Полумейстер

178. Сын кракена

Первым Теона встретил чумазый мальчишка в серо-золотом колете, с деревянным молотом за спиной. На вид ему было лет десять, и он сурово нахмурил густые чёрные брови:

— Ты мой кузен?

Кузен. Значит, это Стеффи — и тогда ему не десять, а всего семь, просто он такой вот рослый парень. И красивый — белокожий, как все Харлоу, со смоляными кудрями и огромными синими глазами. Лет через пять девчонки будут от него без ума, как сейчас без ума от Теона.

— Я, — рассмеялся он. — А ты мой кузен, сын тёти Гвис, так?

— Да! — ответил тот важно. — Мне мама сказала, что тебя надо встретить и присмотреть, чтоб ты ничего по дороге не натворил. А эти кто? Сухопутники?

— Это мои друзья. Сандор и леди Дэзи.

— Друзья? — задумался Стеффи. — Это здорово. У меня тоже есть друзья: Оснид, Код и Аггер. Мы с ним играем, а Код меня обещал взять на большую рыбалку. А тебя друзья на рыбалку берут?

Сандор за спиной гоготнул.

— Берём, — сказал он. — Иногда, бывает, соберёмся всем замком — и на рыбалку.

— Да-да, — поддержал Теон. — И что за рыба нам попадается! Нигде такой нет: броня стальная, а перо — как у павлина!

— Врёшь, — мудро сказал кузен. — Про рыбалку все врут. Мама сказала.

Тётя Гвис ждала их на пороге, уперев руки в широкие бёдра и зажав в зубах трубку чёрного дерева, из которой пахло жжёным кислолистом. Теон её совсем не помнил, только рассказы мамы о старшей сестре, которая была сильная и смелая, как десять мужчин, и такая же грозная. Женщина на пороге неказистого замка, совсем не похожего на своё название, под описание вполне подходила. Даже косы у неё топорщились как-то сердито.

— Выгоню нахер, и пусть тебе Дэви Джонс за работу платит! — крикнула она куда-то внутрь и снова развернулась на гостей: — Приехали, смотрю, благополучно, раз руки-ноги при вас. Ну что встали? Проходите.

— Они по дороге ничего не натворили! — гордо сообщил Стеффи.

— И хорошо, а то бы я им устроила. Ну ты и вытянулся, племянник — смотреть противно, вылитый папка твой в молодости. Но хоть, надеюсь, с матроснёй не сношаешься?

— Нет, — растерянно ответил он. — Я больше по женщинам.

За спиной заржал Сандор, да и медведице явно было весело.

— Это хорошо, а вот сестра твоя лучше бы по бабам ходила, а то затеяла — лунный чай вместо обычного хлебать, не напасёшься.

— Мы к лорду Родрику, — подала голос Дэзи. — С поручением от лорда Старка.

— А я Гвинесса Харлоу, и была бы хозяйкой этой развалины, когда бы батька мой имел больше мозгов, а мой брат хоть немного совести. Какие ещё новости? — язвительно спросила она. — Ты, племянник! Родди всё равно пока не дочитает очередной том своей лисенийской бурды, из норы не вылезет — так что ступай-ка навести мать. А я гостям пока их места укажу.

Указать кому-нибудь его место — это тётушка точно умела.

Мать сидела в кресле у окна, укутанная в меховую столу, и её длинные волосы серебрились в бледном утреннем свете. Он видел только волосы, спинку кресла и тонкую бледную руку на подлокотнике, и не знал, хочет ли видеть больше — дядя писал, мама постарела за эти годы, а Теон помнил её молодой и красивой, полной жизни и огня, смеющейся глупым шуткам дяди и улыбающейся отцовским улыбкам.

Он помнил отца, который ещё умел улыбаться.

— Ма... — осторожно сказал он, не зная, что ещё делать.

Сказать прямо — «Мама, я приехал просить дядю убить отца и захватить власть на Островах»? Даже подумать было как-то дико. Ничего не сказать? Соврать?

— Сынок, — голос у неё оказался такой же, как раньше, только тише. — Приехал, значит? Родди говорил, они тебя никогда не отпустят, — пожаловалась она. — А ты приехал. Поможешь мне встать? Здоровье у меня стало не то, что раньше.

И правда, женщина в кресле на крепкую и бодрую маму из его памяти походила мало. Больше на полуистаявшую восковую свечку, тонкую и белую.

