Верните мое тело!

Глава 11

Кто ты, старая ужасная женщина? — первым делом спросил виконт, открывая глаза. — Я что умер и попал в ад за мои дела? Или ты просто не очень красива?

— В следующий раз, когда вас будет нужно лечить, я позабочусь о том, чтобы в зелье было больше слабительного. Тогда ваши мысли, мессир, будут заняты другим.

— Это добрый ангел, Гунилла, — вступилась за знахарку Ника. — Она на самом деле спасла вас.

Виконт перевёл взгляд на Нику и узнавающе кивнул:

— Тебя помню. Впрочем, и её тоже помню. Её разве забудешь, раз увидев? Я её с детства помню. И не люблю. Каждый ее настой отвратительнее предыдущего.

— Я приму это как благодарность, так и быть, — решилась знахарка. — Что взять с больного.

— Как вы себя чувствуете, виконт? — подошедший церковник внимательно осматривал лежащего.

— Как может себя чувствовать человек, побывавший на том свете? Живым я себя чувствую.

— Хвала небесам! — воздел руки вверх монах. — Только с их изволения мы и можем ожидать чудес. Это, поверьте мне, чудо, что вы снова с нами. На чудеса господни только и можем мы уповать.

— А что вы сделали, чтобы познакомить меня с организаторами этого чуда? Надеюсь, они уже задержаны?

— Контрольные посты со святыми дарами указали на прилив зла в этой области, но наши средства, хоть и ниспосланы небом, но отнюдь не совершенны. Все указывало на вину кухарки Клары, но их роль в вашем исцелении и возвращении несколько ослабляет эту гипотезу.

Позвенев цепью соединяющею её с Гуниллой, Ника снова забеспокоилась.

— Вы же верите милорд, что мы здесь ни при чём?

Виконт косо улыбнулся и подтянул себя на локтях выше к изголовью кровати.

— А где в данный момент находится благородная мадам Мелисса? — поинтересовался с видимым равнодушием.

— Мадам и ее экскорт покинули владения, оскорбленные некоторыми нашими… действиями, — объяснил церковник.

— Будьте добры, святой отец, немедленно выслать погоню по их следам. Они лишают меня возможности лично извиниться перед ними.

— Я не думаю, что мадам согласится вернуться в замок — даже для извинений, милорд.

— Выслать отряд достаточного размера, чтобы убедить их выслушать извинения. Сейчас же!

Церковник осторожно поинтересовался:

— Вы знаете нечто, чем хотели бы поделиться со мной милорд? Отряд, сопровождающий мадам, может нехорошо воспринять такое приглашение.

— Ничего, — отмахнулся виконт. — Применить силу — для сомневающихся.

— Какую? — осторожно поинтересовался монах.

— Любую! Мадам должна быть доставлена сюда немедля!

Коротко кивнув, церковник вышел, на ходу жестом забирая за собой ничего не понимающих охранников, с интересом наблюдавших за разговором.

— Цепь! — крикнул им вслед виконт, и, по отмашке монаха, охранники сняли ненавистную цепь, ругаясь на непослушный, плохо работающий ключ.

— Распорядитесь, чтобы мне доставили вина, немедленно! — добавил, кивая Гунилле.

— Вам ещё рано пить вино, милорд! — всполошилась та. — Лучше если смешать молоко и…

— Тут я знахарь не хуже тебя, женщина. Вина и быстро.

Знахарка, ворча, удалилась.

Виконт резко сел в кровати. Но тут его резко качнуло назад, и он в изнеможении упал на подушки.

— Вам действительно еще рано вставать, милорд, — попробовала урезонить его Ника.

— Ещё одна, — проворчал он. — Где это чертово вино? Они там что, начали его из ягод выжимать только что?

— Вам следует отдохнуть милорд, — улыбнулась Ника. — Вы были на краю жизни.

— Ты даже не представляешь себе, где я был. Так что время не ждёт!

Замызганный служка с кухни, робко стукнув в дверь, внес в комнату бурдюк с вином и большую головку копченого сыра.

Вырвав у него из рук бурдюк, виконт развязал закрывающий узел и присосался к содержимому, с наслаждением булькая и проливая немного себе на грудь.

