Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга десятая. Июнь

Житие преподобного отца нашего Паисия Великого

Память 19 июня

Суетная прелесть мира сего, – тленная и преходящая, – привлекает к себе людей, жаждущих ее, и заставляет их, ради ничтожной радости земной, погрешать в своих намерениях и чувствах и прилепляться умом к дольним страстям, и притом настолько, что эти миролюбцы иногда начинают не только презирать обещанную им небесную жизнь, но и – увы! – отвращаются от Самого Творца истинной жизни и более стремятся к временным и земным благам, нежели к будущим, добровольно подготовляя тем для себя лютую и бесконечную смерть; подобно сему и вечное на небесах сокровище, – в людях, уповающих достигнуть его, возбуждает безмерное к себе стремление и насыщает сердца их какою-то божественною и несказанною сладостью: обетованное нам небесное Царство заставляет таковых людей воспоминать о вечном блаженстве, о воздаянии за труды и светлом торжестве подвижников; мысль о сем настолько побуждает их стремиться к достижению сего Царства, что они не только начинают презирать всё временное и суетное, но даже не щадят и жизни своей, желая, ради Христа, по слову евангельскому (Мф.10:39), положить за Него душу свою, и смерть за Него предпочитают всем земным радостям и удовольствиям. В тех случаях, когда за прекращением гонений, подвижники благочестия не обретали себе мученической смерти, они жаждали претерпеть ее иным образом: они принимают на себя продолжительный, но для них необходимый, подвиг умерщвления своей плоти, и при этом конечно переносят постоянные болезни: ежедневно постясь и умерщвляя себя многоразличными подвигами, они борятся с невидимыми бесами, и еще будучи во плоти, – непрестанно понуждают себя противиться этим бесплотным врагам.

Среди таких славных и богоугодных людей был некий муж, о котором я510 и хочу теперь рассказать, поведав об его рождении, юношестве и чудном житии: имя тому мужу было Паисий. И всякий пусть поверит мне, слыша о нем нечто преславное и вышеестественное, и пусть никто не думает, что я, чести ради, что-либо прибавляю в повествовании об этом святом отце: он на много выше всякой человеческой славы и, будучи восхваляем в вышних селениях святыми Ангелами, не требует хвалы от нас, дольних и грешных. Но я расскажу о нем ради пользы слушающих и желающих возревновать по его добродетелям. И расскажу то, что видел и слышал своими глазами и ушами.

Итак, начну рассказ о достохвальной и поучительной жизни преподобного с самого младенчества его.

Сей славный и блаженный муж родился и жил в Египте, где некогда родился и великий во пророках боговидец Моисей, который, как об этом повествует нам Священное Писание, весьма превознесся своею близостью к Богу и своими великими чудесами. Но не менее прославился Египет и вторично, – жизнью преподобного Паисия, который в нем родился и обогатил его честным своим именем и многоразличными добродетелями.

Родители блаженного Паисия были людьми истинно верующими и боящимися Господа. Они непорочно проводили свою жизнь в исполнении заповедей Божиих и старались всевозможными благими делами угождать одному только Господу.

Они имели семь человек детей и всех их воспитывали в добром послушании, стараясь, чтобы они во всем подражали им, – родителям своим.

Родители преподобного имели во всем достаток и раздавали милостыню всем нуждавшимся. Их руки всегда были простерты к воздаянию, и то, что они отдавали нищим, – это воздавалось им с избытком от божественных даров.

Но так как никто из людей не может быть непричастным смерти, то и родитель преподобного преставился от жития сего, оставив честной жене своей попечение о детях; из них самым меньшим по летам был отрок Паисий, и из-за него особенно много печали пришлось перенести матери.

Однажды ночью, когда мать отрока уже спала, было ей такое видение: явился Ангел Господень и сказал:

– Бог, Отец сиротствующих, послал меня к тебе спросить, зачем ты так печалишься о детях своих, и постоянно находишься в столь великой заботе о них? Разве ты одна об них печешься, а Бог и не думает об них? Итак, отныне оставь свою печаль и посвяти Богу вышнему одного из сыновей твоих, – чрез него прославится пресвятое и приснославимое имя Господне.

Мать преподобного на это ответила Ангелу:

– Все сыновья мои принадлежат Господу, и если который из них угоден Ему, пусть Он возьмет его к Себе.

Тогда Ангел, взяв Паисия за руку, сказал:

– Сей угоден Богу.

– Возьми лучше кого-либо из старших, – проговорила тогда старица.

Но Ангел на это ответил ей:

– О, добрая женщина! разве ты не знаешь, что сила Божия обыкновенно проявляется в немощных? Итак, сей юнейший избран Богом, и он угодит Ему.

Сказав это, Ангел скрылся.

Мать преподобного, пробудившись от сна, удивилась такому божественному видению и так возблагодарила Господа:

– Да будет, Владыка, милость Твоя на нас и на рабе Твоем, Паисии!

Потом, после довольно продолжительной молитвы, она повела сына своего в церковь, для поставления его в клирики. Блаженный же отрок Паисий, сподобившись поступления в клир, стал уподобляться мужам добродетельным и, возрастая летами и разумом, вместе с тем возрастал и благодатью Божиею: день ото дня сердце его воспламенялось все большею и большею любовью к Богу, и сам он горел нетерпением, – как бы поскорей достигнуть иноческого пострижения; и вот, – когда наступило это время, и он мог удостоиться посвящения и в иноческом чине начать уже более совершенную жизнь, – он, как агнец непорочный, вразумленный благодатью Божиею, отправился в скитскую пустыню и там, для наставления духовного, пожелал поселиться у пастыря словесных овец – блаженного Памвы511; сей отец с любовью и радостью принял его и облёк его во святой иноческий образ. Блаженный Памва одарен был даром предведения: по откровению свыше он знал всё, что должно было случиться с Паисием и потому смотрел на него как на избранный сосуд Божией благодати, которая наставляла его на всякое благое дело.

