Физик: Артефакт

Глава 5

— Хм… Интересно, — задумчиво протянул Иваныч, глядя на распростёртое у его ног тело.

То, что это было именно телом, можно было лишь догадаться. Так как Павел видел лишь серый силуэт человека, наполненный… всяким. Например, в области головы можно было спокойно рассмотреть мозг, в левом полушарии которого неспешно ворочался белый с перламутром густой туман. Малая часть левого полушария скрывалась под чёрно-зелёной, с медными вкраплениями, потрескавшейся скорлупой. Эта же скорлупа, но уже целая, скрывала под собой всё правое полушарие мозга. От светлой половины отходили толстые белёсые жгуты, расходящиеся сетью артерий к каждому органу лежащего тела. Точно! Артерии! Вот что напоминала эта сложная вязь из белых линий Иванычу. Вот только почему она брала своё начало от мозга, а не от сердца?

Павел нервно сглотнул. Одна из артерий резко обрывалась у правого глаза. Так же довольно толстые жгуты, проходя через скрытую чем-то зелёно-чёрным область шеи, теряли в диаметре и интенсивности свечения раза в два. Нетрудно было догадаться, кому этот силуэт принадлежал.

— У-и-и-и-и! — раздавшийся громкий визг заставил Иваныча зажмуриться.

Несколько секунд головокружения и тошноты, и Павел по впившимся в кожу щеки жёстким стеблям и приятному запаху разнотравья осознал себя лежащим ничком на прохладной земле. Открыв глаз и с кряхтеньем усевшись, он удивлённо рассматривал изломанные, перекрученные и поваленные деревья вокруг небольшой опушки. Рядом, на пеньке, сидел Мишико и беззастенчиво ржал.

— У-и-и-и и-и! — знакомый визг повторился. — Наглая смертная слизь! Чтоб тебя хор ангелов под зычный зов трубы имел! Говорила же Зирга, что с тобой нельзя связываться!

— Плата была отдана! Что тебе ещё нужно от меня, мелочь?! — рявкнул Вел.

— Плата была слишком низкой, человечишка! — визгливый тонкий голосок не унимался.

Массируя виски, Иваныч медленно повернулся на звук и уставился на отвратительное существо. Кстати, он почти не удивился, когда увидел его перед собой. Тощее, бурого цвета тело с огромным животом опиралось на целую копну покрытых густой слизью щупалец. Добрая треть щупалец сейчас была оторвана и потихоньку чадила тлеющими измочаленными кочерыжками, хаотично торчащими из тела. Рук у него не было. Тощее тело венчала маленькая голова с безгубым ртом, усеянным множеством мелких заострённых зубов, провалом на месте носа и огромными коровьими глазами. То, что это именно он, Павел понял по солидному мужскому достоинству, которое выделялось среди щупалец ярко красным цветом.

— Четыре капли крови слишком мало за такое! Мне жопу светом подпалили, смертный! Где мои милые щупальца?! Нет их! А я ведь был самым красивым в домене! Я на такой блудняк не подписывался! — не унимался гость.

— Плата! Была! Отдана! Свободен, мелкий! — отчеканил Вел.

— Свободен?! Как, по-твоему, я попаду в свой родной домен? Пока тлеет свет, мне домой не попасть. Путь на нижний план для меня закрыт! И всё из-за тебя, человечишка! — уже скулил копчёный осьминог.

— А меня это волнует? Свободен! — рыкнул демонолог.

— Кхм… — вклинился в диалог Павел, подтягивая поближе к себе увесистую палку. — Вел, будь добр, подскажи. Какого цвета щупальце побывало у меня во рту? Случаем, не красного?

— Паш, да ты чего? Да я бы ни за что не… — мастер тьмы примиряюще выставил руки перед собой и начал потихоньку пятиться назад. — Это же только в целях обучения! Мы же хотели как лучше, понимаешь?

— Обучения?! — взревел Иваныч, вскакивая и замахиваясь тяжёлой палкой. — И что это за образовательная программа такая?! Ну-ка, расскажи мне, Вел! Мне вот прямо не терпится послушать!

