Бухтарминские кладоискатели

Рассказ о путешествии Брема

У Петра Ивановича на чердаке завалялась старинная книжка «Жизнь животных» авторства немецкого натуралиста Альфреда Брема. Мальчишки обнаружили её и зачитали до дыр. У Стёпы и Романа она стала любимой, ведь там рассказывалось о жизни диких зверей — тех, что живут у них в лесу. А какие там картинки! По ним можно узнать и определить всех обитателей тайги, что летают и бродят вокруг их дома, изредка выглядывая из зелёной чащи. А тут ещё Станислав подогрел интерес:

— Роман, в библиотеках Томска разыщи книгу о путешествии Брема по нашим местам, по тайге Алтая. Прочтёшь — не пожалеешь.

— Неужели столь знаменитый автор бывал в наших краях?

— Не только бывал, но и всё описал. Про станицу Алтайскую, как тогда называли Катон-Карагай, про озёра Зайсан и Маркаколь и даже про Зыряновск. А было это в 1876 году.

И вот теперь тоска по родным местам, по тайге, по Большой Речке заставила Романа отправиться в библиотеку. И верно — в читальном зале университетской библиотеки нашлась эта редкая книга. Домой её не давали, но и в библиотеке, заполучив её, Роман так углубился в чтение, что забыл обо всём на свете. Стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц соседей — таких же студентов, как и Роман. Мыслями и всем своим существом он полностью перенёсся на восемьдесят лет назад. Порой ему казалось, что и он сам путешествует с немецкими учёными. Конечно, более всего его интересовала та часть книги, где описывались переход через горы Алтая и посещение Зыряновска. Как живые, в сознании Романа вставали образы не только самого Альфреда Брема, но и губернатора Полторацкого, и его жены, известного фотографа и публициста Лидии Константиновны, жителей деревень офицеров и служащих городка Зайсан и Зыряновска. Роман не мог оторваться, пока не дочитал рассказ о путешествии Брема и его спутников по Восточному Казахстану.

Экспедиция в Западную Сибирь была организована в 1876 году при содействии Русского императорского географического общества и при материальной поддержке сибирского мецената А. М. Сибирякова.

Основной целью экспедиции было исследование севера Западной Сибири, поиски северного морского пути к Сибири, но начиналась она гораздо южнее Алтая. Руководитель экспедиции биолог Отто Финш пригласил в неё своего друга и коллегу по профессии — уже знаменитого Альфреда Брема, — и к ним присоединился граф Вальдбург-Цайль-Траухберг — военный с университетским образованием.

Из Петербурга, через Москву на санях по Волге они добрались до Казани, оттуда поехали в Пермь. Затем на тарантасах через Екатеринбург — в Тюмень, а затем в Омск. Из Омска по Иртышу на пароходе сплыли до Семипалатинска. Местные власти, жители городов, интеллигенция, уже знакомая с книгами Брема (что очень удивило Брема), восторженно принимала автора «Жизни животных». Всё было похоже, как когда-то случилось с великим Гумбольдтом. Радушие, похожее на желание угодить, простиралось до того, что на отдельных участках экспедицию сопровождали главы местных властей: семипалатинский губернатор генерал В. А. Полторацкий и уездный начальник В. Е. Фридерихс. И здесь надо сделать оговорку: не только преклонение перед знаменитостью и служебное рвение двигало обоих чиновников высокого ранга — вся семья Полторацкого, включая жену Лидию Константиновну и детей, любила путешествовать, а сама генеральша занималась любительской фотографией и была известна как автор очерков этнографического и географического характера. Все — немцы и русские — были в высшей степени интеллектуалы, сам губернатор был известным исследователем и специалистом по Средней Азии, вся его семья владела несколькими языками, так что всем было о чём беседовать и обсуждать самые разные аспекты жизни, и в первую очередь научные. В свою очередь немцы были интересными и приятными собеседниками: Финш — деликатный и интеллигентный, интересующийся всем на свете, Брем — очень общительный, речистый весельчак и шутник.

Уже подъезжая к Семипалатинску, проголодавшиеся путешественники встретились с радушием губернаторской семьи. Вид захудалого городка несколько разочаровал гостей, зато они были приятно удивлены гостеприимством его начальства.

Здесь их ожидал верховой, который проводил до квартиры, предусмотрительно приготовленной для них в доме помощника полицмейстера, коллежского секретаря Николая Герасимовича Герасимова.

Несколько дней, проведённых в Семипалатинске, пролетели быстро и незаметно. Гости готовились в дальнейший путь, а Брем хозяйничал в фейерверочной хозяина — комнате для приготовления патронов для охоты. «Много же их запасали, если в течение двух дней набивкой гильз вместе с Бремом по распоряжению губернатора занимались четыре солдата, — подумалось Роману, — значит, и дичи водилось неисчислимо».

1 мая Брем вместе с местным полицмейстером, отличным стрелком, отправился на охоту на бекасов.

Цветущая степь звенела голосами жаворонков, весенние лужи кишели водоплавающей птицей. Сотенные стаи куликов, среди которых выделялись экзотические шилоклювки и ходулочники, целые табуны журавлей, яркие цветные утки-огари, пеганки — всё это могло привести в восторг любого натуралиста, и Брем в полной мере наслаждался торжеством столь богатой жизни. Брем, с восьми лет бродивший по лесу с ружьём, был прирождённым охотником. В бытность свою в Африке он отстреливал на чучела сотни птиц, но это не была охота промысловика или любителя, а работа натуралиста, вынужденного убивать птиц и зверей ради науки, ведь сбор коллекционного материала был одной из основных целей экспедиции. Вот и здесь трофеи в виде множества различных куликов, диких уток и прочих птиц пошли на кухню, а их шкурки — для коллекции в научных целях.

