? Или это я уже предвзято ворчу? На что уж у моего Николаса довольно строгая школа, но даже там закрывают глаза на всю эту подростковую ритуалистику.

— Так что там было дальше? Ну, когда ты улетел из Москвы?

— Дальше? Дальше была жизнь, семья и бизнес. Вряд ли тебе это будет интересно. Да и не хочу вдаваться в особые подробности. Я тебе и так рассказал о моём попадании. И в отличие от тебя, я всегда старался анализировать, что выйдет из того или иного моего поступка. Не всегда удачно, но не как ты. Трах-бах! Молодое тело, никто не признает, отправят в детдом или на опыты, надо бежать! Составил маршрут, распечатал поддельных документов, а заглянуть в историю, чтобы убедиться, что это твой мир — ты даже и не удосужился…

Пацан покраснел и спрятал лицо за кружкой, делая вид, что увлечён чаем.

— Это же надо! Ты только после моих рассказов полез в поисках информации и обнаружил две Чечни. А если бы были и другие изменения? Я прям балдел с тебя, наблюдая как ты увлеченно составляешь маршрут, не обращая внимания на окружающий мир.

— Кха, кхе, тьфу, кхе, — подавился чаем Алекс. — Кха, как? Кхе, наблюдал?

— Ты убежал в магазин за одеждой, а я, войдя в нашу с тобой квартиру, повесил в углу над гардиной, вай-фай камеру и подключил её к юсб вместо новогодней гирлянды. У нас там и висела камера, раньше, когда мы уезжали, вешали на всякий случай.

— Ты! Ты! Ты, всё это время следил за мной!? — возмущению мелкого не было границ. — Это подло! Вот так, следить за другим человеком! — немного злобно посопев в мою сторону, он, подуспокоившись, всё-таки задал правильный вопрос. — Но зачем?

— Ну, во-первых, это всё-таки и моя квартира, во-вторых, я следил не за тобой, а за собой, — при виде вытянувшегося лица мальчишки я усмехнулся и продолжил. — И самое главное. Собранная мной информация позволила отслеживать твои передвижения. Пока ты спонтанно не поменял маршрут в Варшаве.

— Я не специально, я же рассказывал…

— О! Алекс, сделай погромче, — я перебил начавшего оправдываться пацана, услышав краем уха песню «Автобан» Аделя Тавиля[175] из играющей на грани слышимости магнитолы.

— Пф, — фыркнул он, но дотянулся до лентяйки и прибавил громкости.

И дождавшись когда песня закончиться, спросил:

— Как можно такое слушать? У нас же вроде должны быть одинаковые музыкальные предпочтения?

— Твои не изменились. А я прожил дополнительные тридцать семь лет. Сашка, мой старший, еще в начальной школе подсел на готик-рок. Так что пришлось и мне знакомиться с творчеством «ASP», «Garden of Delight» и «Scream Silence». И ты знаешь? Мне понравилось. А потом Хелена подросла и стала слушать попсу, и мне тоже понравилось. А уж, что любит Николас, ты и сам слышал. И его дарквейв вполне пригоден для прослушивания, особенно группа «Snake Skin». Мои музыкальные предпочтения сейчас это полный хаос. Но, как нестранно, мне это нравится. Вот проживешь тридцать лет, тогда и сравним, если я дотяну.

— Я, кстати, обнаружил не только две Чечни, когда изучал карту мира после твоих воспоминаний, но и две Бельгии. Надеюсь, ты не имеешь к этому никакого отношения? — решил сменить тему моё альтер-эго.

— Не две Бельгии, а конфедерация Фландрии и Валлонии. И я к развалу Бельгии имею лишь косвенное отношение.

— Ты!? Косвенное!? Это как?

— Если бы Сидорова осталась в России, в Азове, то и Бельгия была бы цельной монархией, — я усмехнулся, вспоминая ту историю. — Но, что получилось, то и получилось. Это длинная история, рассказывать надо.

— Ну так расскажи, нас ведь до следующего дня отпустили. Я думаю что тёте Хельге и Беате сейчас не до нас. Они собирались девичник устроить. Но только начни с момента, после «МММ». Хоть вкратце, ну, пожалуйста!

— Ха, хитрюга. Ладно, но вкратце. И напомни мне завтра про сюрприз тебе.

— О! Сюрприз? Подарок? А что это будет? Подарки я люблю.

— Вот завтра и узнаешь, если не забудешь напомнить.

