Сила, способная изменить мир. Душа

Глава 10. Отличный день для смерти

Ты мне ворон, ты мне ветер,

Когда зима придет, её встреть ты.

Дай ей песен, дай ей пищи,

Дай же ей всё, чего она ищет:

И верхнего мира, и горы стальные,

Рогатые шлемы, веера боевые,

И кровь дракона, и черный воздух,

И эти величиной с кулак твои звёзды.

Во тьме лишь твоя мне нужна рука,

И броня оперения легка, крепка,

Из подземного мира и вверх, и вверх.

Поверь! Я верю, и ты поверь.

«Поверь» (Хелависа)

Вспыхнули защитные руны. Первая птица ударилась о щит с таким звуком, будто в металл прилетело не что-то из плоти и крови, а кусок железа. Рыцарь заскрипел зубами и прижал её к себе крепче, припадая на колени.

— Будь проклят Моргред с его погаными приёмчиками…

— Это же просто мёртвые птицы, — изумилась Анью, отчаянно краснея от того, как Лансель прижимает её к груди, а затем стало не до смеха и уж точно не до смущения.

Их бомбардировали трупами в самом буквальном смысле. Щит и свет, что создавал Лансель, не давали нежити добраться до них, и это радовало. Громыхало так, будто они попали под град.

Чародейка потрясенно смотрела на упавшие на камни изуродованные тушки. Из раскуроченных черепов торчали лезвия, а на лапках были металлические шпоры. Металл был мутным, будто смазанный чем-то несовместимым с жизнью. Что должно было быть в голове у мага, что он изувечил столько мёртвых птиц? Она не понимала и искренне надеялась, что на этом сюрпризы от Моргреда закончатся.

Сколько она так сидела, прижимаясь спиной к нагруднику рыцаря? Анью не могла сказать толком. Лавина, сыпавшаяся на щит, всё не прекращалась. От хлопанья крыльев и звуков ударов шумело в ушах. Мельтешащие вокруг птицы заслонили собой солнце. Она даже не сразу поняла, что завеса света, которая оберегала их от нежити, стала тоньше, словно прозрачнее. Привыкнув, что у неё большой магический и энергетический резерв, она совсем забыла, что люди в разы слабее. Лансель выдыхался, а тварей меньше не становилось. Птицы, не переломавшие крылья о щит, после удара поднимались в небо и снова обрушивались на них. Те, которые больше не могли подняться в воздух, ползали неподалёку, ожидая, пока свет погаснет.

— Так не пойдёт, — чародейка завозилась, вынимая посох из петли. — У тебя скоро сил не останется. Выпусти меня.

— Тебя порвут на лоскуты прежде, чем что-то наколдуешь, — пресёк попытку Лансель.

— Ну уж нет, я с ней не пойду, — завозился в шарфе Дэрмин. — У меня нет новой жабы, надо эту беречь.

— Их не становится меньше, ты не выдержишь столько! — возмутилась Анью.

— Выдержу. У Моргреда рано или поздно закончатся силы, и они перестанут атаковать, — упрямо стоял на своём Лансель.

— Если Моргред вскрыл мой тайник в Эльберии, то не факт, что закончатся, — задумчиво проговорила Энвиса.

— О чём ты?

— У меня там должно было остаться ядро силы… — повинилась даро.

— Насколько сильное? — чародейка чувствовала, что ничего хорошего сейчас не услышит.

— Меня пугает, когда она сама с собой разговаривает, — проворчал Дэрмин, шлёпнувшись из шарфа ей на колени и старательно уползая куда-то под ноги Ланселю.

— Меня, честно говоря, тоже, — заскрипел зубами Лансель.

— Хватит, чтобы сравнять с землёй Берн.

— Какого демона ты хранила такую прорву силы в башне?! — изумилась чародейка.

— Я же не собиралась умирать! Я ставила эксперименты с маной. Поток магии привлёк Легироса. Ну и вот…

— Да как ты могла выгореть, когда у тебя там ядро силы было?! Впрочем, это потом, сперва нужно всю эту дрянь сжечь!