Высосав чуть ли не треть, он в изнеможении откинулся назад и, покрутив в руке кусок сыра, бросил его обратно на постель. Рявкнул служке:

— Зажарить мне кусок мяса. Сейчас!

Подхватившись, служка со всех ног бросился исполнять приказание.

— Ты молодец, — бросил виконт Нике. — Помоги мне стянуть штаны. Впрочем нет, отвернись.

Пыхтя и ругаясь, мужчина кое как стянул с себя одежду и, качнувшись, встал с постели.

— Полей, — ткнул он пальцем на стоящий рядом с кроватью кувшин с длинным носиком.

Старательно отворачиваясь, чтобы не смотреть куда не надо, Ника со спины тонкой струйкой пустила воду на шею виконту.

— Больше, — прорычал он, тщательно растирая себя ладонями и явно взбадриваясь от холодной воды.

Когда последний тонкий ручеек из кувшина стек с его тела на камни пола, он тщательно вытер себя ладонями, смахивая оставшиеся капли и, показав на один из сундуков, скомандовал:

— Свежую одежду.

Ника кинулась к сундуку и, торопясь, достала первое что попалось под руку — какой-то ярко синий кафтан. Протянула его в сторону виконта, стараясь смотреть только в глаза, чтобы отсечь от своего внимания всё остальное.

— О боги… — недовольно вздохнул тот и, отодвинув её, вытащил из сундука и ловко надел холщевые, свободные штаны и кожаную безрукавку. — Ты что, решила, что у нас война? Может мне шлем с забралом напялить?

Его шатнуло и Ника, подскочив, подхватила его под локоть.

— Так пойдёт, — согласился он, протягивая руку и откупоривая бурдюк с вином.

— Пошли на кухню, — скомандовал он, опираясь на её локоть. — Мясо само себя не съест.

По дороге к кухне виконт набрался сил и в помещение ворвался как небольшой локальный вихрь. Проигнорировав радостные возгласы, раздавшиеся при его появлении, прошествовал прямо к открытому очагу, где над углями уже шкворчала баранья нога, надетая на большой шампур, за которым следил давешний служка.

Похвалив следящего, виконт схватил шампур и, перекидывая его из руки в руку, чтобы не ожечься, потащил к ближайшему столу. Вывернул из деревянной миски лежавшие в ней яблоки прямо на стол, сунул туда шампур с мясом и, вытянув из поясных ножен кинжал, начал срезать верхние, зажаренные пласты. Первый, ещё скворчащий, он засунул себе в рот. Ожигаясь и ворочая кусок зубами, начал кое-как его жевать, постоянно выдёргивая его обратно и усиленно дуя. Наконец, набив рот мясом, он отрезал следующий кусок и протянул его Нике, пытаясь что-то сказать полным ртом.

— Спасибо, — кивнула она, принимая кусок и аккуратно, сдерживая голод, откусила кусочек. — Очень вкусно!

— Эфо! — торжествующе проорал виконт.

— Что? Извините? — не поняла Ника.

— Мясо! — повторил он, прожёвывая. — Я всё время хотел жареного мяса, когда лежал.

— Вы хотите сказать, что помните чего хотели, когда лежали в забытьи?

— Нет, — отрезал виконт, подхватывая кубок из рук приближающегося служки и залпом отхлёбывая из него. — Я не лежал не в каком забытьи. Мой мозг словно разделился на две половины, одна спала там, на постели, а вторая находилась в хрустальной, зыбкой комнате и всё слышала. Я слышал весь ваш разговор с мадам Мелиссой и её ошмётком. Если ты права, и у неё твоё тело, то я могу только представить, что будет, если соединить его с твоими мозгами. Создавая тебя, господь не лентяйничал.

Ника неуклюже улыбнулась.

— Я всех слышал, ничего только не мог сказать, уплывая всё дальше, — он вытер жирные от мяса руки о доски стола. — Почему-то во сне я страстно ненавидел именно знахарку. Словно она хотела мне причинить боль и вернуть обратно. Впрочем, я её с детства не переношу. Однажды она лечила мне зуб. Ума не приложу, почему я не объявил ей кровную месть? Я чересчур мягок, сознаюсь.