Прежде всего блаженный Паисий ревностно проходил послушание, беспрекословно повинуясь отцу своему и во всем исполняя его волю, и при этом всё время вёл самый суровый образ жизни и как по степеням восходил в сердце своем все к большему совершенству в добродетелях. Преподобный же отец наш Памва, видя, что он предал себя всецело посту, и желая поощрить его на еще больший подвиг, однажды сказал ему:

– Чадо Паисий, новоначальному иноку нужно с осторожностью хранить все чувства от преткновения и соблазнов, а особенно нужно соблюдать глаза от всякого любопытного взгляда; не нужно смотреть никому в лицо, но постоянно устремлять свои очи долу, а умом взирать на высоту и внутренними очами созерцать неизреченную благость Божию, славя и воспевая всесильного Господа.

И вот блаженный Паисий, наставляемый подобными поучительными беседами, возгоревшись еще большею любовью к Богу, решил всё сказанное ему исполнить в точности, – и действительно, – в продолжение целых трех лет он со тщанием соблюдал заповедь – не смотреть на чужие лица, и с прилежанием предался чтению божественных книг, непрестанно внимая слову Божию и наставлениями его, всегда как водами, напояя душу свою; и был он, по слову Давида, как некий сад, насажденный при источнике вод, возрастая, процветая и принося во время свое сладкий плод, ибо вожделенно ему было сие псаломское вещание к Богу: «Как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим» (Псал. 118:103), по апостольскому увещанию, непрестанно молясь, постом же и бдением удручая тело свое, он порабощал его духу и в глубине сердца своего, как некое сокровище, хранил все свои добродетели.

Преподобный же старец Памва, видя его преуспевающим, радовался такой добродетельной жизни его в Боге: отечески наблюдая за ним, он руководительно вёл его на дальнейшие подвиги; и благочестно наставляя на всякое благоугодное дело и познание, скоро соделал его искуснейшим из иноков.

Когда настало время отшествия святого Памвы к небесному наследию, к каковому он так жаждал перейти, сей преподобный отец, благословив блаженного Паисия и изрекши про него немало пророческих слов, перешел к вечной блаженной жизни, дабы воспринять там давно ожидаемые им неизреченные блага.

– Я же, смиренный Иоанн (говорит писатель сего жития), остался с Священным Паисием: во всем подобные друг другу, мы проводили и жизнь вместе; живя вдали от всех и исполняя один и тот же устав и в молитвах и в жизни, как мы его приняли от нашего отца, мы поддерживали друг друга, заботясь только о спасении душ наших. Но спустя немного времени, блаженный Паисий возжелал более высокого подвига и жития, и потому нам надлежало разойтись.

Воспламеняясь духом всё к более суровому постничеству, он не прикасался к пище в продолжение целой недели, а в субботу и в день воскресный вкушал только хлеб с солью и воду, в прочие же дни вместо хлеба чувственного питался хлебом духовным; он часто читал пророческую книгу боговещанного Иеремии, и много раз сей святой пророк, являясь ему, пояснял непонятные для него в пророчестве тайны, и сокровенными мыслями возбуждал его ум к достижению обещанных благ; но простираясь всё вперед, – всё к более суровому образу жизни, Паисий оставил первоначальный подвиг своего пощения и избрал новый: теперь он стал поститься в продолжение целых двух недель и только по прошествии их вкушал, как было сказано, немного хлеба с солью и воды, сколько это было нужно. И об этом его пощении и равноангельном житии никто не знал только один Бог, ведущий все тайны человеческие, для Которого и всё еще неявленное открыто; к тому же он возжелал принять на себя и подвиг молчания, дабы наедине приносить моление единому Владыке Христу, приблизиться к Нему еще более и просвещаться Его светом.

– Узнав об этом его желании, – продолжает Иоанн Колов, – я с тяжелою грустью понял, что нам должно разлучиться друг от друга. Но я, желая знать, от Бога ли это его намерение, или от обычного человеческого своеволия, сказал ему:

– Брат Паисий, вот я вижу, что ты хочешь принять на себя подвиг безмолвного жития; поверь мне искренно, что и я имею ту же мысль, но я сомневаюсь, будучи неуверен, – от Бога ли этот помысл или, нет; итак, помолимся к щедрому Богу, – пусть Сам Господь наш по воле Своей устроит нашу жизнь и пусть откроет Он нам, – вместе ли нам пребывать или разлучиться друг от друга.

Паисий на это ответил мне:

– Ты хорошо говоришь, возлюбленный; сотворим же то, что ты сказал.

Итак, встав на молитву, мы всю ночь с усердием молились Господу. И благосердый Господь, не желая презреть нашего моления, послал к нам с известием Ангела Своего святого, который, представ нам поутру, сказал:

– Господь разделяет вас в жизни вашей; итак, ты, Иоанн, пребывая здесь, будь наставником ко спасению других людей, ты же, раб Христов Паисий, перейди отсюда на западную сторону пустыни, ибо Господь сказал, что соберется к тебе великий сонм иночествующих и, по Его повелению, создан будет там монастырь и прославится через тебя имя Его.

Сказав это, Ангел отошел. Мы же (говорит Иоанн) с благодарением поклонились Господу и, по повелению Его, разошлись: я остался на прежнем месте, блаженный же Паисий отправился далее, в западную часть пустыни; там он иссек в горе пещеру и поселился в ней, и здесь всесовершенною чистотою и многоразличными подвигами, так приблизился к Богу, что Сам Христос являлся ему, поучал его и наставлял к добродетели, – как обо всем этом будет сказано на своем месте.