— Ты никуда не пойдёшь! — Лансель сжал её запястье сильно, почти до боли. — Триста лет назад эти птицы разносили мертвецкую гниль. Одна царапина — и будешь гнить заживо.

— Ждать не вариант. Силы у Моргреда, как оказалось, прорва.

Анью телепортировалась из-под щита. Свет ощутимо резанул по привыкшим к темноте глазам. Со стороны всё выглядело ещё хуже, чем могло показаться. Лансель был в каком-то жутком коконе из птиц. Они летали по кругу, то и дело поднимаясь в небо и пикируя вниз. О том, что внутри кто-то есть, можно было догадаться лишь по жуткому звуку, когда очередная тушка билась о щит. Чародейка успела сплести нити магии в заклинание, прежде чем нежить её заметила. Птицы резко сменили курс, летя на неё плотным потоком.

— Вэн аэнье!

Огненная птица расправила крылья, мчась навстречу нежити. Крик тысяч мёртвых птиц слился в леденящий душу вопль. Они влетали в пламя, наполняли воздух едким запахом горелых перьев и почерневшими тушками падали на камни. Нежить не знала страха, не чувствовала боли. Была лишь команда уничтожить — и птицы пытались взять числом. Нечто совершенно неожиданно и ощутимо ударило по спине, вспышкой резкой боли прокатившись вдоль позвоночника. Браслет стал ощутимо горячим. Анью вскрикнула скорее от удивления, нежели от боли, и успела лишь обернуться, когда чёрный поток повалил её на стылую землю.

Грохот крыльев и торопливый стук собственного сердца оглушали. Твари царапали кожу лезвиями. Чародейка ударила вокруг себя чистой магией, снося нежить, но её тут же снова накрыло. Стало по-настоящему страшно. Она отбивалась, создав покров из пламени, но птиц было слишком много. Они лезли в огонь, загорались и продолжали клевать и царапать её. Множество мелких ран, оставленных тварями, нещадно пекло. Она чудом умудрилась уберечь глаза. Нежить отвратительно воняла кровью и болезнью, что медленно распространялась по крови. Пернатый поток тащил её вниз по склону. Изредка Анью билась спиной о камни, и её тут же волокло дальше.

На краткий миг она словно отключилась, потонув в яростном потоке пернатых умертвий, а затем в голове словно что-то щёлкнуло. Ярость перекрыла испуг и чувство боли. Кровь взбунтовалась, вскипела в венах и хлынула наружу, враз располосовав всё, до чего дотянулась.

Чародейка медленно поднималась на ноги. Кровавые плети трепетали в воздухе, не подпуская никого. Магия действовала сама, на уровне инстинктов. Медленно, словно снег, кружили вокруг перья. Белые, коричневые и — больше всего — чёрные. Звук рвущейся плоти и свист кровавых плетей были каким-то далёким. Изуродованные трупики усыпали землю вокруг так, что камней не было видно. Птиц было так много, будто Моргред собрал их со всего Берна. Аньюриэль озиралась вокруг. В голове был непонятный гул. Она словно была здесь и где-то далеко одновременно. Всё казалось таким медленным, будто время потеряло свой привычный темп, а затем всё разорвалось гулким металлическим звуком.

Одна из тварей атаковала щит Ланселя, и этот звук, похожий на удар гонга, разорвал мгновение. Чародейка вздрогнула от неожиданности. Вернулась боль, а с ней и чувство реальности. Поток мыслей повернул в нужное русло, она ошалело уставилась на Ланселя, пытаясь понять, как он воспринял то, что сейчас творится. Рыцарю, откровенно говоря, было не до неё. Пусть часть птиц и сменили цель, но это была лишь половина пернатой армии. И всё же, несмотря на беспрестанно пытающихся пробиться к нему птиц, Лансель пытался добраться до неё. Собирался рыцарь помочь ей или убить мага крови — было неясно.

Аньюриэль вскинула перед собой руки. С кончиков пальцев срывались искры, которые тут же расправляли крылья, огненными птицами устремляясь в небо. Это было похоже на какую-то безумную игру. Мельтешили в воздухе, лавируя между кровавыми плетьми, пламенные и мёртвые птицы, сбивая друг друга. Обгорелые трупики падали вниз, а ветер кружил пепел и перья.