— Паш, ну мы же как лучше хотели! — произнёс Вел уже на бегу, задавая стрекача в сторону уцелевших деревьев. — Это же был ка-та-ли-за-тор!

— Сейчас я тебе и прокатализирую кое-что! — Павел неуверенной походкой отправился в погоню. — Ты куда, учитель?! Стой!

Раздосадованный обитатель нижнего плана взглянул на катающегося по земле хохочущего паладина и лишь глубоко вздохнул, поняв, что и тут его слушать не будут. Следом он перевёл взгляд своих печальных коровьих глаз на застрявшего в ветвях поваленных деревьев рыгуна, который, блаженно похрюкивая, всасывал в себя последнее заячье ухо. Вздохнув ещё глубже и картинно возведя очи горе, мелкий демон протяжно завыл.

— И почему я не послушал милую Зиргу? Нет же, повелся на лёгкую кровь! Чтобы я ещё раз связался с этими смертными?! Да ни за что! Эх, Зиргуленька, как же ты там теперь? Кто тебе будет приносить жареные ушки лжецов? А маринованные подмышки блудниц? Ты же так их любишь! Или тебя уже обмазывает свежей горячей серой Азир? Он ведь давно уже положил на тебя пяток своих гнойных глаз! Эх, Зиргуля… — провывшись, запричитал щупальценогий, медленно бредя с опушки куда-то в лес и оставляя после себя лишь горькое послевкусие шекспировской драмы. Ну, или это горчил густой дымный шлейф, оставляемый тлеющим от мощного выброса света демоническим задом.

Когда он ушёл, над лесной опушкой воцарилась тишина, нарушаемая лишь редким пением птиц, похрюкиванием находящегося в истерике паладина, глухими звуками ударов чего-то твёрдого о что-то мягкое да всхлипами мастера тьмы и усталым, но ритмичным хеканьем Иваныча. В общем, ночной лес жил своими обычными, привычными каждому путешественнику звуками.

***

Золен Рейнс, привычно перекатывая небольшой шарик из отполированного чёрного камня между пальцами, занимался тем, что, сидя на одной из смотровых площадок Соколиного оплота, созерцал прекрасный алый закат.

— Какая же гнида посмела? — находясь в глубокой задумчивости, инквизитор не заметил, как сказал это вслух. — Хотя чего это я? Кому я последнее время стал занозой в жирном тупом заду? Только этому напыщенному индюку может прийти в голову подобная затея. И только этот идиот может позволить себе разбрасываться столь мощными и дорогими артефактами. И ведь время-то как подгадал. Вопрос только в том, как он его доставил внутрь, причём в самое сердце крепости. Хотя…

Золен встрепенулся, взял стоящий на полу колокольчик и громко в него позвонил.

— Да, господин Золен, — через пару мгновений на площадке появился служащий в серой рясе.

— Пригласи ко мне Августа. Передай ему, что это срочно! — не отрывая взгляда от заката, произнёс старший инквизитор.

Служащий, выслушав приказ, молниеносно и молча унёсся его исполнять. Золен Рейнс же поставил колокольчик обратно на пол и взял в руки стоявшую рядом глиняную бутылку.

— Хм… — сделав долгий глоток прямо из горлышка, сказал инквизитор. — А вино у него действительно отличное.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и за спиной инквизитора бесшумно появился человек, лицо и руки которого скрывала коричневая ряса.

— Август, ты похвально расторопен. Впрочем, как и всегда. Присядь, — старик кивком головы указал на стоящий рядом пустующий стул и протянул вошедшему бутыль вина.

Август, не издав ни звука, сел на указанное место, проигнорировав протянутую руку с бутылкой.

— Скажи мне, Август, в день нападения на крепость доставляли ли в подвалы новых пленников? — задал вопрос инквизитор.

Ответом ему послужил утвердительный кивок капюшона, полностью скрывавшего лицо Августа.

— Их доставили наши люди?

Медленный отрицающий жест.

— Их привели люди князя?

Снова утвердительный кивок.

— Сколько было доставленных?

