Полумейстер

151. Советы, советчики и совещания

— Ты допускаешь ошибку, приписывая врагу войско больше, чем у него может быть, — сообщил Станнису человек в кресле напротив.

Он был молод, этот человек — едва ли ему было больше двадцати, а, вероятно, и несколько меньше — и совершенно невзрачен собой: загорелый, светлоголовый, синеглазый — типичный горец. Таких хватало и в Дорне, и в Долине, и в Западном Крае. Но было в нём что-то отвратительно напоминающее Роберта и какая-то властная вальяжность человека, привыкшего, что его слушают. Просто горцы такими не бывают.

Впрочем, в любом случае, это был сон Станниса — очень некстати пришедший прямо посреди дня — и терпеть в нём наглых, похожих на Роберта горцев он не был намерен. Тем более, выгнать его было просто: достаточно сосредоточиться, осознать себя спящим и потребовать выдать другую картинку. Этот несложный трюк он усвоил от одного из шарлатанов своей жены — бывала и от них какая-то польза. Изредка.

— Не надейся. Я не исчезну, — сказал наглец. — Я пришёл помочь тебе по доброте сердца, а ты меня гонишь? Нехорошо.

— И чем ты мне можешь помочь?

— Советом. Тебе и твоему брату, — добавил он. — Перед тем, как покинуть юдоль страданий, где я провёл слишком много лет. Потому что ты мой дальний родственник и потому, что меня об этом попросили. Так вот, ты слишком переоцениваешь врага, мысленно размещая его плотным кольцом вокруг всего города. Они контролируют в основном ключевые точки...

— И откуда ты это знаешь?

— Видел. Допроси леди Каллакиру, она расскажет тебе всё в подробностях, она ведь дважды проезжала через их посты. Так вот, они на самом деле не держат все леса и болотистые притоки Черноводной — они стоят там, где будет идти большинство и создают иллюзию многочисленности, на которую ты купился. Хотя, казалось бы, столь опытный командир должен знать, что при таких размерах подконтрольной территории солдат нужно сколько, что...

— Никакому Западному Краю не хватило бы средств постоянно содержать такую армию, да, — раздражённо согласился Станнис. — Хотя я учитывал ещё наёмные отряды, у них точно есть наёмные отряды, — заметил он. — Но даже так, ты прав, получается абсурдно большое число.

Признавать свои ошибки перед сонным видением было не слишком обидно. В конце концов, оно порождено его собственным сознанием — то есть, Станнис признавал свою ошибку перед самим же собой. Ничего особенного.

Но если они в самом деле стоят небольшими отрядами на основных путях... сейчас, когда Роберт пошёл на Каменную Септу, это открывало отменные возможности. Спуститься по реке к Опрокинутой Кружке ему на помощь, например. Да и вообще — прорвать осаду и уничтожить хотя бы те части, что расположились вокруг столицы, теперь казалось сложным, но вполне выполнимым предприятием.

Он раздражённо скрежетнул зубами, браня себя за упущения, за то, что страх перед самим словом «осада», въевшийся за тот страшный год под кожу, превозмог холодные доводы рассудка и не дал увидеть очевидное. Но всё ещё можно было поправить — можно было освободить столицу, помочь Роберту войсками, сделать что-то действительно полезное.

Если верить большим башенным часам напротив окна, он проспал почти шесть часов — уснул чуть позже полудня, а проснулся... сейчас. И казалось, спал не он один: весь замок медленно наполнялся гулом обычной жизни, словно неторопливо пробуждаясь. Станнис готов был поклясться — если бы не считал это пустым сотрясением воздуха, конечно — что видел поднимающегося с пола посыльного и стражника, спавшего в обнимку с тяжёлой пикой.

Но этого не могло быть, а значит — и не было.

* * *

— Говоришь, мамка твоя явилась и сказала, что Брин нуждается в твоей помощи? — отец, остававшийся собой даже в худосочном теле Джоффри, с удовольствием отпил пива из большой кружки. — Значит, надо помочь. Шира просто так дёргать не будет, не такой она человек.

Мелони пожала плечами.

Она помнила мать очень смутно: та была красивой, носила красивое блестящее ожерелье, всегда была печальна и утонула в море, вот и всё. Но если отец сказал, что она не дёргала людей попусту — значит, не дёргала. Он ведь знал её гораздо лучше, любил как родную сестру... что сложно уживалось в голове Мелони с тем, что мама была той самой Широй, из-за которой разгорелась война Красных и Чёрных. Сложно — невозможно — было вообразить отца, который отбивает у младшего брата малолетнюю девчонку.

Особенно учитывая, как тот смотрел на свою жену. Которая была той самой Каллой Блэкфайр, но отчего-то была при этом старше отца.

Как правило, попытки всё разложить по полочкам заканчивались одинаково: решением даже не пытаться об этом слишком внимательно думать — и на сей раз закончилось точно так же.

Вместо этого Мелони тоже хлебнула пива и сказала:

— Значит, идём на Север?

— Нет, — возразил отец. — Ты идёшь на Север. Я хочу продать эти бумажки, — он тряхнул стопкой чертежей. — Думаю, люди короля неплохо за них заплатят.

— Между прочим, — подала голос Сарелла, — этот король вам не чужой.

— С чего бы это? — резко развернулся тот.

— Ну как же, разве вы не слышали, что болтают люди? Золотой Отряд переметнулся на сторону законного короля, потому что он потомок Блэкфайров. Якобы, его мать была внучкой леди Киры, жены принца Дейрона...

Отец отреагировал очень странно: расхохотался. Словно на свете не могло быть ничего смешнее, чем происхождение Баратеонов от Блэкфайров.

Мелони, не задумываясь, глянула в огонёк свечи — последнее время у неё всё лучше получались гадания, а тут, тем более, речь шла об Азор Ахае, не о ком-нибудь.

Она увидела женщину с серебряными волосами и мужчину Баратеона, соединяющих руки. Увидела мужчину с волосами цвета грязной соломы и девушку с крашеной косой, которые оба счастливыми глазами смотрели на крохотный свёрток в колыбели. Увидела своего отца, держащего на руках девчонку — совсем ещё малютку, с золотистыми светлыми волосами и огромными ярко-лиловыми глазами. Увидела будущее, которого у этой девочки не было и будущее, которое у неё случилось — переходить из рук в руки, от наследника к наследнику, и не верить ни во что, кроме долга.

Это было печальное видение.

— Сплетни не врут, — сказала она.

— Да я и не сомневался, — хмыкнул отец. — Моя кровь не водица, не то, что у Брина или у Идиота.

Он осушил кружку и сказал:

— В таком случае, я подарю эти планы ближайшему Баратеону — родня всё же — а вы пойдёте на Север.

— Я пойду в Приречье, там где-то мой папа, — поправила Сарелла.

— Да хоть в Седьмое Пекло, — отмахнулся отец. — Ты мне вообще не интересна.

Огонёк свечи всё ещё дрожал, шепча о скором начале великой битвы, а она собиралась оставить Азор Ахая ради незнакомого ей человека, оплодотворившего некогда её мать.

— Отец, прошу тебя, отвези чертежи в столицу. Отдай их лорду Станнису, — попросила она.

Может быть, хотя бы так она послужит своему господину?..