— Ну что молчишь? Стесняешься? — она тихо фыркнула и на миг стала похожа на себя прежнюю. — Думаешь, мамка у тебя без мозгов совсем и не знает, зачем ты прибыл? — она подняла руку и провела по его волосам, слабым, лёгким касанием. — Кабы Господь нам не запретил убивать родичей, я бы тебя просила принести его голову сюда, к моим ногам, чтобы я могла плюнуть в его мёртвые глаза, — сказала она с неожиданной силой.

— Мама? — «Но ты же его... любила», — хотел он сказать, но не смог. Но ведь любила, он помнил, как они смотрели друг на друга, как мельком друг друга касались, как перекликались через пиршественный стол.

— За Родрика, за Марона, за Марис и детей Родди, за мужа Гвис, хоть она его и хочет забыть, — тихо, но твёрдо выговорила она. — За всех и каждого, сухопутного и железного, кого оплакивали и оплакивают снова их матери. За разлуку с тобой. За мою дочь, ставшую шлюхой у своих же матросов. За это окно, в которое я смотрела семь лет.

Она тяжело опёрлась на спинку кресла, словно гнев выпил из неё все силы, спросила неловко:

— Я напугала тебя, сынок? Прости.

— Нет, — он мотнул головой. — Нет, наоборот. Мама...

Он всё ещё не знал, что ей сказать, поэтому молча сгрёб в охапку.

Утонувший Бог обещал ему, что сомнения разрешатся под крышей дома — и не обманул.

— Значит, поднять восстание на островах и взять власть себе... — дядя Родрик тщательно протёр суконной тряпочкой свои мирийские стёклышки, водрузил их на нос.

Он всегда так делал, когда разговор заходил о важном и требовал полного его внимания — как требует хорошая книжка.

— Именно, — сказала леди Дэзи. — Вас поддержит Север, вас признает — но не поддержит, он занят войной — король.

— Поддержит, куда он денется, — хмыкнул дядя. — Пока вы плыли, наши люди напали на Западный Край, а именно там он и воюет. И это хорошо.

— Потому что самые сильные и наглые будут там? — спросил Теон.

— Именно, племянник. Их повёл Виктарион, с ним Драммы, Гудбразеры, Оркмонты... да всех понемногу, в сущности, кроме Фарвиндов, которых никто не зовёт, Бейлора Праведника да нас, которые сумели отговориться. Я, видишь ли, слёг с грудной хворью — а без меня мои вассалы в море не пойдут, — он лукаво улыбнулся. — Но я того гляди помру, сам понимаешь, ждать недолго.

— И полагаю, весть о твоей смерти надо будет доставить на Пайк?

— Смекаешь, — одобрил тот. — Прямо на «Песни моря», и в сопровождении подобающего эскорта. Ведь едет мой наследник, не кто-то там, и войска с собой ведёт. А там дело времени, — он помрачнел на миг, потом решительно сказал, больше сам себе, чем им: — Лучше одно короткое сражение и долгий мир, чем ни одного сражения и вечная война. Я пошлю ворона королю и Старкам, что я согласен. И заодно тем из наших сородичей, кто может меня поддержать — тому же Праведнику, Ботли, Фармвиндам...

Дядя вот ничуть не изменился с тех пор, как Теон был маленький. Те же хитрые и умные глаза, тот же рассеянный вид, те же книжки стопками кругом и толстый слой пыли на них. И тётя Гвис наверняка на это ругается, как ругалась, когда все они были молодые и никто ещё не выходил замуж.

— Странно планировать смерть родного отца, верно, Сандор? — спросил он.

Приятель уже успел где-то найти флягу крепкого ягодного вина и потому вид имел весьма довольный. Мельком Теон подумал, что наверняка на Харлоу тоже найдутся симпатичные девицы, с которыми сам Бог велел познакомить сухопутного друга. Сам он пока опасался выходить на охоту: это могло бы рассердить его основную добычу. Кто идёт на медведя — медведицу, — на кроликов не разменивается.

— Не знаю, — Сандор поковырял ногтем между зубами. — Я вон брата всю жизнь убить хотел. Твой отец мудак?

— На то похоже.

— Тогда туда ему и дорога.

Вдохновлённый этой сермяжной истиной, Теон улыбнулся и предложил:

— Отправимся на рыбалку со Стеффи и Кодом? Тут такие щуки водятся морские — закачаешься!