Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май

Военачальник же, придя в ярость от сих слов святого, приказал бить его по устам оловянными досками. Когда прекрасные ланиты святого обезображивались мучителями, военачальник сказал мученику:

– Принеси жертву богам и тогда ты избавишься от еще более тяжких мучений, приготовленных для тебя. Отвечал ему святой:

– Я так же мало думаю о предстоящих мучениях, как мало думаю о мучениях, уже бывших.

Военачальник же сказал:

– Каким образом ты, будучи воином и притом не обученным книгам, так разумно отвечаешь мне?

Отвечал святой мученик:

– Дух Святой дает рабам Своим терпение и помогает отвечать на суде, потому что Спаситель наш, Господь Иисус Христос, сказал ученикам Своим: «Когда будут предавать вас князьям и владыкам, не заботьтесь, как или что сказать: ибо в тот час... не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас» (Мф.10:19–20).

Тогда комментарисий Антонин сказал святому:

– Какая тебе, окаянный, будет польза от многоглаголания твоего, так как ты противишься царскому приказанию, за что и принимаешь мучения? Но вот тебя сейчас станут мучить еще больше; тогда ты уж непременно исполнишь приказание царское.

Отвечал ему святой:

– Отойди от меня и лучше увещевай самого себя. Если я не послушал воеводы, несмотря на то, что меня подвергали многим мучениям, то послушаю ли я тебя?

После этого военачальник приказал заключить мученика в темницу города Перинфа, во Фракии161. Здесь святой мученик пробыл семь дней.

В то время, когда святой Акакий находился в темнице, радостно веселясь о Господе и благодаря Его за то, что Он сподобил его пострадать за святое имя Его, к военачальнику Вивиану пришло послание от фракийского игемона Флаккина; в этом послании Вавиану предписывалось идти в Византию, вместе со всеми узниками, какие были у него. Военачальник Вивиан тотчас отправился, а с ним вместе пошел в Византию и святой Акакий, шедший вместе с несколькими другими узниками, за некоторые преступления заключенными в темницу. Святой мученик сильно изнемогал на пути и от ран, и от железных оков, и от голода, и от жажды, а также вообще и от продолжительного и спешного путешествия, тем более что воины, сопровождавшие святого, были немилосердны и часто наносили ему побои, побуждая святого идти скорее. При всех таких страданиях святой не надеялся остаться в живых и думал, что скоро скончается; поэтому он долго просил воинов, ведших его, остановиться на некоторое время, чтобы он мог помолиться Богу, однако, просьба святого не была исполнена. Когда же все остановились в некотором месте на ночлег, тогда святой, подняв очи к небу, тотчас стал молиться так: «Слава Тебе, Боже, являющему по благоутробию Твоему милосердие Свое всем, любящим Тебя! Слава Тебе, призвавшему меня, грешного, на подвиг сей! Слава Тебе, Господи Иисусе Христе, знающему немощь плоти нашей и даровавшему мне силы к перенесению мучений! Ныне же, Владыко, видя, что я окружен со всех сторон столь многими страданиями, так что и сама душа моя, как мне кажется, хочет разрешиться от союза с плотью, – пошли ангела Твоего святого, дабы он исцелил раны мои и облегчил мои страдания; или же повели мучителям предать меня поскорее смерти, дабы я скорее перешел к Тебе, Господу моему».

В то время, когда святой молился в таких словах Богу, внезапно на том месте показался облак, из облака же послышался голос, говоривший: «Акакий! Мужайся, и крепись!»

Этот голос слышали все, там бывшие, – и воины, и узники; удивляясь, они говорили друг другу:

– Неужели и облака могут говорить так же, как и люди? Когда кто слышал то, что мы слышали ныне?

И все дивились бывшему. Многие же из узников, услышав глас тот, уверовали в Господа Иисуса Христа, Сына Божия, и, припав к ногам святого Акакия, усердно просили его научить их истинам христианской веры. Святой же мученик Христов Акакий, идя вместе с ними, беседовал, говоря так:

– Хотя до сего времени я упражнялся не в книгах, но в обязанностях воинского звания, однако, я был воспитан в священническом доме, потому что я происхожу из священнического рода. Я помню, что я слышал от священников, именно, что Бог, желая спасти человека, изгнанного из рая, и освободить его из ада, послал в мир сопредвечное Слово Свое, Сына Своего; Сын же Божий, приидя в мир, принял плоть от Пресвятой и Пречистой Девы Марии, образом быв как человек; затем претерпел крестную смерть, дабы исправить древом креста грех Адамова непослушания заповеди Божией; чтобы даровать спасение осужденному человеку, Он Сам заплатил за нас долг правосудию Божию Своим вольным страданием на кресте. Будучи пригвожден ко кресту, Сын Божий тем самым уничтожил рукописание наших грехов, победил нашу смерть Своею смертью, ад пленил и всю силу диаволову посрамил и сделал ничтожной. Когда же Сын Божий поразил всех бесов и врата медные сокрушил и цепи железные истер162, то воскрес из мертвых в третий день и дал через это роду человеческому возможность воскреснуть всем и жить вечно в грядущем веке. Этот же видимый мир ничтожен и будет существовать незначительное время.

Слушая эти и им подобные слова мученика, узники, сопутствовавшие святому, с радостью обратились к вере христианской.

Когда наступила ночь, то путники остановились для ночлега в близлежащем селении. Здесь узники в полночь имели дивное видение, именно, они видели несколько юношей, одетых в светлые одежды (это были святые ангелы), как бы воинского чина, беседовавших со святым Акакием. Узники, видя это, подумали, что это родственники и друзья Акакия пришли ночью посетить его (боясь мучителя).

Утром следующего дня все отправились в путь. В этот день все шли очень быстро, так что к вечеру прибыли в Византию; на ночь же остановились ночевать все в одном доме. И в эту ночь узники увидели тех же самых юношей, беседовавших со святым Акакием, как и в прошлую ночь; при этом узники заметили, что эти светлые юноши омывали теплою водою раны мученика и исцеляли их. Взирая на это, узники подумали про себя: «Поистине, это видение – от Бога, потому что не люди, а ангелы приходили прошлою ночью к святому; и в эту ночь святые ангелы посетили его».

Когда наступило утро, то все они были отведены в темницу. Святой же Акакий был заключен, по распоряжению военачальника, отдельно от других, во внутреннем отделении темницы; он был скован железными узами, забит в колоду; к нему не пропускали никого для беседы, даже не давали ему ни пить, ни есть, так как мучители хотели голодом, жаждою и тяжкими страданиями заставить его отречься от Христа и исполнить их приказание – поклониться идолам; все же прочие узники были помещены во внешнем отделении темницы.

Перед наступлением ночи узники сподобились снова видеть то же самое дивное явление, – именно они увидели, что во внутреннем отделении темницы засиял яркий свет; подойдя к окнам, чтобы разглядеть, что это такое, они увидели нескольких светлых мужей; которые, освободив мученика от оков, врачевали его раны и предлагали ему чудную, белую как снег, пищу, а также и питье.

Так как это продолжалось каждую ночь, то узники сообщили об этом темничному сторожу. Этот последний, подойдя ночью к окну, увидел то же самое. Но когда сторож вошел во внутреннее отделение темницы, то не нашел никого, кроме святого мученика, пребывавшего в оковах. Все это привело темничного сторожа в великий страх.

Когда прошли семь дней по прибытии узников в Византию, военачальник Вивиан воссел на судилище и призвал к себе на допрос святого мученика Акакия. Увидав, что мученик Христов был здрав телом и радостен лицом, Вивиан пришел в великое удивление, потому что думал увидеть мученика больным, изнемогшим от ран и оков, от голода и жажды и от продолжительного путешествия. Вивиан подумал, что это воины облегчали страдания святого; поэтому, весьма разгневавшись на них, он сказал им:

– Разве я не приказал вам заключить этого человека во внутреннем отделении темницы, забить его в колоды и оковы железные и совершенно не давать ему ни пищи, ни питья? Но вы держали его на свободе и помогли ему вылечиться от ран. И вот я вижу теперь его еще более здравым и цветущим лицом, нежели прежде.

Комментарисий Антонин сказал на это:

– Как ты приказал, военачальник, так и было все сделано. Начиная с Перинфа и до этого города мы вели его в тяжелых железных оковах; ты сам можешь свесить их и узнать, как много они весят. В этом городе мы заключили его в самое внутреннее и самое тесное отделение темницы, и никто из воинов не давал ему ничего ни из пищи, ни из питья. Спроси сторожа темничного и ты узнаешь, так ли было все, как ты приказывал, или нет.

Тотчас военачальник приказал позвать темничного сторожа. Когда сторож явился к военачальнику, то этот последний с гневом сказал ему:

– Почему ты, окаянный, не исполнил моего приказания, но дозволил Акакию питаться и врачевать раны его, так что теперь он столь крепок телом, что вполне годен к войне.

Святой же Акакий заметил на это:

– Силу и крепость дал мне с неба Подвигоположник Иисус Христос, исцеливший меня от ран и сделавший меня здоровым.

Военачальник же с гневом сказал:

– Бейте его по лицу и сокрушите его уста, чтобы он не говорил тогда, когда ему не предлагают вопроса.

После этого слуги стали бить святого. Затем военачальник сказал сторожу темницы:

– Что ты, окаянный, ответишь мне?

Сторож же отвечал:

– Клянусь властью твоею, что все, что ты приказал мне сделать, я сделал. Я очень строго держал его и всячески стеснял его; но были некоторые, кто питал и врачевал его, как об этом знают все, заключенные в темнице. Расспроси их, и если ты услышишь что-либо другое, – вот голова моя перед тобою, делай со мною, что хочешь. Нам часто казалось, что к нему приходили какие-то воины, причем одни из них разрешали его от оков, другие омывали язвы его и исцеляли их, и, наконец, третьи приносили к нему пищу и питие и дружески беседовали с ним. Обо всем этом мне сказали узники, приведенные сюда вместе с ним из Перинфа; они говорили, что это было и на пути, и здесь, в темнице. Но я не верил их словам, почему сам хотел видеть тех светлых мужей; и действительно я сам, своими глазами, видел все то, что они мне передали. И когда я, внезапно открыв дверь, вошел во внутреннее отделение темницы, чтобы расспросить Акакия, кто это были приходившие к нему, откуда они пришли и каким образом они проникли сквозь запертые двери, – то я не нашел там никого, кроме самого узника, закованного в колоду и железные оковы; иногда я заставал его молящимся Богу, иногда спящим.

Выслушав сторожа темничного, военачальник сказал ему:

– Ты, окаянный, вероятно принимал золото от родственников Акакия и впускал их к нему с пищею, питьем и с лекарствами.

И тотчас, сказав это, военачальник приказал сильно бить сторожа железными прутьями.

Сторож же, принимая побои, воскликнул:

– Я прошу тебя, военачальник, сначала исследуй тщательно как было дело; если окажется, что было не так, как я рассказал тебе, тогда убей меня.

Воевода сказал на это:

– Значит человек тот – чародей и волхв.

Сторож же отвечал:

– Я тебе сказал лишь то, что я видел сам; чародей же или нет тот человек – этого я не знаю.