Стоило сбить последнюю мёртвую тварь, как чародейка осела на камни, тяжело выдыхая. Кровь медленно втягивалась в раны. Анью устало осматривала исполосованные руки. Мантия не годилась даже на тряпки. Так её даже кумихо не смогла потрепать, хотя, нужно отдать лисице должное, та старалась.

— Вот же… — Анью достала из сумки медальон, вливая в него магию. Раны защипало сильнее.

— Нужно как-то обеззаразить их, прежде чем залечивать. Я даже представить боюсь, чем были смазаны лезвия, — Лансель опустился рядом на колено. — Почему не послушалась?! Умирать от мертвецкой гнили ужасно. Я уже умер раз и не рекомендую.

— Я вообще никого не слушаю, — устало улыбнулась чародейка. — Не боишься меня?!

— Нет, — твёрдо ответил рыцарь.

— А насчёт гнили не беспокойся, я могу сделать так.

Анью вытянула перед собой руку, задирая остатки рукава и сосредотачиваясь на контроле над кровью. Вены на руке вздулись. Пекущее ощущение, что расползалось по телу, собиралось в руке.

Вены темнели от того, сколько яда она собрала в одном месте. Дрянь, которую занесли в тело птицы, медленно вытекала из порезов и капала на землю. Судя по тому, как побледнел Лансель, зрелище было не самое приятное. Лишь когда потекла чистая, алая кровь она отпустила контроль, залечивая раны.

— Научилась этому у одного кабайского лича. Вернее, по её дневникам, — пояснила Анью, поймав ошарашенный взгляд рыцаря. — Саму Кталху пришлось убить.

— Вот теперь мне стало не по себе, — тихо проговорил Лансель. — Но если бы маги могли повторить это, представить не могу, скольких удалось бы спасти тогда.

— Отвернись, — буркнула чародейка, старательно не смотря на рыцаря.

— Зачем?!

— Мантия на честном слове держится…

— О! — он встал, демонстративно поворачиваясь спиной. — Не волнуйся, кроме нас и Моргреда вряд ли кто-то бродит в этих горах.

— Угу.

Она спешно сдирала с тела остатки одежды и очищала магией с кожи медленно сворачивающуюся кровь. Медальон с солнцем оказался настоящим спасением. Совсем немного силы — и все раны зажили.

— Спасибо, — чародейка торопливо одевалась.

— Я ничего не сделал, — не оборачиваясь, ответил Лансель. — Признаться, я перепугался, когда ты исчезла. А когда увидел, как тебя сбили с ног, подумал грешным делом, что тебя уже не спасти.

— Я живучая, — отмахнулась чародейка. — Спасибо за медальон. Он хорошо лечит. Без него пришлось бы туго…

— Я не маг, так что мне он не особо помогал, — задумчиво ответил Лансель. — Прошлый глава Ордена Солнца был силлином и мог лечить своих бойцов, а я лишь привёл их к гибели…

— А где Дэрмин? — спохватилась чародейка, озираясь по сторонам.

— Я его там оставил, — Лансель махнул рукой наверх, откуда они скатились. — Дэрмин, как бы жестоко не звучало, уже умер, а тебя стоило попытаться спасти.

— Ладно, — чародейка оправила подол, проверяя, что новая мантия прикрывает всё, что должно быть прикрыто. — Пошли, у нас там где-то некромант недобитый. Я собираюсь отблагодарить Моргреда за такой чудесный подарок.

От её улыбки Ланселя передернуло. В небе над их головами промелькнула тень. Рыцарь «козырьком» поднял руку к глазам. Анью прищурилась, пытаясь понять, что это. Тень была одна и не отличалась внушительным размером, поэтому она не сразу заподозрила неладное, лишь когда нечто, оказавшееся мёртвым орлом, камнем устремилось к земле.

— Дерьмо! — Лансель со всех ног бросился вперёд.

— Чтоб тебя! — пульсар взорвался неподалёку от орла, но тот, лавируя в воздухе, увернулся.