Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга пятая. Январь

— И лишь только я проговорил это, демон тотчас исчез.

Так преподобный убеждал братию не страшиться силы бесов, укрощенной и низложенной Христом, но мужественно, с Божьей помощью, бороться с ними, укрепляя свои сердца верою во Христа. Слушая это, братия радовались и запоминали, на пользу себе, наставления своего отца. В одних усиливалось стремление к добродетели, в других укреплялась слабая прежде вера, некоторые очищались от ложных обольщений помыслами, сердца других освобождались от действия на них страшных призраков, все же вместе преисполнялись бодрой готовности презирать демонские обольщения и дивились данной Антонию от Бога столь великой благодати разумения и различения духов.

На той горе, где жил преподобный Антоний, возникло множество монастырей, которые, покрывая ее подобно шатрам, были переполнены божественными сонмами псалмопевцев, чтецов Писания, молитвенников, постников, людей, радостно надеющихся на будущие блага и трудящихся лишь для подачи милостыни. Взаимная любовь и согласие господствовали между ними, и жилища их были подобны городу, чуждому волнению мира сего, преисполненному лишь благочестия и праведности. Не было между ними ни какого-либо непотребника, ни ругателя, ни ненавистника, ни клеветника, ни ропщущего; было лишь множество подвижников, единодушно служащих Богу, так что каждый, кому доводилось видеть эти монастыри и такой образ жизни их, не мог, восклицая, не повторить слов Писания: «как прекрасны шатры твои, Иаков, жилища твои, Израиль! как сады при реке, как алойные дерева, насажденные Господом» (Числ.24:5–6).

Время шло, и Антоний продолжал все ревностнее и ревностнее трудиться. Между тем возникло жестокое гонение на церковь Христову со стороны нечестивого царя Максимиана678.

И когда святых мучеников повели в Александрию, то последовал за жертвами Христовыми и преподобный Антоний, оставив для этого свой монастырь.

— Пойдем, — говорил он, — и мы на светлый пир наших братьев, чтобы или и самим удостоиться того же, или видеть других подвизающимися.

По своей любви и доброй воле преподобный поистине был мучеником. Но хотя он и желал пострадать за имя Христово, мученичество, однако, не было ему суждено, так как Господь для пользы Своего стада хранил учителя и наставника Антония. Он открыто обнаруживал свою преданность святым мученикам: соединенный с ними узами неразрывной любви, прислуживал им, когда они были в оковах, сопровождал их на суд, являлся пред лицо мучителей и, не скрывая, что он христианин, прямо как бы домогался, таким образом, пострадать за Христа. Однако, никто не осмелился поднять на него руку, потому что так было угодно Богу, хранившему жизнь Антония, которая была полезнее для людей, чем его мученическая смерть. После того как претерпел мученическую кончину святейший Петр, архиепископ Александрийский, и гонение прекратилось, блаженный Антоний возвратился в свой прежний монастырь и, подражая в течение всей последующей жизни святым мученикам в вере и надежде, изнурял свое тело особенно строгими подвигами и постоянным бодрствованием. Нижнею одеждою его была власяница, верхнею кожаный плащ. Тела своего он никогда не омывал, кроме разве тех случаев, когда нужно было переходить чрез воду, и до самой смерти его никто никогда не видал наготы его.

Однажды, когда он пребывал в уединении и, затворившись в своей келии, никого не принимал, пришел к нему с бесноватою дочерью военачальник Мартиниан. Он стал стучаться и умолять преподобного выйти вон помолиться и помочь его страждущей дочери. Антоний, не отпирая дверей, выглянул сверху и сказал:

— Зачем ты обращаешься к моей помощи? Я смертен, как и ты, одинаково мы оба немощны по природе. Если веруешь во Христа, которому я служу, то ступай, помолись по своей вере Богу, и дочь твоя выздоровеет.