— Что вы собираетесь делать теперь, милорд?

Виконт опять приложился к кубку и отрезал от жаркого еще по куску, себе и для Ники.

— Мадам Мелисса желала выйти за меня замуж. Страстно хочу поговорить с ней. Узнать, не изменила ли она своё решение. ***

Перекусив, виконт отправился к отцу — обрадовать старика или «как получится», по его словам. Нику он попросил ждать в его комнате и никуда не отлучаться. Одобряюще положив ей руку на плечо, он добавил:

— Нам здорово повезло с тобой, Ника. Я правильно запомнил твоё имя? Захвати с собой корзину еды наверх — терпеть не могу сновать туда-сюда в суете, когда нужного нет под рукой.

Вернув кинжал обратно в ножны и придерживая другой рукой клинок у бедра, виконт твёрдой, уверенной походкой удалился. Ника же некоторое время смотрела ему вслед, удивляясь прыгучести и мощи поступи, с которой так недавно, казалось бы, безнадёжно больной, передвигается.

Набрав с помощью заискивающе заглядывающего ей в рот повара снеди в корзину, девушка поднялась на верх. У самых дверей комнаты, прямо на плитах пола, опершись спиной на стену, ожидала Гунилла, плетя что-то из разноцветных тряпочек и ремешков.

— Ты голодная? — спросила у неё Ника. — Я тут еды принесла, кучу. Мясо, вино.

— Мясо я не ем. Долго объяснять… Но от вина не откажусь, — согласилась знахарка.

Она долго и медленно ела, макая хлеб в чашку с вином и тщательно пережёвывая получившуюся тюрю.

— Спасибо тебе большое, Гунилла, — поблагодарила её Ника. — Что бы я без тебя делала? И вообще все мы. Тот же виконт… Мелисса лишила бы его мозга и управляла бы им как младенцем. Вот ужас-то!

— Мальчишке никогда не везло на женщин, — прошамкала Гунилла, допивая свою кашу. — Это точно.

— У него были женщины? А ты можешь мне рассказать? Просто, интересно… — замялась Ника, поймав хитрый взгляд знахарки.

— Интересовалась лиса курицей… Как же, знаю, — усмехнулась она.

— Да я не в этом смысле, — окончательно смутилась Ника. — Просто я ведь ничего тут не знаю, помнишь?

— Ладно, не красней, — подбодрила Гунилла. — Каждой было бы лестно так общаться с ним, а ты даже греешь ему постель. Знахарка отложила еду и опять принялась за своё плетение. — Мальчишка был женат, но об этом не принято говорить.

— А что случилось? — подалась вперёд Ника.

— Ведьма, — отрезала знахарка. — Детей губила, застукали как у них кровь цедила. Этот вот церковник и застукал её тогда.

— И что?

— Знамо дело что. Сожгли проклятую.

— Ох, — дёрнулась Ника. — А виконт что?

— Знамо дело что. Ничто. В голову ему не залезешь, а так живёт, вроде… Уж как она его проклинала перед гибелью. Сказала с того света достанет, жизни не даст…

Гунилла, отложила плетение и задымила своей трубкой, подкурив от чадящего огонька осветительной плошки.

— А он что?

— Да что ты заладила — «что, что»? Ни что. Вон, жениться больше не хочет, хотя уже с самого двора к нему приезжают. Хотя видишь, какие приезжают? Не хуже первой. Видно, ему так на судьбе написано. Её бы конечно, с огнем допросить, много чего интересного бы сказала.

— А ты Гунилла, когда меня первый раз увидела — не удивилась. Ты таких как я уже встречала, сознавайся!

— Конечно встречала, чего тут сознаваться. Я всяких видела… Просто всех не разберёшь, каждый на свой лад.

— А как это всё работает, ты понимаешь? — взбудораженная Ника вскочила на ноги, чувствуя, что ответ где-то рядом.

— Немного понимаю, немного не понимаю. Больше не понимаю, конечно.

— Расскажи мне пожалуйста! — взмолилась Ника.