Утром 3 мая путешественники простились с Семипалатинском и направились на юг, в Казахскую степь к Аркатским горам, расположенным в 107 вёрстах, где намечалась первая остановка и была запланирована организованная губернатором охота на архаров. Всё было ново для немецких учёных, всё в диковинку, но с особой радостью они впервые увидели чудесную птичку, эндемика казахских степей — чёрного жаворонка.

Уже в полной темноте, ближе к полуночи путники увидели огни горящих костров. Это было заранее приготовленное становище, и у красиво убранной юрты гостей ждала хозяйка — генеральша. На ужин подавали прекрасно приготовленные восточные блюда — плов и шашлыки. Экстравагантность генеральши не знала предела: на пикнике в честь гостей она приказала привезти пианино и вместе с дочерью музицировала прямо в поле, чем привела в изумление не только немцев, но и местных аборигенов, впервые увидевших этот музыкальный инструмент. Обсуждая это между собой, они пришли к выводу, что, обладая таким инструментом, они без труда побеждали бы на любых айтысах (соревнованиях акынов).

Несколько дней путники охотились в Аркатских горах, но только одному Брему посчастливилось добыть архара.

Здесь немецкие путешественники расстались с семейством Полторацких, но договорились встретиться вновь в урочище Майтерек на южной окраине Алтайских гор, куда они должны были прийти через месяц. В свою очередь губернатор решил совместить свой ежегодный объезд границы с путешествием Брема и его спутников. Так всё и вышло.

Посетив озеро Сасыкколь и Алаколь, Брем и его спутники достигли предгорий Джунгарского Алатау, после чего повернули назад. Перевалив хребет Тарбагатай, путешественники прибыли в Зайсан, где их ожидал самый тёплый приём. Зайсану, приютившемуся у подножья Саурских гор, было всего семь лет, но это уже был вполне уютный посёлок. В честь гостей в парке на берегу речки Джеминейки вечером был устроен фейерверк и концерт хора казаков. Всё это произвело впечатление на немецких гостей, вовсе не ожидавших встретить в таком «медвежьем углу» цивилизацию и образованных людей. Но Брема интересовало совсем другое, гораздо лучше он чувствовал себя среди людей близких по духу, охотников, чабанов, крестьян. Они могли рассказать о диких животных то, чего не знали и учёные, а именно за этим и приехал сюда Брем. Более всего его интересовали сведения о таких редких животных, как дикий верблюд, кулан, снежный барс, улар, сибирский козерог.

Из Зайсана Брем совершил экскурсию в горы Саур, где по совету местного знатока края Хахлова охотился на уларов, а затем вся экспедиция по почтовому тракту прошла до реки Кендерлик, пересекла пески и вышла к Чёрному Иртышу у сопки Ак-Тюбе. Здесь путешественники пересели на приготовленные для них лодки и спустились до плавней в устье Чёрного Иртыша, где познакомились с местными рыбаками и ихтиофауной, после чего вышли в Зайсан, пристав к Бакланьему мысу на северном берегу озера. Полюбовавшись живописными останками прибрежных глин, экспедиция направилась на север, в сторону виднеющихся на горизонте Алтайских гор.

Призайсанская степь встретила их шелестом ветерка в зарослях ярко-жёлтых ферул и невысоких кустиков саксаула, звоном кобылок и пением многочисленных жаворонков, многих из которых Брем и его спутники видели впервые. Особое умиление и даже восторг вызывал чёрный жаворонок — маленькая, задорная и очень бойкая птичка с жёлтым клювом и необычного для жаворонка угольно-чёрного цвета. Пригнувшись, она бегала по земле, как мышь, или, сидя на макушке куста, весело распевала песни. Было много и других интересных встреч, ведь Зайсанская котловина, несмотря на пустынность, богата животными, здесь даже есть эндемичные, то есть нигде более не встречающиеся виды. Путешественникам повезло: они не только видели куланов, журавлей-красавок, дроф-красоток, стрепетов, бульдуруков, садж, сурков, но и поймали недельного куланёнка.

У речки Калгуты экспедиция вступила в предгорье Курчумского хребта. Берёзовые рощицы, заросли кустарников, выветрелые гранитные скалы сопровождали путешественников до местечка Майтерек, где они сделали днёвку для отдыха и охоты. Здесь они встретились со своими друзьями, губернатором Полторацким и тронулись дальше. Отношения между местными российскими властями и немецкими гостями были самыми сердечными. Это чувствовал и Роман, два дня не отрываясь в читальном зале библиотеки читавший книгу.

С нетерпением Финш и Брем ожидали появления своих друзей. Около часа облака пыли и конский топот возвестили приближение поезда, который оказался гораздо более многочисленным и блестящим, что удивило немцев и даже привело в восторг. Впереди под предводительством опытных пастухов скакал целый табун лошадей, голов в 60, которые должны были доставлять молоко для приготовления свежего кумыса, служившего живительным источником для многочисленных казахских старшин. Их было много, среди них султаны, украшенные медалями и другими знаками отличия, все на отличных лошадях и в сопровождении многочисленных верховых, перед которыми конвой, сопровождавший исследователей и состоящий из восьми казаков и дюжины казахов, совершенно терялся. Тринадцатилетний сын губернатора Саша, искусный и неустрашимый наездник, ни за что не хотел уступить в верховом искусстве казакам и казахам, и первым прискакал и приветствовал путешественников. Вскоре показались и генерал, его смелая супруга и юная дочь. Как и следовало ожидать от такого любезного семейства, свидание было столь же непринуждённо, сколько искренне и радушно, и вскоре все уже сидели за обедом в уютной юрте, весело делясь между собой случившимися за последнее время событиями.