Мартиниан уверовал, призвал имя Христово и пошел домой с тотчас же исцелившейся дочерью. Господь совершил много и других чудес чрез раба Своего Антония. В Евангелии Он обещал: «Просите, и дано будет вам» (Мф.7:7), и согласно с этим, найдя человека, достойного его благодати, не отказал ему и в чудотворной силе: много бесноватых лежало пред входом в его келью, — так как двери ее были заперты, — и все они получали исцеление по его богоугодным молитвам. Антоний увидел, что эта многочисленность посетителей препятствуют ему пребывать в излюбленном им безмолвии; с другой стороны, он опасался, чтобы его собственный ум не начал превозноситься обилием совершаемых чрез него знамений, — и вот он задумал идти в верхнюю Фиваиду, где он никому не был бы известным. Взяв хлеба, он сел на берегу реки и стал поджидать корабля, чтобы переплыть на другую сторону. Вдруг он услышал голос свыше, который спрашивал:

— Антоний! Куда и зачем ты идешь?

Не смутившись, так как уже не в первый раз слышал такой голос, Антоний бестрепетно отвечал:

— Так как люди не дают мне здесь покоя, то я решил отправиться В верхнюю Фиваиду, чтобы не побуждали меня делать то, что превышает мои силы, и чтобы не нарушали моего безмолвия.

— Если пойдешь в Фиваиду, — продолжал голос, — то в еще большей степени должен будешь претерпевать те же затруднения. Если же действительно хочешь подвизаться в строгом уединении, то ступай теперь во внутреннюю пустыню.

— Кто же укажет мне дорогу туда, потому что место это незнакомо мне? — спросил Антоний.

В ответ на это голос указал ему на сарацин, которые обыкновенно ходили этою дорогою в Египет для торговли. Теперь они возвращались уже назад, и Антоний, подойдя, стал просить их, чтобы они взяли его с собою и довели до пустыни. Они охотно согласились, видя в Антонии посланного Самим Богом спутника. Проведя три дня и три ночи вместе с сарацинами в пути, блаженный Антоний встретил весьма высокую гору, из-под которой истекал источник хорошей воды; гору окружала небольшая равнина, на которой росли несколько диких финиковых пальм. Антонию понравилось это место, — как будто оно было указано ему Самим Богом, — и Тот, Кто невидимо беседовал с ним на берегу реки, действительно, внушил ему избрать эту гору для своего местопребывания. Взяв от спутников хлебов, стал он жить на этой горе один, и с ним не жил никто. Сарацины, видя его подвижническую жизнь, стали приносить ему хлебов, иногда же он имел некоторое скудное утешение и в финиках диких пальм. Впоследствии же, когда братия узнали о его местопребывании, то стали с любовью, как дети — отцу, присылать ему пищу. Но Антоний, видя, что доставляет братьям труд и желая избавить их от такого труда, упросил одного из пришедших, чтобы он принес ему заступ, мотыгу и небольшое количество семян. Когда тот исполнил это, Антоний обошел гору и выбрал небольшое местечко, пригодное для копания и посева, потому что для орошения его можно было провести сверху воду. Взрыхлив здесь землю, он посеял зерна, и с того времени он уже каждый год имел свой хлеб; работая, он радовался, что, не отягощая никого, кормится в пустыне трудами своих собственных рук. Но так как и там многие начали приходить к нему, то для угощения посетителей он посеял еще несколько овощей: бобов, гороха и прочего. Первоначально сюда стали приходить на водопой звери, которые топтали и пожирали овощи. Однажды, когда они по обыкновению собрались сюда, преподобный взял одного из них и, ударив его слегка прутом, сказал всем им:

— Зачем вы причиняете мне вред, сами не видя от меня никакого притеснения? Именем Господним приказываю вам: ступайте от меня прочь и не подходите сюда.