…

Уже подлетая к Берлину, я вчерне понимал куда хочу вложить полученные с «МММ» деньги. Недвижимость и земля под ней, да и просто земля в черте города. Берлин пока еще не начал глобальную реконструкцию, а органы власти не спешили переезжать из уютного и благоустроенного Бонна. И из-за этого стоимость на дома и землю были вполне приемлема, а на окраинах Восточного Берлина, в бывших рабочих микрорайонах, так и вообще временно обесценилась.

Когда я искал для покупки дом, то кроме районов «Каров» и «Панков», заезжал и в соседний район «Бух». Где и стал свидетелем того, как администрация района пыталась любыми способами избавиться от балластной недвижимости. В том данном случае, при мне руководитель районного отдела уговаривал и обещал скидки и льготы потенциальному покупателю, который рискнул поинтересоваться ценой двенадцатиквартирной двухэтажки. Район, отдавал эту недвижимость вместе с землёй всего за четыреста тысяч марок. Кто бы мог подумать, что через двадцать лет столько будет стоить одна квартира.

А район «Бух» в моё время, это не только тихий и зелёный район на севере Берлина, это еще и знаменитая клиника «Гелиос-Бух», специализирующаяся на лечении онкологических и кардиологических заболеваний. И сеть специализированных фармацевтических и протезных компаний, а также различные медицинские исследовательские конторы. То есть район, в будущем вполне перспективный. Но даже и сейчас, в 1994 году, городская клиника «Бух» одно из самых посещаемых медицинских учреждений. Недаром Оля, практику от университета проходит именно в ней, а не в университетской клинике «Шарите»[176].

Через несколько дней после возвращения я посетил муниципалитет «Буха», и мне там предложили огромнейший выбор недвижимости. Первое, на что я запал и приобрёл, после того как перерегистрировал своё предприятие ещё и на управление жилой недвижимостью, были три двухподъездных одинадцатиэтажных дома.

Раньше, при ГДР, эти дома были общежитиями младшего офицерского состава Национальной Народной Армии. Но, после объединения, Бундесвер отказался от недвижимости, передав её в управление жилищного фонда района. Те, в свою очередь, прикинув затраты на ремонт и содержание, просто законсервировали эти здания. Так что за мое предложение о приобретении они ухватились всеми конечностями и постарались как можно скорее избавиться от этого неликвида, оказывая всю необходимую юридическую и административную помощь.

Все три дома были не очень старыми панельными малосемейками по восемь квартир на этаж, состоящими из кухни, одной комнаты и раздельного санузла. Лифты в этих домах были сломаны и демонтированы, а также дома были отрезаны от централизованного отопления. А вот электричество и водопровод с канализацией функционировали вполне удовлетворительно. Самый главный плюс в приобретении, был в расположении, весь земельный участок с тремя домами находился в треугольнике между улицами Альт-Бух и Каровер-штрассе, что давало возможность обнести его забором и сделать единый, контролируемый пункт пропуска.

Что было ещё одним несомненным плюсом, так это доступность к общественному транспорту. Автобусная остановка располагалась буквально через дорогу, а до остановки городской электрички (S-Bahn) было всего пятьсот метров.

Заплатил я за каждый дом с его земельным участком по одному миллиону двести тысяч марок, что в пересчёте на доллары было где-то в районе семисот двадцати тысяч долларов.

Кроме этих небоскрёбов, я приобрел и, страшненькую на вид, панельную трехэтажку. Поначалу я её и брать-то не желал, хоть она и была подключена ко всем коммуникациям. Так, поехал посмотреть ради интереса. Больше всего отпугивало расположение. Самый край не только района, но и города, практически на границе с Бранденбургом и прямо напротив центрального здания ТЭЦ, отапливающего весь район Бух. Гигантская труба этого коммунального предприятия видна из любой точки района и наверное используется местными как маяк.

Но когда я залез на крышу предлагаемого дома, то понял, что грязнокирпичный забор во дворе дома отделяет его не от промзоны, а от той самой знаменитой местной клиники. А значит и проходная, принятая мной за заводскую, скорее всего служебная, больницы. И сразу решил этот дом тоже приобрести. Сделаю дешевое жилье для медицинского персонала и студентов, думаю, отбоя от желающих не будет.

Мои приобретенные шестьсот квартир, это конечно не восемь тысяч квартир как у Майкла Зана[177] в двадцатых годах следующего века, но у него сейчас и столько-то нет, он свою компанию только через два или три года откроет.

Пришлось, конечно, хорошо вложиться в ремонт и рекламу, но через пару лет работы на грани окупаемости компания потихоньку выползла в плюс, а с двухтысячных годов и в очень неплохой плюс.