Август вынул из широкого рукава рясы иссохшую кисть руки, обтянутую почерневшей, изъеденной язвами кожей, и показал два пальца. Золен Рейнс вскочил со стула, энергичными широкими шагами пересёк смотровую площадку и упёрся локтями и грудью в каменный парапет, окружающий вершину башни.

— Август, как ты думаешь, реально ли спрятать в живом обычном человеке мощный артефакт света с отложенной активацией? — задал очередной вопрос инквизитор.

Короткое раздумье и очередной утвердительный кивок.

— Вот ты и доигрался, высокородный хряк. Вот ты и доигрался… — хищно улыбнулся Золен. — Август, помнишь, мы обсуждали планы захвата одной из провинций на западе княжества?

Молчаливый кивок.

— Так вот к демонам все эти планы! — резко развернулся инквизитор. — Мы берём всё княжество! Нельзя упускать такой отличный шанс! Этот тупой боров и сам не понял, какой подарок нам преподнёс! Собери братьев! Нам нужно торопиться!

Ответом Золену послужила всёта же тишина, лишь в пустоте капюшона на миг блеснула пара янтарно-жёлтых глаз.

***

На завтрак снова была дичь. Вообще, Иваныч не привык питаться одним лишь мясом, но это начинало ему нравиться. С добычей пропитания проблем не возникло. На опушке, среди изломанных деревьев, там и сям были разбросаны трупики птиц и мелких животных. Оставалось лишь подобрать наиболее целые. Все приготовления, как и сам завтрак, проходили в абсолютной тишине.

— Ох, — нарушил гнетущую тишину насытившийся паладин. — Паш, ты это…

— Да? — ответил Павел, впиваясь зубами в сочную птичью ляжку.

— Ты же не в обиде на нас? — дождавшись положительного ответа, Мишико продолжил. — Ты пойми, так было нужно! Так что ты видел, Паша?

Иваныч очень ярко и красочно вспомнил все приключения прошедшего вечера: вонючую слизь, щупальца уродца и перекошенное в крике лицо паладина, орущего эту навсегда впечатавшуюся в память фразу, и непроизвольно вздрогнул. Откушенный им кусок мяса пошёл куда-то не туда, и Павел зашёлся в сильном кашле. Мирно же жующий рядом демонолог, услышав это, вжал голову в плечи и нырнул рыбкой в ближайший куст, сдав на “отлично” норматив упражнения “вспышка справа”. Влажно шмыгнул носом в ожидании новой порции зрелищ рыгун.

— Тетраэдр, — откашлявшись, хриплым голосом произнёс Павел. — Самый обычный тетраэдр.

— Самый обычный? — удивился Мишико. — Расскажешь потом, когда это для простого человека искусство вязи стало “самым обычным”. Как ты его назвал? Тетра… Мне не знакомо это слово. Сможешь нарисовать его на земле?

Иваныч, присев на корточки, быстро начертил обломанной веткой на земле простейшую пирамиду.

— Вот здесь, здесь, здесь и здесь, — проговорил Павел, поочерёдно указывая на вершины многогранника палочкой, — было ровное, мягкое свечение. Что это было?

— Отлично! — улыбнулся паладин. — Просто отлично! Всё гораздо лучше, чем я предполагал! Вел, ты видел это?

— Ага, — из-за ближайших поваленных деревьев робко выглянул мастер тьмы. — Как ты назвал литарис? Тетрадр?

— Тетраэдр, — поправил его Иваныч.

— Название мне незнакомо, но суть ты уловил верно, — расхрабрившийся Вел подошёл к рисунку и, так же взяв палочку, принялся чертить на земле. — А сможешь ли ты повторить вот такое?

— Шар, вписанный в усечённый конус, — не задумываясь, ответил Павел и тут же повторил рисунок.

— Миша, а тыл прав! Всёгораздо лучше! — рассмеялся мастер тьмы. — Он повторил “тёмный прыжок”! Причём сходу! Прямо с первого, мать его, раза! И с соблюдением всех пропорций и углов!

— Что я повторил? — не понял Иваныч.

Вместо ответа Вел резко присел, ударил ладонью по рисунку и с едва слышным хлопком исчез. Оглянувшись, Павел обнаружил скалящегося демонолога метрах в десяти позади себя.