И с того времени звери, послушные запрещению, уже не приходили больше. Так уединенно жил преподобный, пребывая в молитве и непрестанных подвигах. Впрочем, движимые любовью к старцу, братия приходили к нему и старались чем-нибудь послужить ему. Каждый из них приносил маслин и елея или чечевицы и других овощей, умоляя подкрепить свое одряхлевшее от старости тело. Сколько должен был перенести блаженный, живя там, нападений, как об этом мы знаем от приходивших к нему!

Воистину сбылись на нем слова апостола: «наша брань не против крови и плоти, но против духов злобы поднебесных» (Ефес.6:12). Сколько там слышалось ужасных воплей, как бы криков толпы и звуков оружия, — вся гора, казалось, была полна демонов! Но преподобный Антоний был подобен крепости и один всех победил, отражая все полчища демонов коленопреклонною молитвою. И подлинно достойно удивления, как один человек мог жить в необитаемой пустыне, не боясь ни постоянных нападении демонов, ни такого множества четвероногих зверей и ядовитых гадов. Справедливо воспевал Давид: «Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек» (Пс.124:1).

В одну ночь, когда Антоний молился и бодрствовал на служении Господу, вдруг он увидел, что вся его обитель и даже окружающая пустыня полны зверей, которые страшно разевали пасти и скрежетали зубами. Но преподобный, тотчас уразумев в этом коварство врага — дьявола, сказал:

— Если от Господа дана вам власть надо мною, то я готов быть пожранным вами; если же вы явились по сатанинскому наваждению, то бегите прочь, потому что я — раб Христов.

И, по слову преподобного, все звери обратились в поспешное бегство, гонимые силою Божьей.

Спустя несколько дней произошла новая борьба с тем же врагом. Святой имел обыкновение давать на память какой-нибудь подарок каждому, приходившему к нему с приношением, и для этой цели плел корзину. Потянув за полоску, из которой он плел корзину, он вдруг почувствовал, что кто-то держит ее. Преподобный поднялся и увидел зверя, который до пояса имел образ человека, другая же половина его туловища имела вид ослиный. Антоний, перекрестившись, сказал:

— Я — Христов раб; если ты послан на меня, то вот я, — не бегу.

И тотчас призрак, вместе с множеством других бесов, обратился в бегство и исчез.

Спустя несколько времени братия упросили преподобного навестить их. Движимый отеческой к ним любовью, Антоний, положив вместе с ними на верблюда хлеба и воды, — так как предстояло идти по безводной местности, — отправился в путь. По дороге взятая им вода вышла вся, и по причине сильной жары путникам угрожала смерть от жажды. Напрасно они обходили окрестности, ища где-либо в углублениях остатков дождевой воды; от жажды и солнечного зноя издыхал уже и верблюд. В таком бедственном положении старец по обыкновению обратился к помощи молитвы. Отойдя от спутников на небольшое расстояние, он, преклонив колена, поднял к небу руки и начал молиться. И тотчас же на этом месте показался источник воды. Утолив жажду и взяв запас воды с собою, путешественники благополучно прибыли к ожидавшим их братьям. Те, собравшись все вместе, вышли навстречу старцу и, с почтением целуя его, принимали от него благословение, а он, как бы принеся с горы закон или некоторый дорогой для них дар, предлагал им духовную пищу, — одобрял подвиги старших и давал наставления младшим.

Пробыв здесь несколько времени, он вскоре опять ушел на свою гору. Имея власть над нечистыми духами, преподобный исцелил много бесноватых, изгоняя из них бесов. Об этом подробно рассказывает Афанасий Великий в составленном им житии Антония. Преподобный исцелял своею молитвою и разные другие болезни, не лишен он был и пророческого дара, — прозревал будущее и находящееся вдали видел так, как бы оно было пред его глазами. Однажды к преподобному издалека шли два брата; дорогою у них вода вышла вся, и один из них волею Божьей уже умер, а другой лежал в изнеможении на земле и ждал смерти. Пребывавший в то время на горе Антоний поспешно призвал к себе двух иноков и приказал им, чтобы они, взяв с собою сосуд воды, шли скорее по дороге, ведущей в Египет, причем сказал: